Тео – театральный капитан

Нина Дашевская, 2016

Тео и вся его семья – театральные мыши. Они поселились в театре давным-давно, поэтому хорошо знают театр изнутри: оркестровая, костюмерная, балетная… Но большую часть времени Тео проводит на чердаке – там уютно мечтать о далёком настоящем море. И надо же так случиться, что оркестр собирается на гастроли именно туда!

Владелец бутерброда

Кстати, владелец бутерброда, должно быть, совсем не против, чтобы мы «завелись», иначе зачем он оставил здесь это благоухание, это великолепие, этот подарок судьбы?!.

Вполне могу себе позволить подкрепиться прямо сейчас. Тем более, подарки для Тома и Пам уже упакованы в рюкзак.

Мои братец и сестрица никогда не ходят в оркестровую комнату. Надо сказать, сюда вообще никто из мышей не ходит, разве что ночью. Потому что в любой момент тут могут включить свет — и уноси ноги!..

Я — другое дело! Я хорошо знаю партитуры. Это такие нотные тетради, в которых показано, что и когда должен играть каждый музыкант в оркестре. Когда все заняты, можно смело идти в пустую оркестровую, и храбрость будет вознаграждена! Потому что я…

А-а-а!..

Щёлк — включается свет, и прямо перед моим носом опускается огромная рука с длинными пальцами!

— Тео, Тео, это я, не бойся.

Уф.

— О! Это ты… Как ты меня напугал!

— Зачем же ты был так беспечен? От сыра теряешь всякое соображение, — говорит мне бородатый человек.

— Это твой бутерброд?

— Да.

— Он… Он для меня?

— Конечно! Конечно, теперь уже да… Здравствуй, Тео, мы забыли поздороваться.

Я обеими лапками жму длинный палец. Ближе к ладони он перемотан пластырем, и другие пальцы тоже.

— Здравствуй, Костя. А почему ты не в яме?

— Ты будто не рад меня видеть! Что же ты — не слышал, что увертюра окончилась?

Забавным словом «увертюра» называют музыкальное вступление к опере или балету. Слушатели настраиваются на оперу, переключаются со своих обычных дел на театр. Ещё в увертюре дают услышать мелодии, которые будут звучать в опере. Как будто музыкальным способом приподнимают занавес, показывают, кто будет действовать в спектакле. Но этого не видно, а только слышно.

— Да, увертюра закончилась, — отвечаю я. — Но музыка продолжается: что ж ты не в яме?

— Так у меня большая пауза! Я подготовил все свои инструменты, сыграл в увертюре на треугольнике — и пока свободен. Ты же знаешь — я сижу возле двери и спокойно могу выйти из ямы во время спектакля. И спокойно выпить чаю, и доесть свой… и сделать себе новый бутерброд!

У Кости самая интересная работа в оркестре; и вместе с тем самая ужасная. Он ударник. Ударников иногда зовут барабанщиками, но это не совсем так. Ударник должен уметь играть не только на барабанах: ещё литавры, тарелки, гонг, ксилофон…

— Кастаньеты, — говорит Костя, — не забудь рассказать про кастаньеты!

— Что значит «рассказать»? Я, что ли, думаю вслух?

— Нет; но у тебя такой вид, словно ты сочиняешь книгу или что-то вроде того. Про музыку, что ли. Так что не забудь про кастаньеты. Они мне, кстати, сегодня пригодятся.

Конец ознакомительного фрагмента.