Королева белых мышек

Дарья Калинина, 2016

Двоюродная сестра поручила Марише временно опекать свою дочку-первоклассницу Катюшу. В один из дней в начале учебного года Мариша привела девочку в школу и, уходя, увидела странное зрелище: обычно пунктуальная, идеально выглядевшая дама с претенциозным именем Лидия Ромуальдовна привела своего сына Володю, одноклассника Катюши, в школу с опозданием. При этом сама она была растрепана и местами даже в крови. Охотничий инстинкт Мариши сразу же сделал стойку. Когда же после школы трепетная мать просто-напросто вовсе не появилась, чтобы встретить своего горячо любимого сыночка, Мариша поняла, что судьба, невзирая на запрет Маришиного мужа на какие бы то ни было расследования, вновь послала ей дело!..

Глава 5

Но для того чтобы приступить к своей задумке, Марише пришлось дождаться возвращения из школы старших детей. Как ни крути, а в первую очередь она заботливая мать и только потом сыщица. Накормив Лешку со Светкой, она поручила им присматривать за Катюшей, а сама снова оделась и направилась к дому Володи.

Ей повезло. Когда она подошла к подъезду, возле которого все и случилось, и позвонила в домофон, в окне первого этажа появилась седовласая бабуля. Лицо ее выражало сильную заинтересованность. Ничуть не скрывая своего любопытства, она уставилась на Маришу.

А потом, опять же ничуть не смущаясь тем, что Мариша тоже смотрит на нее, женщина отворила окно, высунулась и спросила:

— Ты к кому ломишься?

Мариша слегка оторопела. Но отказываться от такого подарка судьбы, свесившегося к ней, не стала и ответила:

— К вам.

— Если ты насчет выборов или продаешь что, то гуляй дальше, — воинственно припечатала ее бабулька.

— Нет. Я насчет нападения на Лидию Ромуальдовну.

— На кого-кого?

— На женщину из восемнадцатой квартиры.

— А-а-а… Так ты про барыню интерес имеешь…

Барыня! Вот, значит, какое прозвище было дано в подъезде Лидии Ромуальдовне. Что ж, очень подходящая ей кличка.

— Вы видели, как на нее напали бандиты?

— Вчера, что ли?

— Да, рано утром.

— Никакие это не бандиты были! — категорично заявила ей бабка. — Ребятишки пошутить вздумали, всего-то делов.

Всего-то! Странно, однако, рассуждают у нас некоторые граждане. На женщину напали с холодным оружием в руках, маленький ребенок присутствовал при этом, страху натерпелся, а соседка утверждает, что ничего особенного не произошло.

— У меня другие сведения, — серьезно произнесла Мариша. — Лидия Ромуальдовна в тот день имела на руках внушительную сумму наличными. И есть подозрения, что именно эти деньги и интересовали бандитов.

— Говорят тебе, никакие это не бандиты. Бестолковка ты! Я этих ребят вот с таких лет знаю. Не бандиты они, обыкновенные мальчишки. А Лидка, если хочешь знать, сама виновата.

— В чем же это?

— А в том… Когда страна в кризисе и некоторые люди не знают, как концы с концами свести, нечего перед людьми брильянтами своими сверкать. Думаешь, я не знаю, что она барчука своего каждый день икрой кормит? Да весь подъезд об этом неделю судачил, когда она заявила, что черная икра — это лучшее средство от малокровия. Это ее-то мальчишка малокровный! Она бы по сторонам-то посмотрела, как люди живут, небось, глазенки бы и открылись. Только зачем ей это? Она, кроме самой себя да еще своего сыночка, никого и видеть-то не желала. А ты кто такая? Вроде как у нас в отделе я тебя не встречала.

— Нет, я не из полиции.

— А чего тогда этой историей интересуешься?

Разговаривать через окно было неудобно, приходилось задирать голову. Но Мариша не сдавалась. И объяснила свой интерес:

— Дело в том, что Лидия Ромуальдовна пропала.

— Как пропала?

— Со вчерашнего дня ее никто не видел. И дома она не ночевала, и телефон не берет. Пропала.

И Мариша развела руками, мол, что есть, то есть, слов из песни не выкинешь. Старуха в окне задумалась, но ненадолго.

— Слышь, ты заходи ко мне, — деловито скомандовала она Марише. — Не знаю, кто ты такая и почему интересуешься, но разговор у меня к тебе есть.

Мариша не заставила себя долго упрашивать. Она нутром чуяла, что нашла свой клад. Такого рода скучающие старушки — это самородки для всякого, кто хочет узнать побольше о проживающих в доме людях. Правда, в последнее время пласт этих старушек стремительно тощает, общительные бабушки переезжают на кладбище, а смены им нет. Люди все меньше общаются друг с другом, так что новое поколение бабушек растет далеко не таким информированным. Самые продвинутые чатятся в социальных сетях, но это не то, совсем не то, что живое человеческое общение, происходящее изо дня в день.

Но сыщице повезло. Она нарвалась на последнюю могиканку. Старушке было так охота почесать языком, что она допустила в свою квартиру постороннего человека. Впрочем, когда Мариша вошла и огляделась по сторонам, она поняла, что старушка не многим рисковала. Такой бедности Марише давно не приходилось видеть. Все-таки за последние годы большинство населения нашей страны избавилось от железных кроватей и уродливых советских стенок. Но не в этой квартире. Тут все оставалось, как при Хрущеве.

Впрочем, в квартире было очень чисто. На порыжевшем от времени линолеуме не было ни пылинки. На стене в комнате висел ковер — гордость хозяев, жуткое детище синтетической промышленности СССР. Мариша понимала, почему ковер повесили на стенку. Ходить голыми ступнями по его жесткому колючему ворсу было бы настоящей пыткой. А так висит и вроде бы ничего, красиво даже местами.

— Да ты садись, садись, — хлопотала старушка возле Мариши. — Ты почему Лидией-то интересуешься?

Мариша объяснила, что ее девочка учится в одном классе с Володей. И конечно, она озадачена исчезновением его матери.

— Я тебе так скажу, что бы с Лидией ни случилось, это ей божеское наказание. Ясно тебе?

— Ничего не ясно. Наказание? За что?

— Есть за что, — поджала губы старушка. — Как ни воображает из себя Лидка, а есть люди, которые знают про нее кое-что.

— Вы это о чем?

— Думаешь, Светлана — первая, кто у нее в работницах служит? Были и другие, кто на Лидку горбатился.

— Вы?

— Нет, не я, — нехотя призналась старушка. — Дочка моей приятельницы у Лидии работала. Она мне такое про эту Лидию порассказала…

— И что же? Что?

Видя, что ее собеседнице стало любопытно, старушка оживилась:

— Денег у Лидии куры не клюют. В банке чуть ли не десять миллионов лежит или даже больше! Она одних лишь процентов по сто тысяч в месяц имеет!

— Ого!

Мариша была удивлена, как точно совпала сумма. Она и до того слышала про сто тысяч, и вот теперь снова прозвучали эти деньги. Но старушка поняла ее возглас по-своему и с удовлетворением кивнула.

— Да, таких деньжищ ей и ребенку с лихвой хватало. Тем более что Светке они вовсе не платили.

— Как?

— А вот так! Светка — приезжая, из деревни в город на заработки явилась, ни знакомых у нее тут, никого. Вот ее Лидия к себе и взяла. Кормить ее пообещала, жилье предоставила, но платить она ей не платит.

— Совсем?

— Ну, разве что совсем чуть-чуть. Тысячу-две. Но не больше пяти. Пять — это она Ларке платила. А от нее Лидия избавилась как раз для того, чтобы сэкономить на прислуге.

Мариша поняла, что Ларкой звали прежнюю домработницу Лидии, ту самую дочку приятельницы разговорчивой старушки. Видимо, обида за то, что знакомую турнули, а на ее место взяли Светлану, говорила в этой бабульке даже спустя много времени.

— Ларка и сама рада была, что ее рассчитали. Пять тысяч у Лидии заработать — еще попотеть нужно было. За каждую услугу торговалась. За мытье пяти окон в ее квартире она Ларке тысячу рублей заплатила! Тысячу! Это же грабеж!

— Зачем же Лариса соглашалась? Помыть такое окно и впрямь стоит гораздо дороже.

— Зачем соглашалась? А деньги-то Ларисе разве не нужны? Ей мать содержать надо было. Ларке удобно, что рядом. И с распорядком Лидия ее не напрягала, когда Ларка могла, тогда и убиралась. Вот она и соглашалась. Ну а как ее Лидия турнула, тут и мать у Ларки почти тотчас померла. Лариска и рада была, что ее уволили. Мигом место кассирши в супермаркете нашла, двадцатник получает и в ус с тех пор не дует.

— Ну а почему вы сказали, что Лидии поделом досталось? За что вы ее так не любите?

— Потому что дрянь она конченая! Знаешь, откуда у нее деньги эти?

— Нет. Вероятно, муж ей покойный оставил?

— А он, в свою очередь, как эти денежки раздобыл?

— Понятия не имею.

— Друга он своего кинул, вот что. Что-то они там с налогами крутили. Павел — папаша Володькин — тот еще жук был, он выскользнуть сумел. А друг его в тюрьму угодил. Ну а пока дружок в тюрьме сидел, муж Лидии всю их фирму на себя переоформил, да и продал. Отсюда и деньги. Собирался другое дело на эти деньги начать, да не успел, помер. Кондрашка его хватила. Ларка своими ушами слышала, как Лидия кому-то по телефону плакалась, не за тот ли мужнин грех наказали их всех. Нехорошо он тогда с другом своим поступил, что и говорить.

— А кто этот друг? Имя вы его знаете?

Но старушка с сожалением покачала головой.

— Нет, откуда.

— А Лариса ваша знает?

— И Ларка не знает. Кабы знала, мне бы уж рассказала. Она мне многое про соседушку мою разлюбезную рассказывала. И как та ей обглоданные кости больной маме «на бульончик» просила передать. И как чеки все до копеечки сверяла, за все до последней картофелинки отчет требовала. Ну, про окна я тебе уже рассказывала. Да! Чуть самое главное не забыла! Еще когда в долг деньги Ларке на похороны матери давала, так сразу оговорила, что долг с процентами надо вернуть!

— Это как? — растерялась Мариша.

— Дала она Ларке пять тысяч, а через месяц, сказала, ты мне пять пятьсот верни.

— Что за крохоборство?

— Такая уж Лидия есть, — рассудительно произнесла старушка. — Экономия — ее второе имя. На себя или на мальчишку своего — это она денег не жалела. Но если кому другому дать — это уж из нее не выжмешь.

Мариша и впрямь была шокирована. Гаже, чем наживаться на своих, она греха не знала. В голове не укладывалось, как это так, жить совсем близко, рядом с человеком, который бьется в нужде, иметь возможность ему помочь и при этом еще пытаться заработать на этом! Ну, гадство же, иначе никак такой поступок не назовешь! Гадство и крохоборство!

— Так вы хотите сказать, что на Лидию знакомые вашей Ларисы напали? Может быть, ее сын с дружками? Или брат?

— Да что ты такое говоришь? Нету у Ларки ни сына, ни брата. Одна она теперь во всем белом свете осталась, одна как перст.

— Тогда знакомые заступились?

— Некому за Ларку заступиться, кроме разве что Господа Бога одного.

Мариша озадаченно посмотрела на старушку.

— И давно мать Ларки умерла?

— Два года почти прошло. В декабре дело было.

Два года — это значительный срок. Вряд ли Лариса и ее мстители стали бы так долго вынашивать в головах план мести жадной Лидии. Но если не Лариса и не ее сообщники, тогда кто? Неужели старушка права, и это Провидение постаралось?

— Ладно, пусть будет по-вашему, и это Господь наказал Лидию. Но кто-то же во плоти должен был выполнить его волю. Кто это мог быть?

Старушка отвела взгляд.

— Вы сказали, что ребят в полицию нельзя сдавать, что они нормальные ребята. Что вы имели в виду? Что вы знаете про этих злодеев?

— Не злодеи они вовсе! — вспылила старушка. — Я обоих с малолетства знаю!

— Тоже дети ваших приятельниц?

— Один. Ванька. Хороший парень. Сердце у него доброе. Всегда вежливо так со мной здоровается, сумки поднесет, если что. Веселый. И пенсию у бабки никогда целиком не берет. Что она ему даст, тому и рад. Не то что другие.

Мариша слушала и ужасалась. Это что же такое у нас в стране происходит, если внук у бабки берет пенсию, а она еще и рада, что хоть что-то внучок ей на жизнь оставил, другие-то всю пенсию изымают у своих стариков.

— Что же этот Ванька нигде не работает?

— Работает иногда, почему? Как же совсем без работы? Только он судимый. С судимостью-то не больно берут.

Еще и судимый! Того не легче!

— И за что же он сидел?

— Да драку по малолетству устроили с другими пацанами. Ну, кому-то там голову проломили. Сказали, что Ванька. А кто там разберет, он это или не он? Драка-то общая была. Ну, у тех детей родители нормальные, нашли, как деток своих отмазать. А у Ваньки отца нет, мать поддает, одна бабка их всех и тянет.

И отца нет. И мать алкашка! Мариша слушала и поражалась, какими же критериями судит эта старушка людей? Почему у нее лоботряс и хулиган Ванька оказывается много лучше, нежели Лидия, которая вела исключительно добропорядочный образ жизни и все свое свободное время посвящала трогательной заботе о Володе? Может быть, потому что тот же Ванька, заведись у него рубль, тут же отдал бы его, не считаясь, первому, кто его об этом бы попросил?

— И сказать честно, Ванька всегда кулаками с дружками помахать был любитель, что греха таить, что есть, то есть. Так что участкового нашего я где-то даже понимаю, что он именно Ваньку выбрал на роль козла отпущения. Только Ваньке-то от этого легче не стало. Посадили его, полгода просидел, выпустили. А репутация уже подмочена! На учет взяли. Участковый к ним в дом, словно к себе, заходил. Принял, одним словом, участие в судьбе Ваньки. На работу его устраивал пару раз. Только Ванька несколько месяцев поработает, потом косяк какой-нибудь отмочит, его и выпрут. Снова без дела гуляет. Так и живет. Но парень он хороший, в этом сомневаться нечего.

— Про Ваню вашего я поняла, что он за человек. Но вы же понимаете, не мог он просто так взять и наброситься на Лидию.

— Да не хотел он ей дурного. Пугнуть хотел, вот и все.

— Зачем? Что она ему сделала?

— Человек один его попросил об этом. Ясно тебе? Денег заплатил, чтобы Ванька с приятелем на Лидию вроде как нападение организовали. Ну, они и рады стараться.

— Это вы откуда знаете?

— Разговаривала я с ними. С Ванькой и дружком его. Что же, говорю, Ванечка, ты творишь, гад такой? Снова на нары захотел? А он мне и сказал, что это вроде как шутка была, розыгрыш. Один человек ему поручил. Деньги авансом дал, и когда Ванька с приятелем все сделали, тот доволен остался. Так что Ваня к исчезновению Лидии непричастен, так и заруби себе на носу.

— Шутка… Розыгрыш, говорите, — пробормотала Мариша. — А кто же Ваню попросил такую шутку с Лидией сыграть?

— Этого я уж знать не знаю. Да и не все ли равно? Что бы там с Лидой после ни приключилось, Ваня к этому не причастен.

— А почему вы так уверены, что с Лидией произошло что-то плохое?

— Предчувствие у меня такое. Вот как ты сказала, что она исчезла, тут и толкнуло.

И бабка показала себе под левую грудь.

— У меня здесь всегда колет, когда беда идет или известие плохое. Иной раз про болезнь услышу у кого-нибудь, колет. Значит, все, помрет человек от этой болячки, если только не отмолить его в срочном порядке. Но это теперь мало кто умеет да и не хочет уметь.

— Но все-таки есть у вас подозрения, откуда к вашей соседке беда могла подкрасться?

— А это уж откуда хочешь. Очень уж Лидка самолюбива была. И людей многих обидела. И подло себя вела с теми, кто ниже ее находился. Не стеснялась ноги о нас вытирать. И деньги очень уж ценила. Прямо на все ради них готова была. Таким людям Господь обязательно для вразумленья какую-нибудь беду-проблему подбрасывает. Притормози, мол, милок.

Мариша слушала старушку вполуха. Что она там опять бубнит про очередную божью кару? О чем пророчит на сей раз? Марише все эти рассуждения казались лишними. Для себя Мариша из рассказа старушки уже все нужные ей для расследования выводы сделала. Сейчас сыщице надо сделать одну вещь. Ей просто позарез нужно повидаться с этим Ванькой и выяснить у него, кто заказал ему злой розыгрыш Лидии. Были у Мариши подозрения на сей счет, но подозрения — это не показания, их к делу не подошьешь.

Пообщаться с Ваней у Мариши получилось не сразу. Старушка заупрямилась и не хотела выдавать своего знакомца. Кроме имени, она не желала назвать ни фамилии, ни адреса.

— Зачем тебе? Сказано уже, Ваня тут ни при чем. Если кто Лидию и кокнул, так в другом месте ищи.

— Вот я и ищу! Может быть, тот человек, который нанял Ваню, и есть злодей, что стоит за исчезновением Лидии. Вы поймите, возможно, Лидия сейчас в беде. Возможно, ей угрожает опасность. Хоть вы и не любите свою спесивую соседку, но ведь у нее сын — Володя.

— Ох, да. Жалко мальца. Хороший он паренек. Глуповат, но при такой матери и неудивительно. А и горько сознавать, что детям предстоит за грехи своих отцов и матерей расплачиваться. Вроде как ничего дурного Володя и не совершил в своей жизни, не успел просто, а только все одно, не видать ему счастья.

— Если мать найдется, то он будет очень счастлив.

Но старушка лишь качала головой. Кажется, для себя она уже решила, что Лидии предстоит расплата за какие-то ее былые прегрешения. И ребенку ее тоже.

— Слушайте, ведь вы не должны помогать злу, не должны его покрывать. Вы, я вижу, верующий человек, а верующие люди просто обязаны добро творить. Помогите Лидии, пусть она даже этого и не достойна. Но возможно, ваше участие в трудный для нее час сделает Лидию мягче в другой раз.

— Вряд ли ее что исправит. Для исправления, небось, находились моменты и раньше. Господь для вразумления много раз нам предупреждения посылает. А уж когда никак не доходит, тогда карает.

Долго Мариша уговаривала старушку. И так заходила, и этак. Но старушка лишь сыпала мудрыми изречениями, а к Ваньке не вела. Наконец Мариша пообещала, что не станет с Ваней сама разговаривать, удовольствуется тем, что за нее это сделает старушка. Только после этого та несколько отмякла.

— Ладно уж, так и быть, спрошу для тебя. Может, и согласится с тобой встретиться. Но ты мне поклянись, если согласится, что ты одна придешь!

— А с кем мне приходить?

— Без полиции!

— Ну конечно. И в мыслях не было тащить на встречу полицейских. Никакого дела не открыто, так какие могут быть полицейские?

— А я знаю, открыто там дело или не открыто, — проворчала старуха. — С деньгами Лидкиными все, что угодно и когда угодно, можно открыть.

— Так, а деньги-то нынче где? То-то и оно, что нынче нет ни денег, ни самой Лиды. Кто дело открывать станет? Несовершеннолетний Володя или Светлана? Той только в радость, что хозяйки нет. Она теперь сама в доме полновластная госпожа и хозяйка.

— Светлана-то, должно, намучилась. Ларка с хозяйкой не жила под одной крышей, и то иной раз от нее плакала. Каково же Светлане было целыми сутками напролет рядом с собой эту змею терпеть? Вот увидишь, она последняя будет, кто хозяйку искать примется.

— Тогда вашему знакомому вовсе ничего не грозит.

Мариша не стала говорить старушке про те сто тысяч, которые Лида взяла в банке и которые пропали вместе с Лидией. Но самой Марише этот Ванька казался очень даже подходящей фигурой на роль подозреваемого в преступлении. И она с нетерпением ждала, когда старушка закончит набирать номер на дисковом телефоне, такие Мариша не видела со времен своего детства. Бабка была верна себе. Пусть и отчаянно нуждаясь в самом необходимом (даже телевизор у нее в комнате был хоть и цветной, но старый, с выпуклым экраном), она не отказала себе в главном в жизни удовольствии. В домашнем телефоне — этом верном друге и союзнике всех заправских сплетниц.

Ванька согласился встретиться с Маришей далеко не сразу. Сначала он трижды переспросил ее, кто она такая и почему им интересуется. Потом попросил передать трубку старухе и отчитал ее по полной программе за то, что она «сдала его с потрохами». Наконец Ванька успокоился, признал факт своего разоблачения свершившимся и согласился встретиться и поговорить с Маришей. Правда, согласие его Мариша пообещала оплатить из собственного кармана. Предложила тысячу.

Ей хотелось посмотреть на реакцию парня. Как поведет себя потенциальный владелец ста тысяч? Ванька ухватился за предложенную тысячу с жадностью.

— Подойдите к детской площадке перед женской консультацией, я там буду вас ждать.

Но когда Мариша подошла, на площадке, кроме двух мамочек с детками, никого не было. Она присела, размышляя, не показалось ли ей по телефону, что Ваньке очень нужны деньги. В трубке его голос даже зазвенел от предвкушения поживы, не похоже, что он разбогател на сколько-то там десятков тысяч, которые должны были достаться ему при дележке, если снятые в банке Лидией деньги и впрямь оказались у Ваньки с его подельником.

Прошло несколько минут, и наконец Мариша увидела, как из кустов, опасливо поглядывая по сторонам, выбирается какая-то потрепанная личность. Мариша подумала, что именно этого типа она и ждет. Вид у него был подходящий, старуха так и описывала своего знакомого — невысокий, тощий, волосы белые, голова дынькой.

Ванька, озираясь, столкнулся с Маришей глазами и сделал ей знак подойти к нему.

— Это вы, что ли, деньги направо-налево раздаете? — спросил он у сыщицы, когда Мариша оказалась около кустов, в которых продолжал сидеть Ванька.

Конец ознакомительного фрагмента.