Флирт на поражение

Дарья Сойфер, 2022

Романы Дарьи Сойфер уже полюбили тысячи читателей. Ее героини, смешные, неловкие, но в то же время сильные и смелые, вдохновляют многих девушек на кардинальные перемены в жизни. 30 000 прочтений в Сети и 10 000 проданных книг не предел для автора с таким потенциалом. Больше классных книг с дополнениями и бонусами от автора в новой серии «Счастливые истории Дарьи Сойфер». Женя Агафонова работает в библиотеке, ведь книги ей милее людей, а вымышленные миры интереснее реальности. Одна беда – с мужчинами у Жени не складывается: слишком уж страшно сделать первый шаг навстречу возлюбленному. Вот тут-то к ней на помощь и приходит лучшая подруга Ярослава. Бьюти-блогер и покорительница сердец, она знает толк в женских хитростях. И все бы ничего, но Женин избранник внезапно становится яблоком раздора, и лучшие подруги превращаются в заклятых врагов. Так что же победит: ум или красота? Тактика или флирт? Ясно одно: пощады не будет.

Глава 4

Когда мама принесла из роддома голубой сверток, солнечный свет для маленькой Ярославы померк. И вовсе не потому, что появилось светило поярче, а любовь к братику окрасила жизнь девочки новыми красками. Нет. В свои неполные пять лет Яся, сама того не осознавая, впервые испытала жгучую черную ревность.

Потом, конечно, стало легче, особенно после того, как выяснилось, что мальчики не играют в куклы и на игрушки сестры Алик посягать не собирается. Но те первые дни Яся запомнила навсегда: уставшая мама, бесконечный писк по ночам и все, абсолютно все до капли внимание — этому крошечному сморщенному монстру. Из семейной любимицы Яся в одночасье превратилась в невидимку. Как-то она подошла к кроватке, пытаясь понять: что же такое все нашли в новеньком младенце? Ни стихов не знает, ни танцевать не умеет… Гусеница — и только. Яся тогда осторожно потыкала брата, и он вдруг зашелся диким плачем. Тут же коршуном подлетела мама и в первый и последний раз накричала на Ярославу так, что та тоже завыла каноном с Аликом.

— Вот и укачивай его теперь сама! — резко бросила мама и ушла на кухню греть молоко.

А Яся стояла, глотая слезы, ожесточенно трясла кроватку, и ей казалось, что голова лопнет от пронзительных воплей брата. И вот тогда-то она приняла твердое решение: больше никогда она не даст маме повода на нее накричать.

С трудом и упорством Яся вернула звание всеобщей любимицы. Благо мамина послеродовая депрессия прошла, а Алик вырос и превратился из карапуза сначала в гиперактивного мальчишку, на которого без устали жаловались воспитатели и учителя, потом — в трудного подростка, затем — в студента с пробелами в зачетке… Словом, с тех пор если в доме Ветровых на кого-то и кричали, то уж точно не на Ярославу.

Поэтому, когда Женя вдруг повысила на подругу голос, Яся вспомнила свой первый жизненный урок, что преподал ей Алик, и решила действовать по той же схеме. Не хочешь конфликтов — не давай повода. Набедокурила — успей быстро и без лишнего шума все исправить. Яся была уверена: вернуть этого хвостатого… Ладно, вернуть Кирилла Жене не составит никакого труда.

Запостив традиционное ежевечернее видео по снятию макияжа и увлажнению кожи на ночь, Ярослава, рискуя заполучить мешки под глазами, вооружилась ноутбуком. В соцсетях она чувствовала себя как опытный дайвер на глубине: там, где у других рябило в глазах и закладывало уши от обилия блогеров, Яся уверенно находила жемчуг. Точнее — профиль Кирилла. К счастью, он был не из тех, кто прячется за абстрактной аватаркой от мамы и коллекторов.

Страничку Жениного избранника Яся изучила тщательнее, чем состав на упаковке крема. В конце концов, она рисковала не собственной кожей, а жизнью подруги. Поэтому предпочла заранее обнаружить все подводные камни. И пусть Кирилл по гороскопу не слишком подходил Жене — какой дурак не знает, что у женщины-Рака и мужчины-Весов совместимость от силы процентов тридцать? — в остальном его профиль опасений не вызывал. Геймдевелопер, что бы это ни означало. То есть айтишник, а они сейчас на гребне волны. Коренной москвич — тоже плюсик в карму. Нет, сама Яся не страдала от столичного снобизма, но слишком хорошо знала Жениного отца. Юрий Федорович не пустил бы парня на порог без выписки из домовой книги. Два языка, много путешествует. Того и гляди выколупает Женьку из панциря и покажет мир. Машина не новенькая, конечно, но и не тарахтящий привет отечественного автопрома. Серебристый кроссовер — простенько, но со вкусом. Словом, для начала — вполне пристойный вариант, если не считать любви к профессиональным фотосессиям себя любимого. Хотя… В паре всегда кто-то красивее, а смена гендерных ролей нынче в тренде.

Проблема заключалась в другом. Яся никогда еще не писала мужчинам первой. Сама она получала сообщения пачками: от бородатых подкатов и комплиментов на турецком до непристойных предложений и фотографий главного предмета мужской гордости. Привыкла уже не реагировать на них, как завсегдатай нудистского пляжа. Но вот как подступиться к парню первой, Яся не представляла.

«Здравствуйте, вы нравитесь моей подруге…» Так себе начало. И Женю дискредитирует, и слишком уж в лоб. Что-нибудь абстрактное и издалека? «Не посоветуете хороший барбершоп?» Ерунда какая… Словно Яся сама надумала отрастить бороду. А если позаимствовать тактику сильного пола и начать с комплимента? «У тебя такие красивые…» А что у него вообще красивого? Прическа? Так это заслуга парикмахера. Глаза? Самые обычные. Яся зажмурилась, пытаясь вспомнить вечер в библиотеке, и в памяти всплыла картинка: вот Кирилл стонет на полу, а Женя корячится и тянет его ноги к потолку… Точно! Ноги! «Привет! У тебя такие красивые ноги…» Яся уже собралась было отправить сообщение, но перечитала и в ужасе стерла. Изврат какой-то!

Не будь ее пальчики украшены маникюром за две тысячи, Ветрова бы на нервной почве обкусала ногти до основания. Но Кирилл, как бы сильно он ни нравился Жене, таких жертв не заслуживал. Пришлось просто легонько побиться лбом о клавиатуру.

— Эй, сис, ты в порядке? — Белобрысая макушка Алика показалась в дверном проеме, и в Ясю словно вонзились десятки микроиголок для мезотерапии.

Точно! Так и надо написать! Кирилл ведь чуть апостола Петра не встретил из-за своей чертовой аллергии, так почему бы просто не осведомиться о его самочувствии? Вежливо — и никакой навязчивости!

— Ты — гений! — Даже после полуторачасовой потогонки в фитнес-клубе Яся еще не испытывала такого облегчения.

— Я? — подозрительно прищурился Алик: нечасто ему доводилось слышать от сестры похвалу. — Завязывала бы ты со своими низкоуглеводными диетами… Мозгу тоже нужна подпитка.

Радость от появления брата мгновенно улетучилась.

— А ты, я смотрю, уже все хвосты сдал? — ехидно протянула Яся. — Вот папа обрадуется…

— Понеслось… — Алик закатил глаза. — Я все-таки на юрфаке учусь, а не в этой твоей забегаловке… Академия текстиля, дизайна и маркетинга имени Криворучко…

— Во-первых, «учусь» — это громко сказано! — парировала Яся. — А во-вторых, Международная академия модной индустрии… И не маркетинг, а пиар…

— Фигар!

— Тебе пять лет? Иди, куда шел!

— Погоди, я по делу! — Алик, вопреки обыкновению, первым прекратил родственную ругань. — Ты не в курсе, куда батя спрятал ключи от моего байка?

— Почем я знаю! — Яся поджала губы: если Алик после всего сказанного надеялся получить помощь от сестры, то напрасно. — Взял с собой на дачу, наверное…

— Блин… — с чувством протянул Алик и разочарованно боднул дверной косяк. — Парни едут в Мячково на трек, а мне не на чем…

— Ничего, я видела около дома парковку электросамокатов, — елейно улыбнулась Яся, и Алик, бросив напоследок пару ласковых в адрес сестры, наконец скрылся.

Дело оставалось за малым: написать Кириллу, благо рядом с его аватаром горела обнадеживающая зеленая точка. Перепалка с Аликом придала Ясе решимости, а его невольная подсказка сработала лучше, чем инъекция гиалуронки. «Привет! Ты в порядке? — бодро напечатала Яся в мессенджере, а потом, подумав, добавила: — Мы с Женей очень волнуемся…» Пожалуй, Ветрова так не гордилась собой с тех самых пор, как нашла своего идеального мастера по маникюру. Кирилл, правда, не сразу понял, о какой или о каком Жене идет речь, но Яся не обратила внимания на этот пустяк. Слово за слово она убедила Санина, что не сможет пить, есть и спать, пока не искупит свою вину за торт-убийцу. И если у Кирилла есть хоть капля жалости к ее, Ясиным, мукам совести, то он завтра же позволит угостить себя гипоаллергенным ужином и парой коктейлей. Жалость — и, вероятно, склонность к экспериментам, потому что где это видано: есть за счет девушки, — у Кирилла обнаружилась в избытке, и наутро Яся стремглав бросилась в библиотеку, чтобы порадовать Женю запоздалым подарком на юбилей. Аккурат вместе с сертификатом в СПА, который Ветрова из-за суеты с отеком Квинке так и забыла вручить.

— Это что, шутка? — нахмурилась Женя, когда Яся сбивчиво вывалила на нее историю переписки с Кириллом и протянула конверт с изящным золотистым лотосом.

— Я такими вещами не шучу, — Яся гордо расправила плечи. — Целый день, все включено: любые процедуры, массаж, плюс бассейн и двенадцать видов бани…

— Я про Кирилла. — Женя пихнула конверт в карман, будто какую-то листовку с рекламой пластиковых окон. — Он точно согласился позвать меня на свидание?

Яся пренебрежительно фыркнула: а кому понравится столь токсичное обесценивание заслуг?

— Само собой! Правда… Не совсем позвать… То есть платить будет не он, а мы…

— Мы? — Женя нахмурилась еще сильнее, хотя, казалось, это было физически невозможно. Теперь ее брови слились в одну сердитую гусеницу, и Яся тут же пожалела о своем подарке. Лучше бы взяла сертификат у любимого мастера по бровям… И еще у профи по ресницам, парикмахера… Боже, а депиляцию-то Женя хоть раз в жизни делала?!

— Ну конечно, мы! — Яся усилием воли заставила себя отвлечься от созерцания внешних недостатков подруги и переключилась на исправление внутренних. — Не могла же я написать, что ты его приглашаешь! Встретимся, дойдем до «Адажио»… Помнишь? Мы еще мамин юбилей там отмечали. А там уж я смотаюсь под каким-нибудь предлогом… Ну, я не знаю… Скажу, что у меня запись на педикюр…

Последнюю реплику Женя даже не удостоила ответом. Просто красноречиво покосилась на открытые босоножки Ветровой, и Яся вынуждена была признать: нельзя улучшить то, что само по себе совершенно.

— О’кей, — не сдалась Ветрова. — Еще что-нибудь совру. Какая разница? Ты, он, итальянский ресторанчик… Если после этого вы не сойдетесь, то шансов нет в принципе.

— Шансов и так не было, — вздохнула Женя и, сиротски ссутулившись, побрела в читальный зал.

Таких упаднических настроений у Агафоновой Яся еще не видела. Если Женя была уверена в своей правоте — а так было примерно всегда, — она делала то, что считала правильным, ни на кого не оглядываясь. Потому что внутри у нее сидел маленький свирепый самурай, готовый в любую секунду обнажить катану. И если Яся всеми силами избегала конфликтов с миром, то Женя, напротив, предпочитала действовать вопреки. Назло. Вот сказала ей химичка, что в жизни не видела эдакую бестолочь, так Женька три ночи не спала, но вызубрила всю органику так, что Менделеев расплакался бы от зависти. А какое удовольствие было наблюдать за словесной дуэлью на экзамене? Вопрос — ответ, вопрос — ответ, и так до тех пор, пока у химички глаза не налились кровью от давления и она не процедила нехотя заветное: «Садись, пять». Класс тогда улюлюкал, захлебываясь от восторга: шутка ли, бука-Агафонова победила главного школьного монстра. Но Жене было плевать. Она равнодушно перекинула рюкзак через плечо и вышла из класса, распахнув дверь с ноги. И только Яся знала, чего это стоило ее подруге, потому что именно она умывала Женьку холодной водой, когда та чуть не грохнулась в обморок от недосыпа и передозировки учебником химии.

И сейчас Яся недоумевала, куда же делся Женин боевой настрой. Ведь Кирилл не шел ни в какое сравнение с химичкой. Тому, кто сумел повергнуть эту старую безбожную садистку, сводить на свидание самовлюбленного хипстера должно быть легче, чем обыграть трехлетку в шахматы. Делов-то! Смотри ему в рот, слушай все, что оттуда вылетает, и благоговейно кивай. Врут ведь, будто путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Так любая придорожная шаурма может стать твоей конкуренткой! Сердце мужчины достается тому, кто способен выслушивать все его глубокомысленные сентенции о том, как нужно жить, ни разу не зевнув. Уж кто-кто, а специалист по библиотечному делу должен иметь профессиональный иммунитет ко всем видам скуки!

— Жень! — Яся догнала подругу, не в силах смотреть, как та заранее складывает лапки. — Ну соберись ты уже! Возьми отгул, прикупим тебе платьишко…

Но Агафонова сделала то, что заставило Ясю испугаться всерьез: она взяла — и попросила прощения. Вот так резко и без предупреждения обернулась и произнесла:

— Ты извини меня за вчерашнее. Пожалуйста. Зря я психанула… Ты хотела как лучше. — Голос был как будто бы Женин, но Ясю не покидало чувство, что какой-то невидимый кукольник надел Агафонову на руку, как перчатку, и сейчас открывает и закрывает ей рот. Потому что за все пятнадцать лет вот так искренне Женя извинялась лишь однажды, и для этого ей потребовалось сбить Ясю велосипедом.

— Проехали… — Ярослава машинально ответила, как в тот раз.

— Нет, правда. Я знаю, что со мной тяжело… Но Кирилл — это правда не вариант. Глупо даже пытаться… Если хочешь, можем сходить к твоему… — Женя согнула руки как бодибилдер, — бармену…

— Стоп, — Яся мотнула головой. — Тебе же нравится Кирилл?

— Очень!

— И в чем проблема?

— Он не моего уровня, — глухо отозвалась Женя и сделала вид, что перебирает картотеку, хотя было ясно: она просто от балды водит пальцем по бумажкам. — Но ты была права! — добавила она, чем окончательно выбила Ясю из колеи. — Мне бы надо начать с кем-то встречаться… Только найти бы кого попроще… Ну, сама понимаешь…

Нет, Яся не понимала. Она никогда за словом в карман не лезла, а тут даже не нашла сразу, что ответить. Во-первых, Кирилла нельзя было назвать сложным при всем желании. Не принц из сказки, это уж точно. Во-вторых, — и это самое удручающее, — сейчас перед Ясей стоял какой-то чужой незнакомый человек. Не ее Женька. Взгляд потухший, голос, как у смертельно больного… Да еще и это ее «извини, ты была права»… Что, черт подери, с ней творится? Неужто опять придется звонить в скорую? Если нужен укол, чтобы привести Агафонову в себя, то Ярослава сделает его. Изобрели бы только препарат для пораженцев…

И тут Ветрову осенило. Дошло наконец, почему Женя ведет себя не как воин, а как овсяный кисель. Вызов! Просто во всей этой истории с Кириллом никто еще не бросил ей вызов! У каждого ведь свой допинг. Кому-то для поднятия духа нужны комплименты, кому-то — мотивирующие фразочки вроде «Ты справишься, я в тебя верю», а Евгении Юрьевне Агафоновой требовалась дуэльная перчатка. Яся чуть по лбу себя не хлопнула со всей силы, но не рискнула спугнуть ранних пташек пенсионного возраста, которые уже вовсю бродили между книжными стеллажами.

— Понимаю, — коварно кивнула Яся, довольная собственной проницательностью. Хочет Женя химичку? Что ж, недаром Ветрова в восьмом классе полгода отходила в театральную студию. — Но, если честно, бармен тебе тоже не по зубам.

— В смысле? — растерялась Агафонова.

— Слушай, ну он красавчик. А ты… — Яся сделала лицо, с которым обычно разглядывают болячки. — Не роковая женщина, мягко говоря. Нет, я, конечно, могу попробовать сделать из тебя конфетку, но… Получится максимум «Ромашка».

«Ромашку» Яся упомянула неспроста — эти приторные конфеты в красных и зеленых обертках Женя ненавидела всеми своими фибрами. Пока другие дети, распаковывая сладкие подарки от школьного Деда Мороза, выискивали, что повкуснее, бука-Агафонова первым делом доставала «Ромашки».

— Опять! — ворчала она из года в год. — Сколько можно их туда класть?! Лисий яд в шоколаде…

Именно «Ромашки» убедили Женю, что Деда Мороза не существует. Ведь настоящий добрый волшебник ни за что бы не стал дарить детям подобную гадость. И именно «Ромашки» Яся решила использовать в качестве дуэльной перчатки. План оказался столь же прост, сколь и гениален: Женя мгновенно выпрямилась и воинственно выпятила подбородок.

— С чего ты взяла? — поинтересовалась она с тихой угрозой, и у Яси как-то даже от сердца отлегло. Вот теперь-то она снова узнавала Агафонову!

— Я ж не один год консультирую подписчиц. Ты себя слишком запустила, одним красивым платьем тут все не исправить. Вот если месяцок походить к остеопату, упражнения для осанки… Ну и впалую грудь как-то выпрямить… Не знаю, это вообще возможно? Потом, конечно, диета, детокс, парикмахер, — Яся принялась загибать пальцы, — косметолог, пилинг, фитнес, эпиляция, солярий, педикюр, маникюр… — На этом пальцы рук закончились, и Ветрова просто тяжко вздохнула. — Ну, и где-то через полгода тебя можно будет показывать людям.

— Минутку, а разве не ты мне вчера втирала, что у меня все получится? — Женя явно перешла в режим атаки.

— Даже я могу ошибаться. Сама же видела, как все вышло…

— А зачем свидание тогда назначила?! — Агафонова прищурилась. — Так и скажи: тебе Кирилл самой понравился?

В эту секунду Яся оказалась перед сложным выбором. Как в известной игре: «Правда или ложь?» Конечно, врать Ясе приходилось и раньше. Невозможно стать успешным блогером, ни разу не слукавив. А вот с Женей Ветрова всегда была честна — за это Ярослава больше всего и ценила их дружбу. Да, Яся могла бы и сейчас выбрать правду, ответить, что Кирилл ей нужен как мазь от угрей — ее идеальной коже. Но тогда дух воина выветрился бы из Женьки дешевым парфюмом, и Агафонова снова заползла бы в свою библиораковину. Соврать о корыстных планах? Это Женя вряд ли сможет простить. Впрочем, если благодаря маленькой женской хитрости удастся свести ее с Кириллом — а Женя в режиме терминатора обречена на победу, — то потом можно будет включить мини-исповедь в свадебный тост, и Агафонова смягчится. Именно образ счастливой Женьки в подвенечном платье и столкнул Ярославу на путь лжи.

— Если честно, он довольно симпатичный… — Ветрова изобразила смущение, будто охранник поймал ее на выходе из магазина с крадеными трусиками в кармане.

— Я так и знала! — Женя хлопнула себя по ляжкам. — Нет бы сразу сказала! И нечего было устраивать весь этот цирк с рестораном…

— Нет, если ты готова с ним замутить, я отступлю! — перебила Яся, прекрасно зная, что подачек Женя на дух не переносит.

— И с чего это, интересно, такая щедрость? — Агафонова проглотила наживку, даже не поперхнувшись.

— Сама-то как думаешь? Из нас двоих он, ясен перец, выберет меня. Но я же не сволочь какая-нибудь! Отбивать у тебя первого и последнего парня… — Яся замотала головой, как ребенок перед полной ложкой рыбьего жира.

И вот тут Женю наконец прорвало. Она оперлась на стол, склонила голову, будто готовилась отрастить рога и насмерть забодать любого, кто ненароком окажется на ее пути. Сложнее всего Ясе было теперь не улыбнуться: один прокол — и вся затея коту под хвост.

— А ты вот прям уверена, да? — процедила Женя. — Что он тебя выберет? Думаешь, все парни зациклены на красоте?

— Ну что ты! Ничего такого я не думаю… Просто это факт.

— Да ладно! Мария Кюри бы с тобой поспорила! У нее и муж был, и любовник. — Женя обошла стол и танком поперла на подругу. Ясе оставалось только надеяться, что та успела подзабыть приемы ушу. — Нормальный человек будет искать не картинку, а спутника жизни. Собеседника. Родственную душу, ясно тебе?

— А нормальный парень девяносто процентов времени думает о сексе. И уж прости, но ты к таким мыслям вообще не располагаешь.

— Мы бы давно вымерли, если б сексом занимались только красивые люди! — парировала Женя. — Кириллу с тобой даже поговорить не о чем! Тем более постель — это вообще не главное!

— Тебе-то откуда знать? — Яся надменно подбоченилась. Конфликты давались ей с трудом, но сейчас она понимала: пока Женьку не ударить по больному, она не зашевелится. И этот удар ниже пояса оказался роковым: Агафонова покраснела так, что еще чуть-чуть — и на ее лбу можно было бы поджарить глазунью, свирепо засопела и подступила к Ясе вплотную.

— Хочешь войны? — прогремел голос Агафоновой на весь читальный зал, и одна из благообразных старушек от неожиданности уронила книгу. Впрочем, Женя этого не заметила. Она вообще никого и ничего уже не видела вокруг себя. — Будет тебе война! Кирилл — мой, и я это докажу!

На этой фразе она швырнула в Ясю сертификат в СПА и удалилась, топая, как кавалерийский скакун на параде. А Ветрова еще стояла какое-то время, неестественно выпрямившись и зачем-то задержав дыхание. Ее не покидало чувство, что это конец. Пятнадцатилетняя дружба словно осыпалась грудой костей прямиком в могильную яму, и Яся не была теперь уверена, что хоть как-то сможет ее оживить.

Ветрова никогда не считала себя жестокой, а тут повела себя как последняя стерва. Да, из любви. Да, ради Женькиного блага. Но ведь могла бы выразиться помягче! Могла, если бы подумала как следует, найти другой способ… И что дальше? Вариантов-то всего два: либо Женя получит своего Кирилла, либо нет. Если все выгорит, то Ясю она даже близко к себе не подпустит из страха, что та захочет его отбить. А если Кирилл не клюнет… Тогда Женя будет винить в своем фиаско Ветрову и тоже не захочет больше ее видеть. Как ни крути, спасти Ясю могло разе что какое-нибудь чудо. Жаль только, в чудеса она не верила с детства.