Страсти-мордасти рогоносца

Дарья Донцова, 2016

Татьяна Сергеева наконец-то увидела Гри! Но эта встреча не принесла ей ничего, кроме легкой печали, – все в прошлом. Бывший муж, которого и не узнать в новом обличье, умер для нее, она любит другого мужчину и недавно вышла за него замуж. Да и мысли ее заняты новым расследованием: в отеле «Лесной парадиз» странным образом ушли из жизни супруги Ткачевы. Хотя почему странным? Местным полицейским все ясно: муж погиб в ДТП, а у жены с горя случился инфаркт. Но сотрудники бригады Сергеевой быстро «нарыли» несоответствия официальной версии. Вот только никак не поймут: при чем здесь футбольный мяч первого датского короля?..

Глава 6

— Нам нужна помощница по хозяйству, — заявил Иван, едва я появилась на пороге.

— Сама так думаю, — согласилась я. — Когда Рину выпишут, она не сможет, как раньше, носиться туда-сюда. Гипс снимут не скоро, да и потом надо будет еще долго беречься. С кабачками ей явно не справиться. Но как найти подходящего человека? В агентство по найму прислуги мы не пойдем.

— Наш отдел персонала подобрал несколько кандидатур, — сказал муж. — Из «спящих» агентов, кого не использовали десять и более лет. Мне пришлась по душе Надежда Михайловна Бровкина. Ей вот-вот стукнет пятьдесят, профессиональная горничная, отзывы прекрасные. У нее нет семьи, она готова жить у нанимателя, коренная москвичка, свою квартиру сдает. Надежда Михайловна неплохо готовит, любит животных, к тому же владеет навыками медсестры — может сделать укол, поставить капельницу, оказать первую помощь. И главное, не требует сверхзарплаты, работает за нормальные деньги.

Меня охватил восторг.

— Просто идеальный вариант!

— Есть маленькая сложность, — заметил Иван.

Я приуныла.

— Ну вот…

— У нее кот, хозяйка без него никуда, — пояснил муж. — Но Надежда Михайловна меня заверила, что он тихий, воспитанный, не разговаривает без конца.

— Правда? — хихикнула я. — До сих пор все кошаки, которых я видела, отличались редкой болтливостью. Только увидят меня — сразу начинают тараторить без умолку, рассказывать о своих делах.

Иван засмеялся.

— Кот Бровкиной молчун. Наверное, день-деньской книги читает. Ну что, возьмем даму на испытательный срок?

— Да, — согласилась я. — Если она нам не подойдет, будем искать другую помощницу. Молчаливый кот нам не помеха, вижу иную проблему.

— Какую? — насторожился Иван.

Я вздохнула.

— Рина привыкла все делать сама, и до сих пор все твои попытки нанять ей помощницу разбивались о нежелание Ирины Леонидовны видеть на своей кухне кого-то постороннего.

— Да, она и тебя к плите не подпускает, — согласился муж.

— Вот тут она очень даже правильно делает, — воскликнула я. — Из меня повариха, как из лошади балерина. Хотя… Вообще-то некоторые кони в цирке танцуют, а вот я в плане приготовления пищи безнадежна.

Иван обнял меня.

— Зато ты умница, красавица, самая лучшая жена на свете. И очень хорошо, что не желаешь между кастрюль и сковородок метаться, мама бы рыдала, если бы ты решила печь пироги. Неохота ей лаврами лучшей кулинарки делиться.

— И как Рина отнесется к Бровкиной? — задала я вопрос дня. — Понравится ли ей чужая тетушка возле плиты и вообще в квартире?

Супруг разжал объятия.

— На сей раз, не поверишь, мама первая заговорила о помощнице. Она поняла, что с двумя сломанными ногами ей будет сложно.

Я встала с дивана.

— Надо подобрать человека, который понравится Рине, нас все равно дома никогда нет.

— Сейчас поеду в больницу, расскажу маме о Бровкиной, — пообещал Иван. — Если хозяйка кота-молчуна не вызовет у нее бурного протеста, позову Надежду Михайловну.

Я пошла к двери.

— А я отправлюсь к «нежной» невестке Ткачевых. Велела Эдите покопаться в их семейной истории, вдруг что интересное вылезет, Ане — съездить в квартиру-музей Тихона, Валерию — к нему на работу. Все как всегда — разговор с соседями, поиск близких приятелей. Стандартная процедура. Может, Юра и Нина расскажут о друзьях умерших, о планах Ткачевых. Буль должна вытребовать тела в нашу лабораторию и тщательно их изучить. Ватагин, как обычно, займется психологическими портретами.

— Молодец, — похвалил меня Иван, — ты лучший начальник бригады.

Я помахала ему с порога.

— Подозреваю, что ты не объективен и пристрастен, но все равно очень приятно.

* * *

Дом, где жил сын Ткачева, оказался старым, дышащим на ладан. Квартира Юрия и Нины располагалась на первом этаже и была угловой. На двери подъезда висел домофон, но он оказался сломан, при входе не было консьержки, и лифт отсутствовал. Зато стоял такой запах, что меня затошнило. Вместо половика перед квартирой Юрия лежал обрывок махрового полотенца, дверь была сильно поцарапана, а внизу на ней виднелись выбоины и трещины. Похоже, кто-то не раз колотил по ней ногой. Звонок, как выяснилось, не работал. Я начала стучать кулаком в створку и поняла, отчего она покорежена, — люди, желающие попасть к Ткачевым, попросту вынуждены по ней лупить.

В тот момент, когда мое терпение практически иссякло и я уже тоже была готова пустить в ход ногу, дверь распахнулась. На пороге возник полный лысоватый мужик в очках.

— Ключи принесли? — спросил он, забыв поздороваться. — Все? От музея и квартиры?

— Добрый день, — сказала я. — Вы Юрий Ткачев?

— Да, он самый, — ответил хозяин. — Где ключи?

— Вам их непременно отдадут, но позже, — пообещала я. — Сегодня вещи ваших покойных родителей должны доставить в наш офис.

Юрий скривил рот.

— Сомневаюсь, чтобы там было нечто стоящее.

— Вы разрешите войти? — спросила я. И услышала:

— Зачем?

— Мне надо задать вам пару вопросов, — пояснила я.

Младший Ткачев нахмурился, но потом все же сменил гнев на милость.

— Ладно. Только снимите туфли — у нас дети, нечего грязь с улицы тащить.

Я кое-как втиснулась в крошечное пространство, невольно подумав: в стране, где средний женский размер пятьдесят второй, надо делать прихожие попросторнее. Интересно, в каких апартаментах живет архитектор, придумавший «трешки» общей площадью двадцать семь метров? Неужели в такой же, какую спроектировал для всех?

Юрий показал на «вешалку».

— Куртку туда.

Я покорно пристроила свою одежду на крючок, прибитый прямо к стене с ободранными обоями, сделав два шага вслед за Юрием, оказалась на кухне, где было бы тесно даже гному. У стены стоял небольшой стол, за которым спиной к окну пристроилась девочка лет шести. Другой ребенок, совсем маленький, сидел на высоком стульчике и рьяно рвал газету.

Ткачев наклонился, вытащил из-под стола две круглые табуретки на трех ногах, плюхнулся на одну и предложил мне:

— Садитесь.

Стоящая у плиты молодая женщина обернулась.

— Это я с вами по телефону говорила? Ключи привезли?

Из кастрюли перед ней поднимался пар, на другой горелке скворчала сковородка.

— Ма! Кушать! — заныла девочка.

— Сейчас, — пообещала Нина, — погоди. Видишь, тетя пришла.

Малышка показала мне язык, выпалив:

— Тетя дура.

Юрий выхватил у младенца газету, свернул ее трубочкой и стукнул грубиянку по лбу, воскликнув:

— Светка, немедленно извинись!

Дочь зарыдала, а малыш, лишившись своего немудреного развлечения, завыл, как пожарная сирена. У меня зазвенело в ушах, спина вспотела — на кухне было невыносимо жарко, душно и влажно. Просто тропики!

— Заткни детей! — заорал Юрий.

— Сам постарайся! — не осталась в долгу супруга.

— Уведи их в комнату, — распорядился муж.

— Я обед готовлю, — огрызнулась Нина.

— Спохватилась… — рявкнул Юрий. — Ужинать пора, а ты борщ варишь.

Девочка продолжала истерически рыдать, теперь к ее воплям добавилась икота. Изо рта младенца потекли белые струйки.

— Он срыгнул, — поморщился Юрий.

— Вот и умой сына, — распорядилась Нина.

— По-твоему, я нянька? — побагровел супруг. — Не мужское дело детьми заниматься.

Нина бросила в мойку ложку, которой мешала бурно кипящее варево, уперла одну руку в бок, вторую вытянула ладонью вперед.

— Отлично! Тогда выполняй мужские обязанности — дай денег на хозяйство. Ну?

Юрий побагровел. И тут в кухню вошла носатая, черноволосая старуха, здорово похожая на Бабу-ягу.

— Опять ругаетесь, ироды? — басом прогудела она. — Креста на вас нет, делаете из деток моральных уродов.

Младенец перестал выть и заулыбался, потянул к бабке ручонки. Девочка нырнула под стол, ловко проползла по полу на коленях, вылезла и спряталась за спину Яги со словами:

— Бабуленька, папа дурак, он меня больно ударил.

— Да он просто идиот, — произнесла старуха, вытащив из стула мальчика. — Пошли, мои ягодки, сейчас я вам книжку почитаю, кашки вкусной дам. Нинка, форточку распахни, оранжерея на кухне. И что ты там такое варишь? Оно несусветно смердит!

— Курица по скидке досталась, — поделилась удачей невестка Ткачевых.

— Сами жрите эту гадость, детям не давайте, а то отравите, не дай бог, — заявила бабка. — Жизнь несправедлива. Хорошим людям Господь малышей не посылает, сколько ни просят, не получаются дети у них. А у вас, шантрапы, целых двое здоровеньких, умненьких, красивых. За что им такие идиоты, как вы, в родители достались, а?

Высказавшись, старуха понесла младенца вон из кухни. Девочка пошла за ней. На пороге малышка обернулась и снова показала язык.

— Довыступаешься! — взвился Юрий. — Сейчас я тебе его оторву!

Дочка немедленно умчалась.

— Далось ей мой обед ругать, — обиделась Нина. — А то я сама не знаю, что курицу лучше посвежее брать… Да только ведь свежее дороже. Где деньги найти? Мы кругом в долгах!

— Окно открой, — приказал муж. — Я сейчас растаю, устроила парную.

— Так из-за детей, чтобы не простудились, — вполне мирно объяснила Нина.

Она открыла раму, в кухню ворвалась струя свежего воздуха.

— Ключи принесли? — повторил вопрос Юрий.

— Их вам непременно отдадут, — пообещала я, — если они в вещах обнаружатся. Вот когда тела для похорон забрать можно будет, пока не скажу.

Нина села на диванчик.

— Нам их что, хоронить придется?

Ее вопрос меня изумил.

— Конечно.

— Иначе никак? — осведомился Юрий.

— Вы единственный сын Тихона и Антонины, — напомнила я.

Сынок опустил голову и боднул лбом воздух.

— И что? Я обязан их на погост тащить?

Я обычно не теряюсь ни в каких ситуациях, но сейчас оторопела и промямлила:

— А кто это может кроме вас сделать?

— Государство, — спокойно пояснила Нина.

— Я с родителями не общался, — вякнул Юрий.

— Они нас из своего дома выгнали, — подключилась к разговору Нина, — узнали, что мы пожениться собираемся, и тормоза у них отказали. Такого мне наговорили — жуть!

— И мне, — сказал Юра. — Орали: «Кормили одного дармоеда, теперь двоих на плечах переть? Нет уж!» Мать условие поставила: или я с Ниной все отношения разрываю, или убираюсь из дома. Пришлось в эту дыру перебираться.

Я решила хоть как-то наладить контакт с озлобленной семейной парой.

— Видимо, вы очень любите друг друга, поэтому ушли от родителей Юрия, которые были против счастья сына. Да уж, нехорошо они поступили.

Нина сгорбилась.

— Я-то мужа обожаю, а он меня нет. Не хотел, чтобы Вовочка родился. И свекор со свекровью тоже против мальчика были. Со Светкой они даже иногда погулять соглашались, а как про мою вторую беременность узнали, разорались и выгнали нас.

— Простите, наверное, я неправильно поняла, — удивилась я. — Вы только что объяснили, что родителей мужа вывело из себя желание сына жениться на вас, и они отказали Юрию в помощи, выгнали из своей квартиры.

— Нинка нормально говорить не умеет, — поморщился Ткачев-младший, — сейчас все по-человечески объясню.