Шуры-муры с призраком

Дарья Донцова, 2015

В офис детективного агентства обратилась Лаура Кривоносова и попросила меня, Евлампию Романову, разыскать ее пропавшего мужа. Тут же выяснилось: Никита Обжорин находится… в морге. Он насмерть сбил пешехода и застрелился прямо на месте происшествия. Все, казалось бы, ясно. Но не тут-то было! Через несколько дней мой начальник Володя Костин сообщил, что подруга нашла Лауру в квартире мертвой и наняла нас расследовать обстоятельства ее смерти. Дело оказалось чрезвычайно запутанным, а я еще решила поэкспериментировать со внешностью… В общем, я чуть не наломала дров, но все-таки с честью распутала клубок загадок. Вдобавок ко всему я стала звездой Интернета, теперь меня повсюду узнают, поклонники просят автографы и считают самой авангардной моделью…

© Донцова Д. А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015

* * *

Глава 1

— Если вышла замуж за принца, то не надо злиться на то, что он не хочет пахать, как простой крестьянин.

— Ну спасибо, Лампа, утешила, — закричали из мобильного с такой силой, что мне пришлось отодвинуть трубку от уха, — помогла подруге в ее беде.

Я включила громкую связь, положила сотовый на столик у зеркала, начала натягивать на Кису теплую курточку и продолжила беседу:

— Извини, Света, но никакой трагедии в происшедшем я не вижу. Ты всегда твердила: «Возьму в спутники жизни только принца, человека с богатым внутренним миром, энциклопедически образованного. Не хочу пролетария, который, придя вечером с работы, плюхается у телика с бутылкой пива. О чем с ним разговаривать?»

— Да! — заорала Светлана. — Для меня главное — родственность души и ума.

— И чем ты теперь недовольна? — удивилась я. — Нашла невероятно умного ученого, в присутствии твоего супруга люди чувствуют себя полными идиотами. У меня высшее образование, но я и тысячной долей знаний Валеры не обладаю. С ним очень интересно общаться.

— Супер! — завопила Света. — Болтать он горазд. Но это все, на что муж способен. Мы живем на мои деньги, я работаю с девяти утра до ночи в салоне, ноги отваливаются, в выходные ношусь по клиентам, пашу как лошадь. Вот сегодня, например, приехала к семи тридцати, постоянная клиентка улетает в командировку, она меня попросила пораньше выйти, чтобы прическу сделать. А муж?! Утром ему надо завтрак приготовить и оставить на плите, их высочество раньше полудня не встает. Вечером приношусь усталая домой, Валера на диване лежит, на кухне посуда грязная, в бачке гора белья, по углам пыль. И как супруг меня встречает? Ласково говорит: «Солнышко, как хорошо, что ты пришла. Пожарь картошечку, очень есть хочется».

А у меня ноги-руки гудят, голова кругом идет, но я держу себя в руках и с улыбкой спрашиваю: «Дорогой, чем ты занимался, как день провел?»

И слышу всегда один ответ: «Читал, думал».

Вот здорово! Если ни фига не делал, то мог бы и порядок навести, и мне ужин приготовить. Так нет же! Ни копейки в дом не приносит, а если я ему говорю, что неплохо бы куда-нибудь на работу устроиться, он горестно вздыхает: «Да я бы с радостью, очень мучаюсь, что на твоей шее сижу. Но где мне заработать? Ты парикмахер, у тебя прекрасная профессия, волосы все стригут. А я умею только размышлять! Кому мое образование нужно?»

И такой у него вид печальный делается, что приходится мужика утешать. Но в последнее время мне его по голове гладить надоело, все больше хочется пнуть лентяя.

— Света, ты мечтала о принце, а он нуждается в слугах, и не может венценосная особа пахать, как крестьянин, — повторила я уже сказанное, — кто-то должен обслуживать королевича и заботиться о его коне.

— Боже, какая гадость! — простонала подруга. — Меня сейчас стошнит! Фуу-у!

— Извини, что это советую, но если при мысли о муже тебя тошнит, может, надо э… э… ну… пожить некоторое время раздельно, — промямлила я, косясь на часы.

Понятно, что у Светки проблемы с супругом-лентяем, ей хочется выговориться. Наверное, клиентка Яковлевой сидит с краской на волосах, вот у Светы и выдалась свободная минутка. Но у меня сегодня утром полно дел, как бы вежливо дать понять подруге, что я не могу продолжать разговор?

— Лампа, — сказала Киса, — надо…

— Да я сейчас не про своего трутня, а про жвачку, — взвизгнула Светка, — слопала на завтрак паштет, а он, зараза, с чесноком оказался! А мне с людьми работать!!! Сунулась в сумку, моей любимой «Треш» нет.

— Треш? — повторила я. — Это что?

— Жвачка! Самая лучшая! Вкус восхитительный, — запела Яковлева, — жаль, ее повсюду не продают, приходится хрен знает куда за ней мотаться. Если хочешь, дам тебе телефон Пети, он ею торгует, у него можно заказать ее по телефону. Петька постоянным клиентам сам «Треш» привозит. Но он ко мне только вечером приедет, а чеснок-то сейчас воняет. Пошла в киоск, продавщица посоветовала взять «Гранату из мяты». Ну и дрянь! Ну и пакость! Мерзость! Еще раз убедилась: лучше «Треша» ничего нет.

— Я бы не стала пробовать нечто под названием «Треш», — пробормотала я, ведь это по-английски «мусор».

— Лампа, — пропищала Киса, — надо…

— Яковлева, у тебя клиентка в кресле вся извелась, — крикнул кто-то, — краска ей кожу щиплет.

— Вечером поболтаем, — скороговоркой выпалила подруга и отсоединилась.

Я выдохнула. Ура! Теперь можно бежать по своим делам.

— Лампа, у тети Светы дома живет лошадка? — спросила Киса. — Ее трудно кормить? Капризная, да? Кашу не любит? Надо коняшке целый день есть не давать, тогда она проголодается и за ужином даже молоко с пенкой выпьет.

— Неплохая идея, — согласилась я, — поделюсь ею со Светланой. Надеюсь, если ее конь не получит ни завтрака, ни обеда, ни ужина, он поднимется с дивана.

— Давай вместо садика к тете Свете в гости сходим? — неожиданно предложила Киса.

— Она сейчас на работе, — сказала я. — И почему тебе вдруг к ней захотелось?

— Мечтаю посмотреть, как лошадь на кровати лежит, — ответила девочка.

Я постаралась не рассмеяться, взглянула на часы и засуетилась:

— Через десять минут занятия по хореографии начнутся. Побежали! Ой, шапку забыли! На календаре сентябрь, а холодно и дождь идет, хорошо, что нам две минуты идти.

Я схватила шерстяной капор, натянула его на голову Кисе и взяла ее за руку.

— Лампа, — засопротивлялась Киса, — мы забыли…

И тут снова ожил мобильный, на экране появилась надпись «Макс».

— Ты где? — спросил муж.

Киса дернула меня за край пальто.

— Лампа, надо…

Я быстро повела ее на лестничную клетку, одновременно говоря в трубку:

— Пытаюсь отвести Кису в садик, мы опаздываем на танцы.

— А куда подевалась Роза Леопольдовна? — удивился Макс.

— Она пошла к зубному врачу, ей ставят имплант, — ответила я. — Краузе не будет весь день.

— Ясненько, — протянул супруг, — когда ты приедешь в офис? Эй, я ничего не слышу.

— Мы в лифте, — закричала я, — связь прервалась, подожди, сейчас на улицу выйдем. Киса, дай мне руку.

Девочка забубнила:

— Лампа, мы забыли…

Я догадалась, что она оставила дома любимого пупса, и решила не обращать внимания на ее слова. Возвращаться времени нет, сегодня Кисе придется обойтись без Алены, это не трагично, в группе полно хороших игрушек.

— Ладно, — вздохнула Киса, когда мы очутились во дворе, — пойду так.

Я не ответила девочке, потому что продолжала беседу с мужем:

— Переодену малышку и сразу помчусь на работу.

— Отлично, — обрадовался Вульф, — только не задерживайся.

* * *

— А вот и Киса! — воскликнула воспитательница, которую я до сегодняшнего дня ни разу не видела. — Кто тебя сегодня привел? Бабуля? Ваша внученька у нас новенькая, но ее уже все полюбили. До сих пор девочка с няней приходила. Я очень рада с бабушкой познакомиться. Кисонька, ты не замерзла? На улице очень холодно, а ты без перчаток!

Я лишилась дара речи. Конечно, мне не двадцать лет, но у меня стройная фигура, тридцать шестой европейский размер, вешу я сорок пять кило, и со спины меня часто принимают за юную девушку. Я слежу за собой, пользуюсь разными кремами для лица, модно одеваюсь и, как мне до сих пор казалось, прекрасно выгляжу. Почему воспитательница приняла меня за пенсионерку? Правда, вчера вечером я выпила три большие чашки чая и слопала пару кусков очень вкусного торта, который принесли гости, а утром не успела «нарисовать» глаза… Неужели без макияжа я похожа на старуху?

— Ручки у меня теплые, — ответила Киса, — а вот ножкам холодно!

— Ой, мамочки! — заголосила воспитательница, стаскивая с Кисы длинную, прикрывающую колени, куртку. — Почему ты в таком виде? Детонька!

Я посмотрела на малышку и вновь онемела. На девочке были розовый свитерок с вышитым зайчиком, белые трусики в синий горошек и… больше ничего. Ноги у ребенка голые, на ней нет ни колготок, ни брючек, только сапожки на липучках.

— Ужас! — причитала воспитательница. — Ты заболеешь!

— Ольга Павловна, вы где? — крикнули из коридора.

Воспитательница ринулась на зов, а ко мне вернулся дар речи:

— Киса! Почему ты не надела колготки? Где юбка?

— Роза Леопольдовна перед сном вчера все-все постирала, — объяснила Киса, — из сушки достала, сказала тебе: «Завтра утром поглажу. Лампа, вам останется только вещи из хозяйственной комнаты забрать. Кофточка с зайкой чистая, она у кровати Кисы на стуле висеть будет, сапожки в прихожей».

Я напрягла память. Вечером в районе восьми к нам неожиданно нагрянули гости, если девочка цитирует Краузе, значит, няня это говорила. Но слова Розы Леопольдовны начисто вылетели из моей головы!

— Утром я только кофточку нашла. Сама хотела колготки взять, — объясняла тем временем Киса, — и джинсы. Но они высоко висели, я не допрыгнула, а другая одежда была в шкафу, до вешалок мне не достать. Говорила тебе, говорила: «Лампа, мы забыли…», а когда на улицу вышли, перестала. Все равно уже в садик бежали.

Я выдохнула.

— Прости, Киса. Не понимаю, как это получилось. Почему я не заметила, что ты без колготок и брючек?

— Это тетя Света виновата, — оправдала меня девочка, — она долго про лошадь на диване рассказывала, потом Макс позвонил. Не беда, в раздевалке детсадовское платье есть. И я глупая, не догадалась стул притащить, на него встать и все снять.

Я погладила малышку по голове.

— Нет, ты умница. Извини, бога ради, ужасно получилось, хорошо, что садик в паре шагов от дома. Где твой шкафчик?

— Вон там, — сказала Киса, — на нем лимон нарисован.

Я открыла дверцу и удивилась:

— Тут черные брючки, фиолетовая рубашка, коричневые сандалии. Где Роза Леопольдовна откопала эту одежду? Мне казалось, что я покупала тебе только яркие вещи с красивыми принтами.

Киса наклонилась и начала расстегивать сапожки.

— Лампа, ты открыла шкаф с апельсином, а у меня лимон.

Я опешила и схватилась за соседнюю дверцу.

— Нет, там грейпфрут, — остановила меня девочка.

Я ощутила себя полной идиоткой.

— А справа помело, — предусмотрительно сказала Киса. — Лимон последний в ряду, давай покажу, как он выглядит, желтенький такой!

— Фрукты очень похожи, — возмутилась я, — администрации следовало изобразить животных, собаку с зеброй не перепутаешь, а грейпфрут с помело запросто, они практически одинаковые.

— Зверей проходят в малышовой группе, — снисходительно сказала девочка, — а я в старшей, у нас задачи посложней. И помело с грейпфрутом совсем разные по размеру. Ты не нервничай, я сама оденусь!

— Да, да, — раздался женский голос. — Киса такая самостоятельная! Бабулечка, уходите спокойненько.

Я обернулась: во время того, как я пыталась найти шкафчик Кисы, воспитательница бесшумно вошла в раздевалку и замерла на пороге.

— Тра-ля-ля, тра-ля-ля, — донеслось из коридора.

— Танцы начинаются, — обрадовалась малышка, — пока, Лампа, не забудь меня забрать.

— Ну что ты, разве это возможно, — сконфуженно пробормотала я, бочком протиснулась мимо Ольги Павловны и выскользнула на улицу.