Изоляция

Дарья Яскеляйнен, 2021

Певица из Италии, медсестра из Финляндии и девушка-милитаристка из России связаны странной цепочкой событий. Оказавшись в условиях пандемии, они наблюдают, как меняется привычный мир: нарушается гармония в семье, нет возможности поддержать заболевшего в другой стране ребёнка, приходится бороться за жизни любимых. Никто не знает, что будет завтра, и в то же время каждый день проходит однообразно, словно заколдованный. Чтобы пережить изоляцию и пандемию, девушкам придётся трансформироваться, сделать нелёгкий выбор, потерять и обрести близких людей. Удастся ли им найти верный путь? И есть ли в целом у человечества шанс услышать тревожный сигнал планеты и выйти из эпидемии обновлённым?

Лесной оккупант

Декабрь 2019. Котка, Финляндия

Клэр сидела в деревянной лакированной лодке посреди громадного, но уютного выставочного зала и мечтала. Маленькое судно, которое раньше принадлежало знаменитой сказочнице Туве Янссон, располагало к этому. Прежняя хозяйка использовала лодку в качестве островка для творчества: путешествовала по живописным озёрам Финляндии и писала неповторимые истории, сидя на удобной скамеечке. Неудивительно, что из-под её пера вышли ни на кого не похожие существа.

«А что, если бы на такой лодке проплыть по венецианским каналам? Возможно ли вообще подобное? Наверняка нужны водительские права и куча разрешений», — девушка рассмеялась смелым мыслям.

Морской музей, где работала Клэр, был прекрасным местом. Он был совершенно необходим этому портовому городу на берегах Финского залива. Горожане Котки считали себя приморскими жителями, хотя вода Балтийского моря здесь настолько разбавлена впадающими реками, что итальянцы назвали бы её acqua dolce — «сладкая вода». Берега тут часто отлогие, с белыми песчаными дюнами, поросшие смолистыми красавицами-соснами. Но встречаются и фьордно-шхерные, когда скала, словно расщеплённая, врезается осколками глубоко в море. Здесь, в прибрежных водах, на острых каменистых отмелях, затонули сотни лодок, парусников и других судов, особенно во время Северной русско-шведской войны. Со дна поднимали обломки кораблей и остатки их грузов, помещая самое ценное в Морской музей, где Клэр проводила целые дни.

Эти морские сокровища девушка оберегала и любила. Ежедневно повторяя заученные фразы перед группами туристов, она знала наизусть, сколько человек погибло на каждый квадратный метр Финского залива, с какой скоростью ледокол крушит айсберг и сколько иллюминаторов было на первом пассажирском лайнере.

«Фью-фью-фью» — прочирикал телефон.

Девушка чуть вздрогнула и улыбнулась. Пользоваться мобильной связью на рабочем месте было запрещено, но за последним посетителем уже закрылась дверь, и пришло её время. Она знала, от кого прилетела весть. «Фью-фью-фью» — он. Amore. Любовь.

Иногда Клэр звала его Юркки, используя финскую вариацию итальянского имени. Куда чаще — Amore, на итальянский манер. Так она обманывала расстояние. Влюблённая не открывала сообщение, смакуя момент. Она знала, что там.

«Ti amo, Tesoro! Non vedo l'ora di vederti⁶!» — писал он. Романтика, нежность и вежливость — эти три качества определяли её избранника.

Клэр прижала к груди телефон и снова замечталась. Все вечера она проводила в музее, дома вдруг стало невыносимо пусто и одиноко. Чтобы не вызывать ненужных вопросов, экскурсовод взяла дополнительную подработку — уборку. Девушку не смутило даже то, что, по финским правилам, пришлось потратить полгода на изучение новой профессии и получение диплома, позволяющего заниматься уборкой. В этом была вся Клэр: послушная, организованная, трудолюбивая. И безумно влюблённая.

Сразу после школы она поступила на медицинский факультет, но уже после второго курса сбежала в увлекательный мир туризма, истории и географии. На последнем курсе попала на практику в Морской музей и провела пару великолепных экскурсий. Девушка с таким азартом рассказывала об экспонатах, что довольные клиенты приходили на её экскурсии повторно. Обнаружив, что практикантка больше не расскажет им о чудесах подводного мира, любители моря потребовали у администрации музея принять девушку в штат сотрудников. Так, ещё до выпускных экзаменов Клэр закрепилась в музее как своя. На постоянную работу было не устроиться, но каждый год договор найма продлевали, и Клэр вжилась в эти стены, лодки, сокровища, поднятые со дна моря. Её сердцу был дорог каждый из обломков, который стихия пыталась присвоить себе, но не смогла. Девушка переживала за экспонаты, отправленные на реставрацию, — вдруг не вернутся? Знала биографию каждой фарфоровой чашки, каждой монеты. Могла поведать о судьбах всех кораблей, с которых удалось достать хотя бы щепку. Искусная рассказчица проводила экскурсии как для взрослых, так и для малышей.

Любимым экспонатом Клэр был остов изящной колесницы. Ходили слухи, что это был подарок для русской императрицы Елизаветы. Но корабль, направлявшийся в Петербург, затонул. Когда-то эта колесница была роскошной, усыпанной драгоценными камнями. Вода не пожалела свою добычу, и сейчас лишь размеры колёс да грациозно выгнутого обода позволяли представить себе былое величие. Клэр часто дорисовывала в воображении и камни, и лошадей, и саму императрицу в пышном платье из дорогой ткани, парике, с густым макияжем и тяжёлыми украшениями.

Другое сокровище — скелет рыбы с руками, который так пугал малышей и не давал и Клэр спать по ночам. Что это было — ошибка природы или умелая работа моряка, не знающего, чем заняться во время длинного путешествия? Сколько их поглотило такое спокойное море с коричнево-жёлтой несолёной водой…

***

Она любила природу, как все финны. Это было у неё в крови.

Клэр отправлялась на свидание с лесом регулярно. Всё здесь было прекрасно. Девушка шепталась с замшелыми камнями, кружила в скалистых лабиринтах, выискивала кровавую бруснику, царапала пальцы в малиновых кустах. Наедалась черники так, что зубы и язык окрашивались в фиолетовый. Любила обнимать берёзы, смотреть, как небо отражается в озёрной глади, и вздрагивать, когда рыба плеснёт хвостом, заставляя симметричные круги разбегаться по воде.

В один из таких походов Клэр встретила свою любовь. Это случилось прошлым летом, в июле. Она приехала в лес, чтобы провести спокойные выходные наедине с природой. Девушка оставила машину на стоянке, прикрутила к рюкзаку спальник и пенку и взвалила всё это на сильные натренированные плечи (Клэр регулярно танцевала самбу, а это укрепляет спину и руки лучше становой тяги). Телефон отключила — пользовалась лишь бумажными картами. Ей нравилось бродить вот так, чувствовать себя свободной и дикой, своей в лесу. Людей девушка избегала, их ей хватало на работе. Клэр искала тишины и уединения.

Когда она забралась в чащу на дюжину километров, наступил вечер. Путешественница сделала лишь один короткий привал, так хотелось добраться до цели засветло. Сюда Клэр приезжала уже несколько лет подряд и законно считала место своим.

Выйдя на знакомую полянку, она удовлетворённо огляделась. Лаву — сарайчик с дровами, заботливо оставленными прежними гостями, — был на месте — возле озера. В других парках встречались и поуютнее, с грилем и деревянными скамьями, на которых усталый путник мог отдохнуть и даже переночевать. Но Клэр предпочитала своё место за его непопулярность у туристов. Здесь можно было найти покой, а выспится она и на земле отлично, не привыкать. Девушка разведёт костёр и обязательно заготовит новых щепок, уважая финские традиции. Ещё девочкой Клэр ходила с отцом в подобные походы, останавливаясь на ночлег возле очередного лаву, и не было ни одного случая, чтобы финны не убрали за собой мусор или использовали все дрова, не заготовив новых.

Вода в озере здесь чистейшая, питьевая. Рыбы полно, вот только она не умеет ловить, да и жалко рыбёшек, пусть плещутся. У Клэр с собой сыр, овощи, крупа и суп в банках.

Засмотревшись на озеро, девушка не сразу заметила среди деревьев что-то красное. Оставив рюкзак возле домика, подошла тихонько. Это оказалась палатка, установленная чуть в стороне от поляны.

«Странно, там же удобнее», — подумала Клэр.

Из-за палатки вышел мужчина. Спутанные чёрные волосы, смуглое, слегка обветренное и давно не бритое лицо, открытый взгляд.

— Привет! Я могу чем-то помочь? — улыбаясь, поприветствовал он девушку по-английски.

«Судя по одежде — типичный турист. Как его занесло в мой дикий лес?» — недружелюбно подумала она, а вслух сказала:

— Привет. Мимо проходила. Мне уже пора.

— Слушай, а как ты меня обнаружила? Я же замаскировался, — недоумевающе спросил парень.

Клэр пригляделась повнимательнее: шутит, что ли? Да нет, на загорелом лице весёлая улыбка, но каре-зелёные глаза холодны и серьёзны.

— А что, у меня был шанс не увидеть это украшение? Жёлтого льва на красном фоне, да ещё и с книгой в лапах, трудно не заметить.

На самом деле зверь был красивого золотистого цвета, но Клэр продолжала язвить, ей хотелось оборвать дружелюбность незнакомца и стереть с его лица улыбку.

Мужчина уставился на яркий кусок ткани, багровым пятном выделяющийся на фоне голубой палатки, словно в первый раз увидел его.

— Вообще-то, это флаг, знамя. И не просто книга в лапах, а Библия. Знаешь, откуда я?

«Из преисподней, не иначе. С этой болтовнёй не останется времени найти новое место».

— Мне пора, — ответила девушка и круто повернулась, но тут же вскрикнула и рухнула на землю.

— Ты в порядке? — мужчина немедленно оказался рядом.

— Нога. Немного подвернула, ничего серьёзного. Мне действительно надо идти, — она постаралась встать без помощи, но не смогла.

— Дай посмотреть. Похоже на вывих. Кажется, тебе придётся остаться, а утром отвезу тебя в госпиталь. Может, вызвать скорую? — засуетился незнакомец.

«Да уж, по ходу дела, я здесь застряла», — с раздражением подумала Клэр.

— Никакая скорая сюда не проедет, а вызывать вертолёт ночью ради лёгкой травмы — не рационально. Разобью лагерь, завтра само пройдёт, — насмешливо сказала она.

— Я помогу! — мужчина, казалось, не заметил её прямого хамства.

— Спасибо, обойдусь. Я ничем не хуже. Доброго вечера, — Клэр поковыляла к своему рюкзаку.

Через пару часов она дремала в спальном мешке, наевшись горячего горохового супа из банки, который разогрел на костре лесной оккупант, в палатке, заботливо расставленной им же за 10 минут. У неё уходило никак не меньше 30.

⠀«А это довольно приятно, когда о тебе заботятся, — подумала Клэр. — Да и парень очень даже ничего». Девушка отмахнулась от мыслей, сославшись на обезболивающее, которое он достал из аптечки. Было неразумно принимать лекарство из рук незнакомца, но сейчас хочется спать, и будь что будет.

Клэр проснулась от холода. Кап-кап-кап. Как так? Дождя не обещалось на этот уик-энд. Нога ещё болит, даже немного распухла. Настроение отвратительное. Всё тело невыносимо занемело, как это бывает от долгого лежания в непривычной позе. Девушка решила размяться.

Она вышла на воздух, потянулась и начала смешно вращать руками, словно хотела взлететь, затем попробовала было изобразить бег трусцой на месте, но вчерашняя травма живо напомнила о себе. Подпрыгивая на одной ноге, Клэр представила, как выглядит со стороны, — вероятно, очень глупо. И тут туристка вспомнила, что не одна здесь. А вдруг сосед сейчас смотрит на неё и еле сдерживает свою бородатую улыбку во весь чувственный рот? Девушка торопливо огляделась. Парня нигде не было видно. Она проковыляла в направлении его палатки. Вокруг костра остались вещи от их вчерашнего ужина: котелок, кружки, пустые банки. Рюкзак героя тоже валялся на земле. В воздухе клочьями висел утренний туман цвета молока. В этот момент дождь забарабанил по золотому льву так, что мог бы разбудить целую армию. Клэр поспешила вернуться в своё убежище. Она натянула на спальник второе одеяло и снова уснула.

Следующее пробуждение было ещё менее приятным. Сырость и холод пробирали до костей. Тело опять затекло, хотелось почистить зубы, а лучше забраться в горячую сауну. Девушка вылезла из палатки. Дождь прекратился. Парень сидел на корточках и безуспешно пытался развести огонь. Бензиновая зажигалка высекала искры, но пламя не давала. Наверное, закончилось топливо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Ti amo, Tesoro! Non vedo l'ora di vederti (ит.) — «Я люблю тебя, дорогая. Не могу дождаться нашей встречи».