Эхо шума

Дарья Палдовская, 2022

На дворе альтернативное настоящее, однако в жизни людей присутствуют как космические станции, так и призраки. На заброшенной советской станции пытаются найти истину и разгадать некоторое количество загадок. Имеются: команда буйных неудачников; подозрительный заказ; клятые конкуренты; хтонический ужас бонусом.

Глава 02. Проверяйте бесплатную удачу — она может быть просрочена

Сбой системы: точное местоположение неизвестно,

Межзвездный корабль класса «Синица»

201х год по старому летоисчислению

События развивались несколько быстрей, чем Фархад рассчитывал.

Предстояло быстро приготовиться к высадке. В этот раз они шли не пойми куда, и даже более того, не вполне пойми за чем. Он уткнулся в планы.

Выглядело все, с одной стороны — плевым делом, с другой — сущим адом. Вроде, задание наипростейшее. Не нужно ни за кем бегать, ни от кого убегать (атака на них чуть раньше не считается — сейчас время такое, отовсюду выпрыгнуть и сожрать могут). Внезапных перестрелок или сваливающихся на голову политических лиц здесь также не предвиделось. Тишь да гладь. Ходи себе да ищи.

Но! Время. Время — это важно. Особенно, когда у тебя огромная посудина, где нужно нарыть иголку в стоге сена. И психи, которым с какой-то радости понадобилась никому не нужная рандомная «синица».

Миазмы секретности, покрывавшие дело, занимали второе место по продуцированию уровня скепсиса и недоверия в его организме. Его напрягала вероятность, что их с товарищами по выполнению заказа банально грохнут, чтобы связать языки. Успокаивало лишь то, что больших злых дяденек с пушками могли пронять их послужной список и не менее заслуженная репутация команды, которая не болтает. Могли бы. Ну могли же, ну?

Он крутанулся в кресле, подцепив ногтем крышку жестянки из-под барбарисок.

И чем станция эта занималась тоже непонятно. И по внешнему виду, и по чертежам — универсал. Здесь вполне могли как выращивать веточки, так и планировать масштабную ядерную войну.

В любом случае, следовало готовиться по полной. Прихватить оружие, да и аккумулятор получше к защитному полю для себя родимых, чтобы без подзарядки смогло продержаться всё необходимое время.

— Мне кажется… или это там корабли прилеплены аки тараканы по конфорке размазаны?..

Углубившись в себя, Фархад не заметил, как спустился уже полностью готовый Лени.

— Не кажется, — ответила Энси.

Он присмотрелся. И в самом деле, свеженайденную станцию окружали скопления кораблей… Немного странных кораблей. Будто неведомая сила с разбегу вдавила их в обшивку станции. Значит, они не первые станцию обнаружили. Ожидание того, что ждало их внутри стало еще на капельку более гнетущим.

— Как там доктор?

— Я по этому поводу и зашел. Он рвется в бой, но мне кажется, что это идея так себе.

— Он что?..

Капитан ломанулся наверх.

— Конченный трудоголик!

Игорь был у себя в комнате. Он был одним из тех сухоньких дедушек с серьёзной одеждой, вроде пиджака, которая висит, как на вешалке, но сейчас он был при полном параде и проверял любовно собранные аптечки для каждого из членов высадки.

— Ты совсем на старость лет с катушек слетел? — без обиняков начал Фархад.

— Почему же?

— Да потому.

Багрицкий являл собой такой образец спокойствия, что все буддистские ламы, раз увидев его, удавились бы от зависти. Фархад горячо пытался отговорить друга от столь глупого решения. Мотивировал свое мнение тем, что тот и раньше был больной на всю голову, а теперь всё совсем плохо. Игорь возражал, что на голову больные на этом корыте абсолютно все, включая бортовое привидение, так что нечего тут, и вообще: «Пусти, Эльста, или я жене наберу».

— Слушай, ты даже от кучки хлама увернуться не смог, о какой вылазке вообще речь?

— О той, которая научная, а не боевая, — холодно ответил доктор. — Сканеры подтвердили — живности нет. А вот вирусов, или еще каких сюрпризов вполне может быть хоть завались. И что вы с этим будете делать без меня, а? Припахаете Лени, который едва разбирается? Ну-ну.

Капитан заворчал, признавая чужую правоту. Он очень не хотел отпускать дока. Тот и без того был не в лучшем виде. А если еще и на станции неспокойно будет…

Звонок.

— Кого еще занесло?

«8-800-96-45-23-455. Новая Москва. Элеонора Федоровна Эльста. Просьба связать с Фархадом Степановичем Эльста»

— О, это тебя. Помяни чёрта.

— О Боже, только не это! Меня нет! Умер!

Багрицкий невольно оскалился в улыбке. Кивнув Лени, соединил правый указательный и левый мизинец. Подобный жест означал, что дело касается одной из «тем, о которых мы не говорим»: семьи, осьминогов и животрепещущего вопроса «а существуют ли таки инопланетяне али нет?». Пункт про семью диктовался отсутствием оной у большинства, сварливой бывшей капитана и неспособного заткнуться на эту тему Сина. Последним был продиктован и последний же пункт — ксенофобские тенденции на почве открытия химер, сцбшная революция, все дела, все такое. Про осьминогов уже никто не помнил, но что-то подсказывало, что не обошлось без алкоголя и той незамутненной личности на АЖО «Сатире», приударившей за тогда еще, до Энси и простреленной спины, ходившим в экспедиции Мо.

Сейчас был первый случай: семья. Ибо только бывшая жена из списка могла догнать несчастного птичника на любом краю галактики. Даром, что мадам была с диспетчерской вышки.

— Сбрось, Христа ради, просто сбрось, — взмолился капитан, пряча голову под стол. Предложи ему войти в клетку с голодными тиграми или же провести минут двадцать с Элеонорой, он бы выбрал клетку, для уверенности еще и запаяв изнутри.

«Соединение сброшено».

— Вот и славно. Вот и хорошо. Так, возвращаемся к нашим баранам…

— Ты не можешь избегать ее вечно.

— А вот и могу.

Очередная попытка штурма твердолобости Багрицкого ничего не дала. В итоге все трое, подгоняя в тамбуре настройки, готовились к выходу. Проверяли экипировку, в порядке ли системы защиты. Син в очередной раз посетовал на то, что они в защитных покрытиях напоминают привидений с этим мягким фосфорцированием.

— Команда высадки: капитан — Фархад Степанович Эльста, инженер — Валерий Андреевич Сафронов, доктор — Игорь Леонидович Багрицкий. Время высадки: шестьдесят восьмой год от открытия ЦБ, семнадцатое марта. Место высадки: Большое Магелланово Облако, Туманность Тарантул, номенклатура: NGC 2070, также обозначаемое как ESO 57-EN6, — продиктовал Син идеально ровным голосом.

— Галактика, где чуть более, чем бесконечность звездочек, — сказала Энси. — Фади, эту высадку регистрировать в бортовом или придумать для отчета чего получше? Дело же все-таки не вполне легальное. Нас сюда никто не приглашал же, а собственность, пускай и бывшая, но все еще государственная.

— Пиши «ЧП». Мол, оттуда сигнал бедствия шел.

— Со станции, что с век в космосе валялась?

— «Да» и «да»! А фиг ж их знает, может, перед тем, что бы там не случилось, они его запустили, и он там так и висел. А как мы прилетели и высадились — взял да и заглох, а мы его потом найти не смогли. А что, такое бывает. Сам слышал.

— А если проверят? — поднял бровь Багрицкий. — С нас ОА же три шкуры спустит за такую выходку.

— Гоша, не нуди, — погрозил ему пальцем капитан. И клал он на то, что «Гоша» — это «Григорий», и с «Игорем» никак не связано. Тот сам виноват. — Син, что там со связью? Нас сильно покорежило в этом плане?

— Ну, хорошая новость — с нашей стороны проблем нет. Плохая новость: станция реально старая. В последний раз подобную модель выпускали еще в прошлом веке — сквозь «мертвые» переплетения железа сигнал плохо берет. Картинку провести вряд ли смогу. Хорошо будет, если звуковой ровно пройдет, и я вас слышать нормально буду. Локаторы почти нормально работают, и что внутри происходит да как выглядит я, более-менее, вижу, но все равно не очень…

Техник принялся с удвоенным рвением жевать губу, а доктор с капитаном схлестнулись в нетипичном для них соревновании «успокой иноземца».

Поняв, что пока не нужна, Энси зависла в паре метров над полом.

— Знаешь, — сказал Лени, — меня напрягают типы, что стреляют по кораблям.

— Меня напрягают станции, на которые забивают Дьявол знает сколько, а потом внезапно до чертиков желают найти. У меня подозрения, что напавшие на нас ранее товарищи тоже к той консерве за бортом причастны.

Мальчишка машинально отгрыз кусок кожи с пальца.

— Да ладно, — уловив чужое настроение, Энси сменила настрой. — Бывало веселей. Помнишь, у нас был случай с АЖО, что появлялась только раз в тринадцать часов? Ее длинноухого посла, который обнимал индийскую статую на входе в переговорную и признавался ей в любви забыть не просто, правда? Запоминающаяся личность.

— Ага! — Лени задумался. — А что та статуя там, вообще, делала?

— И откуда мы ее откопали…

— Или куда потом дели, если уж на то пошло…

— Положим, когда мы ее туда ставили, были, наверно, пьяны…

— Ты ж непьющая!

— Позволь человеку хотя бы на уровне самовнушения расслабиться!

— А! А спер-то ее тот же самый посол…

— Или мы ее отдали…

— Или отдали…

— Посмотри в логах!

— Лень!

Заклепывающий последние кнопки Багрицкий улыбнулся, глядя на эту привычную сцену. Син продолжал сосредоточенно копаться в компьютере. Фархад смотрел на станцию. Та глядела пустыми окнами вжатых в нее кораблей. Они шептали: «Валяй, попробуй».

Капитан провел пятерней по лысой черепушке. Жене надо было, наверно, перед выходом все же ответить.

Но времени было мало. Пора было высаживаться.

— Так, отставить, все — по местам! Син — за старшего! Мы — пошли! — цапанув инженера за воротник, капитан шустро щелкнул переключателем давления. Открыл выход и бесстрашно шагнул в космос, уволакивая за собой прыгающего на одной ноге Лени. Багрицкий неспешно прошел следом, на ходу предупреждая, что если в этот раз еще хоть кто-нибудь посмеет забыть персональную аптечку — придушит лично, чтобы не мучились.

Стоило покинуть территорию корабля, как тут же ощутилось отсутствие гравитации. Системы станции не отвечали, так что стыковаться приходилось через дыру в обшивке, проведя небольшой мост-поплавок, чтобы храбрых путешественников не снесло куда космическими ветрами.

Зависнув в середине пути, Лени оглянулся на корабль, в очередной раз задумавшись, почему эта развалюха гордо звалась «Синица», а не «кирпич в полипах». Второе название ей шло определенно больше. Тут фонарик дока высветил надпись на стене станции.

— «Дети Ленина»?! Серьезно? Станция с названием «Дети Ленина»??? — Лени в ужасе уставился на Багрицкого.

— Эй, если мне за семьдесят, это еще не означает, что я отвечаю за буйную фантазию народа с прошлого века, знаешь ли, — доктор присмотрелся. — Тем более, это не ее название, а просто граффити, судя по стилю, сделано было, когда ты пешком под стол ходил. А в те времена что-то пошло не так. Много чего пошло не так…

— Наркотики, я думаю, — беспечно откликнулся капитан. Он первым проплыл в нутро станции. Чуть подождал остальных. Замер, тихонько ругнулся, вытаскивая из-за пояса небольшой белый кругляш. Раздавил, выпустил из руки. Метров пять вокруг озарило холодным мерцающим светом.

Они стояли рядом с каким-то куцым аппендиксом, где притаился таксофонный аппарат, трубка которого уныло бодала потолок. Лени подплыл было туда, но был остановлен упреждающим свистом капитана. Он сверился с картой.

— Так. Судя по выданным нам картам, информация у нас или где-нибудь в исследовательской части, или в жилых помещениях, или, почему-то еще вариант, в ангаре, где скотину держали. Ангар тут недалеко. Так, мы сейчас не прямо идем, а чуть вбок, ага? Там есть любопытная системка, как раз на случай проблем с корпусом. Увидим дверку неприметную. По данным Мо, она вообще из стены не выпирает и чуть ли не на картинку похожа. На ней, в теории, табличка должна быть: «Старший по технике безопасности такой-то». Итак, ищем неприметную дверку!

— А чего прямо нельзя?

— Ну, положим то, что таксофон нам не нужен — и ежу понятно. А впереди дальше, по схеме, стена, а за ней — твердый стеклянный панцирь водоема. То есть, или там вода все еще в аквариуме плещется, или хрен пойми что, после стольких-то лет. И это еще путь туда пробивать надо. Как по мне — не надо.

— Ну окей, налево так налево, — пожал плечами Лени.

— Ясно, что ничего не ясно, — философски выдал Багрицкий. — С лифтами что?

— Какими лифтами?

— Такими. Грузовыми. — Доктор подплыл поближе к обсуждаемому объекту. — В количестве четырех штук. Нам же наверх надо? По шахте-то быстрей будет.

— Какими. Лифтами?

— Хочешь сказать, они у тебя не отмечены?

— Сколько у тебя по карте ответвлений отсюда? — спросил Лени.

— Три.

— А их пять.

Фархад выругался.

— Смотри, — Багрицкий, выставив максимальную мощность на фонарике, посветил перед собой.

Высветилось сразу три варианта прохода, разветвляющиеся от одного коридора. Еще один был небольшим альковом — с их места там можно было различить те самые громады грузовых лифтов в стандартный темно-коричневый пластик под дерево.

— А дверки нету? Ну ладно. Давайте глянем, что там с лифтами, если что — вернемся.

Капитан тут застопорился, о чем-то вспомнив. Он набрал по связи Сина.

— Можешь посмотреть не через карты, а напрямую, сенсорами корабля, что у нас впереди и куда идти лучше? И еще. Может Мо досцбшные базы данных посмотреть? Раз станция такая важная была, она могла там числиться. И если так, там и планы нормальные могут иметься, и список, чего еще на борту есть интересного. Мы и так почти пиратством занимаемся, так почему бы уже не оттянуться на полную катушку.

— Хорошо, передам, — захрипел в наушнике Син. — Только еще за него вперед уточню: больно древняя штука, не найдется. Даже если совсем ценная была. Но вы там все равно оглядывайтесь получше. Некоторые вещи в свое время были не особо важными, в той же базе утерянных сокровищ значиться не будут. А вот добрая половина коллекционеров да любителей за какую другую любопытную штукенцию может отвалить бабла на консерву класса «Ястреб».

— Сбежать от меня вздумали, да? — подала голос молчавшая до этого Энси.

— Не беспокойся, несравненная, тебя мы не за какие коврижки не бросим! — поспешил заверить ее Лени.

— Если что, вместе с собой с корабля вырежем! — воодушевленно добавил капитан. Та лишь фыркнула, пробурчав что-то про извращенцев, что в душу лезут.

— На тему возможных незапланированных находок: если откопаем говоруна — считайте, я за собой застолбил!

— Юноша, не путайте, пожалуйста, реальность и фантастические рассказы, — посоветовал Лени Багрицкий.

— Прошлого ты, вообще-то, пролюбил, — тут же напомнил Лени капитан.

— Так то был не говорун! Там от говоруна только кличка была! — возмутился начинающий инженер, вспоминая лысое нечто, лишь по чьему-то извращению названное птицей.

— Детство в жопе заиграло?

— Ну вас всех, — буркнул Лени, ныряя в указанный альков, однако очень скоро отшатнулся, словно врезался в невидимую преграду. Разгильдяйское поведение мгновенно смыло. Подбородок дернулся вверх, а брови, наоборот, поползли вниз. — Так, стопэ. Эй, народ! Тут непонятное что-то.

Мешая остальным пройти, он завис в проходе, уставившись перед собой. Протянул руку за раму двери. Помахал.

— Ну что еще?

Не отвечая, Лени снова вытянул кисть, на этот раз задержав. Та стала чуть клониться вниз. Он кинул на пробу плавающий неподалеку шурупчик — раздался звон падения железяки о бетонный пол. Доктор с капитаном синхронно нахмурились.

— Народ, у нас здесь гравитация, — констатировал очевидное Лени.

— С какой такой большой радости?

— Понятия не имею! — жизнерадостно откликнулся Лени и тут же категорично добавил. — И туда не полезу.

Паря в невесомости, мальчишка держался за края дверного проема, тоскливо созерцая сумрачное нутро станции. Вдалеке нервно мигала сиротливая лампа, освещая традиционный по тем временам сизо-зеленый цвет внутренней обшивки, который также настроения не улучшал.

— Полезешь, еще как полезешь, как миленький, — ловко перехватил его поперек туловища капитан. — Если такая фигота уже здесь творится, то вдвойне интересней, что там дальше будет!

— Спасибо, мне жить еще хочется!

— Нам всем хочется, и для этого необходимы финансы, которых сейчас нет, но за коими мы сейчас и лезем.

— Но там даже электричество! Его не должно здесь быть!

— И что?

Капитан подплыл поближе к непонятной границе и оценил обстановку и горящую вдалеке лампочку, не выпуская товарища из рук. Недовольно цокнул.

— Фарх, мне кажется, плохая идея, — ухватил его за плечо доктор. — Парнишка прав. Сам подумай. Что для нас означает незапланированная гравитация? Во-первых, даже если вместе с электричеством лифты и работают, не факт, что там не проржавело все до последней стадии. А если так — быть расплющенным в процессе поездки мне как-то не очень улыбается. И даже если своим ходом на верхотуру ту через шахту полезем — нет гарантии, что нам сверху что-нибудь не прилетит, пока карабкаться будем.

Фархад помассировал свободной рукой подбородок, скосив взгляд на ногу доктора, которую тот заметно берег. Вздохнул.

— Дело говоришь.

— Во-во! — встрепенулся Лени.

— Значит, возвращаемся к плану по плану. Вдруг в одном из ответвлений есть та дверка.

— Погоди, — Багрицкий жестом остановил его, подплыв к их второму варианту. По примеру Лени, подхватив предмет потяжелее, толкнул стеклянный плафон люстры в сторону коридора. Секунда. Две. Семнадцать. Бздынь!

Капитан совсем помрачнел, обдумывая оставшиеся варианты.

— Син, ты там других выходов не видишь?

— К сожалению. Другого на чертежах вообще нет. Если только не пробивать станцию насквозь, но это долго. Бить с корабля лазером, чтобы дырку сделать, не вариант — все, что ищем мы, при условии, что оно там вообще есть, сразу же выкинет к едреной пене в космическое пространство. И учитывая, что мы все еще понятия не имеем, как искомая штука выглядит, очень велики шансы, что мы ее пролюбим. Там, кстати, на станции еще лесопарк по центру, буквально под управлением, а ниже — аквариум. Заморочились в свое время ребята…

— Эники-беники? — неуверенно предложил Багрицкий, кивая в сторону двух проходов. — Времени нет исследовать станцию снаружи в попытках найти зону без аномалий. И, раз уже через СЦБ, возможно, выкинуло, то не факт, что ЦБ же на этой станции внутри все не пропитано, может, поэтому-то к ней и выкинуло. Что, как вы понимаете, в принципе исключает возможность безопасной прогулки внутри.

— Надо было запросить больше бабла, — сказал Фархад.

Скучающий Лени экхэмкнул, напоминая, что висеть под мышкой ему уже надоело. Эльста на него шикнул, чтобы молодежь не мешала серьезным дядям думать.

— Но по плану вот за теми коридорами должен быть самый короткий путь до ангаров, так, Син? — спросил Багрицкий.

— Так точно.

— Что ж, — Фархад подхватил инженера поудобней, как бы невзначай проверяя наличие оружия в кобуре. — Вот и славненько. Вот и полетели!

— Я говорю, я туда не полезу! — возопил Лени.

— Ой да брось ты, что как маленький, — капитан подплыл к самому краю «перехода», прищурившись, глядя на неровное свечение фонаря впереди. — Подумаешь, системы поглючили. Ты темноты боишься? Может, выберем-таки тот вариант, где лампочка была, а?

— Гравитации на пустом месте с ничего я боюсь, — огрызнулся мальчишка, опасливо через плечо косясь в проем. — И любой нормальный человек, — он сделал акцент на «нормальный», — также должен бы, знаете ли! С какой радости здесь вообще хоть что-то функционирует спустя полстолетия?

Созерцавший происходящее доктор меланхолично пожал плечами. Лени показал ему язык. Фархад же вновь задумался. Почесал затылок и самому себе кивнул, чего-то там решив.

— А когда это мы были нормальные?

Под это заявление он торжественно «внес» свою моментально заоравшую ношу внутрь. Резкое появление притяжения на секунду вызвало рвотные позывы, но они быстро прекратились. Лени под мышкой заскулил, и его аккуратно опустили на ноги. Прислонившись к стеночке, он по ней же и стек. Багрицкий переход перенес спокойно. Только патлатой головой затряс, что собака после купания в речке. Замер, к чему-то прислушиваясь.

Мигнув, справа загорелась тёплым ровным светом лампочка. Лени на нее опасливо и зло покосился.

— Ну чего ты. Бери пример с дока, — пожурил его Фархад.

— У него всегда рожа кирпичом, мне такое от природы не дано! Конструкцией не предусмотрено!

В целом, по ту сторону гравитационного раздела было ровно так же, как и до него. Бело-голубая штукатурка, длинные палки ламп над головой, непонятные ржавые трубы понизу и провода поверху. Некогда лазуревый, ныне же вполне себе болотного цвета потолок. Сильно подгнивший паркетный пол. Местами из стен торчали железные окна щитков. Под ногами выделялась какая-то жижа да неловко пришпиленный портрет советского вождя. Верхняя половина была сожрана белой плесенью.

— Идем вперед, — бодро сообщил Фархад. — Не вижу смысла по каждому из проходов шариться.

— Я тебя ненавижу, — буркнул с пола зеленоватый Лени.

— И я тебя тоже очень люблю.

Незаметно массируя узловатой рукой больную ногу, доктор чуть отдалился от остальных, забежав вперед, за пределы света одинокой лампы, и тут же удивлённо присвистнул.

— Чего там? — подоспевший Фархад снова выругался.

— Син, — подал голос доктор. — У нас тут еще и пролом.

Судя по звуку из наушников, где-то на корабле техник от души приложился головой о стол.

Фархад почесал затылок. Игорь посветил вдаль фонариком. Лени присоединился к ним в разглядывании безудержных просторов, что им открывала огромная ощетинившаяся стальными прутьями дырища, вокруг которой щедрой рукой были рассыпаны куски бетонной стены. Она была грубо пробита в тот коридор, по которому они планировали идти, и скрывала в себе еще два варианта поворота событий, предоставляемых соседним коридором.

— А дверки там не видно? — поинтересовалась по связи Энси.

— Не-а, — вякнул Лени, потирая щеку. — Ни фига не видно. Зато есть пробоина в стене. Кому-нибудь нужна пробоина в стене, но не от метеорита, а не пойми от чего?

— Чего?!

— Может, эта пробоина была еще, когда системы функционировали. Роботы ли, люди ли сразу же среагировали и залатали внешнюю дыру первой, как представляющую реальную опасность. А потом питание урезалось, и дальше прибираться стало себе дороже. Ну вот и бросили.

— А метеорит тогда где? — недовольно нахохлился Лени.

— Может, до того, как запломбировать, выбросили, — продолжил рационализировать ситуацию капитан.

Багрицкий молча уткнулся в карту.

— Время тикает, — мягко прошелестела Энси.

— Тик-так.

— Цыц, мелкота. Ладно. Пойдем пока, как шли, — решил капитан, предварительно выглянув в дыру, убеждаясь еще раз, что ни космоса, ни потерянного метеорита за ним нет. Во всяком случае, в обозримом пространстве.

Дальше коридор вел себя достаточно смирно — был прямым и неожиданных сюрпризов не подкидывал, достаточно быстро завершившись дверкой головы на четыре выше нормального человеческого роста. Дылда Багрицкий радостно ощерился, с гордо расправленными плечами входя в проход — далеко не каждый день он мог себе подобное позволить.

По ту сторону прятался, судя по всему, склад продовольствия. Сотни и сотни банок с соленьями и прочими консервами. Мешки зерна. Колонны картонных коробок на небольших деревянных платформах с незамысловатыми названиями типа «масло растительное», «макароны», «кондитерские изделия», «чай» и так далее. Никаких марок. Ни тебе желтого кругляша с красной надписью «Янтарная Заря», ни фиолетовой звездочки «Маскарада». Это уже не заикаясь о зарубежной продукции.

Все это было рассортировано абсолютно идеально. Склад был забит под завязку, лишь скромные ручейки проходных дорожек виднелись то тут, то там. Так и виделась снующая по ним девушка в сарафане с косынкой. Хотя, вряд ли бы в этой станции ходили в гражданском. Да и скорее здесь ошивались рабочие в подтяжках. Кто знает.

С любопытством озираясь, они прошли по одной из тропинок, что прилегала почти вплотную к стене — та была почти абсолютно прямая и самая короткая. Где-то чуть в стороне одна из коробок сверху сверзилась вниз, по пути прихватив с собой пару товарок.

Лени аж подпрыгнул, моментально направив на источник звука фонарь.

— Та штука пошевелилась!

— Лени, знакомься. Это называется гравитация, — сказал Фархад. — Это, знаешь, когда вещи сами по себе всегда падают вниз. Ее, знаешь, на Земле много. И у нас на корабле, кстати, тоже. Никак не думал, что ты ее за все время не заметил!

— Ха-ха. Не смешно.

Луч света ничего не выявил. Одни мешки да коробки, коробки да мешки. Успевший уйти вперед, Багрицкий кашлянул в кулак, привлекая внимание. Двое спорщиков заторопились следом.

Игорь все понимал. Фархад за мальца чувствовал определенную ответственность — сам же его подростком еще подобрал, на корабль пустил. Он не хотел его расхолаживать своими отеческими чувствами, потому дразнил и подстебывал, чтобы тот не расслаблялся и «рос настоящим мужиком». Багрицкий этого не одобрял, но понимал.

За складом шла небольшая секция, напоминающая комнату отдыха. Ну или просто очень широкий коридор. Параллельно друг другу были расположены две двери с фигурками на пластике: голубой — мальчика, и розовой — девочки. Чуть дальше — пара плоских диванов. Рядом с ними — простые деревянные столики: прямоугольник, к которому присобачили четыре палки. На них — скатерти и вазочки с завядшими цветами. На полу лежал протертый ковер с арабскими узорами. Симметрия пространства навевала тоску.

Над головой уныло тикали суровые квадратные часы. Такая бандура могла запросто грохнуть кого, если бы упала. Впервые наблюдающий вживую такой полный антураж советской эпохи, Лени хоть на пару секунд да зависал над каждым непонятным"экспонатом".

С одной стороны комнаты-коридора висел плакат, призывающий тщательно мыть руки, а с другой какой-то план. Подойдя поближе и присмотревшись повнимательней, Лени издал победный клич.

В ответ на удивленные взгляды ткнул пальцем на «План эвакуации». Схема была лишь их, третьего этажа, но в текущих обстоятельствах и она была подарком. Особенно учитывая, что описанное там с реальностью совпадало куда больше того, что им выдал Мо.

— То есть где-то здесь должен быть еще один лифт, негрузовой, рядом — столовка, и с ее другого входа можно упереться аккурат в лестницу? — порассматривав план, подытожил капитан.

— Выходит так.

— Значит так, Мухтары. Ищем лифт!

Лени фыркнул.

— В туалете его точно нет, — мягко заметил доктор.

— Это да. Идем прямо!

— Мы прямо и шли!

Снова дверь. В этот раз коридор был еще больше, стены здесь были железными, ничем не прикрытыми. Зато пол был залит чем-то вроде резины. А еще относительно недалеко стоял брошенный автомобиль.

— Бинго! — Фархада источал почти щенячий восторг перед поросшей пылью машиной.

— Капитан, мне за Вас стыдно, — попытался было утихомирить его Лени, глядя на то, как капитан разве что не облизывал древнюю колымагу.

— Цыц, мелкота! Ничего ты не понимаешь, — Фархад печально покачал головой. — Ты хоть представляешь, сколько за это чудо выручить можно?

— Капитан, мы ее не дотащим. Тяжелая же, — озвучил мысли Лени Багрицкий.

— Так она сама поедет. Правда, Лени?

— А чё Лени, чё сразу Лени?! Док сказал же — не работает.

— Лезь под капот.

— Но!

— Лезь под капот, говорю.

— Но!

— Под капот.

— Ладно-ладно, — придержав фонарь зубами, инженер послушно достал из кармашка на жилетке инструмент и зарылся в недра цилиндров и проводов.

— Долгого сидения здесь она не стоит, — заметил доктор. — Если минут через пятнадцать не заведется — двигаем дальше. Напряжно немного.

— Чего напряжно? — спросил Фархад.

— Что она здесь делает? Машина. Она определенно дорогая. По тогдашним меркам. И не стоит здесь, а буквально валяется. Сзади следы от шин. Для чего бы ни было это покрытие, для машин оно не предназначалось. Ею здесь воспользовались в чрезвычайной ситуации.

— Так для чего же тут дорожка, Шерлок? — подал голос Лени.

— Для велосипедов, думаю. Или еще для чего. Не знаю. Но что не для машин — даю гарантию. И, опять же, тачка дорогая. Сдается мне, на ней шишки важные катались. Может даже, самые-самые важные.

Док почесал в задумчивости недавно приобретенный шрам на пол-лица.

— Ну, мы, по ходу, почти до центральной зоны дошли, — прикинул Фархад. — Может, там есть что-то вроде офиса главных шишек…

— Но на складах-то они что забыли?

— Да мне-то откуда знать?

— Пятнадцать минут истекли! — победно возвестил Лени. — И док прав. Эту колымагу и за неделю не воскресить. Тут всё в белой плесени. От вида одного блевануть охота!

— Значит, топаем пешочком, — меланхолично констатировал доктор.

— Значит — топаем пешочком, — бросив последний алчный взгляд на «колымагу», театрально вздохнул капитан.

Сбой системы: точное местоположение неизвестно,

Межзвездный корабль класса «Синица»

201х год по старому летоисчислению

Син шерстил новую порцию данных от Мо. Вопросы всё сыпались и сыпались, а вот ответов на них не предвиделось.

Он на дух не переносил эти вшивые задания, которые время от времени приходилось выполнять, когда совсем прижимало. Ему нравилось, когда все было предельно четко и просто. Выполняй вот это вот так-то и так, и будет тебе вон то-то и то. А подобные экспедиции больше смахивали на нечто из той книжки из детской библиотеки: «поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что».

Ну, ладно. Информация представлялся чем-то почти конкретным: некий ее носитель, содержащий сводки о последнем проекте. Более-менее конкретно… с одной стороны. С другой, как этот самый носитель должен выглядеть на старушке-советской станции? Будет ли он материальным, классическим, скажем к примеру, рукописной тетрадкой-дневником? Или это примитивная дискетка? Спецпрограмма в дебрях станционного компьютера? И если это все же программа, то у них все очень плохо, потому как вопрос о сохранности необходимых к изъятию данных здесь встает ребром. Опять: кто ее знает, отчего откинулась станция, что там сталось с этими самыми компьютерами. Даже мертвая плата может быть полезна ровно до той поры, пока ее прощально не перемкнет неудачный всплеск электроэнергии. И, еще раз, если станция улетела от незапланированного фатального перемыка — дела пахнут не просто жареным, а их же собственными подгорающими задницами. То, что Фархад в очередной раз подписал их на невозможное с абсолютно невинным видом.

Впрочем, учитывая, что ребята обнаружили внутри рабочее гравитационное поле с электричеством, то, может, шансы и были. Да и раньше бывали случаи похуже.

Хотя оставался еще целый один замечательный вариант. Наименее приятное развитие событий: информацией могла быть некая неведома зверюшка, которых именно на той станции варганили… Неизвестно!

Его гибкие усы гневно забарабанили по чешуйчатой макушке. Энси в шутку заводила над ними руками, будто собиралась связать их в узел. Он поднял на нее угрюмый взгляд, недовольным проявленным к себе неуважением.

— Да не расстраивайся ты, — сказала Энси. — Не всё так плохо. Помнишь, к примеру, был у нас как-то тот чувак, который сбежал из психушки, ограбил Академию и за похищенное золото пытался нас уломать откопать прямой проход в ЦБ?

— Это да. Но капитан же его втихушку, пока мы развлекали, в полицию сдал, ну. Быстро все прошло. Почти сразу. Незаметно, можно сказать. А тут другое.

— У нас еще была девушка, которая хотела изнасиловать босса-слизня, а мы всем 0составом гадали, как это делать, и главное: чем и куда, чтобы он реально почувствовал дискомфорт!

— М-хм. Безусловно приятные воспоминания, напоминающие мне в очередной раз, насколько успешной реализацией индивида я являюсь. Не работа — мечта.

— Ну вот! То есть ты сейчас осознал, что хуже было, правда? — она ему подмигнула. — А тут всего обобрать какую-то старую развалюху!

Зависнув над полом на воображаемом диване, Энси организовала себе азиатскую трубку — как и все призраки, она могла менять собственный внешний вид. Син запыхтел, крутанувшись в кресле. Хотя химер и знал о вреде, особенно для собственной расы, не мог не перестать завидовать её, пускай и мнимому, наслаждению табаком. Хотя бы молча.

— Ненадолго связь перемкнуло. Подумаешь. Ничего страшного. Ты же сам говорил, что станция пропускать плохо будет.

Син промолчал, продолжив игру «пробей усами свой же череп».

— Голова болит, — наконец с тоской молвил он.

— Где вы там, придурки? — глухо раздалось из микрофона.

Энси улыбнулась, заметив, как обвисли нервные усы.

— Мы-то здесь. А вот вы где шляетесь…

— Нам бы кто сказал, — фыркнул Лени. — Это разве не твоя задача — координировать, нет?

— Все претензии к кривым картам и приборам, — безэмоционально отозвался химер. — Немного помолчав, добавил. — Я пытаюсь нахимичить план того, как вы добрались туда, куда добрались. Должно помочь вам выбраться, если пролюбитесь по дороге.

Син задумчиво содрал с губы кусок кожи. Постучал по наушнику. Чешуйки причудливыми снежинками полетели на пол.

— Выданные планы — говно. По ним вы уже через минут пять после захода должны были лестницу найти.

— Это мы уже отметили, — просто ответил Фархад. — Там у входа еще нашли какую-то схемку.

— План эвакуации при пожаре, если быть точнее, — дополнил Багрицкий.

— Лени с ней поколдовал, и мы ее худо-бедно от стены отодрали и рисунок относительно восстановили. Не Бог весть что, но все же. Правда, карта там только этого, первого этажа…

— И еще по ней тоже не все сходится, — буркнул Лени.

— Хотя от планов Мо она и отличается, — заметил доктор. — Например, в том коридоре она показывала четыре развилки.

— Хотя на самом деле было три.

— Вы понимаете, что, по идее, должны были еще хоть на какой-то путь передвижения между этажами натолкнуться? Здесь же едальня быть должна, тут проходов как цветочков по весне понатыкано должно быть!

— Ну нету, Син, нету! Смирись и копайся там в базах лучше, — сказал Фархад.

— Ну почему «нету», мы лифты нашли? Нашли. Раньше же ими пользоваться было вполне безопасно. Это сейчас, в нашей ситуации…

— Гоша, в нашей ситуации у нас не просто лифты, а лифты смерти!

— Эльста, ты можешь хоть к чему-то относиться серьезно?

— Стараюсь, как могу. Очень стараюсь! — тот, судя по звуку, бодро закивал, позабыв, что видеоканал не был подключен.

— Очень старается, — передразнил Лени. — Энси, прикинь, его даже совсем не парит, отчего станция-то обезлюдела!

— Обезлюдела и обезлюдела, — вздохнул Багрицкий.

— Их обоих не парит!!!

Энси расхохоталась, она именно поэтому и любила больше всех мальчика — один он мог ее по-настоящему развеселить. Лени изобразил обиду, остальные как могли попрятали тихие смешки.

— Здесь, между прочим, вдоль стен через каждые метров десять весит по паре противогазов. Древних, странных противогазов. Газовых, не космических — в космосе такие не выдержат. Газовые костюмы на космической станции, Энси! Фишку сечешь?

— Мировой геноцид как джинсы клеш — стабильно приходит и выходит из моды, — мягко заметила та. — Огромный научный центр на краю галактики: чем не лучшее место для всяких военных экспериментов? Мировая держава, все такое.

— Так, ребят, здесь и так не весело, давайте не будем сгущать атмосферу? — попросил доктор.

Син что-то одобрительное мыкнул. Прокомментировал, но в ответ услышал лишь шум. Включил-выключил приемник. Еще раз. И еще раз.

— Энси…

— Опять пропали. Стены в самом деле прочные. Не переживай.

— Циня бы сюда.

— Чтобы его сюда, неизвестно еще в какую щель Вселенной нужно забиться. А потом, какими наручниками скручивать Фархада, чтобы тот его не убил.

— Но толковый же был человек.

— Да, — Энси склонила голову. — Был.

Откинувшись назад, Син скрестил руки на груди и сполз вниз по креслу. Усы снова принялись барабанить по макушке.