Целуй меня насмерть

Дарья Толмацкая (2024)

В Санкт-Петербурге орудует кровожадный маньяк, который убивает женщин за тридцать, у которых нет детей. Что это: акция протеста против чайлдфри или личная психологическая травма той. кто не может забеременеть? Даша отправляется в Питер на концерт любимой группы, и за день до отъезда домой ее знакомая становится жертвой неуловимого маньяка. Отчаянная девушка решает разобраться с делом самостоятельно, и даже не догадывается, куда может завести ее самостоятельное расследование, ведь не всегда мотив наших действий берет свои истоки в тот момент, когда мы начинаем действовать. Так кто же он такой,– этот Питерский маньяк? Женщина или мужчина? Что его движет и как его остановить? На все эти вопросы Даше придется найти ответы самостоятельно, заручившись помощью весьма симпатичного местного жителя. Но так ли просто этот помощник. как кажется? Читайте, и узнаете!

ГЛАВА 4

— Благодарю за поздравление, дорогая! — это единственное, что я смог выдавить из себя.

Невероятное совпадение. Как нам могли прийти одинаковые строки? Почему она пишет, что меня любить опасно? Она что-то знает? Узнала меня, Карателя внутри? Следила за мной? Может, она вообще сейчас в Ленинграде?

Паника ворвалась в душу без спроса, выбивая дверь с ноги. Так умеет делать только это чувство и еще, может, любовь, хотя та более осторожно срывает крышу. Как-то более плавно что-ли, мелодичнее, как ненавязчивая реклама, текст которой ты выучишь даже если не хочешь этого. Похоже, я никогда так не нервничал ранее. Ладони запотели, сердце бешено стучит, зрачки расширены, а в горле сухо. Я выпил большой стакан воды и попытался собрать мысли в кучу. Быть застуканным, конечно, в определенных ситуациях возбуждает. Адреналин, азарт. Всё это прекрасно, но не когда это может закончится нехилым, если не пожизненным, сроком за решеткой. Так губить остаток своей жизни я не был намерен. Не за этим я по кирпичикам выстраивал свой уклад жизни, чтобы какая-то любопытная девка меня сдала «мусорам».

Что она может обо мне знать? И если знает, почему сразу не позвонила в полицию? Зачем в стихах намекать на то, что она все поняла?

Нет ничего хуже подозрений. Они могут накрывать волнами страха, наполняться самыми невероятными подробностями, наслаиваться друг на друга, и зачастую бывают лишь отражениями наших внутренних страхов. Есть даже такой научный факт. Что если взять абсолютно любого человека, и без объяснения причины посадить его в тюрьму, он сам для себя найдет объяснения, за что он сидит. Потому что о себе мы знаем все.

— Почему ты пишешь, что любить меня опасно? — дабы развеять свои страхи, я решил спросить напрямую.

— Любить всегда опасно, не так ли? — она увиливает. Не говорит напрямую. Значит, точно что-то знает или видела. Уже дошли слухи про Юлю?

— Смотря кого — я не мог понять, как с ней разговаривать. Она что-то знает или нет? Может, просто рифму такую подобрала? Да нет, было бы странно.

— Вас — написала она и поставила сердечко, а затем, вторым сообщением, добавила — но я люблю играть с огнем.

— Такие игры обычно плохо заканчиваются — предупредил я, и еще пробежался глазами по нашей переписке. Придраться было не к чему. Ни в ее словах, ни в моих не было никакой конкретики. — а про пол-России, это, конечно, ты преувеличила.

— Неужели Вы думаете, что я Вас не узнала? Вас. человека,. который послан мне самим Провидение6м. Не зря же говорят, что человека по судьбе узнаешь из тысячи — а, она об этом. А я-то уж было начал сушить сухари, прощаясь со свободой. А оказалось, что она просто слишком уж поэтично изъяснялась мне в чувствах. Всего-то делов!

— Мне приятно — единственное, что смог ответить я. Меня мало волновало, что она думает обо мне.Важно было другое.

Она больше ничего не печатала. Сам лезть на рожон я тоже не хотел, но тревожные мысли не покидали меня. Что, если она всё-таки знает?

Даша

Не очень-то он и общительный. Ну, понятное дело, аристократ-ленинградец. Не зря же он рассказывал о том, что принадлежит древнему Питерскому роду. Чуть ли не дворянская кровь. Гордится происхождением и конечно же манкирует крестьянской челядью к коей я отношусь. Представляю, какого Антон обо мне мнения: необразованная выскочка, которая не умеет сдержать своих чувств и написывает мужчине.

На телефон пришло сообщение в общую группу любителей рока. В ней состояли ребята, с которыми мы периодически ходили на концерты. Новый пост гласил о том, что Юлька найдена мертвой. Не доехала до дома.

Мне стало страшно. На ее месте мог оказаться кто угодно, даже я, ведь мне могло прийти в голову пойти ее провожать до вокзала. Странный факт: у нее не пропали личные вещи. Кошелек, телефон, всё было на месте. Только горло рассечено скальпелем.

Я поежилась и выпила таблетки от приступа панических атак, которыми мучаюсь всю жизнь. Захотелось спрятаться от всего мира и никогда не выходить из квартиры. Новостную ленту вообще открывать страшно, столько дурачков вокруг ходит. Чувство страха нарастало. Мои руки похолодели, сердце готово было выскочить из груди. Я потянулась за телефоном, вызвать скорую психиатрическую помощь, но решила дать себе шанс пережить этот припадок самостоятельно. Вместо этого трясущимися руками я зашла в телеграмм в поисках собеседника. Разговоры всегда выручали, отвлекали. Но сегодняшний страх было не так просто унять.

— Антон, привет еще раз — я решила написать человеку, в которого была влюблена. Уж общение с ним точно выкинет все тревожные мысли у меня из головы, а если и не выкинет. то тогда сделает так что я буду нервничать из-за ответов Антона, а не из-за… — Представляешь, Юлька, с которой мы гуляли, найдена убитой.

— Что? Не может быть. Она же прямиком пошла на вокзал от нас, а мы были недалеко от «Московского» — ответил он

— Пишут, убийство, хотя какое-то странное.

— Почему странное? Изуродовали? Надругались?

— Нет, наоборот. Даже не украли ничего, значит, не ограбление. И не изнасилование. Кому может быть нужно просто так без повода убивать людей?

— Не знаю даже. Наркоманы отняли бы все, от кошелька до крестика на груди. Маньяк бы изнасиловал. Но если ты говоришь, что ничего такого не было, мотив остается непонятен.

— Ты же ушел сразу за ней, ты не видел ничего подозрительного?

— Нет, да и мы пошли в разные стороны Невского. Я живу в противоположной сторон от вокзала.

— Может, за ней кто-то шел. Ты не видел?

— Вроде бы не было никого, хотя я не уверен. К тому же, пока мы с тобой обменивались телеграммами, она достаточно далеко успела уйти, а я не догонял ее. Я спокойно пошел в сторону дому.

— Ты слышал про какого-то маньяка у вас? Он специализируется на девушках за тридцать с темными волосами. Мы с Юлькой идеально подходим под его параметры.

— Это точно, однако ты жива. Да, я слышал про него. Кто про него не слышал? Город два года гудит про это дело.

— Странно, что так долго поймать не могут. Сейчас на каждом углу камеры видеонаблюдения, на всех столбах и подъездах. А он словно призрак, который не попадает на камеры.

— Мне жаль, что так вышло, но я рад, что с тобой все в порядке.

— Я хочу приехать в Питер!

— С ума сошла?! Тут людей убивают! Держись от этого места подальше, Христом Богом прошу!

— Ты не понял: я хочу найти этого маньяка.

— Зачем?

— За Юльку.

Конец ознакомительного фрагмента.