Закрытый мир. Причины неповиновения

Дарья Сокуренко, 2023

История о любви и человеческих ценностях, поданная через призму магического мира. Мертвые драконы, ожившие скелеты и другие волшебные существа. Проклятия, герои и демоны. Бесконечные лабиринты, мрачные подземелья и волшебные замки. Что хорошего в том, чтобы иметь могущественного предка, если в наследство ты получаешь не только великую силу, но и всех его врагов? Чего стоит твоя вера в собственные взгляды, если целый мир их не разделяет? Смогут ли главные герои остаться самими собой, или чувства окончательно собьют их с верного пути? На плечах этих двоих лежит ответственность за судьбу сотен тысяч миров.

Миралисса

Работа над Котлом продолжалась уже вторую неделю. Диеш бы справился гораздо быстрее, если бы уделял этому больше времени, но он предпочитал не оставлять свою подопечную и потому восстановлением древнего механизма занимался только, когда она спала. Корпус Котла имел форму лежащего на боку конуса. В диаметре он был как два Ричарда, так что середина как раз находилась на уровне его глаз. Глядя в темноту конструкции скелет размышлял о своем, он тоже привязался к девочке, но страх перед неотвратимо надвигающейся трагедией делал его мысли такими же черными, как его старые кости. Вместо того чтобы копаться в своей голове Ричард лучше бы помогал магу, но подобного рода колдовство было далеко за гранью его возможностей. Непомерная физическая сила бессмертного тела и пара мелких заклинаний — вот его уровень. Огромное кольцо, лежащее рядом на земле было практически закончено, Диеш поправлял последние руны. Восстанавливать пришлось их все, еще несколько добавить. Он писал драгоценными камнями пропитанными его собственной энергией. Одного камня хватало на несколько минут, после чего он с режущим уши скрипом рассыпался в пыль и Диеш брал новый из переливающейся кучи, которую заблаговременно насыпал рядом. Острый край разрезал металл, выводя необходимый знак и когда руна была закончена, то сразу начинала светиться. Так продолжалось уже много ночей и должно было завершиться сегодня. Это было последнее кольцо самое большое и сложное. Закончив работу Диеш поднялся на ноги отряхивая колени и взялся за край металлического кольца, диаметр которого лишь немного был меньше, чем у самого Котла. Он боялся перемещать детали магически чтобы не нарушить сложнейшие связи заключенных в них энергий, но тяжесть была слишком велика даже для мага и когда он попытался поднять кольцо рана на его животе снова открылась и потекла кровь.

— Давай я сделаю, — Ричард вырвал у него из рук кольцо и, подкатив к корпусу, просто забросил его во внутрь. — Кажется у меня кости хрустнули.

— Я бы сам справился, — Диеш шептал заклинание чтобы остановить кровотечение. — Нечего теперь жаловаться.

— Ничего не помогает, да? Теперь будет долго заживать, как у обычного человека, — он хотел промолчать, но не выдержал: — Не могу поверить, что ты продолжаешь делать это после того, как она тебя ножом проткнула. Да ты просто влюблен.

— Заткнись! — скелет мешал ему читать заклинание, от которого действительно пользы было мало.

— Уже несколько лет прошло, а мы все там же — на краю пропасти. Ты не должен учить ее магии, ты же знаешь об этом. Это слишком опасно. А теперь она и убить тебя сможет. — — — Чего ты смеешься? Это смешно по-твоему? Обычные вещи тебя не веселят, но то что тебя убьет твоя собственная упертость — просто обхохочешься.

— Я сам виноват, — Диеш бросил возиться с раной и подошел к котлу чтобы настроить его и запустить. — Старые заклинания защищают это место, но нужно защитить ее и внутри него. Если бы я сразу подумал об этом, то этого не случилось бы, — он погладил блестящую поверхность корпуса, испещренный узорами древней магии он был похож на настоящее произведение искусства. — Надо было глубже изучить устройство Черного замка.

— Даже я не знал про “сердце”, — пожал плечами Ричард. — Тебе то откуда в твои триста.

— Оправдываешь мою небрежительность? — Диеш залез в котел соединять кольца.

— Твоя проблема в том, что ты считаешь себя бессмертным и всемогущим, — крикнул ему в спину скелет. — Это тебя и погубит.

— Мне всегда казалось я адекватно оцениваю свои возможности, — поправив последнюю деталь Диеш спрыгнул на землю в ожидании реакции механизма. — Сейчас начнется.

Его слова еще не успели растаять в воздухе, как ужасный скрежет оповестил их о том, что котел заработал. Светящиеся кольца разного диаметра внутри него начали вращаться, зажигая огонь внутри корпуса. Это “сердце” заряжало защитные заклинания Черного замка.

— Теперь никто не сможет причинить ей вред пока она здесь, — лицо мага озарял свет огненного шара, похожего на пойманное в ловушку солнце, внутри древнего механизма, — даже она сама.

На самом деле у Миралиссы не было никакого желания причинять вред ни себе никому-либо еще. В ее сердце вообще не было места желаниям. Только тревоге и растерянности. Она никак не могла свыкнуться со своей новой жизнью, ведь раньше она была совершенно другой.

Маленькая деревенька, каких в этом мире было тысячи, но других Миралисса не знала, поэтому это место ей казалось единственным и удивительным. Полевые цветы, стрекочущие насекомые, жаркое солнце, прохладный ручей кристально-чистой воды в тени деревьев. Далеко расставленные друг от друга бревенчатые домики. Счастливое и беззаботное детство. Мама вытаскивает из печи горячие булочки.

— Знаешь Гана хороший парень, — как бы между прочим сказала мама, поставив на стол горячую выпечку. — Он вчера помог мне воду отнести. Вы с ним хорошо ладите, правда?

— Как там мои булочки? — Миралисса сидя на лавке болтала ногами и делал вид, что не слышит ее. — У меня стало лучше получаться?

— Тебе пора подумать о своем будущем.

Пересекая безликие коридоры подземелья, Тилли думает зачем она живет. Неужели чтобы просто бежать? В этом смысл всего? От нее ничего не зависит. Много ли измениться если вдруг не станет одной вспыльчивой девушки о которой наверняка уже все позабыли? Сейчас у нее ни друзей, ни близких. Если она умрет сегодня никто даже не узнает. Только один глупый маг всего-то.

Со всех сторон раздается неприятный шелест, не предвещающий ничего хорошего. Тилли оборачивается и видит, что стены вокруг покрывает темной пеленой, которая все больше и больше расползается, направляясь в ее сторону. Она напрягает свое острое зрение черного мага и понимает, что это такое. Насекомые. Миллиарды, туча черных жуков величиной с абрикос. Они щелкают жвалами, стучат ножками по камню, стрекочут блестящими панцирями и бегут к ней.

Их полчища сжигает магическое пламя, отряды жутких насекомых заморожены и разбиты в пыль, жучиная рать сдута воздушным заклинанием. Но темная армия становится все больше. Тилли бежит по коридору, сломанные панцири раздавленных врагов хрустят под подошвами ее ботинок. Жуки бегут по одежде и ее коже. Они заползают в штанины и под рубашку. Кусают впрыскивая парализующий яд. У нее отнимаются ноги. Она не чувствует спины, рук и лица. Тилли падает беспомощной куклой на пол, исчезая где-то под выросшей на ней копошащейся блестящей черной кучи. Жуки кусают ее, но телу черного мага совсем не больно. Но как же мерзко.

— Все хватит! Я сдаюсь! — кричит она, прикрыв рот, чтобы туда никто не заполз. — Да, забери меня уже отсюда!

— Я не понимаю, что здесь написано, — робко призналась Миралисса. — Даже буквы незнакомые.

— Но читать ты умеешь? — Диеш забрал у девочки книгу и вернул на полку.

Он знал, что в сельских селениях родители учат своих детей читать, писать и считать, чтобы они могли вести различные домовые книги по хозяйству.

— Конечно, — Миралисса смущенно провела рукой по своим пышным золотым волосам. — Я не совсем безграмотная.

— Я не говорил такого, — Диеш никак не мог найти книгу, которая как ему казалось никогда не пригодиться. — Большинство научных трактатов написано на нитале, — он нашел старый учебник в углу на самой верхней полке и вручил ей. — Придется сначала выучить его.

Миралисса сидела на корточках и рассматривала рану на коленке брата. Рим плакал, хоть он уже и был достаточно большой, ему было двенадцать, но он очень стеснялся разговаривать с кем угодно, кроме нее. Милый мальчик, такой же солнечный и светловолосый, как сестра, только характер был его совсем другой. Слишком замкнутый. Ее это беспокоила, и она все время опекала его.

— Она совсем не страшная, — сказал Миралисса, — просто царапина. Под ноги смотри, когда бежишь.

— Твой брат плакса и размазня, — произнес чей-то голос.

Миралисса выпрямилась, Рим спрятался за ее спиной, только светлая копна его непослушных волос торчала у нее из-за плеча.

— Ничего смешного, — вступилась она за брата, — ему просто больно. Если ты ударишься тебе больно не будет?

— Ну рыдать как девчонка я не буду, — Ган поправил ворот рубашки, которую родители купили ему в городе и которой он надеялся впечатлить Миралиссу и других собравшихся ребят. — Мы будем играть в “лису и горшок”, пойдешь с нами?

— Она уже слишком взрослая для игр, — возразила Лаиза, она была не так красива, как Миралисса и все время ей завидовала, на ней тоже было новое платье. — Ей уже скоро замуж выходить и детей рожать, какие уж тут игры.

— Да, тебе же скоро пятнадцать, — как бы случайно припомнил Ган, не переставая поправлять свою обновку. — Ты нас приглашаешь?

Вопрос был риторическим, так или иначе придут все жители деревни, будут накрыты бесконечной длины столы, все украсят флагами и лентами. Люди соберутся, станут петь и танцевать.

— Через пару дней все приходите, — ответила Миралисса, тогда ей было неизвестно, что сама она так и не попадет на свой праздник.

По коридорам подземелья бежит глупая девочка. За ней неустанно гонится только ее собственная тень. Потому что в ее жизни больше никого нет. Только она и звук ее шагов. Прошлое безжалостно перечеркнуто, будущее напоминает ей бездонную пропасть, зияющую своей непроглядной тьмой, в которую Тилли предстоит прыгнуть. А в настоящем есть только это. Потому что все остальное непонятно и невозможно объяснить. Нет никаких причин держать ее там. Так думает она. Нет ни капли смысла в том, чтобы учить ее магии. А значит суть всего в том, чтобы покинуть это место и найти то, что будет реальным и важным. Не здесь.

Все вокруг переворачивается. Пол с потолком меняются местами. Тилли падает вверх, раскинув руки. Если ее голова и кружится, то понять это она не успевает, потому что снова оказывается внизу. Коридор опрокидывается на бок вместе с ней. Тилли катится по стене пытаясь ухватиться за торчащий из нее факел, пламя которого даже не колыхнулось. Полом снова становиться потолок, а потом и другая стена. Коридор крутится, словно он застоялся и вдруг решил немного размяться. Тилли чувствует себя жучком, пойманным в коробочку детьми, которые решили ее потрясти. Все мелькает перед ее глазами и постоянно переворачивается, швыряя ее в разные стороны. Вот так она и видит собственную жизнь.

Когда заклинание теряет свою силу, Тилли стоит на четвереньках на полу и не может подняться. Ей кажется, что все продолжает качаться как на корабле.

— Ну что цела? — Ричард помогает ей встать. — Видок у тебя неважный.

— Не трогай меня, — с трудом ворочает языком Тилли, но сама цепляется за него в поисках опоры. — Меня укачало.

Настал день праздника. Перед самым началом застолья, когда гости уже стали собираться Миралисса ушла подальше от шума и ярких фонарей, чтоб немного подумать. Разобраться в себе было очень нелегко, особенно в ее возрасте. Странная тяжесть в груди, ничем не обоснованное чувство, что ты попала в ловушку, будто задыхаешься. Озаренная солнцем, полная любящими тебя людьми счастливая жизнь по какой-то непонятной причине начинала пугать Миралиссу, будущее казалась невыносимо пустым и скучным. Но открывающимся воображению картинам того что ее ожидает не суждено было сбыться. В тот момент, когда перед ней появился огромный черный скелет, сверкая в темноте красными рунами на доспехах, навсегда закончилась эта глава ее жизни и началась другая. Другая настолько что и представить себе было невозможно.

Следующие года Миралисса почти все время проводила в небольшой комнате заставленной книжными стеллажами по периметру. Три двери, камин и большой письменный стол за которым днями и ночами, прерываясь только для невероятно скучных лекций, черный маг корпел над какой-то рукописью. Этот маленький кабинет как оказалось условно разделял Черный замок на так называемое Преддверие — часть, наполненная ловушками, головоломками и тайными дверями, существующая чтобы не впускать сюда незваных гостей — и Торжественную такую же бесконечную и запутанную, но уже с настоящими залами, кабинетами, лабораториями, галереями, библиотеками. Миралисса не знала на сколько километров растянулся Черный замок, но Ричард сказал, что в торжественной части где-то очень далеко уже давно водятся чудища: тарлы, мобиты, зогли и многие другие названия, которых она не успела запомнить. Поэтому скелет ей посоветовал самой далеко не уходить. Но она бы и так никуда не пошла бы одна. Ее одинаково пугали и ловушки, и монстры и страшная перспектива заблудиться и умереть от голода в одиночестве среди серых стен.

Третья дверь из этого кабинета вела в крохотный коридорчик в конце которого была ее новая комната. Тоже маленькая. Без окон, как и все стены в Черном замке. Кровать, круглый столик с одним стулом и огромный черный сундук с плоской крышкой. Высотой он был ей почти по грудь и единственный выглядел внушительно в этой скромной кельи. Под резной крышкой он оказался разделен на секции. Где-то треть его занимала чистая вода. В остальных отделах аккуратно и компактно располагалась одежда, обувь и разные полезные мелочи такие как серебряный гребень, ленты для волос, всякие ремешки и т.д. На крышке была дорогая и редкая вещь, какой Миралисса раньше не видела, но знала, что это. Зеркало.

В этом месте все было волшебным, словно не настоящим. Здесь всегда было чисто, хотя никто там никогда не убирался, было тепло, хотя в таком сыром подземелье должен был стоять собачий холод, факелы и свечи все время горели, хотя Миралисса знала, что ни один огонь не может гореть вечно. Странным образом она понимала, когда вставало и садилось солнце, хоть здесь и не было ни одного окна. Утром на ее маленьком столике появлялся завтрак. Сам собой. Ей никак не удавалось уличить момент, когда это случалось, стоило моргнуть или отвернуться и вот красивые тарелки полные горячей только приготовленной еды уже расставлены перед ней. После завтрака, приведя себя в порядок Миралисса заходила в кабинет. Диеш вручал ей очередную книгу, и они могли по долгу вот так сидеть в полной тишине. Маг вообще говорил очень мало, если не считать, конечно, его долгих монотонных лекций. Когда ее голова полная новых знаний переставала воспринимать хоть что-либо, они отправлялись обедать. Каждый раз это было разное место. Огромные величественные залы с длинными столами и серебряными подсвечниками, изысканными статуями и картинами. Там было так интересно и красиво. Миралиссе совсем не хотелось возвращаться к нудным занятиям, но она никогда не спорила и не возражала, не перечила, только молча делала, как он велел. Ей было грустно и страшно, но давящее бессилие заглушало все остальные чувства. Делало ее пустой и смиренной. Неизбежно клонился к концу день не отличимый от сотни таких же долгих и скучных. Утомленная изучением магических трактатов Миралисса отправлялась обратно в свою комнату, чтобы снова ужинать в одиночестве.

Человек державший ее в этом подземелье пугал Миралиссу. Черный маг был не похож на деревенских жителей: он был холоден и сдержан, он практически никогда не улыбался и хоть он никогда не повышал на нее голос, но, когда начинал говорить она невольно вздрагивала.

— Когда я выучу все это, — спросила Миралисса оторвав взгляд от книги, — я тоже стану черным магом?

— Да, — кратко ответил Диеш, он понятия не имел, что будет и сможет ли она вообще закончить обучение.

— Мои волосы и глаза тоже потемнеют?

— Так и есть, этот процесс уже начался, — маг вдруг вспомнил важную вещь, которую в этой суете упустил из виду. — Одно то, что ты учишься находить и использовать потоки энергии внутри себя — меняет структуру твоего тела. Ты меняешься прямо сейчас и есть кое-что, что я хотел обсудить с тобой по этому поводу. Другим должно стать не только тело, но и его имя.

— Ты хочешь, чтобы я поменяла имя? — смущенно улыбнулась Миралисса, ей показалось, что это просто шутка.

— Так и есть, — руша ее хрупкую надежду спокойно подтвердил Диеш, — все маги так делают. Имя используют во многих ритуалах, поэтому необходимо создать его прочную связь с новой энергетической структурой. Для тебя понять это сейчас довольно сложно, но все так.

— Мне нравится мое имя, — слабо возразила она.

— А ты знаешь, что оно означает? — Миралисса отрицательно покачала головой, и он продолжил: — Это смертельный цветочный яд, смертельный для всего, даже для созданий подобных Ричарду и для таких магов как я. Он запрещен Магическим кодексом. Ты убедишься в правдивости моих слов, когда начнешь изучать алхимию и растения.

Миралисса спрятала взгляд. Она не поверила ему, слова Диеша, казались ей нарочито пугающими. Если бы это было правдой, разве родители назвали бы ее так, хотя с другой стороны откуда простым фермерам знать о волшебных ядах и Магическом кодексе.

— Возможно, что такое имя и сослужило тебе плохую службу, — сказал Диеш, и она сжалась от гнетущего ощущения нависшей над ней незримой руки судьбы. — Может быть если выбрать, то что может противостоять этому яду, то это защитит тебя, — он отложил свою рукопись. — Только легендарный Тиллиар может победить любые яды и проклятия, очистить человека. Его пытаются создать с начала времен, но он может быть настоящим для тебя если будет в твоем имени.

Пересекая бесконечные коридоры Тилли думает о всех своих упущенных возможностях и сожалеет о них. Со сколькими людьми она могла познакомиться. Сколько интересных мест посетить, сколько увидеть. Множество встреч и расставаний, улыбок и ссор. Тысячи рассветов и закатов. Белые хлопья снега, падающие на землю зимой, красные и желтые листья, опадающие с деревьев пестрым дождем осенью. Бескрайние цветущие поляны, звенящие прозрачные ручьи. Здесь сквозь этот серый камень ничего никогда не прорастет.

Из стены справа словно змея выскакивает длинная толстая цепь и одним концом обвивается вокруг ее талии, приковывая Тилли к месту. Она плавит огнем металлические звенья и скидывает с себя оковы, по горькому опыту понимая, что это только начало. И оказывается права. Длинные похожие на лианы цепи словно выплевывают стены. Тилли бежит уворачиваясь от них, разрубая их созданными заклинанием острыми когтями, когда не удается. Но их слишком много. Время никогда не бывает на стороне слабых. Ее заклинание уже развеялось, а наложенное ее скучным учителем могущественным черным магом даже и не думает об этом. Крепкие цепи обвивают ее руки и ноги. Они сковывают ее так, что она не может и пошелохнуться, прикованная к месту.

Книги были очень скучными, хотя заниматься в этом пустующем подземелье особо было нечем, поэтому чтение скучных заумных талмудов являло собой не таким уж плохим способом скоротать бесконечно медленно тянущееся время. Миралисса листала страницы, испещренные витиеватыми буквами ниталя, но мысли ее все время блуждали где-то далеко.

— А где твои родители? — спросила она мага, в очередной раз с тоской вспомнив собственный дом.

— Правила магической этики запрещают обсуждение родственных связей, — он даже не посмотрел на нее. — У мага нет родственников.

— Но они ведь были? — Миралисса совсем не понимала, как такое вообще возможно. — У тебя же были родители?

— Конечно были, — Диеш слишком сильно сжал перо, и оно жалобно хрустнуло, ему было очевидно, что девочка тоскует по дому, но он не знал, что должен был сказать, как успокоить ее и поэтому малодушно обходил эту тему. — Все маги, вне зависимости кем были их родители, родились обычными смертными. Ты становишься магом только начав заниматься магией.

— Тогда почему нельзя об этом говорить? — Миралисса рассматривала изумрудную обложку книги у себя в руках и ей казалось чем-то совершенно невозможным, что, продолжая свое обучение она в скором времени тоже будет принадлежать к числу тех, кого называют магами. — Это какой-то секрет?

— Поддержание родственных связей приводит к созданию кланов и как следствие к реализации жалких амбиций, алчности и других низменных желаний, которых должен быть лишен достойный член магического сообщества, — рассматривая очаровательное в своей невинном изумлении лицо своей чувствительной ученицы, Диеш объяснял ей то, что другим вталдычивают с первых дней; он же надеялся, что ей не придется жить среди магов, которые жаждут ее смерти и потому считал, что магическая этика вполне может подождать. — Это пережитки дикого прошлого. Поэтому начав обучение во избежание всеобщего осуждения стоит не упоминать, а по возможности совсем забыть все свои родственные связи.

— А как же быть если у магов рождается ребенок, — Миралисса накручивала золотистый локон на палец, эта тема казалась ей гораздо интереснее, чем покоящиеся у нее на коленях “Основные позиции заклинаний” Итока Мартоша. — От него тут же отказываются? — Это ведь тоже родственные связи.

— Разделенная магия изменяет процессы, протекающие в теле оператора, — Диеш решил, что не обязан рассказывать ей историю своей жизни к обучению это не имело никакого отношения. — Поэтому ни белые ни черные маги не могут иметь детей.

— Пора переходить к практике, — Диеш взял в руки девичью ладонь, задумчиво поглаживая тонкие пальцы и ее сердце бешено заколотилось. — Для начала ничего сложного, но нужно чтобы знания приносили свои плоды, иначе какой в них смысл, правда?

Миралисса продолжала испуганно смотреть на него. “Магия” — подумала она и уже одно лишь это слово приводило ее в ужас.

— Не получится, — выдохнула Миралисса, высвобождая руку. — Это невозможно.

— Почему же у меня получается, — в его размеренном тоне она расслышала насмешку, — я творю заклинания постоянно.

— Я не ты!

Она упрямо мотала головой и Диеш немного растерялся. До этого момента девочка ни разу не протестовала и вообще была очень послушной, он воспринимал это как должное, но, если задуматься — люди создания весьма сумасбродные и непокорные, тем более в таком возрасте. Сам Диеш с рождения был одержим магией, но если бы это было не так, кто мог бы заставить его ей заниматься? Он всегда уважал свободу воли и выбора. Просто сейчас в их положении у них не было права на подобную роскошь. “Если я не смогу справиться с капризным ребенком, — подумал маг, — то как же я справлюсь со всем остальным”.

— Ты отказываешься делать, что я говорю? — его голос звучал все так же тихо и мягко, но ее бросило в дрожь.

— Нет, — она потупила взгляд, позволяя ему снова взять себя за руку.

— Вот и хорошо. Значит выпустишь энергию через пальцы, ничего сложного. Вот здесь, — он провел невидимую линию от обратной стороны локтя до запястья, — в локтевом суставе, где зарождается кровь ты проведешь силовую линию. Здесь вдоль вены проходят мощные энергетические потоки, потому что… — он замолчал, давая ей возможность продолжить.

— Кровь и кости сильнее всего связывают энергию с материей, — ответила Миралисса. — Но я все равно не понимаю.

— Ты поймешь в процессе, без практики не будет понимания. Пропустишь энергию через руку, выпустишь через кончики пальцев и заставишь ее светиться. Это все, — Диеш наконец перестал держать ее и вернулся обратно за свой стол. — Можешь не торопиться. Расслабься и делай, как получается. Это первые шаги, которые необходимо сделать чтобы начать пользоваться магией и к сожалению, этому невозможно научиться просто, читая книги.

В этот день у нее ничего не получилось. Как и на следующий. Время шло, Миралисса маялась, расхаживая из угла в угол. Диеш молчал. Он не ругал и не подгонял ее, не давал советов и не о чем не спрашивал. Ей казалось она видит облегчение на его лице, но может это лишь игра воображения.

Во время обеда Миралисса робко спросила своего учителя:

— А если у меня совсем никогда ничего не получится? Может у меня совсем и нет никаких способностей.

Ответа не было. В тишине стучали вилки, хрустел свежевыпеченный хлеб.

— Это невозможно, — внезапно сказал Диеш, ей казалось он звучал печально, но разве что-то можно было по нему понять.

Миралисса отставила полупустую тарелку и встала, чтобы осмотреть этот новый для нее зал. Вдоль стен стояли обтянутые дорогой кожей диваны и кресла, резные стулья с плетеными спинками, комоды и тумбы, за ними фрески перемежались картинами и гобеленами. Миралисса прогуливалась, рассматривая эту красоту, вглядываясь в настолько прекрасные изображения и причудливые узоры, что точно без магии не обошлось, пока не увидела на полу старинную монету. Расплющенная щербатая по краям она лежала на ковре переливаясь не тускнеющим золотом, ее руки сами потянулись к ней. Но стоило коснуться, как глаза ослепила яркая вспышка.

— Я не хотела, — сказала Миралисса оборачиваясь к магу. — Я не специально.

Но Диеша уже здесь не было, ни большого стола, ни дорогой мебели. Ползущие по обрушенной стене растения — вот что она увидела. С другой стороны, тоже самое: камни, поросшие шелестящей зеленью, странные огоньки между листьев, под невообразимо высоким потолком пронеслась стая незнакомых ей птиц. Огромное пространство, заваленное обломками того, что вероятно было раньше стенами, между ними землю покрывали самые разные растения и скрюченные деревья с подозрительными явно ядовитыми плодами. Словно Черный замок превратился в странный волшебный лес, населенный чудищами. Ни торжественных залов, ни драгоценностей, ни произведений искусства, но она знала, что это все тоже подземелье, этой его частью ее пугал Ричард. Оставаться здесь было опасно. Миралисса снова осмотрелась, пытаясь определить в какую сторону лучше пойти чтобы вернуться назад, как вдруг увидела это существо ростом с взрослого человека. Черная свалявшаяся шерсть, длинные, достающие пола руки с когтями вместо пальцев, и огромные, длиной с ладонь, острые зубы.

В тот момент Диеш был погружен в собственные мысли. Если бы девочка оказалась лишена магического таланта это все решило бы для нее, пусть больше не для кого, но ее кошмар бы закончился. Даже так было б вполне неплохо, жаль это было невозможно, он все проверил много раз — она просто сопротивлялась спрятанной в ней силе вот почему у нее ничего не выходило. Деревенская девочка не имела ни малейшего представления о том, что происходило, и какая тяжелая судьба ей выпала. Диеш наблюдал, как Миралисса беззаботно рассматривает литые ручки комода и не ожидал, что она вдруг перенесется вспышкой белого света неизвестно куда. Опрокидывая стул, он вскочил на ноги и бросился бежать туда, где по его ощущениям могла оказаться Миралисса. Заклинания перемещения не работали, потому что и не должны были. Все это место было заблокировано им самим.

— Тогда как? — спросил он.

— Что как? — ответил Ричард, который встретившись с ним в коридоре, просто присоединился к нему. — Что случилось?

— Сработала какая-то странная магия, — ответил Диеш ему и самому себе. — Я такой никогда не видел. Там я все проверил, как обычно место было чистым, не понимаю, как это заклинание могло там оказаться.

— А я знаю, — сказал скелет и замолчал, он молчал до тех пор, пока Диеш не разозлился:

— Говори уже!

— Да, что говорить, сам не понимаешь, что ли. Ты видел яркий белый свет?

— Да, — настороженно подтвердил Диеш.

— Типично для древней магии, — будничным тоном сообщил Ричард. — Современная разделенная не видит ее в упор.

— Магию разделили, чтобы убрать из нее магию смерти, — холодно напомнил ему Диеш.

— Точно, от древних заклинаний практически избавились, поэтому ты и не подумал об этом, но в Черном замке чего только не найдется. Ты проверял и ничего не активировалось. И вдруг старинная вещичка тысячи лет никому не нужная встречает кровь Бриназара. Хорошо, что безобидное перемещение, я бы не удивился если бы девчушку разнесло, вместе с нами и половиной замка в тарлову пасть.

Они уже были совсем рядом и маг, погруженный в свои мысли, не сразу узнал этот отвратительный запах и рычание.

— Тарла, — пришло к нему страшное осознание.

— Это какое-то очень плохое слово? — спросила Миралисса, глядя на своего учителя своими голубыми большими глазами. — Ричард все время говорит.

— Что? — Диеш не привык к тому что его постоянно отвлекают по всякой ерунде, раньше ему не приходилось возиться с детьми.

— Ничего, — он ее страшно пугает. — Я молчу.

— Ладно, спрашивай, — замкнутому черному магу придется привыкнуть к этому. — Все-таки я взялся учить тебя, так что спрашивай все что тебе интересно и непонятно — я всегда отвечу.

— Это не очень важно, — смутилась Миралисса. — Просто Ричард постоянно говорит это слово, а не знаю, что оно значит. Что такое “тарла”?

— А вот оно что, — Диеш отложил перо в сторону. — Действительно нет бесполезных вопросов. Тебе, пожалуй, стоит это знать. Тарла — одно из магических существ, природа существования которого довольно отвратительна. Дело в том, что тарла это неуспокоенный должным образом маг, в основном черный, потому что черные маги за свою жизнь накапливают много энергии в своем теле и, если после смерти не дать ей выход — она заставляет мертвое тело жить собственной жизнью. Все они выглядят одинаково, но угроза, исходящая от них разниться от особи к особи. Это зависит от того насколько большой силой владел маг при жизни. Кто-то из них не страшнее обычной химеры, а кого-то одолеть не под силу и Великому магу.

Мерзкое чудище прижималось к большой трещине в стене, но пролезть туда могла разве что одна его рука, другой он со злостью бил о стену, оставляя на ней глубокие борозды. То, что пыталась достать тарла было его ученицей сразу понял Диеш, если ударить заклинанием можно задеть девочку. Маг бежал так быстро как мог, готовый просто разорвать монстра голыми руками, как делал уже когда-то. Но когда он был уже совсем близко, его оглушил пронзительный визг. Из трещины лучами вырвался слепящий белый свет, когда Диеш добрался до места от тарлы осталась только горстка праха, коей и был бы сейчас давно погибший маг, если бы после смерти не стал чудовищем. Он раздвинул заклинанием серый камень и ему в руки без сил упала измученная девочка. Она вся испачкалась, левая рука, до которой удалось дотянуться тарле, была разодрана и, укрытая глубокими ранами, сильно кровоточила.

— Это просто царапина, — заверил ее Диеш. — Зато видела, как хорошо у тебя получается управлять энергией.

— Я больше никогда, — сквозь всхлипы заверила Миралисса, — никогда не буду трогать ничего незнакомого. Честное слово.

— Не стоит давать таких абсурдных обещаний, — Диеш аккуратно взял на руки свою фарфоровую куклу и понес обратно в обжитую ими часть Черного замка. — Делай все, что считаешь необходимым и правильным. И никогда ничего не бойся, ладно?

— Ладно, — покладисто согласилась Миралисса, она чувствовала, как ее укутывают теплые лечебные заклинания, уносящие боль и позволяющие заснуть.

В ледяной воде было холодно и жарко одновременно. Грудь сдавливало, но дышалось очень легко, хотя Миралисса и опускалась все глубже. Через окружающую мутную пелену невозможно было что-то разглядеть, только размытое пятно света вверху. Сквозь толщу воды она различила знакомый голос:

— Ее скрытая сила, вырвавшись на свободу вступила в конфликт с разделенной магией, которой я ее учил. Пока они не придут в согласие она скорее всего не очнется. Не думаю, что это опасно.

Откуда-то издалека ему кто-то что-то говорил, но Миралисса не могла разобрать слов.

— С каких пор ты стал таким трусливым, — ответил неизвестному собеседнику Диеш. — Это просто ребенок.

Ненадолго к ней вернулись некоторые чувства. Комната, в которой она находилась принадлежала не ей, здесь пахло по-другому. Глаза открыть не удалось, и сознание снова погрузилось в бездонный водоем с ледяной водой.

— Если ты черный маг, — как-то спросила Миралисса, — значит есть белые?

— Что ж вполне логично, — согласился Диеш. — Так и есть: маги бывают черные и белые. Ты когда-нибудь их видела?

— Нет, — Миралисса покачала головой. — В нашей деревне их никогда не было.

— Неудивительно тогда, что ты не знаешь, — у него закончилась бумага и он создал новую стопку, практически из воздуха, как всегда поражая свою маленькую ученицу, глядящую на него изумленными глазами. — Почему ты спрашиваешь? Ты хотела изучать белую магию?

— Не знаю, — она потеребила свою пышную атласную юбку, сомневаясь стоит ли спрашивать. — А ты?

— Нет, — не задумываясь отрезал Диеш. — Я с самого начала хотел стать именно черным магом.

— Но почему, — Миралисса тяжело вздохнула. — Разве черная магия — это не что-то плохое?

— Что? — он был так удивлен, что даже отложил в сторону свою работу. — Почему ты так решила?

— Ну как же, — заговорческим шепотом ответила девочка, — она же черная. Разве хорошее назовут черным.

— То есть я по-твоему злодей? — сделал вывод маг, опираясь на забавные рассуждения своей наивной ученицы, и наткнулся на ее выразительное молчание. — Ладно, можешь не отвечать, должно быть для тебя это действительно так.

— Я такого не говорила, — Миралисса испугалась, что могла разозлить его и поторопилась оправдаться. — Честное слово я не это имела ввиду.

— Все! — махнул рукой Диеш. — Это неконструктивный разговор.

— Неконкрутивный, — попыталась повторить она.

— Так, поговорим о разделении магии, — он проигнорировал очередное свидетельство ее вопиюще слабого словарного запаса и перешел к лекции по теме. — На данный момент существует две магические практики, которые нельзя смешивать: это белая и черная. Они разные по своим основным методикам использования энергии и вызывают разные процессы в организме оператора.

— Операндора, — грустно вздохнула Миралисса, она в жизни не запомнит все эти сложные слова.

— Ладно, — тоже вздохнул Диеш, — попробую попроще. Волосы и глаза меняют цвет, когда начинаешь заниматься магией. Этот цвет зависит от того как используются каналы силы, то есть разный в этих практиках. Отсюда и название. Черная магия еще называется заклинательной, а белая — фетишной.

— Фетишной, — в первые правильно повторила Миралисса и это немного придало ей уверенности в себе. — Что это?

— Магия вещей, — он тоже испытал некоторое облегчение заметив ее прогресс. — Черные маги хранят всю энергию в своем теле и в нем же запечатлевают все заклинания, белые хранят энергию в предметах, чаще всего в амулетах. Амулет сам по себе является аналогом заклинания. Для того чтобы создать его и использовать тоже необходим определенный уровень мастерства, также, как и для наших заклинаний. Только алхимия, руническая и пространственная магии одинаковы для белых и черных. Обе эти практики результат Разделения, что было до тебе знать не обязательно не зацикливайся на этом. Но главное ты должна уяснить, что различие заключается именно в самом процессе. Не нужно думать, что черные маги — это какие-то злодеи, а белые альтруисты.

— Альтуисты, — прошептала Миралисса.

— Да что такое?! — Диеш не выдержал и громко хлопнул по крышке стола. — Ты же умная!

— Кто? — изумленно захлопала ресницами “кукла”. — Я? Я умная?

— Ты выучила целый язык за две недели, — магу казалось она просто издевается. — Ты прочитала множество книг на нитале. А повторить простые слова не способна. Можешь ответить мне почему?

— Почему? — тихо повторила Миралисса.

— Да, — Диеш жалел, что разозлился и попытался успокоиться.

Чтобы ответить ей самой пришлось задуматься. И хоть ответ был для нее очевиден — озвучить его она не решалась. На самом деле разгадка простая: все что говорил и делал черный маг казалось Миралиссе невероятно сложным и недоступным для нее. Она заранее знала, что у нее никогда не получится также. Поэтому каждое ее действие в его присутствии спотыкалось, мялось, ломалось, слова путались и рассыпались буквами. Ей не хватало уверенности. И даже если Миралисса и правда была умной и способной, то заранее знала, что это не так. Тем, кто ей все время мешал, на самом деле была она сама.

Она очнулась в своей постели и все произошедшее казалось ей сном. Рука зажила и совсем не болела, жара тоже не было. Ее размеренная жизнь в подземелье вернулась в прежнее русло. Диеш учил ее различным заклинаниям и у нее на удивление легко все выходило. Шли дни, глаза и волосы Миралиссы становились все темнее, постепенно угасал страх и все сильнее становилась тоска по дому.

«Ты перепутала третье и пятое движение», — говорил Диеш, наблюдая, как она творит заклинание. В Черном подземелье было много места, но его занимали только они двое. Шелест страниц, заменял птичий щебет. Миралисса читала книги, и они перемешивались у нее в голове. «Если не запомнишь сразу — тебе придется перечитывать, ты этого хочешь?» — повторял черный маг, когда ей не удавалось отвечать на его бесконечные вопросы. Между этих сырых стен было душно даже когда заблудившийся в них ветер дул в лицо. К человеку напротив Миралисса привыкла, как к части себя самой. «Ты должна это чувствовать», — говорил Диеш, имея в виду потоки энергии. Бесконечность времени затягивалась узлом вокруг нее, вокруг этих комнат. Одиночество. Ночью слезы, днем обреченное молчание. «Удивительно, как легко тебе дается магия», — говорил он. И это были самые теплые слова, что Миралисса слышала за последние пару лет.

— Там в клетке кое-что есть, — сказал Диеш, указывая на нечто накрытое тканью в углу кабинета. — Ты уже перемещала видимое и неживое, теперь перенеси того, кто внутри на стол.

Миралисса наклонила голову, и распущенные волосы, упавшие вперед, словно закрывшийся занавес спрятали ее лицо. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь смотрел на нее, когда она пользуется магией. Тонкий палец начертил на поверхности стола невидимый знак, алые губы чуть громче треска огня в камине произнесли нужные слова. Миралисса подняла глаза. Перед ней нервно роняя разноцветные перья сидела удивительно красивая птица с двумя головами.

— Почему так светло? Выключите свет, мне глаза слепит! — закричала одна голова.

— Привет. Ты кто? Как тебя зовут? — не обращая внимания на крики, обратилась к Миралиссе вторая.

— Я подумал, тебе нужен друг, — сказал Диеш. — Это Клекок, старый питомец Черного замка, но ты можешь звать его как хочешь, теперь он твой.

“Он заметил, как мне плохо, — подумала Миралисса. — Или услышал, как я плачу”. Она смутилась и снова закрыла лицо волосами.

Иногда Тилли думает, есть ли хоть какой-то смысл в ее бесконечных попытка сбежать. Любому было бы очевидно, что они бессмысленны. Ее сил совершенно не хватает, чтобы бороться с ловушками, расставленными черным магом. Все ее маленькие скромные победы раздавлены под тяжестью позорных провалов. Но она гонит от себя эти предательские мысли. Легче всего сдаться. Так просто объявить себя жалкой и беспомощной и просто смириться. Любая ловушка не так страшна и опасна, как та в которую человек сам загоняет себя малодушными сомнениями.

Внезапно то, что выглядит как обычный коридор оказывается непреодолимым препятствием. Она больно ударяется головой и плечом, словно об глухую стену. Тилли водит перед собой руками — там, где должно быть пустое пространство — холодный камень. Пара шагов в сторону. Там, где ее глаза видят стену — ничего нет. “Иллюзия”, — понимает она. Диеш что-то говорил об этом, но в подробности не вдавался. Не зная, как разрушить эти раздражающие видения, Тилли создает длинный шест и продвигается вперед, ощупывая им стены и пространство перед собой. Ей приходится идти так довольно долго, а когда иллюзия наконец развеивается — перед ней стоит дверь в кабинет. Оказывается, пытаясь разобраться в том, что настоящее, а что нет, она сделала круг и вернулась назад. Тилли никогда не сможет покинуть это место.

Клекок едва помещался у нее на плече, где любил сидеть. Миралисса носила его повсюду за собой, и пока это не мешало ее обучению — Диеш не возражал. У левой головы этой странной птицы всегда было дурное настроение, она вечно жаловалась на все на свете, и, если ее не жалели — начинала кричать или плакать. Другая голова напротив всегда была веселой и приветливой. Первую Миралисса назвала Тин, а вторую Тон. Пока она читала книгу Тин чистил свои перья, которые ему всегда казались раздражающе грязными, а Тон заботливо переворачивал ей страницы.

— Мы все наверняка помрем от какой-нибудь инфекции в этой грязи, — бормотала ворчливая голова. — Ты хоть мылась сегодня?

— Ну конечно же! — Миралисса густо покраснела, сильнее уткнувшись носом в книгу.

— Мыться надо как можно чаще, — поучал ее Тин.

— А что у нас на обед? — перебил его Тон. — Мне хотелось бы сладких фруктов, я их просто обожаю. Ты любишь фрукты, Миралисса?

— Перестань называть ее смертным именем, — сухо приказал Диеш, — ты мешаешь ей построить связь с новым. Это плохо влияет на энергетические каналы.

— Извините, — крякнул Тон и заткнулся.

— Оно мне не нравится, — робко прошептала Миралисса. — Оно звучит глупо. Можно мне выбрать другое?

— Это не украшение, не побрякушка, — строго одернул ее маг. — Имя должно нести в себе силу, Тилли.

— Но я….

— Может всё-таки пойдем обедать? — снова влез Тон.

Кажется, Диеш хотел что-то ответить, но не успел. Чуть не снеся дверь с петель, в комнату с грохотом ввалился Ричард, как обычно занимая собой чуть ли ни половину этой маленькой комнаты. Клекок испугано вспорхнул с плеча Миралиссы и забился в угол одной из книжных полок.

— Ты был прав по поводу этой штуки! — размахивая длинными руками, закричал скелет. — Он существует! Этот тарлов Котел!

— Чего орешь?! — сердито осадил его Диеш.

— А чего мне не орать то? — удивленно развел руками Ричард. — Ты бы видел эту махину. В общем, тебе нужно срочно посмотреть на это. Бросай все, и пошли, я покажу тебе. Это самый мощный артефакт древней магии, какие я видел, но одной тарле известно, как эта штуковина работает, только ты здесь и сможешь в ней разобраться, если получится. Я надеюсь получится. А если что-то пойдет не так — нас всех и стереть может ко всем тарлам.

— Я сам тебя сейчас сотру, если не замолчишь, — Диеш закрыл свою рукопись и, вытолкав не затыкающегося ни на секунду скелета, ушел вслед за ним.

Заметив, что переполох закончился, Клекок как ни в чем не бывало вернулся на плечо Миралиссе.

— Если хотели узнать про Котел, могли бы у меня спросить, — важно заявил Тон.

— Кто нас спрашивать станет, кретин, — снова затянул свою песню Тин. — Мы для них всех просто чучело, которое на полку ставят пыль собирать.

— А что это за Котел такой? — спросила Миралисса.

— Это древнее сооружение необычайной силы, — с удовольствием пояснил Тон. — Оно питает заклинания Черного замка. Чтоб огонь всегда горел, чтоб тепло и светло…

— И чисто, — вставил Тин.

— Чтоб еда всегда была, да и вообще, что захочешь. Чтоб враги не напали. В общем, чтоб свои силы на все эти заклинания не тратить, да и сильнее Котел любого мага, магия его бесконечна.

— Когда-нибудь нас всех в него затянет, — снова влез Тин. — Он питается с той стороны реальности. Я помню, как его строили. Тридцать восемь тысяч лет назад.

— Уже тридцать восемь, — сентиментально вздохнул Тон, — а кажется это было только вчера. Мы тогда птенцом еще были.

— И что ты все эти тысячи лет не покидал это место? — спросила Миралисса, голос ее звучал приглушенно.

Конец ознакомительного фрагмента.