Основные правила разведчика

Дарья Снежная, 2016

Учила меня мама не обманывать, не воровать, не перечить старшим и не связываться с преступниками. А потом я стала стражницей и командиром первого разведывательного отряда Аркхарии. И отправилась с секретной миссией, да не абы куда, а в Греморскую Академию Магических Искусств. И вот тут мне пришлось выучить совсем другие правила.

Правило 3

Не заключать сомнительных сделок

В Академии объявили трехдневный траур, отменив все занятия. Ученики ходили шокированные и потерянные, как и учителя. И я даже затрудняюсь сказать, что их поразило больше: смерть студентки или то, что подозреваемым в этом оказался декан Алмор. Даже если у меня и были какие-то сомнения поначалу (в конце концов, я знала верлена всего пару дней), они окончательно рассеялись за время траура. В вину Лесса не верил никто. Абсолютно. От первокурсников до Ареса. Даже Мефисто Фель, с которым, как я успела заметить, отношения у верлена не сложились (хотя я вообще не представляла, чтобы с прорицателем поладил хоть кто-то), вскользь обронил, что «это на него не похоже». При этом никаких чар, остатков чар или даже намека на чары подчинения на Лессе не обнаружили. Об этом мне рассказала Хелл за чашечкой чая в учительской.

После памятного поединка я, признаться, не знала, чего от нее ожидать. Как ни крути, а пощечина — не самый верный способ наладить отношения. Но с некроманткой все правила переворачивались с ног на голову. Наткнувшись на меня вечером того же дня, она как ни в чем не бывало пожаловалась на то, что Арес из-за всего случившегося, кажется, спятил, потому что назначил ее временно исполняющей обязанности декана, и поинтересовалась, не осталось ли у меня еще шоколада, ибо им всякие нервные состояния лечатся лучше всего.

Шоколад остался. А у меня появилась подруга.

— То, что следы и остатки чар отсутствуют, еще не значит, что их не было, — глубокомысленно заявила я, отхлебывая глоток.

Сегодня был пятый день недели, занятия возобновились, но мы с Хелл оказались единственными, у кого не было урока сразу после обеда. Так что, отвоевав учительскую в свое распоряжение, мы сочли это подходящим моментом, чтобы обговорить все случившееся.

— Да, но стража посчитала этот факт достаточным, чтобы отмести версию, по которой он действовал не по своей воле, — фыркнула Хелл. — Даже Арес не смог их переубедить. Хотя они пообещали вернуться к ней еще раз, после того как проверят остальные.

— И каковы остальные?

— Следующая по вероятности — кто-то принял его обличье. Но… — Хелл задумчиво побарабанила пальцами по столу. — В таком случае этот кто-то находится в Академии. Защитный купол проверили и перепроверили, кроме собственно Лесса, который в полдень выходил по каким-то делам, никто Академию не покидал и не посещал.

— А вот это совсем невесело, — вздохнула я.

Тут дверь отворилась, и в учительскую вошел сир де Асти собственной персоной. Я уставилась на него с изумлением. Мудрый ректор виделся мне только в интерьере собственного кабинета и никак не вписывался в образ любителя посплетничать с преподавателями в учительской. Судя по расширившимся глазам Хелл, для нее видеть здесь Ареса тоже было в новинку.

Вампир кашлянул.

— Надеюсь, не помешал вашему уединению, дамы.

— Нисколечко, — выдала я, проявив чудеса самообладания. — Чаю?

— Не откажусь.

Он приблизился и пристроился в кресле рядом с нами, пока я наливала ему чай.

— Госпожа Дарк, мне хотелось бы попросить вас об одной услуге.

— Если попросите еще и ваши обязанности временно исполнять, то благодарю за честь, но не надейтесь!

— Боюсь, что это было бы преждевременно, — усмехнулся ректор.

Ни разу не видела, чтобы он широко улыбался или смеялся. И, наверное, не я одна, раз уж за пятьдесят лет никто так и не догадался, что Академией управляет вампир. Такой самоконтроль не может не вызывать восхищение.

— Вообще-то, я хотел попросить вас оказать мне небольшую услугу и наведаться в отделение стражи, где содержат господина Алмора, чтобы проведать его, а также узнать, как продвигается следствие.

— Если хотите на время от меня избавиться, то так и скажите, — пробубнила некромантка, вскакивая. Однако от меня не ускользнула ее довольная улыбка.

Спустя несколько ударов сердца мы с Аресом остались одни. Мне стало несколько не по себе, когда он обратил на меня изучающий взгляд.

— Вообще-то, госпожа Дарк была не так уж не права, когда решила, что я хочу от нее избавиться. Мне нужно поговорить с вами, госпожа эо Ланна.

Ох, только не опять!

— Внимательно вас слушаю, — покорно опустила глаза я.

— Давайте перестанем играть в кошки-мышки. Я считаю себя достаточно умным… вампиром. Так что, когда вы переступили порог моего кабинета, я ни на мгновение не сомневался в том, кто вы и зачем прибыли. Но мне понравилось ваше упорство. Да и я предпочитаю ставить интересы Академии выше своих собственных. Помимо вас у меня был всего один более-менее достойный кандидат на должность, который меня не до конца устраивал в силу своей, кхм, древности.

Мои губы невольно дрогнули в улыбке, но я поспешно замаскировала это очередным глотком чая, ожидая продолжения.

— Так вот, мне сложно представить, чтобы практической защите детей обучал человек, который не помнит, когда он последний раз покидал свое жилище. Пусть он и обладает солидным теоретическим багажом. Ну и, в конце концов, мне было интересно, как Консилиум попытается уговорить меня на этот раз. Поэтому, Киа… — О-о-о, снова переход на имя, мы сама серьезность. — Давай начистоту. Ты сняла сережку, но стражницей быть не перестала.

Я коснулась мочки уха, где раньше привычно болталась рубиновая капелька на длинном серебряном шнурке — опознавательный знак аркхарской стражи. Сережка осталась в казарме, и долгое время мне было без нее весьма неуютно. Сейчас в ухе красовалась сапфировая звездочка, которая, увы, не обманула ректора. Только вот к чему, интересно, весь этот разговор? Если бы он собрался выгнать меня, мог бы сделать это и без столь длинных прелюдий. Уже хотя бы за первый рабочий день. Не говоря уже о последующем поединке с некроманткой на глазах у детей.

— Именно поэтому я хочу предложить тебе сделку.

Я удивленно подняла брови и нелепо переспросила:

— Сделку?

— Ты приложишь все свои знания, умения и ум, которых у тебя должно быть немало, раз тебя отправили меня уговаривать, чтобы выяснить, кто в действительности убил девочку, и доказать это. А в обмен я тебя выслушаю. — И в этот момент я могла, пожалуй, похвастаться, что я единственная в этой Академии, кто видел настоящую улыбку сира де Асти.

Мороз по коже.

Выслушает? То есть посмотрит, как я перед ним распинаюсь в попытке убедить вернуться в Аркхарию? Ха!

А почему бы и нет?

Я отставила в сторону пустую чашку. Поднялась.

— Вообще-то, я в любом случае бы занялась этим делом. Но грех отказываться от столь полезного поощрения.

И с этими словами я удалилась с гордо поднятой головой. Интересно только, это соглашение считать победой или поражением?

Я сидела на подоконнике напротив комнаты, где было совершено убийство. У большинства студентов сейчас были занятия, и я воспользовалась тем, что в коридорах жилого крыла сейчас пустынно как никогда, чтобы просмотреть пергаменты, которые выдал мне Арес. Сведения о погибшей девочке. Пусть стража гадает, как убийца прикинулся Лессом, а я зайду с другой стороны. Кому и зачем нужно было прикидываться Лессом и убивать девочку? В расследовании любого убийства главное что? Мотив. Он может быть абсурдным, нелепым, неправдоподобным для остальных, но веским для преступника. И он есть всегда. Выяснить мотив, и порой полдела сделано.

Ее звали Таника Эйлетская, семнадцать лет. Я попыталась припомнить ее на занятии, но так получилось, что демон и оборотень тогда отвлекли все мое внимание на себя, так что другие ученики в памяти не отпечатались.

Я вздрогнула, когда кто-то вдруг плюхнулся рядом со мной на подоконник и весело вопросил:

— А что это вы тут делаете?

Легок на помине. Ли Д’арк собственной разноцветной персоной.

— А что это вы не на занятиях? — Я сощурилась.

— Меня выгнали, — беззаботно отмахнулся оборотень. — Теперь я должен дойти до сира де Асти и сообщить ему, что плохо себя веду.

— В таком случае, вы слегка ошиблись поворотом. И этажом, — усмехнулась я.

— Можно подумать, для нашего обожаемого ректора будет новостью, что я себя плохо веду. Так что это? — Без всякого стеснения парень выхватил у меня из рук бумажки. Ну и нахал! Но сердиться на него почему-то не было абсолютно никакого желания.

Да и потом, они же однокурсники, провести, что ли, допрос с пристрастием?

— Вы хорошо ее знали?

— Танику? — Ли сунул мне пергаменты обратно, не найдя там ничего достойного его любопытства. — Знал. Мы семь лет вместе отучились.

— И что скажете?

— Девчонка как девчонка. Не сахар, конечно, но и плохого про нее сказать не могу.

— А почему не сахар? — продолжала допытываться я.

Ли смешно наморщил нос.

— Любила всем грозить своим таинственным папашей.

А вот это любопытно. На просьбу «а поподробнее?» парень задумчиво взъерошил волосы.

— Она безобидная была, только ершистая. Чуть слово против нее скажешь, сразу переходила в нападение. А нападение, в ее понимании, — это было: «Да ты хоть знаешь, кто мой отец? Да ты знаешь, что он с тобой сделает, если узнает?» Но явных недоброжелателей у нее не было. Это точно. Только вот за все время никто так и не узнал, что это за грозный папочка, которым она так гордится…

Я, щурясь от солнечного света, бьющего в окно, наблюдала за Ли. Сначала просто, чтобы оценить реакцию на мои вопросы и правдивость слов, а потом… в какой-то момент я вдруг поняла, что уже и не очень-то вслушиваюсь, зацепившись взглядом за узор на его щеке. Черные точки и линии на смуглой коже, густые черные ресницы, словно глаза углем подведены, прядь волос закрывает часть узора, не давая увидеть его целиком и расшифровать. Это выглядело завораживающе. Я поймала себя на мысли, что мне остро захотелось эту прядь отвести, чтобы узнать, что там. Зря я, что ли, почти три года только и делала, что оборотней изучала?

И мое пристальное внимание не осталось незамеченным. Ли резко замолчал и подозрительно посмотрел мне в глаза.

— Что?

— Ничего, — я не отвела взгляд и неожиданно для самой себя спросила: — Как вы оказались в Академии?

— Думаю, примерно так же, как и вы.

Я посмотрела на него вопросительно. Оборотень охотно пояснил:

— Пришел, упал в ноги к Аресу и разрыдался: возьми-и-ите меня к себе, а то все бедную зверюшку обижа-а-ают! — С этими словами он состроил самую что ни на есть жалобную физиономию, и я едва не расхохоталась.

— Хотите сказать, я зверюшка?! — притворно возмутилась я.

— Нет, зверюшка — это я. Но суть от этого не меняется. Вряд ли вампир пошел искать прибежища в Академии от хорошей жизни.

А ведь в чем-то он даже прав.

— Спасибо за информацию и общество. — Я спрыгнула с подоконника. — Пойду к Аресу. Может, вы и туда мне составите компанию?

— О нет, увольте, — Ли замахал руками. — Мне и тут хорошо.

Посмеиваясь, я зашагала в кабинет ректора.

Хелл вернулась из отделения стражи мрачнее тучи. Как оказалось, активно доказывать невиновность Лесса там никто и не пытался, а сам верлен до сих пор пребывал в абсолютнейшей прострации и думал только о том, что лучше: повеситься или зарезаться, — если это действительно он прикончил девочку. А если уж сам подозреваемый был практически уверен в своей виновности, что говорить о стражах порядка. Посему некромантка снова рвала и метала и грозилась воскресить греморскую грозу последних лет — Лернского маньяка, чтобы продемонстрировать правосудию, как выглядят настоящие преступники, ну а заодно избавиться от этого самого правосудия, если оно вдруг не внемлет подобному аргументу.

Это был только один из представленных мне вариантов спасения Лесса, впрочем, остальные отличались не меньшей виртуозностью и кровожадностью. Однако у меня было чем ее отвлечь.

— Это еще что? — Хелл прервала свою гневную речь, когда я помахала у нее перед носом несколькими бумажками.

— Краткая информация о нашей жертве, а также разрешение на посещение ее дома и проведение прочих следственных мероприятий за подписью и печатью ректора Академии и начальника городской стражи на имя… — я на всякий случай еще раз пробежалась глазами. — Кий эо Ланны и Хельги Дарк.

Это самое разрешение я выбила из Ареса чуть ли не силой. Ректор мне, естественно, не доверял и какой-либо властью наделять меня намерен не был. Но он сдался на угрозе отказаться от всего этого и вообще укатить обратно в Аркхарию — кто бы мог подумать, что это сработает, — и обещании для его спокойствия привлечь к делу человека, которому он доверяет, то бишь Хелл. На этот счет сир де Асти проворчал, что данный поворот его совсем даже не успокаивает, а очень даже наоборот, но нужную бумаженцию мне сделал.

Мысль взять в напарницы Хелл возникла спонтанно, но я ей искренне обрадовалась. Некромантка мне нравилась, к тому же работать одна я не сильно любила — одна голова хорошо, а две лучше. Да и отвлечется хотя бы от придумывания вариантов мести нерадивой страже. Так что я с ходу выложила ей план: посетить дом девочки, чтобы разузнать о ней побольше.

Идею Хельга восприняла с энтузиазмом, однако выбраться из Академии мы смогли только через день, поскольку наши занятия и свалившиеся на Хелл деканские обязанности никто не отменял.

Кас, наслаждающийся бездельем в конюшне Академии, наоборот, предстоящую прогулку воспринял в штыки. Завидев меня, он рухнул на солому и притворился мертвым. Для достоверности даже судорожно подрыгал задними копытами. Сочувствия к несчастной животине я не проявила и отвесила ему такую оплеуху по рогу, что тот мгновенно «ожил» и повернулся ко мне задом, дуясь, а заодно пряча от меня столь дорогую его сердцу часть тела.

На беду Каса, его зад меня тоже вполне устраивал, поскольку не мешал его оседлать. Из соседнего стойла слышались проклятия Хелл. Она решила выгулять скучавшего без хозяина верленского регарда по имени Дин, а тот, судя по ответному возмущенному ржанию, не очень-то жаждал выгуливаться под седлом некромантки.

В конце концов оба упрямца были выставлены за ворота. Они сочувственно переглядывались и норовили доставить нам как можно больше неудобств, но мы уже перестали обращать на них внимание. Путь наш лежал в западную часть города, где, согласно бумажке, проживала госпожа Эйлетская.

Сомнения закрались в наши головы, стоило только нам въехать на указанную улицу. Этот район Эскалиола был куда больше похож на прибившуюся к столице деревеньку, чем на саму столицу, что, отчасти, было не лишено истины. Город разрастался, поглощая прилегающие к нему поселения, и периодически оставлял в них все как есть. Вот и тут нас встретили ветхие покосившиеся домишки, местами даже подпертые балками. Меж местами проваленных досок заборов выглядывали детские мордашки, изучающие двух всадниц на невиданных доселе конях со смесью восхищения и надежды: а вдруг что перепадет заработать? Я жестом подманила самую старшую на вид девчонку, лет девяти-десяти, и кинула ей пару бронзовых монет.

— Ответишь на вопросы, получишь еще, — пообещала я.

Круглое личико в конопушках озарила радость.

— Живет ли на этой улице господин или госпожа Эйлетская?

Девчонка озадаченно нахмурилась и отрицательно качнула головой.

Мы удивленно переглянулись.

— Уверена? — переспросила Хелл.

Та старательно закивала.

— А может, ты здесь видела приезжающую только зимой девочку? Ей семнадцать лет, волосы темно-русые, худенькая, глаза серые. Таникой звать.

Девчонка снова помотала головой и уставилась на нас испуганно. Я прямо-таки могла прочитать ее мысли: что, если денег больше не дадут за такие ответы? Вздохнув, я вручила ей потемневший кругляшок и отпустила восвояси.

— Странно, — задумчиво произнесла некромантка.

Более чем. Кому и зачем надо врать о месте жительства при приеме в Академию?

— Это вы, что ль, девоньки, про Танику Эйлетскую спрашиваете?

Мы дружно обернулись и воззрились на крохотную сухонькую старушку в выцветшем красном платке и с внушительной клюкой.

— Мы, бабушка, — опасливо подтвердила я, по опыту зная, что клюка в руках таких старушек превращается в грозное оружие, с которым даже не всякий маг справится.

— И чавой-то вы про нее спрашиваете?

— Убили ее, бабусь. — Хелл не стала разводить сантименты.

Глаза у старушки загорелись. Убийство! Волшебное слово! Это сплетен на добрый месяц, а то и больше. Главное, чтобы оно было позагадочнее и покровавее.

— Она жила здесь?

Бабуля многозначительно посмотрела на кошелек на моем поясе. Я вздохнула и рассталась с еще одним медяком.

— Темная это история, девоньки, — тут же наигранно-мрачно прошамкала старушка. — Мать ее здесь жила. Давно-о еще. Даринкой звали. Красавица была. Да только родители ее рано померли, оставили без гроша. Даринка тогда исчезла на несколько месяцев, а потом вернулась. Брюхатая, но без мужика. Только вот и хозяйство у нее сразу как-то поправилось. И деньги откуда-то взялись. Дочка родилась. К Даринке-то никто не захаживал, а вот сама она то и дело куда-то пропадала. Ушла как-то и не вернулась. Я тогда как раз за Таникой и приглядывала. Мамаши день нет, два нет. А потом явились мужики какие-то, грозные да молчаливые. Вещички кой-какие пособирали, дитенка у меня отобрали и дом подожгли. Больше никто и не видел их. А дом так и пустует. То, что от него осталось.

Если бабуля и надеялась, что мы поделимся с ней подробностями смертоубийства «дитенка», то ей пришлось жестоко разочароваться. Мы отблагодарили старушку и раскланялись, направив коней вдоль по улице. История становилась все страннее и страннее. Если верить старушке, — а причин ей не верить у меня особо не было, — то папочки у погибшей девочки не было вовсе. По крайней мере, общеизвестного, а мать исчезла много лет назад при загадочных обстоятельствах. Как и сама Таника. Где же она росла и как попала в Академию?

В одном мы смогли убедиться: некий дом на этой улице был действительно сожжен. Его обгоревший, заросший мхом остов уныло красовался среди улицы, не сильно, впрочем, нарушая гармонию местного квартала. Все, что не сгорело, наверняка растащили соседи, так что вряд ли нам удастся здесь что-то узнать.

Хелл придерживалась иного мнения. Она соскочила с регарда — я едва успела ухватить того под уздцы, прежде чем скотина вознамерилась слинять, — и самоотверженно вломилась в саженные заросли из голых кустов и остатков прошлогодних сорняков.

— Ты куда? — решила-таки уточнить я.

— На поиски дохлостей, — проворчала Хелл. Кажется, собственные действия ее не очень-то воодушевляли.

Некромантка, одним словом.

Я огляделась и замерла со странным чувством, будто за нами кто-то наблюдает. Напряглась. Чужой взгляд сверлил лопатки, и принадлежал он явно не любопытно глазеющим соседям. Я сползла с Каса, затянула уздцы обоих жеребцов на остатках забора и, для отвода глаз побродив туда-сюда, зашагала в ту сторону, откуда мерещилось пристальное внимание. Место для наблюдения было удобное — темный зазор между двумя домами. Я обошла один из домов, чтобы подкрасться незаметно, и уже готовилась зашвырнуть туда ловчей сеткой, как…

— Бу!

Я шарахнулась и резко развернулась, выпуская недоплетенную сеть из рук силовой волной. Тут же сплела боевой пульсар, но он не пригодился. Ли Д’арк моргнул разноцветными глазами и, словно собачонка, крутанул головой, стряхивая дорожную пыль.

— Какого хрисса? — только и смогла выдохнуть я.

— Вот и я о том же. По-моему, преподавателю защиты в ответ на нападение надо защищаться, а не швыряться ткарш’ши знает чем, — согласился оборотень, поднимаясь с земли. — Вот то ли дело Лесс. Я когда его так напугал, он как настоящий боевой маг врезал мне по шее от души, а Хелл… а нет. С Хелл я подобное провернуть не рискнул. Упокоит еще ненароком.

— Я имела в виду: какого хрисса вы тут делаете, студент Д’арк, — раздраженно уточнила я, заглядывая за угол уже без особого опасения. В любом случае, если там кто-то и был, то он давно удрал.

Подтверждая мои мысли, зазор между домами пустовал. Теперь мне даже и не выяснить, был ли сверлящий спину взгляд плодом моего воображения. Рядом со мной высунулся любопытный оборотневский нос, чем я воспользовалась, чтобы в лучших традициях боевого мага влепить парню подзатыльник. Благо вне стен Академии никто не упрекнет меня за рукоприкладство по отношению к учащимся. Ли ойкнул и уже наверняка собирался отчитать меня за жестокое обращение с животными, как из зарослей нам явилась Хелл, сияющая, как ясно солнышко.

— Киа, я нашла… а ты какого хрисса тут? — вопросила некромантка, уперев руки в бока.

— Какие вы неоригинальные, дамы, — фыркнул оборотень. — Бабуля у меня тут живет. А я прихожу иногда ей помочь. Дров там нарубить, на рынок сбегать…

— Бабуля? — подозрительно прищурилась Хелл. — Какая еще бабуля?

— А вот такая, — Ли забавно передразнил тон некромантки. — Это она вас на пепелище отправила. Сказала мне, что тут какие-то две подозрительные девицы шастали только что, ну я и…

— Сразу подумал про нас, — хмыкнула Хелл.

— Более подозрительных девиц я в этой жизни еще не встречал, — согласился Ли.

— Кинуть бы в тебя чем-нибудь, — вздохнула некромантка.

— Да тут кое-кто уже справился с этой задачей, — он состроил обиженную мордашку и потер затылок. — Что вы вообще тут забыли? И что ты там нашла?

Хелл повернулась ко мне и торжествующе потрясла мешком.

— Там была крыса!

Я озадаченно хлопнула глазами. Чему ж тут радоваться? Ли тоже не проявил никакого восторга, поэтому некромантка, не увидев ни тени понимания на наших лицах, горько вздохнула и пояснила, как для идиотов:

— Есть один ритуальчик. Провернуть его, правда, получается один раз из пяти, но вдруг нам повезет. Можно извлечь ее последние воспоминания.

— Крысы? — брезгливо уточнила я.

— Это лучше, чем ничего. — Хелл пожала плечами.

— А ты уверена, что эта крыса не прожила долгую и счастливую жизнь и только потом пришла на пепелище, чтобы умереть вдали от забот этого бренного мира?

— У нее кости обуглены, — возразила она. — Нам надо сбегать на рынок, докупить пару травок. А то госпожа Тиэльская опять меня отчитает за разбазаривание школьных запасов не по делу.

Я скорчила недовольную мину. Мы весь город пересекли, чтобы добраться до этой окраины, а рынок находился на прямо противоположном конце.

— Ох, Хельга Дарк, не расплатишься ты со мной, — весело объявил Ли. — Идемте, моя бабуля — травница, думаю, она сможет тебе помочь, если только ты не собиралась покупать баюн-траву и хвост саламадры^[17].

— Я уже с тобой расплатилась тем, что твой хвост по-прежнему при тебе, — проворчала Хелл.

Ли только задорно усмехнулся, и мы зашагали в обратную сторону.

— Ли… — Оборотень обратил на меня вопросительный взгляд. Я на мгновение замялась, не зная, стоит ли придерживаться принятого в Академии «выканья» или мне можно, как и Хелл, перейти на панибратское «ты», но все-таки решила остаться при своем. — Вы что же, не знали, что Таника когда-то жила на этой улице? Более того, что ваша «бабуля» была с ней знакома?

— Понятия не имел, — беспечно отозвался Ли. — Так это Хелл по развалинам ее дома крыс выискивала?

— Я выискивала не крыс! — возмутилась некромантка. — Ты у меня сейчас точно договоришься!

Я слегка отстала, оставив их дальше обмениваться колкостями. В расследовании надо цепляться за любые странности. Странным было наблюдение из-за угла и появление Ли. Не менее странным было и его знакомство с бабулькой, которая странным образом знала Танику в детстве…

— Бабуля, это снова я и со мной те самые прохиндейки! — провозгласил Ли, заходя в избу.

Хелл не замедлила отвесить ему пинок. До чего милые отношения у них. Залюбуешься. Хотя одно я понять уже успела: этому оборотню действительно иногда проще отвесить затрещину, чем вступать с ним в словесную перепалку.

— Ладно-ладно, вообще-то они мои преподавательницы, — Ли скорчил скорбную физиономию.

«Бабуля» воззрилась на нас донельзя удивленно. Видимо, на светочей мудрости и знания мы походили мало. А что поделать, до благообразных образов с опытом прожитых лет на челе нам еще жить и жить. Лет восемьдесят, если раньше нигде не прикопают.

— Хельга Дарк, некромагия, и Кий эо Ланна, практическая защита. А это моя баба Ная, и лучшей травницы вам в Эскалиоле не найти.

— Подхалим, — отмахнулась старушка, смущенно зардевшись. — А что вам, девоньки, травы нужны? Что ж вы раньше-то не сказали? А все про какие-то убийства меня тут расспрашивали.

— Память девичья, бабуль, — не нашла я оправдания умнее.

— О, ну это все равно что мой маразм, — согласилась старушка. Ли прыснул в кулак, а Хелл закатила глаза к потолку. — Я вам от себя одного корешка добавлю, в чай заваривайте, и эту беду как рукой снимет.

Мы согласно покивали, после чего Хелл с бабкой отправились в сени шуршать травами, а я вышла на улицу. Через пару ударов сердца ко мне присоединился Ли с топором на плече. Для него уже была заготовлена целая поленница. Казалось бы, куда бабке столько, да еще и на исходе зимы, но травницам без огня никуда. Некоторые травы надо искусственно подсушивать, да и мази и микстуры без очага не сильно-то приготовишь.

Я пристроилась на крылечке и пригрелась на солнышке. Дай Лита, весна выдастся теплая. Вон как уже припекает. Даже мне стало жарковато под курткой, что уж говорить о Ли. Оборотень избавился сначала от нее, а затем и от рубашки, и я с интересом присмотрелась. Нет, не к его обнаженному торсу — уж на полуголых мужиков я, работая в страже, нагляделась, хоть и стоит признать, что у оборотня было на что посмотреть, — а к вьющемуся по груди и вдоль бока рисунку.

Он постоянно двигался, так что много мне разглядеть не удалось, но Ли оказался из знатного рода. Весьма знатного причем. А если я не ошибаюсь — вон та закорючка вообще говорит о родстве с королевской династией. Что же такого знатный варсакец забыл в Греморской Академии? Да в него руками, ногами, когтями и клыками должны были вцепиться и никуда не отпускать. Маги среди оборотней редки. А маги-дворяне вообще наперечет.

Сбежал? Вряд ли его не вернули бы обратно. Даже если бы он безвылазно сидел в Академии, а он и не особо прячется от кого-то. Тогда…

Додумать мысль я не успела.

По какой-то счастливой случайности Ли нагнулся, чтобы поднять откатившееся слишком далеко поленце, и стрела просвистела в паре ладоней над его спиной и вонзилась в столб крыльца рядом с моей головой, едва не вызвав у меня преждевременную седину.

Следующие две увязли в щите, прикрывшем Ли, а в воротах показались две внушительные тушки с сабельками. Ли, как и я, не сомневался в самых что ни на есть доброжелательных намерениях этих граждан, поэтому одного из них тут же встретил метко брошенный топор. Цель была достигнута, правда обухом, а не лезвием, но мужчина все равно рухнул как подкошенный. Второй поймал мой пульсар на острие клинка и недобро прищурился. Очередные стрелы полетели в меня, так что щит пришлось резко перефокусировать.

Огромная пантера в два прыжка преодолела расстояние между поленницей и нападающим. Тут уж сабелька не помогла. Хруст костей заставил меня поморщиться. Я подняла глаза, выискивая взглядом лучника, однако тот быстро сообразил, что преимущество не на его стороне, и, кажется, сделал ноги.

— Что у вас тут происходит? — На крыльцо вылетели Хелл и бабка, обе в боевой готовности, — одна с горящей зеленым огнем ладонью, другая с клюкой наперевес.

— Уже ничего, — вздохнула я, переводя взгляд с них на оборотня. — Ли! — вместе с криком вырвалась воздушная волна.

Ранее оглушенный топором уже замахнулся, чтобы отрубить пантере голову. Но снесенный моим заклинанием улетел через всю улицу в соседний огород, прогрохотав там пугалом и разбив на заборе все выставленные для сушки горшки к хриссу.

Бабуля кинулась к Ли. Однако прежде, чем начать ощупывать драгоценного «внучка» на предмет повреждений, она так треснула клюкой по недвижимому телу, что лично я вздрогнула и решила, что с этой старушкой точно связываться опасно.

— И что это было? — Хелл приложила руку к глазам, оглядывая поле боевых действий.

— Кто-то попытался прикончить еще одного нашего ученика.

Я выдернула стрелу из крыльца. Стрела как стрела, никаких опознавательных символов, особого оперения, а еще лучше имени и фамилии стрелявшего на ней, к сожалению, не оказалось. К тому же лучник благоразумно был в перчатках, не оставив на древке даже слабенького следа ауры. Может, от двух других мы узнаем больше?

Надеждам не суждено было сбыться. Ли перестарался и проломил мужчине грудь. Тут нам уже не поможет даже некромантка. Следующий обряд Последнего вздоха она сможет провести не раньше чем через пару недель. А второй, так некстати уничтоживший наиценнейшее пугало, сбежал.

Озадаченные и недовольные, мы направили свои стопы обратно в школу. А Хелл еще и с охапкой колючей травы и бренными останками крысы на поясе, поэтому недовольная вдвойне.

— Ты их знаешь? — без особой надежды поинтересовалась она у Ли.

Оборотень отрицательно мотнул головой.

— Ну а хотя бы кому ты так насолил, что тебя решили прибить?

— Сорванный урок по Основам целительства считается? Если да, то госпожа Тиэльская однозначно имеет на меня большой зуб.

— Она бы тебя лично прикончила, — хмыкнула Хельга. — Причем образцово-показательно на глазах у всей аудитории.

— Тогда это наверняка однокурсница, которой я подсыпал самый действенный порошок от прыщей. Она почему-то обиделась…

Оборотень озадаченно почесал затылок, а мы прыснули со смеху. Самый действенный порошок от прыщей обладал, к величайшему сожалению, одним неприятным побочным эффектом. Трехдневным поносом.

— Видите — я совершенно безобидное создание!

В подтверждение этих слов он обернулся в пантеру и проскакал вокруг нас круг почета, словно играющий котенок. Прохожие от такого «котеночка» шарахнулись в разные стороны.

Что ж. Я бы вполне могла поверить в «безобидное создание», если бы перед глазами не всплыло воспоминание о мужчине с проломленной грудной клеткой.

По возвращении в Академию Ли ускакал «дергать демонов за косички», а мы направились на личное некромантское… кладбище. Вернее, кладбище было, скорее, собственностью Академии, выделенное специально для практических занятий по некромагии. Но поскольку, кроме некромантки и периодически сопровождающих ее студентов, туда никто не спешил наведаться, Хельга по праву считала его личным. В одном я с ней была согласна: всякие сомнительные допросы дохлых крыс лучше проводить подальше от глаз как учеников, так и преподавателей.

— А ты хорошо знаешь Ли? — поинтересовалась я, пока некромантка перебирала нужные компоненты, что-то бормоча себе под нос.

— Можно и так сказать, а что?

— Он точно не может быть замешан в этой истории с убийством?

Для пущей убедительности вопроса я пересказала ей примерещившееся мне наблюдение и странное совпадение. Да и, как ни крути, нападение на Ли тоже было странным. Однако на Хельгу мои умозаключения не произвели никакого впечатления.

— Он просто умеет оказываться в ненужном месте в ненужное время. Я точно с таким же столкнулась в первый год работы, поверь мне. Ли хоть и пакостливый, но совершенно безобидный.

— Допустим, а за что его изгнали из Варсака?

— Да хрисс их знает, этих оборотней. Я вообще считаю, что они на всю голову стукнутые. — Хелл передернула плечами, словно поддавшись неприятным воспоминаниям.

Что-то ты недоговариваешь, некромантка.

— А если серьезно?

— А откуда ты узнала?

— У него татуировка принадлежащего к роду, родственному королевскому. И при этом он здесь. Если бы сбежал, его бы вернули любыми силами. А значит, его никто не пытается возвращать. А если так — он изгнанник.

— Да ты и впрямь специалист, — присвистнула Хелл и хрустнула костяшками пальцев. — Все готово, теперь помолчи. А лучше еще и отойди.

Я послушно отступила на пару шагов назад, мысленно поразившись, как ловко только что меня увели от разговора.

Хелл растерла в пальцах сухую веточку шалфея, и сероватая пыль плавно заструилась на дно чаши, где в противном на вид клейком растворе уже плавали крысиные останки. Некромантка начала читать заклинание, на мой взгляд, больше похожее на разговор змеи с вороной. Оно то становилось едва слышным свистящим шипением, то взрывалось резкими каркающими звуками.

Зелье начало медленно двигаться, закручиваясь в воронку, все быстрее и быстрее, так что у меня от взгляда на него даже закружилась голова. Только вот я не думала, что от этого потеряю сознание.

Я, вздрогнув, проснулась от громких мужских голосов и громоподобного топота. Ни то ни другое мне совсем не понравилось. Последние дни в доме царила тишина, и никто не гонял от ларя с хлебом и не выставлял ловушки у кладовки. И вот теперь этому счастливому времени пришел конец.

Я осторожно высунула нос из норы и принюхалась. Пахло странно. Железом, потом, выделанной кожей. В звучащих голосах слышалась злость, хоть я и не понимала ни слова. Люди рыскали по дому, запихивая отдельные вещи в сумки. Они были высокими и казались очень опасными. Неужели они придут на смену той человеческой самке с детенышем? Тогда хлеба мне не видать, как своего хвоста, потерянного много лет назад в одной памятной драке.

Но мужчины вскоре ушли. Я поспешила к ларю, на всякий случай схватить побольше, прежде чем они сообразят, что забыли самое ценное. И тут вдруг послышался странный звук. Стало очень жарко, я метнулась к выходу, но в морду дунул язык пламени, опалив усы. Разум обуяла паника, я металась туда-сюда, всюду встречая лишь огонь, а потом…

А потом пришла в чувство, едва не захлебнувшись в ведре ледяной воды.

— С возвращением, — радостно приветствовала меня Хелл.

— Я убью тебя, некромантка, — простонала я, отводя с лица мокрые пряди волос. — Ты не могла предупредить, что видение будет у меня, а не у тебя?

— Нет, — она пожала плечами, невозмутимо сжигая остатки ритуала. — Потому что об этом не знала. Вообще-то, так быть не должно, может, надо было сначала начать читать заклинание, а потом сыпать шалфей?

Хелл на мгновение состроила озадаченное выражение лица, но затем тряхнула головой, его отгоняя.

— Ну что? Увидела что-нибудь?

— Ничего толкового.

Я потерла лоб, крысиные воспоминания были смутными, обрывочными и непонятными. Животное больше полагалось на запах и осязание, чем на зрение.

— Мне кажется, она что-то видела на шее у одного из тех мужиков, что забрали вещи Таники. Но я не успела понять что.

Магичка вздохнула. И я вместе с ней. Первая попытка выйти на след ничего не дала.

Примечания

17

Самые дорогие из существующих трав. Стоят не меньше сотни золотых за каждую травинку. Используются в высококлассных магических зельях.