Ночной клуб на Лысой горе

Дарья Донцова, 2017

В доме Даши Васильевой жуткий переполох – умирают гости и соседи, бесследно исчезают друзья. Каким образом эти события связаны с загадочным обществом «Ведьмы Подмосковья»? Но оказывается, именно Даша главная колдунья и есть, да еще вкупе с собственным мужем, тоже, как выясняется, специалистом по черной магии. Правда, сама Даша и профессор Маневин об этом, как говорится. ни сном ни духом. А история-то началась много лет назад, во время тогда еще мало известного в России праздника Хеллоуин. Трое бывших студентов отправились на праздничную тусовку в маскарадных костюмах, и вот что получилось…

Глава 6

Марфа родилась и выросла в маленьком подмосковном городке Бугайске, все население коего работало на фабрике, где производили постельное белье. Самой главной начальницей там была ее мать. Местный мэр и все остальное руководство вскакивало и вытягивалось в струнку, когда Евдокия Тимофеевна Медведева входила в здание, в котором располагались их чиновничьи кабинеты. Догадываетесь, как к доченьке царицы относились в местном детском садике, а потом в школе? Девочка воспитывалась как наследная принцесса, ей все кланялись в пояс, и большинство родителей велело своим отпрыскам дружить с Марфой. На днях рождения у младшей Медведевой плясала армия гостей, а из дорогих подарков складывалась башня до потолка. Вот только Марфе не нравилась толпа, она росла тихим ребенком, больше всего на свете любившим читать сказки. Но мамочка велела ей дружить с теми ребятами, чьи родители по разным причинам были нужны директрисе фабрики. Единственной девочкой, с которой дочь Евдокии Тимофеевны проводила время по своей воле, была Вероника Балабанова.

Честно говоря, Ника не могла считаться подходящей компанией для наследницы самой Медведевой. Балабанова росла в неблагополучной семье, ее воспитывала одинокая мать. Правда, плохо у Балабановых стало не сразу. Лидия Алексеевна заведовала местной библиотекой, а Сергей Петрович был начальником автобазы. Он иногда выпивал по воскресеньям рюмочку, да и во время обеда опрокидывал стопочку, но никто не видел его валявшимся в канаве. Лидия же Алексеевна не прикасалась даже к сидру, домашнему яблочному вину крепостью в два градуса. Но все изменилось после неожиданной смерти Балабанова.

За полгода вдова превратилась в алкоголичку, к бутылке она прикладывалась с завидным постоянством, начисто забывая, что у нее есть дочь. Ника, когда мамаша валилась мертвецки пьяной на диван, бежала к подружке, а у Медведевых в холодильнике всегда было полно вкуснятины. Зинаида Ефимовна, няня Марфы, жалела сиротку, всегда кормила ее, отдавала девочке платья, которые уже не хотела носить ее воспитанница.

Протрезвев, Лидия вспоминала о существовании дочурки, приходила к Медведевым с вопросом: «Моя, случайно, не у вас?» — и получала жесткий выговор именно от няни.

В девяностые фабрика постельного белья закрылась, местное население осталось без работы и быстро превратилось в нищих. Продать дома-квартиры, уехать в Москву, устроиться торговать там на рынке люди не могли. Накоплений у них не было, жилье в Бугайске стоило копейки, на вырученную от продажи сумму в столице даже комнатенку в коммуналке нельзя было приобрести. Ну кому может понадобиться жилплощадь в Бугайске?

Почему местный люд не стал ездить в столицу на заработки, как поступали жители почти всех близлежащих к мегаполису населенных пунктов? Главное слово в предыдущем предложении «близлежащих». Бугайск же находится на границе с Тверской областью. Хозяева всех московских мелких торговых точек, владельцы ларьков требовали от продавцов вставать за прилавок в шесть тридцать утра, чтобы не упустить покупателей, которые спешат на работу. Москвич может проснуться в пять, оказаться в назначенное время на рабочем месте и вовремя начать торговать. А что делать человеку из Бугайска? Первая электричка отправлялась из городка в столицу в шесть. Можно было, конечно, снять угол в Бутово, но ведь за него весь заработок отдашь.

Сначала местный люд растерялся, потом стал жить за счет огорода и каких-то ремесел. Женщины шили, вязали, раз в месяц ехали торговать своими изделиями в Москву, кое-кто устроился няней, домработницей с проживанием, мужчины нанимались на стройки, дорожные работы. А вот Евдокия Тимофеевна первая открыла в Бугайске супермаркет, стала торговать продуктами, одеждой, всякой мелочью и — преуспела.

Девочки-подружки получили аттестаты о среднем образовании, и Ника предложила Марфе:

— Поехали навсегда в Москву жить.

— Зачем? — испугалась Медведева-младшая.

— В столице больше возможностей, — ответила Балабанова. — Что нас в Бугайске ждет? Замужество с уродом или бутылка, как мою мамашу.

— О мертвых плохо не говорят, — вздохнула Марфа.

— А что хорошего о ней сказать можно? — спросила Вероника и задрала кофту. — Ты забыла про шрам? Кто в меня горящей сигаретой ткнул? Мамочка любимая! Померла, и ладно. Отдельное выпивохе «спасибо» за то, что на тот свет отправилась, когда мне уже шестнадцать исполнилось, поэтому угроза приюта отпала. Я все продумала. Денег нам Евдокия Тимофеевна в долг даст. Слушай, что мы сделаем…

Идея, которую озвучила подруга, захватила Марфу, и девочки помчались к старшей Медведевой. Ника выложила перед ней свой бизнес-план. В Москве есть агентство, которое нанимает девушек семнадцати-двадцати лет для работы за границей в качестве аниматоров. Развлекать отдыхающих дело нехитрое, тем более что сначала предлагают три месяца учиться на бесплатных курсах. Потом тебя отправят на год на какой-то курорт, жить предстоит в гостинице, еда и номер бесплатные. Оклад солидный, пять-семь тысяч долларов в месяц, да еще чаевые в придачу. Марфа и Вероника хорошо заработают, вернутся в Москву, купят себе квартиры… и начнут выпускать журнал мод.

Евдокия Тимофеевна выслушала не перебивая страстную речь Вероники и поинтересовалась:

— А от меня-то что надо?

— Денег на съем квартиры в столице, на еду, транспорт, — начала загибать пальцы Балабанова. — Мы потом вернем.

— Где же ты нашла фирму, которая такие выгодные условия предлагает? — задала следующий вопрос владелица супермаркета.

— В Интернете, — пояснила Балабанова. — Там много организаций, я выбрала самую солидную, у нее лицензия от правительства, на сайте ее фото есть.

— Ладно, — кивнула Евдокия Тимофеевна, — ступай домой, мне подумать надо. Бизнес сейчас на спаде, свободных средств почти нет.

Когда Ника убежала, мать налетела на Марфу:

— Только через мой труп! Ника глупость затевает! Ни в какой гостинице вы не окажетесь, семь тысяч долларов в месяц за хороводы вокруг бассейна не дают. Да, вас, дурочек, доставят за границу, но в качестве проституток.

— Ты ошибаешься, мама, — попыталась спорить дочь, — это агентство с хорошей репутацией.

— Никогда! — отрезала Евдокия. — Точка! Хватит чушь нести. Пора тебе перестать баклуши бить и о ерунде думать, впрягайся в семейный бизнес. Завтра поедешь в Москву, у меня проблемы с поставщиками. Автобус уходит в четыре утра, на базу надо прибыть не позже семи. Сейчас объясню, что делать надо. Вот телефон, Вера Ивановна тебя на постой возьмет.

— Мне в столице долго жить придется? — испугалась Марфа.

— Столько, сколько надо, — не дрогнула мать. — Решила, что я одна и дальше семейную повозку тянуть буду? Пора тебе взрослеть и работать начинать.

Марфа задержалась в Москве на две недели. А когда вернулась, узнала, что Ника покинула Бугайск. Нить, с малолетства связывавшая Балабанову и Медведеву, оборвалась. Вероника как в воду канула, о ней не было никаких сведений.

Марфа очень скучала по единственной подруге, позднее пыталась ее найти с помощью Интернета, но безуспешно. Номер телефона Балабановой она не знала, в Бугайске у Ники мобильного не было.

Шли годы, Марфа работала у матери в магазине продавщицей. Замуж она не вышла — не нашлось достойного мужчины. Жизнь в Бугайске потихоньку наладилась, пара предпринимателей снова открыла там фабрику, наняла Евдокию Тимофеевну управляющей. Город разрастался и даже похорошел. Да только Марфа понимала: для нее здесь будущего нет. Ей очень хотелось замуж, родить ребеночка, но женихи на горизонте не маячили, а часики тикали. Свободные вечера она проводила в Интернете — лазила по чужим аккаунтам и тихо плакала. У всех женщин бурлила красивая личная жизнь, они имели свои квартиры, машины, модную одежду, проводили время в кафе, веселились с подругами, играли свадьбы, не нуждались в деньгах… А что у нее? Продуктовый магазин? Вечер у ноутбука?

— Пошла бы ты погуляла, — говорила дочери мать. — Чего сидеть дома в выходной?

Марфа привыкла не спорить с родительницей, поэтому молча одевалась, выходила на улицу и — замирала. Куда отправиться? Подруг-то нет. В супермаркете, кроме нее, работали еще четыре женщины, но им было хорошо за сорок, у каждой семья, разговаривали они о кулинарных рецептах, детях, свекровях. Марфа не могла поддержать ни одну из тем, отношения с коллегами у нее не сложились.

Постояв на улице, девушка брела в кино, смотрела какой-нибудь фильм и возвращалась домой.

— Хорошо провела время? — спрашивала мать.

— Очень! — врала Марфа. — Повеселилась от души, мы с приятельницами были в кафе.

Год назад в ее жизни случилось два события — внезапно умерла Евдокия Тимофеевна и магазин перешел к Марфе. А через шесть месяцев, когда она стала законной наследницей, ее неожиданно отыскала Вероника.

Медведева когда-то пыталась связаться с Никой, потом поняла, что подругу не найти, и прекратила поиски. И вдруг! Войдя вечером в свой аккаунт, где не было никаких друзей, Марфа увидела, что на нее подписалась некая «Фэшн-красота». Она удивилась, открыла сообщение, прочла его и заплакала от радости. Ее нашла Ника! Балабанова появилась в самый трудный час, когда Марфа, потеряв мать, ощутила себя абсолютно одинокой, никому не нужной, неинтересной. На нее даже в Интернете никто внимания не обращал, а в телефонной книге мобильного Марфы было всего несколько номеров: продавщиц из магазина, мамы и няни Зинаиды Ефимовны, которую Евдокия Тимофеевна, став снова управляющей фабрики, сделала директором своего супермаркета.

И вот объявилась Вероника!