Дневник больничных будней и вечного оптимизма

Даря Прокина, 2022

Данная книга трепетно, аккуратно и очень мужественно и честно рассказывает личную историю автора, которая вместе с тем больше чем личная история, потому что в книгу вплетены фрагменты жизни множества людей, которые влияли на героиню, и на которых влияла она. То, как складывается жизнь автора и ее отношение к жизни вполне может быть современным «франкловским» примером упрямства духа, поэтому книга может быть адресована не только широкому кругу читателей, но и психологам, людям помогающих профессий. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Глава третья

Обычно я прихожу к Вячеславу Ивановичу к десяти. До этого времени я успеваю дома почитать или записать что-нибудь в тетрадь. Выйдя из дома, я иду по Центральной улице, любуясь природой и слушая голосистых птиц, которые поют в любую погоду, будь то теплый весенний денек, дождливый будень или бодрящее морозное утро, дохожу до дома с аистами. Как-то раз настолько ушла в размышления, что пропустила его и опомнилась, когда тот остался далеко позади. Ох, и смеялись надо мной!

Заходя в дом, раздеваюсь, оставляю рюкзак и прохожу в мастерскую, где обычно Вячеслав Иванович уже трудится с подносом и линейкой.

«Здравствуйте, Вячеслав Иванович!» — громко говорю я, чтобы он меня точно услышал.

«Здравствуй, здравствуй! Проходи», — говорит он мне в ответ.

Надеваю фартук и сажусь. Первым делом проверяю кисти. Если они жесткие, мою их и промасливаю. А одним глазком подсматриваю за Вячеславом Ивановичем, наблюдаю, как он работает над каким-нибудь пейзажем или цветами. Удивительное дело: если смотреть за его руками в обычной жизни, то можно увидеть, как дрожат его пальцы. Но как только он берет кисть и начинает рисовать, рука становится твердой, неколебимой.

«Как матушка?» — спрашивает всегда он.

«Хорошо», — отвечаю.

И я приступаю к своей работе, к тому, на чем вчера закончила. В мастерской всегда есть третий — Тихон Иванович, рыжий кот, свернувшийся на подоконнике и греющий свое брюхо возле батареи.

Затем к нам заходит Таисия Васильевна, смотрит, что рисует Вячеслав Иванович. Обычно ей очень нравится то, что у него получается.

«Вон, какие птички красивые. Слав, а вот здесь-то тоже надо сделать!» — вставляет свое веское слово Таисия Васильевна.

«Сделаю, Таис. Еще руки туда не дошли», — отвечает Вячеслав Иванович.

«Ааа, ну тогда ясно. Всё с вами понятно», — и поворачивается в мою сторону, чтобы посмотреть, что я делаю.

«Вячеслав Иванович, видел, как она работает? У нее здорово получается», — делает свое заключение Таисия Васильевна.

«Пускай трудится, Таис. Ты ее не хвали, а то она зазнаётся!» — отвечает ей в ответ.

«Трудись, трудись!» — поворачивается он ко мне.

И так продолжается наш творческий процесс. К полудню Таисия Васильевна идет на кухню, чтобы разогреть суп. Наливает всем по тарелкам и зовет обедать.

«Слав, обедать пора. Уже двенадцать!» — кричит она нам.

«Ты слышала, что нас обедать зовут? Кончай грязную работу. Пойдем!» — встает со стула, подходит ко мне и смотрит на мою работу.

«Угу, хорошо, вот здесь только слишком темно нарисовала. Сделай посветлее, а так, молодец!» — и идет обедать.

Я встаю и тоже иду на кухню.

После супа Таисия Васильевна наливает нам чай и насыпает конфет в вазу.

«Чай не пил — какая сила? А попил — совсем ослаб!» — смеемся мы весело.

Вячеслав Иванович рассказывает какую-нибудь историю.

«Что ты всё врешь-то, Вячеслав Иванович. Не было такого!» — возмущенно говорит Таисия Васильевна.

«Ну сколько раз тебе говорить, что я не вру, а мечтаю!» — с выражением отвечает ей Вячеслав Иванович.

«Ну-ну, мечтает он», — и встает из-за стола, чтобы вымыть наши кружки и тарелки.

«Сыт, пьян и нос в табаке!» — завернув очередную реплику, Вячеслав Иванович довольно улыбается.

«Спасибо, Таисия Васильевна!» — говорю я ей и иду в мастерскую.

Вячеслав Иванович тоже возвращается, и мы продолжаем работать, каждый над своим подносом.

«Устала? Отдохни! Я тоже устал. Разогнись, а то вон как гнешься!» — спустя какое-то время говорит мне Вячеслав Иванович.

И протягивает мне какую-нибудь интересную книгу о художниках. В его мастерской очень много таких книг. Есть книги про охоту, есть про русский лес, еще много книг, подаренных ему его учениками, с фотографиями природы и животных.

Листаю страницы и отдыхаю от работы. Таисия Васильевна снова к нам приходит, садится на стульчик и начинает вспоминать времена, когда и она была художницей на фабрике. Рассказывает историю о том, как когда-то ее выгнал преподаватель и как после этого она себе пообещала, что непременно выучится и станет художницей.

Постепенно наш рабочий день подходит к концу. Мы моем кисти, вытираем палитру и ставим свои работы к стене. Чтобы завтра продолжить снова.

«До свидания, Вячеслав Иванович!» — говорю ему.

«До свидания. Матушке передавай привет!»

«Передам!»

«А как ты ей привет передаешь?»

«Вот так», — отвечаю я и демонстрирую поклон и выразительный жест рукой.

«Есть юмор!» — смеется Вячеслав Иванович.

Выхожу за калитку, на душе легко и спокойно. Птицы поют. На Центральной улице в любую погоду можно услышать птичьи голоса.

Трудно, но не тяжко,

Трудно — это труд:

Любви дорога.

Мы с тобой доживем до старости,

Это было еще вчера,

Мы гуляли впервые за руку,

Пела осень в еловых лесах.

Наша дружба с тобой

Крепче трудностей;

Всё прожили с тобой мы вдвоем.

И детей мы родили и нянчили,

О которых мечтали вдвоем.

Мы с тобою сердцами молоды,

Как те дети в осеннем саду.

Помнишь, как мы с тобою спорили

Про тех птиц на зеленом лугу?

Мы с тобою в жизнь влюбленные,

Глубоко, до самых комет,

Этот лес, это поле и сосенки

В нашем сердце оставим навек.