Тайная жизнь отличника

Дарья Михайловна Сорокина, 2023

Всё началось с поцелуя на спор, с горячего дыхания на моих губах, с дьявольского взгляда поверх идиотских очков в роговой оправе. Я просто хотела стать частью сестринства, мило пошутив над невзрачным ботаником, а теперь Эд Хэндерсон, парень, который не лезет у меня из головы.Всё началось с поцелуя назло, с испуганного вздоха и мягких губ, с ласкового взгляда голубых глаз. Я просто хотел преподать урок для богатенькой папиной дочки, а теперь Бет Бэйли, девчонка, которая сводит меня с ума.

Глава 9 Порнография — дело семейное

Эд

— Тебе Дастин звонил, передал, чтобы ты сегодня, ну ты понимаешь, малыша не дёргал, — невинно сообщила с порога Грейс, с нескрываемым интересом изучая мой внешний вид. Ну да, домашние тапочки, трусы и футболка в октябре смотрелись более чем не по погоде. — Ты на пробежку ходил, что ли?

Я сжимал в кулаке ключи от машины и пытался не заорать на бабулю. С трудом сдерживал поток гадких слов, а они вставали мне поперёк горла болезненной распоркой. Плевать, что за обеденным столом они с Руби обсуждают мой член, плевать, что мне сейчас открытым текстом намекнули, чтобы я не дрочил. Но Бет. Бет — это то немногое личное, что у меня осталось. Девушка, которая волнуется при разговоре со мной, девушка, которая ждёт моего звонка и хочет отношений. Да. Она так и сказала.

Я с тобой хочу быть.

— Грейс, нам надо поговорить.

Почти всю дурь я спустил на Шеви. Странно, что за мной патрульная машина не увязалась, когда я гнал домой. Но шинам точно хана, я их стёр на последнем светофоре. Всему хана, и мне хана.

Бабуля картинно схватилась за сердце. На меня этот театр не работает уже давно. Ещё лет пять назад я бы повёлся, обнял её, погладил по спине и извинился. Но сейчас.

— Зачем ты Дастину сказала, про мою девушку?

Мою девушку?! Я, кажется, рехнулся и уже всё решил для себя. Моя девушка…

— Значит, у вас всё серьёзно?

Она непрошибаемая, стоит и разве что ладошки не потирает.

— Возможно, но если ты будешь лезть всё закончится, не успев начаться. Грейс, я прошу, дай мне пожить. Как нормальному парню, хорошо?

— Ты нормальный парень, Эд. Твои коллеги не стыдятся того, чем занимаются. Ведут инстаграм, по школам с лекциями о безопасном сексе ездят.

— Я не стыжусь, Грейс. Те, кому стыдно, в порнобизнес не едут, но я не хочу заниматься этим всю жизнь. Я хочу нормальных отношений, нормальную работу и нормальную семью.

— А мы, значит, ненормальные?

Отлично, она всё перевернёт с ног на голову, и вот я уже начинаю чувствовать себя дерьмом.

— В нормальных семьях бабушка не обсуждает член внука за столом!

— В нормальной семье бабушке не пришлось бы смотреть, как внук жертвует собой ради других, Эд. Это моя вина, что не могу дать тебе нормальной жизни.

А вот и слёзы. Отлично, меня откатило на те самые пять лет назад. Взял её за плечи и заглянуть в усеянные морщинками влажные глаза.

— Грейс. Я не маленький мальчик, и ты ничего мне не должна. Ты и так делаешь больше чем нужно. Серьёзно, делай меньше! Я справлюсь сам, просто не лезть без приглашения в мою жизнь.

— Ты познакомишь нас с этой девушкой?

Быстро она отходит. Только что слезу давила, а теперь похожа на ребёнка, который игрушку в магазине клянчит.

— Да, надеюсь, она не убежит в ужасе. А пока это не случилось, позволь мне для начала сделать её своей девушкой, хорошо?

— В каком смысле? — она хлопала глазами и вопросительно смотрела на меня.

— Пока что мы с ней просто одногруппники, и она ждёт от меня ответ.

— Она тебе сама предложила?

— Вроде того.

— А чего ты ждёшь? Она тебе не нравится?

— Нравится.

Пока поднимался по лестнице к себе в комнату, Грейс кричала мне в спину что-то ободряющее. Не помогало. Я готов к отношениям. Это нетрудно. Уверен, с Бет будет легко. Представлял, как вместе готовимся к проектам, работаем в библиотеке, выступаем на конференциях, получаем дипломы об окончании Стэнфорда. Я часто вижу её в читальном зале в одно и то же время со мной. Ложечка сидит там допоздна, увлечённо работает, чтобы на парах составлять мне здоровую конкуренцию. Я хочу попробовать с ней. Хочу поцеловать и снова почувствовать то, что чувствовал, когда она подолшла выполнять своё глупое задание от Ита Вита Фита. Волнение, кураж, зашкаливающий адреналин и стояк не по команде. Это было не для галочки. Не потому что партнёрша попросила, или Дастин прописал в сценарии. Потому что я так захотел. Хотел Бет как женщину.

Палец в нерешительности завис над кнопкой вызова. Что я скажу ей сейчас? Я не имею права начинать отношения с ней так. По телефону я точно не признаюсь в том, чем занимаюсь. Мне нужно видеть её лицо и глаза. Мне нужно понять, что она думает об этом. Прямо сейчас Бет ждёт от меня решения, а я…

В который раз разбудил погасший дисплей прикосновением и погладил её номер.

Не могу. Просто не могу.

До понедельника, Бет. Сегодня я просто не имею права давать ей обещания, особенно когда меня с утра ждёт несколько часов работы.

Отложил телефон и полез на биржу вакансий. До глубокой ночи искал хоть что-то для себя, что помогло бы перекантоваться эти пять лет и обеспечить больную сестру.

Ничего с гибким графиком работы, а тем более с теми деньгами, что мне платит Дастин. Так что увольнение откладывается на неопределённый срок, а разговор с Ложечкой ждёт понедельника, если конечно Бет не передумает уже сегодня.

Дастин прислал ещё одно сообщение: усеянный восклицательным знаками призыв «не дрочи, Большой Эдди, папочка следит за тобой». Покосился на вебку ноутбука. Да ну нахрен! Опустил крышку на всякий случай. Уже лёжа в кровати, вспоминая мокрую задницу Бет Бэйли, думал, а не послать ли к чёрту приказ начальства?

*.*.*

— Что с твоим лицом, Эдди? — Сара с порога заключила меня объятья, несмотря на все протесты визажистки. Ну а что? Всё равно к концу эпизода макияж накладывать ей придётся заново. Это моя любимая часть во время съёмок, я отдыхаю и пью чай, пока партнёрш готовят.

— Не выспался, — сказал как есть и улыбнулся напарнице. Хотя нет, я умолчал о мучавшем меня стояке.

Как бы я ни ныл из-за регулярного присутствия Нормана в студии, работать с Сарой я люблю. Он мягкая и тёплая во всех смыслах, а ещё очень мило строит из себя мою мамочку. Саре тридцать семь, но выглядит она, как шестнадцатилетняя девочка. Очень нежная и трогательная, без грамма синтетики, всё своё. Природа её не обделила красотой и молодостью, но посмеялась в другом. У неё нет и не может быть детей.

Кто-то даже шептался по углам, что в своё время она пришла в бизнес, чтобы залететь от кого-то из актёров. В начале карьеры она принимала участие во всех жесткачах и групповушках, а потом у неё закрутилось с её лечащим гинекологом. Она целый день окружена членами, а он — вагинами. Отличная пара. Теперь она выбирает сцены поспокойнее и чаще всего со мной.

— Лив, можно сделать что-то с его мешками по глазами? Бедный Эдди, опять всю ночь зубрил? — Сара пыталась пальцами разгладить мою заспанную рожу.

— Не поверишь, ни одной книги не раскрыл вчера. А там в кадре сегодня нужно моё лицо? Может, хватит вот так? — приложил ладонь ребром к ремню.

— Шутник, конечно, нужно. Рассказывай, почему не спалось?

Послушно устроился на свободный стул перед зеркалом и позволил Оливии творить свою магию и попытаться превратить меня в другого человека. Жаль, что нельзя мазнуть консилером и стать не Эддом Хэндерсоном, а кем-то достойным Бет.

А почему бы не рассказать о ней Саре? Она единственный адекватный человек, который меня сейчас окружает. Может, и Норман опытом поделится, как он смирился с занятием жены.

— Мне девушка нравится.

— Девушка! Это же хорошо, Эдди! Сколько ты уже с нами работаешь? — Сара крутанулась на стуле и повернулась ко мне, под недовольное шипение Лив, которая пыталась наложить моей напарнице макияж и только что полоснула ей помадой по щеке.

— Три года, — ответил за меня Норман.

— Да, да! Незабываемый врыв в бизнес. Пицца-бой, всё по сценарию!

Они по-доброму рассмеялись, и даже у моего уставшего отражения появилась ностальгическая улыбка от этого воспоминания.

Если честно, тогда семья Хэндерсонов переживала не лучшие времена. Я получил отличные результаты эс-эй-ти, а у Руби случился очередной тяжёлый приступ. Я запихнул свой аттестат и амбиции в пыльный ящик и решил взять академический год, чтобы найти работу и вытащить сестру с того света. Только для таких, как я среди вакансий не было ничего, кроме «подай-принеси». Я брался за всё подряд, мотался от подработки к другой подработке, пока мне не поступил судьбоносный заказ на пять вегетарианских пицц.

Это был уже конец дня, и я с трудом перебирал ногами. Пока мне открывали, сдвинул очки и устало натирал пальцами глаза и переносицу, стараясь не думать, что завтра меня ждёт примерно то же.

Дверь широко распахнулась, и меня поглотила музыка, девчачье хихиканье и аромат дорогого парфюма, приправленный алкоголем. От всего этого у меня слегка закружилась голова, и я привалился к стене, монотонно бубня стандартное приветствие нашей пиццерии.

— Я выиграла, я выиграла, — кричало смазанное пятно, предположительно женского пола. — Сказала, же красавчик будет. Гони десять баксов, Мишель.

— Ещё неясно, красавчик он или нет, может у него там три соска и маленький член, — рубануло другое пятно.

— Энит, Мишель заплатите ему и возвращайтесь. На мальчике лица нет, он сейчас в обморок свалится от вашего перегара.

— Погоди, Сара, у нас спор, его надо решить. Иди сюда, будешь судьёй!

Я даже не успел ничего возразить, как дверной замок за моей спиной защёлкнулся, а подвыпившие девушки втащили меня глубь гостиной.

— Очки. У него очки, как же меня заводят очки, — пятно по имени Энит стянуло с меня очки и теперь прыгало вокруг, словно я был тортом для именинника, а ещё кто-то мазнул меня ладонью по заднице, вытаскивая из кармана водительские права.

— Эдвард Хэндерсон. Да с таким именем в политику нужно, а не пиццы развозить, — хмыкнула Мишель. — Ух ты, девочки, смотрите, ему всего восемнадцать. Эдди, ты уроки-то сделал, малыш?

Беспомощно крутил головой, продолжая сжимать коробки.

— Хватит, — встряла Сара, вернула очки и забрала у меня заказ. — Ты извини их, Эдди, сколько мы там тебе должны?

Я уже открыл было рот, чтобы повторить стоимость пяти вегетарианских пицц, но Энит выкрикнула.

— Плачу сто баксов, и ты раздеваешься до трусов! Это решит наш спор, Мишель?

Теперь я хорошо рассмотрел своих внезапных похитителей. Девушки очень редкой красоты, разные, и в то же время похожие каким-то внутренним спокойствием и гармонией. Сара, хрупкая и невысокая с по-детски открытым лицом и пухлыми губками. Грудастая Мишель, которая почти не уступала мне в росте. Кожа цвета капучино, а глаза — две прожигающие насквозь чёрные дыры. Энит со смешным каре рыжих волос и съехавшим набок картонным колпаком. Видимо, про именинницу я всё-таки угадал.

— Я провожу тебя, Эд, — Сара попыталась толкнуть меня обратно к двери, но я неожиданно для самого себя выдал.

— Без проблем. Я разденусь.

— Уииииииии! — оглушил меня визг.

Это были самые лёгкие деньги в моей жизни. Даже легче тех, что дарили родители, скромно вложив пять баксов в какую-нибудь потрёпанную книжку, купленную у букиниста. Те пять баксов они отрывали от себя, и я никогда не тратил их. Копил, копил… Просто не мог расстаться с ними, словно печень вырезать и отдать в магазине за банку с колой и чипсы.

Стянул с себя футболку. Даже пряжка на джинсах послушно расстегнулась. Вот бы так легко она поддавалась, когда влетаешь на последних секундах в туалет.

Спустил джинсы и выпрямился, думая куда деть руки. На нашёл ничего более умного, чем почесать плечо, пока эти трое разглядывали меня и решали судьбу десятки баксов.

— Ну… Третьего соска у него определённо нет… — протянула Энит.

— Немного подкачаться надо, худоват, хотя в целом очень даже неплохо… Плечи у него классные, — согласилась Мишель.

Сара всё ещё пыталась отсчитать деньги за пиццу и бросала на меня виноватые взгляды.

— Эд, а можно нескромный вопрос?

— Я стою перед тобой со спущенными штанами, удиви меня.

Энит ответил мне улыбкой и спросила:

— Ты шоуер или гроуер?

Сара слишком сильно и звонко хлопнула себя по лицу, и только её жесту я понял, что вопрос носит смущающий характер. Что означали те два загадочных слова я не знал, несмотря на всю мою начитанность. Видимо, не те книги я читал.

— Что, прости?

— Ну… Твой пенис, он у тебя сейчас максимального размера или ещё вырастет? Гроуер — это когда типа мааааааленькая пипка, а потом раз, — Энид продемонстрировала это «раз» двумя оставленными ладонями. — А бывает сразу ялда, и уже ничем не удивишь. Так вот, Эдди, чисто их любопытства, тебе есть чем нас удивить?

Сара сползла по стене от стыда за подруг, а я почесал затылок, вспоминая собственную физиологию. Не чтобы я не касался себя, боясь, что на ладонях волосы вырастут. Я дрочил, как и всё, но с линейкой не замерял. Кровь приливает, да. Расслабляет? Определённо. А больше член становится или нет, я как-то не заморачивался.

— Боюсь, вам соврать, девочки, я не помню.

— Забей, Энит, у него и без эрекции прилично. Даже если он шоуер, это всё равно дофига, ты выиграла, — Мишель пихала подруге десять баксов, но именинница вошла в раж.

— Плачу ещё двести, и ты показываешь нам свой стояк. Кто хочет новый спор? Я считаю, что он шоуер, и член у него сейчас максимальной длины.

— Всё хватит, он тебе сейчас иск впаяет за домогательство. Тебе прошлого раза мало, когда ты таксисту хотела сиськи показать вместо оплаты, — теперь уже Мишель попыталась осадить девушку.

— Я согласен, — быстро перебил их, пока они не передумали.

Двести баксов за то, что бы я член показал. Я сплю?

— Тогда я в деле. Двадцатка, что он гроуер, — Мишель добавил к десятке ещё две купюры. — Дрочи, Эдди!

Сара больше не подавала признаков жизни, зато эти две спорщицы явно ожидали от меня представления.

Пожал плечами, а потом поддел резинку от трусов. Немного странное чувство, когда на тебя смотрят, но мысль о трёх сотнях оказалась сильнее смущения, и даже моё уставшее после работы тело ожило. Долго стараться даже не пришлось. Убрал руку с члена, чтобы мне поставили верный диагноз: шоуер я или гроуер.

— О да, детка! Отыгралась, — Мишель прижала к груди свои деньги. — Гони, десятку, Энит. И мальчику не забудь заплатить. Заслужил. Дастина бы инфаркт схватил, если бы он увидел это дарование. Стояк за пару секунд, круто!

Пока я одевался девушки гремели застёжками сумочек, отсчитывая чаевые. Мне заплатили и за пиццу, и за незапланированный стриптиз.

— У тебя день рождения, да? — спросил слегка поникшую именинницу, когда она пошла мне провожать.

— Типа того.

— А грустная почему? Из-за проигрыша?

— Нет конечно. Парень бросил сегодня утром. Не мог до завтра подождать, урод. А я работу свою ради него хотела оставить, думала у нас всё по-настоящему. Пошёл он.

— Знаешь, — я посмотрел на смятые купюры, и вдруг почувствовал себя гадко, за то что забираю у пьяной девушки деньги. В конце концов, я не особо то и заслужил их. Мужик в центральном парке каждое утро бесплатно всем член показывает. — Оставь и купи себе подарок. Считай моим извинением за всех мудаков этого мира.

— Не надо. Забери, Эд, я всё равно просру их на какое-нибудь дерьмо. А ты явно работящий, и не сидишь на шее у мамочки. Ты меня лучше поцелуй, Эдди. Я же красивая?

Смотрел во влажные глаза малознакомой девушки и не мог не сказать:

— Красивая…

— Красивая, но?

— Я целоваться не умею, Энит. Как-то не довелось, не думаю, что тебе понравится.

— А я тебя научу. Давай поцелуемся. Только не за деньги, и чтобы никто не смотрел, ладно?

Мы вышли на утопающую в тёплых сумерках улицу, я подумал, что нужно взять Энит за руку, а потом я поцеловал её, как смог, вытер ей слёзы и назвал того чувака конченым придурком.

— Спасибо. Ты хороший. Очень хороший парень, Эдди.

На следующий день начальник сообщил мне о новом заказе на пять вегетарианских. Требовали именно Эдварда Хэндерсона, который в очках и очень секси. А ещё просили мою медицинскую справку захватить.

— В работники месяца метишь, секси Эдди? — передразнил босс.

Я крутил между пальцев листок блокнота с незнакомым адресом, но ни секунды не сомневался в том, кто позвонил в пиццерию.

В жизни много разных дверей. За одной могут ждать весёлые с виду девушки, но со своими трагедиями и историями. А другие двери дают шанс, которого ты даже не ждёшь.

— Ты Эдвард Хэндерсон?

С первой секунды встречи с Дастином я почувствовал себя на собеседовании.

— Эм. Да.

— У нас беда. Двое актёров в разъездах, мать их. А Дабл Дэнни желудочный грипп прихватил, и он дрищет вторые сутки, кишечник чистит. Будет в групповом гей порно отыгрывать свой больничный, благо зад к этому времени разработает! Выручай. Девчонки только на тебя согласны, а сцена горит. Нам сегодня надо кровь из носа отснять тройничок. Они тебе всё подскажут. Говорят, ты их хороший знакомый с больши́м членом и здоровой эрекцией. А мне главное, чтобы девочки были всем довольны. Тут они звёзды.

— Сколько? — прервал монолог Дастина, поглядывая на часы. Нужно было прикинуть выгодно ли мне это, задержусь тут надолго и выгонят из пиццерии.

— А ты мне уже тоже нравишься, Эдди. Деловой подход, пойдём в мой кабинет, дам тебе контракт прочитать, сам решишь. Хорошо себя покажешь, возьму на постоянку. Пиццу оставим для антуража. Сюжет несложный. Ты девственник доставщик-пиццы, а тебя соблазняют две красотки.

— Почти, как в жизни, — хмыкнул себе под нос, усаживаясь в свободное кресло.

— А то! Потому нас и смотрят миллионы, Эдди. Нет ничего более естественного и жизнеутверждающего, чем секс, — Дастин протянул мне ручку и бумаги. — Читай внимательно, Стеклянные Глазки.

Я долго искал подвох, но не нашёл. Контракт был только на один эпизод. Что я терял? Поставил подпись и забрал себе свою копию договора. Из пиццерии я уволюсь сам, если меня возьмут сюда. У Руби, наконец, появился шанс, но мне надо постараться. Хорошо, что я привык учиться.

— Добро пожаловать в семью, Эдди! Пойдём, я отведу тебя к девочкам. Кстати, ты когда в последний раз дрочил?