Фиктивный муж

Дарья Часовая, 2019

История о девушке и парне, которых принудили к фиктивному браку на год, для продвижения бизнеса и поддержки акционеров. У парня есть любимая девушка, и он явно не собирается влюбляться в свою фиктивную жену. Главные герои заключают контракт о неразглашении фикции. Ведь им придётся играть в любовь на публике. Их задача убедить всех, что этот брак настоящий. Девушка вынуждена переехать жить к парню на три месяца, для отвода глаз. Во что превратиться этот фиктивный брак? Может в невероятную и нежную любовь? Или же в сумасшедшую ненависть и неприязнь?

Глава 6

Целый день я провела в квартире одна. Звонил отец и обвинял меня в том, что я покинула дом Фирсовых, тем самым не проявив к их семье уважения. Но они ведь ко мне тоже отнеслись без уважения, да и тем более я не думала, что это их как-то зацепило и обидело. Ирина Николаевна, уверена, даже рада была, что я так поступила.

Я кинула взгляд на часы: 23:45, а Ильи все еще не было. Приготовленный мною ужин можно смело выкидывать, поскольку он уже абсолютно остыл.

Мне названивала подруга, она только сегодня вернулась из Америки и узнала о моем замужестве. Конечно, я не собиралась посвящать ее в то, что это все фикция. Я знаю свою подругу: она может не со зла, но сболтнуть лишнего. Рину проще убедить в искренности моего брака, чем потом выкручиваться перед журналистами.

Но сейчас у меня не было никакого настроения отчитываться перед подругой, и, написав ей сухое сообщение «Я занята, поговорим завтра», я отложила телефон на барную стойку и подошла к окну. Снежинки кружили по всей улице и медленно падали на холодную землю. В такой поздний час почти никого не было во дворе.

Я запрыгнула на подоконник и прикрыла глаза. Подумать только, еще вчера я нежилась под солнечными лучами, плескалась в океане и приходила в восторг от неописуемой красоты. Не скажу, что я не люблю зиму. Просто на Фиджи было совсем другое состояние. Там я отдыхала всей душой, чувствовала себя как в сказке. И уже безумно скучаю по тем мгновениям. Илья проводил со мной время двадцать четыре часа в сутки, и мне это нравилось. Он не давал мне заскучать… И те вечера у океана до сих пор вызывают мурашки в моем теле.

Сейчас, по возвращении домой, не скажешь, что это все действительно происходило. Как будто снился сон. И так хочется вернуться в него вновь. Но нет, я по-прежнему сижу на подоконнике и наблюдаю, как снежинки скапливаются и превращаются в сугробы.

И я не хочу травить себя и думать об Илье. О ком угодно, только не о нем. Мне все равно, где он шляется! Это вообще не мое дело. Лучше уж думать об этих сугробах, чем о нем!

Я спрыгнула с подоконника и, покидая кухню, выключила свет. Не спеша дошла до своей комнаты и приоткрыла дверь. Розы, которые стояли в первый день на столике, исчезли. Похоже, они завяли, и горничная их выкинула… Я ощутила одиночество, словно сама завяну за три месяца и Илья меня отсюда выкинет, как горничная эти розы.

Я выключила свет в комнате, и по щекам потекли предательские слезы. Как я ни пыталась гнать мысли об Илье, ничего не получалось. Конечно же, он сейчас со своей любимой… И мне должно быть на это плевать! Но почему мне так обидно?

В кромешной темноте я добралась до постели и залезла под теплое одеяло. Непонятные чувства терзали душу. Слезы текли градом от жалости к себе. Это, наверное, все от усталости, нужно хорошенько выспаться, и мое душевное равновесие восстановится.

Я крутилась по всей кровати и не могла уснуть. Черт, ну почему я каждую секунду жду, когда вот-вот хлопнет входная дверь? Почему я его вообще жду? И почему я не могу без него уснуть? Почему для меня так важно, чтоб он сейчас находился дома?

Я легла на спину и открыла глаза, смотря в темноту.

— Ну это несерьезно, Кира! — шипела я себе с презрением. — Спи уже! Ну придет он домой, и что дальше? Хватит страдать ерундой!

Я прикрыла глаза и легла на живот, обняла крепко подушку и уткнулась в нее носом.

* * *

Я медленно приоткрыла глаза, утреннее солнце освещало комнату, что делало ее не столь мрачной. А так хотелось проснуться и увидеть все тот же океан, услышать утешающие звуки моря. Но вот она, реальность: сейчас я наблюдаю за тем, как внешний подоконник замело, закрыв чуть ли не половину окна снегом, который сверкал, как бриллианты, от лучиков солнца.

Я вылезла из теплой постели и, потягиваясь, направилась в ванную комнату. Умывшись и почистив зубы, поплелась на кухню поставить чайник и заварить себе крепкого чая.

И непреодолимое чувство во мне все еще никак не могло угомониться. Не в силах сдержаться, я вышла с кухни и направилась в первую комнату, где обычно ночевал Илья.

Тихонько приоткрыла дверь и кинула взгляд на огромную кровать, застеленную черным. И мое сердце предательски остановилось и забилось вновь. Он не ночевал дома. Слезы начали щипать глаза.

Я сделала глубокий вдох, прикусила нижнюю губу и выдохнула.

— Спокойно Кира. Какая разница, где он ночевал? — говорила я сама себе, медленно сползая спиной по стене на пол. Пальцы запустила в волосы и покачала головой. Черт возьми, надо взять себя в руки! Илья мне кто? Никто! Тогда чего я переживаю! Да мне вообще на него плевать! Я буду к нему относиться как к соседу, даже не как к другу.

Услышав сигнал телефона, я рванула в комнату. Это Илья! Но какое я ощутила разочарование, когда на экране высветилось слово «Отец».

Без малейшего страха и смятения я ответила на звонок, и отец сразу же начал грузить меня с утра пораньше.

— Кира, что, твою мать, вы творите?! — Он кричал так, что я чуть не оглохла на левое ухо.

— В чем дело? — спросила я спокойно, присаживаясь на кровать.

— Ты в курсе, что твой муженек весь вечер провел с какой-то шмарой? В каком-то задрипанном баре. А после они вместе оттуда удалились!

Я прикрыла глаза, холодок пробежал по всему телу, и сердце на миг замерло. До последнего я верила, что он задержался на работе или еще по каким-то делам… Но нет, он, как и планировал изначально, встретился с Ритой. Хотя я его искренне просила этого не делать. И, прикусив нижнюю губу до боли, заговорила:

— Это его девушка…

— Мне плевать, кто она такая. Какого черта ты его отпустила?

Слезы струились по щекам, и, приоткрыв глаза, я посмотрела в потолок.

— Что ты от меня хочешь? Я же не могу посадить его на цепь! И откуда ты взял эту информацию?

— Никифоров их видел, когда проезжал мимо. Но я сумел с ним договориться, чтоб эта информация не распространилась. — Отец перевел дыхание и прошипел: — Кира, ты уже взрослая девочка и должна знать, как удовлетворить мужа!

— Папа! — возмутилась я, подрываясь с кровати. — Не проси меня об этом! Я не буду с ним спать!

— Будешь, как миленькая. Ему, как и всем нормальным мужчинам, нужен секс. И чтоб он не бегал к своей подружке и про ваш брак не пошли слухи, ты будешь удовлетворять его сама.

Мне стало так мерзко. Изо всей силы я ударила кулаком по стене, чувствуя, как слезы катятся градом по щекам. И это говорит мой отец! Я села на пол, смахивая рукой слезы.

— Папа, я не могу! Это выше меня… У меня никого не было. Я не могу. Слышишь? Не могу… — шептала я, задыхаясь от боли.

— Кира, в этом деле много ума не надо. От тебя требуется только раздвинуть ноги, дальше он сделает все сам.

И очередной удар в мое сердце. Отец вообще меня когда-то любил? Как он может говорить эти гадости своей родной дочери?! Да что с ним? Неужели этот чертов бизнес ему дороже меня? Он готов меня стелить подо всех, лишь бы получать выгоду.

У меня началась истерика, отшвырнув телефон в стену, я скрутилась калачиком на мягком ковре и зарыдала навзрыд. Почему я не умерла вместе с матерью? Зачем врачи спасли меня? Почему не ее?

Я легла на спину, глядя в потолок, и сквозь пелену слез в глазах расплывалось огромное черное пятно.

— Спасибо тебе, мама, за эту чертову жизнь. Если ты меня сейчас видишь или слышишь, знай, я тебя ненавижу за то, что ты меня бросила! — закричала я истерически на всю комнату.

Чертов сигнал телефона разжег во мне ярость еще больше. Резким движением я подорвалась с пола, дрожащими от нервов пальцами выключила его совсем и отбросила на кровать.

Прекрасное начало дня. Я распахнула широко дверь и направилась на кухню. Вчерашний ужин выкинула в мусорное ведро, всю грязную посуду погрузила в посудомойку.

Пожалуй, сегодняшнее утро я начну не с чая, а с чего-то покрепче. Хочу напиться и заснуть. Потому что от всех тех мыслей, что сейчас у меня в голове, просто начинает ехать крыша.

Я приоткрыла стеклянную дверцу шкафчика и вынула оттуда бутылку коньяка и стакан.

Нервным и быстрым движением вытащила пробку и наполнила стакан янтарной жидкостью.

Щеки горели от слез, отставив бутылку на столик, я поднесла стакан к губам и делала жадные глотки, сильно зажмурившись. Алкоголь протекал по глотке, оставляя жгучий след. Я отодвинула стакан и притронулась к губам, чувствуя, что меня сейчас стошнит от ужасного вкуса. Господи, да как можно добровольно пить эту гадость?! Я закашлялась в попытке бороться с рвотным рефлексом. Подбежала к холодильнику и, резко дернув за ручку, начала хватать все, что попало, чтобы перебить этот ужасный вкус! На скорую руку я очистила мандарин, кидая шкурки на пол, и, проглотив чуть ли не целиком, почувствовала облегчение. Не стоило наполнять стакан до краев, тем более выпивать целиком за раз.

В голову резко ударило, и в глазах закружилось. Главное, не упасть на пол и успеть дойти до кровати.

Я передвигалась по кухне, придерживаясь за стену, и шла к цели — в постель. Открыла дверь комнаты и, не удержав равновесия, упала на мягкий черный ковер. Постаралась доползти до кровати, но у меня совсем не было сил, поэтому я свернулась калачиком на полу и закрыла глаза, почувствовав, как проваливаюсь в глубокий сон.

* * *

В комнате царила тьма. Я приподнялась на локтях, чувствуя головную боль. Точно помнила, что заснула на полу, но сейчас лежала в постели. Илья все-таки приходил домой… Тут ли он сейчас?

Я опустила ноги на пол и встала с кровати. Приоткрыв дверь, поняла, что Ильи дома нет: в квартире стояла кромешная темнота.

Мое дыхание участилось, сердце кололо от предательства. Я понимала, что он хочет быть со своей девушкой… Но я просила потерпеть только три месяца. Неужели это так сложно? Знает, что если фиктивность брака раскроется, пострадает не только бизнес, но и я. Но Илье, похоже, совсем на меня плевать, и он, как придурок, бежит за своей любимой, не замечая ничего вокруг.

Я приняла душ и, завязав полотенце на груди, вышла из ванной, направилась на кухню. Ощупав стену, нашла выключатель, и кухню моментально осветило множество лампочек. Все то, что я оставила тут, было убрано.

Черт, теперь мне стало неловко… Илья видел меня спящей на полу. Интересно, что он заметил раньше? Меня или откупоренную бутылку коньяка и мандариновые шкурки на полу?

Я кинула взгляд на цифровые часы на стене: 16:23.

Вот так прошел мой день, и теперь я не представляла, чем же заниматься ночью, ведь понимала, что уснуть не смогу.

Заварила себе крепкий чай и уселась на диване, положив ногу на ногу. Полотенце сильнее завязала на груди, а мокрые волосы, которые спадали вниз, разложила на плечах.

Когда я услышала звук хлопнувшей двери, поперхнулась чаем. Я подбежала к раковине, сплевывая, и разразилась кашлем. Черт! Перевела дыхание и вроде как пришла в чувство.

На кухне появился Илья с огромным букетом белых роз. Положил их на стойку и подбежал ко мне. Обхватил горячими ладонями мое лицо и всмотрелся в глаза. А я жутко смутилась, что стою перед ним в одном полотенце.

— Кира, что случилось?

Я посмотрела в глаза этого предателя, и по телу пробежал холодок. Убрав от себя его руки, с поддельным весельем в голосе я проговорила:

— Чаем поперхнулась, — вернулась к столику и, прихватив кружку, направилась в свою комнату.

Видеть его не хочу. Всю ночь он кувыркался со своей девушкой… Из-за него мне отец дал гадкое задание. Нет! Не хочу! Не буду спать с Ильей, ни за что!

Илья перехватил мою свободную руку, заставляя тем самым остановиться.

Я наиграно улыбнулась, и мой взгляд привлекла его шея, на которой осталось два небольших засоса. Его девушка пометила Илью специально для меня, чтоб я не забывала, кому он принадлежит. На душе такая мерзость творилась. Но я спокойным тоном попросила меня оставить, потому что мне нужно одеться.

Зашла в комнату, поставила кружку на подоконник. Снег неизменно лежал на внешнем подоконнике, закрывая обзор на двор.

Слезы текли по щекам, я крепко обнимала себя, прикусывая нижнюю губу. Обида разливалась по всему телу. Черт! Да что со мной? Надо собраться! Хватит себя жалеть!

Быстрым движением стерла слезы со щек и взяла футболку и шорты из комода.

Оделась и вновь подошла к подоконнику, взяла чай и сделала пару небольших глотков. Чай был горячим, но совсем не грел обледеневшую душу.

Слабый стук в дверь заставил меня обернуться.

Илья зашел и приблизился ко мне. Я отвела взгляд, смотреть на мужа не хотелось

— Кира, объясни, что вообще здесь происходило? Я прихожу домой, ты спишь на полу, на кухне непонятно что… — Он приподнял мой подбородок пальцем, всматриваясь в глаза.

Я смотрела на него, и мое сердце сжималось от боли. По щекам текли слезы.

— Я тебя ждала… приготовила ужин. Думала, мы вместе поедим, но, поняв, что ты не придешь, выкинула его в мусор. Почему ты не позвонил? Хотя да, для меня это слишком большая честь, — ответила я, отворачиваясь от него, и, опустив голову, продолжила с тяжестью на сердце: — Илья, я же просила тебя с ней не видеться… По-человечески просила, — прошептала я, кинув на него взгляд, полный боли. — Тебя с ней заметил Никифоров, но отцу удалось все уладить… — сказала я, глотая слезы. — Утром мне отец из-за тебя вынес весь мозг и в очередной раз обвинил во всем меня. — Я прикрыла глаза, переводя дыхание. Старалась успокоиться, но ничего не выходило, от бесконечных слез не хватало воздуха в легких.

Илья подошел ко мне и крепко прижал к своей груди. От этого мне стало еще больнее.

— Прошу, не трогай! — прошептала я, смотря в его глаза.

Я видела его растерянность, сочувствие и презрение к самому себе в его взгляде. И, видимо собравшись с мыслями, он проговорил:

— В чем он мог тебя обвинить? Почему не позвонил мне? Черт! — Илья большими пальцами вытирал мои слезы, смотря с непониманием и сочувствием.

Я издала истерический смешок. Положила руку ему на шею и притянула к своим губам. Тело сотрясалось от обиды и дрожи. Илья говорил, что никто меня не обидит. А сможет ли он защитить меня от самого себя?

От этого поцелуя я совсем ничего не почувствовала, кроме мерзости. Несколько часов назад он так же целовал другую. Дрожащими пальцами я начала расстегивать пуговицы на его рубашке, и боль пронзила все тело… Он не собирался меня останавливать. Рубашка полетела на пол. Слезы текли по щекам, но, не прерывая поцелуй, я взялась за ремень на его джинсах и принялась его расстегивать. Никогда не думала, что мой первый раз будет таким омерзительным.

Илья резко подхватил меня на руки, уложил в постель.

Я прищурилась и поняла, что он покинул комнату. И чувство облегчения окутало изнутри. Но тут же меня посетила мысль, что он просто пошел за защитой и сейчас вернется.

Я свернулась калачиком на кровати и, крепко прижимая к себе подушку, беззвучно зарыдала.

В комнате раздались шаги, и дрожь пробежала по всему моему телу. Илья прилег рядом, обнял за талию и прижал к себе.

Надо это сделать! В следующий раз должно быть не так мерзко.

Я обернулась к нему и припала к его губам. Он обхватил мое лицо и, всматриваясь в глаза, прошептал:

— Глупая, что ты творишь?

Я прикусила до боли нижнюю губу и, вдохнув больше воздуха, отозвалась:

— Только так ты не будешь ходить к своей девушке…

Илья уложил мою голову к себе на грудь и нежно погладил по волосам.

— Глупости, я и без этого не буду к ней ходить. Мы с ней поговорили, она все поняла. Три месяца я буду тебе верен.

Слезы скатывались на его грудь, а он продолжал меня гладить по волосам и шепотом спросил:

— Зачем ты это делала? Неужели ты правда думала, что я тобой воспользуюсь?

Я сглотнула ком в горле, и на моем лице дрогнула улыбка. Он не собирался меня обижать…

— Это на почве нервного срыва. Отец мне дал указания привязать тебя к себе через постель… Ссылался на то, что тебе нужен секс и, не получив его от меня, ты пойдешь к своей девушке.

Илья усмехнулся, прижимаясь губами к моей макушке.

— Забудь, это все чушь. Обещаю, пока ты живешь со мной, я с ней не увижусь… И я заканчиваю нашу личную игру. Я вижу, что ты просто маленькая запуганная девочка и твое сердце точно не каменное… Ты можешь любить, просто еще не встретила того, кому готова подарить свое хрупкое сердечко. И я не хочу его забирать… Игра закончена, без победителей и проигравших.

Тело опять пробила дрожь и боль. Я не желала заканчивать игру. Мне хотелось ощущать его объятия и поцелуи не только на публике, но и дома без зрителей. Мне понравилась игра… Но это ненормально. Если раньше мне казалось, что я не могу в него влюбиться, то теперь я поняла, что уже нахожусь на грани. Так что правильно, игру и правда стоит прекратить, поскольку я в итоге останусь одна. Илья безжалостно выкинет и растопчет подаренное мною сердце. А такого допускать никак нельзя.

И, собравшись с мыслями, я с болью прошептала:

— Ты прав…

Парень прижал меня крепче к себе и не своим голосом спросил:

— Кира, ты уверена, что отец тебе родной? Просто в голове не укладывается…

Я усмехнулась и, приподняв голову, посмотрела на Илью.

— Отец, едва я родилась, сделал ДНК-тест, и девяносто девять процентов указывает на наше с ним родство.

Илья провел пальцем по моей скуле, всматриваясь в глаза.

— Как твоя мать могла сойтись с таким человеком? — спросил он, качая головой.

— Так же, как и я с тобой… Только ей не так повезло, как мне. И брак у них считался настоящим, ни о каком разводе и речи быть не могло…

Парень отвел взгляд от меня и, нервно сглотнув, задал очередной вопрос:

— За что отец тебя ненавидит?

Слова ударили в сердце, я знала, что это правда. Но слышать это от кого-то другого было больно.

— Он хотел мальчика. И когда матери сказали, что будет девочка, он начал ее избивать, желая добиться выкидыша. — Я усмехнулась, укладывая голову на его груди, и продолжила: — Но я оказалась живучей. Мать родила меня на восьмом месяце, недоношенной. При родах у нее начали отказывать почки и все остальные органы. И врачи понимали, что спасать нужно девочку. — Я перевела дыхание и крепче прижалась к Илье. — Поскольку семья Лебедевых была всегда окружена прессой, сдать в детдом меня не могли… Отец даже Кирой меня назвал только потому, что хотел сына Кирилла. И вся его ненависть только из-за того, что я девчонка. Ну и из-за того еще, что я в детстве не со зла испортила очень важный договор… последствия этого ты уже видел на моей пояснице.

Илья гладил меня утешающе по волосам и не переставал целовать в макушку. Мое сердечко, которое заледенело от обиды, вновь начало оттаивать.

— Как таких ублюдков земля носит? — прошептал он, положив руку мне на талию. — Мне родители говорили, что твой отец любил жену до потери пульса и еле справился с ее потерей…

Я истерически рассмеялась, уткнувшись носом в его грудь.

— Этот человек не умеет любить! Он чудовище.

Илья нежно погладил мою поясницу и прошептал:

— Я знаю… Но мы его уничтожим. — Он приподнял мою голову и заглянул в глаза. — Кирюш, не выполняй его приказы. Я рядом и не дам тебя в обиду. Давай поставим его на место? Маленькую хрупкую девочку может обидеть каждый, но у тебя теперь есть я… И я помогу тебе дать ему отпор.

Я завороженно посмотрела на него, не в силах поверить, что он действительно мне хочет помочь, и прошептала:

— Зачем тебе это нужно?

Илья слегка улыбнулся и прижался губами к моему лбу.

— Ты мне не безразлична, Кира… Не могу позволить, чтоб тебя обижали. Ты же моя жена…

Я остолбенела от слов «моя жена», уже не слыша, что он говорил дальше. По телу пробежали приятные и невыносимо нежные мурашки. Он впервые так назвал меня не на публике. Интересно, он сам понял, что сказал?

Илья поцеловал меня в носик и, освобождая из своих объятий, встал с постели, кинув на меня веселый взгляд.

— Кирюш, твой муж пришел с работы жутко голодный. Ты собираешься меня кормить?

Я рассмеялась и кивнула, поднимаясь с постели. Локтем заехала ему в бок. Илья рассмеялся и принялся меня щекотать, но я вырвалась и сбежала на кухню.

Мой взгляд упал на огромный букет роз, и, приостановившись, я почувствовала легкое касание на своей талии. Я подняла голову, посмотрев на Илью.

— Ты цветы, похоже, не донес своей любимой?

— Нет… Это тебе мои извинения за то, что не ночевал дома.

Я усмехнулась, подходя к столику, рассматривая цветы, которые были перетянуты широкой красной атласной лентой, завязанной в красивый бант. Взяла цветы, но их оказалось так много, что со стороны можно было подумать, будто я их обнимаю. Опустила голову, вдыхая терпкий запах роз. Волосы спадали над ними, не позволяя видеть Илью. И, почувствовав его руки на своей талии, я ощутила прилив нежности. Он прикоснулся губами к моей макушке и прошептал:

— Прости меня…

Ну что он делает с моим сердцем? Да оно просто разрывается от чувств! Нет, этого нельзя допускать! Его нельзя любить. Он не мой и никогда не станет моим! Нельзя так безрассудно отдавать ему свое сердце. Игра окончена, и я не готова играть в нее вновь. Поскольку мое поражение даже мне очевидно…

Отстранившись от парня, я нашла ведерко и, наполнив его водой, поставила туда шикарный букет роз. Илья — первый человек, который за всю мою жизнь подарил мне цветы… И это безумно приятно.