Но-шпа на троих

Дарья Донцова, 2003

Я, Евлампия Романова, заделалась крутым диджеем. Ну, а если перевести эту фразу на русский язык, то с недавних пор я веду музыкальную передачу на радио «Бум». Но фишка в том, что мне в срочном порядке нужно научиться говорить на языке тинейджеров. А параллельно с этим я, как всегда, веду расследование. Исчезла моя приятельница Галка Сорокина. Но домочадцы и не собираются ее искать. Муж уверен, что супруга убежала с любовником. Но я в это не верю! Во-первых, болтливая Галка ни словом никому из подруг не обмолвилась о новом любовнике. Во-вторых, она такая жадная, что никогда бы не оставила свои драгоценности бывшему муженьку. И зачем она в день своего исчезновения отправилась к экстрасенсу? Короче, Галка явно попала в беду, и, кроме меня, помочь ей некому. Так что, Лампа, бери ноги в руки и вперед!!!

Глава 8

Увидав меня, Тина обрадовалась:

— Лампуша? Какими судьбами?

— Да вот, просто ехала мимо и решила заглянуть, не помешаю?

— Господи, — воскликнула Тина, — я тут совсем от тоски загнулась! От телика одурела. Лежу, читаю книги и офигеваю потихоньку. А ну пошли чай пить.

И она бодро двинулась по коридору, стуча костылями.

— Нога болит? — с сочувствием спросила я.

— Чтоб ей сгореть, — выкрикнула Тина, — просто сил больше нет!

— Так плохо? Ты обезболивающее прими.

— Она даже не ноет, — пояснила Тина, — зато чешется до умопомрачения. А как под гипс залезть?

— Спицу возьми, — посоветовала я, — длинную.

Тина на секунду замерла, а потом воскликнула:

— Лампуша, ты гений! И как только додумалась! Лично я пыталась зубочисткой орудовать, но она-то короткая.

Поболтав о том о сем и напившись чаю, я решила наконец приступить к делу: — Слышь, Тин, нет ли у тебя фотографии Леньки Сорокина?

Тинка удивленно заморгала:

— Можно поискать, а тебе зачем?

— Секрет.

— Ну скажи, — заныла Тина.

— У него же день рождения в июле.

— И что?

— Я задумала ему подарок сделать, очень оригинальная идея в голову пришла, но нужен снимок.

— Кружку, что ли, с фоткой?

— Нет.

— Майку?

— Лучше поройся у себя в альбоме. Помнишь, на его прошлые именины нас снимали всех вместе. Мой снимок испорчен, я на него какао горячее пролила, а твой жив?

Тина схватила костыль, я налила себе еще чаю и положила варенье. Сейчас такой огромный выбор джемов, каких только нет, от клубничного до ананасового, но ничто не может сравниться с домашними заготовками.

Раздался мерный стук, Тина притопала назад, держа довольно толстый том в ярко-красном переплете.

— В самом конце, — деловито сообщила она, перелистывая толстые страницы, — во, нашлись.

Я принялась внимательно изучать карточки. Правильно, все они имеют отношение к Ленькиному празднику. Вот он получает из рук Тины коробку, вот изображение огромного, «трехэтажного» торта, а это я, как всегда, взлохмаченная, с бокалом шампанского в правой руке и куском соленого огурца в другой. Большой, общей фотографии, сделанной перед входом в ресторан, не нашлось.

— Слушай, а тебе разве не дали снимок, где все вместе маячат на крыльце? — тихо спросила я.

— Был такой, — кивнула Тина, — дальше смотри.

Я перевернула лист. Глаза наткнулись на пустое место, потом переместились чуть ниже. Тинка в красном купальнике стоит на большом камне, вокруг плещется море. Серия «Веселый день рождения» закончилась.

— Где же фотка? — поинтересовалась я.

Тинка недоуменно пожала плечами:

— Так здесь была.

— Нету.

— Ага.

— А куда она подевалась?

— Фиг ее знает. Возьми другую, ту, где Ленька со мной снят.

— Не пойдет.

— Почему?

— Он там в профиль. Кто же мог взять снимок?

— Понятия не имею.

— Ну подумай, может, сама кому дала?

— Да зачем бы? — справедливо заметила Тина. — Кому он, кроме нас, интересен?

— Вспомни, с кем ты альбом смотрела в последний раз?

— С тобой.

— Это сейчас, а раньше?

Тина призадумалась:

— А ни с кем. Женька туда фотки с нашего отдыха доложил, мы на Гоа отдыхали, в Индии, с тех пор никто альбом не трогал. Ой, на Гоа так классно! Прикинь, песок белый-белый, мелкий, словно пыль, вода тридцать пять градусов…

С горящими глазами Тина принялась живописать красоты индийского штата, живущего за счет туристов. Я слушала ее вполуха, старательно изображая на лице интерес, но в голове крутились совершенно посторонние мысли, поверьте, они не имели никакого отношения к Индии.

— Ой! — вдруг остановилась Тина. — Женька то фото с Ленькиного праздника взял! Точно! Ему там интерьер понравился. Он где интересную мебель или антураж видит — тут же хватает…

Значит, Женя. И зачем это ему понадобилось, а? К чему было вырезать лицо Галки?

— Скажи, — весьма невежливо перебила я Тинку, — твой муж по-прежнему работает дизайнером?

Тина прищурилась:

— Ценю твою деликатность, но Женька никогда не был моим законным супругом, и мы, кстати, разбежались! Ты забыла? — А мне никто не говорил про ваш разрыв! — удивилась я.

Тина ухмыльнулась:

— Встречаемся-то раз в год, все некогда поговорить по-человечески. Мы, кстати, остались друзьями, делить нечего было. Женька милый, но мне не подошел.

— Так он дизайнер или нет? — повторила я вопрос.

— Пашет в большой фирме, — кивнула Тина. — «Стройкварт» называется, а что?

— Дай мне его телефон, одна наша подруга хочет дизайн-проект заказать.

— Ладно, — кивнула Тина. — Женька на проценте сидит, чем больше клиентов, тем выше заработок. Тебе благодарен будет. Где же его визитки? А, вот, держи.

Поболтав для приличия еще полчасика, я вышла во двор, села в машину и принялась разглядывать небольшой глянцевый снимок. Да простят меня люди, профессионально занимающиеся оформлением квартир, но определенная часть этих специалистов сумасшедшие. Нет, нет, вы меня поймите правильно, гвозди они не едят, голыми по улицам не бегают и по большей части выглядят мило и интеллигентно. Просто у них совершенно особый взгляд на мир, иной, чем у нас, простых смертных, и подчас это доставляет некоторые неприятности. В прошлом году мы, собравшись с духом, сделали ремонт. О том, что пришлось пережить, вспоминать сейчас категорически не хочу. Может, когда-нибудь и расскажу вам эту историю. Но не о тягостных отношениях с ближнезарубежными гастарбайтерами идет сейчас речь. Катюша решила украсить квартиру как можно лучше и позвала дизайнера. Нам всем хотелось иметь функциональный шкаф в прихожей, но там из-за несущей стены образовалась странная ниша, поэтому ничего из готовой мебели нам не подошло, отсюда и желание сделать гардероб на заказ. Пришедший к нам парень назвался Сашей и коротко спросил:

— Что хотите?

Мы, перебивая друг друга, принялись излагать требования. Дизайнер кивал головой, через полчаса он заявил:

— Мне все ясно.

Мне понравилось, что специалист неразговорчив, еще лучшее впечатление Саша произвел на нас, когда принес эскиз. Все пришли в полнейший восторг, и Юля потребовала:

— А еще нужны экраны на батареи, деревянные.

— Хорошо, — снова коротко ответил юноша.

Спустя оговоренный срок, день в день к нам явились мастера, восхитительно трезвые и замечательно скромные. Они не просили чая, кофе, обеда, ужина, не делали перерывов на перекур, быстро завершив работу, замели за собой всю грязь. Мы с замиранием сердца осмотрели шкаф, показавшийся нам красивым, как античный храм. Потом Сережка решил открыть дверцу и не сумел уцепить ручку. Следом за ним неудачные попытки предприняли Катюша и Юлечка.

— Идиотство, — вспылила последняя, — эти ручечки тоньше спички, их только гномик с крохотными пальчиками удержит.

— И экраны не открываются, — подхватила я, — на них вообще нет никаких ручек.

Вновь был вызван Саша.

— Что-то не так? — хмуро спросил он.

— Все чудесно, — заверили мы его хором, — только ручки замените.

Саша покачал головой.

— Вы же подписали дизайн-проект! Я его показывал.

— Никаких претензий, — заверил его Сережа, — мы готовы доплатить, просто не разобрались сразу, прибейте другие.

— Нельзя, — лаконично сообщил Саша.

— Почему? — удивились мы.

— Дизайн шкафа разрабатывался вкупе с деталями, любое новшество нарушит целостность картины!

— Наплевать, — вскипел Сережка, — гардеробом невозможно пользоваться.

— Нет, испортится эстетика, — стоял на своем Саша.

Сережка открыл было рот, чтобы заорать, но я вклинилась в разговор:

— И экраны невозможно снять.

— Зачем их убирать? — искренне недоумевал Саша. — Пусть висят себе.

— А батареи как мыть? — резонно поинтересовалась я.

— Зачем? — вскинул брови дизайнер.

— А пыль?

Саша скривился:

— Ну… ручки сюда никак не подходят по концепции, внешний вид должен быть выдержан…

— Ерунда! — взревел Сережка, — немедленно переделывай.

На лице Саши появилось выражение невероятной муки, но он кивнул, и через неделю у шкафа появились непонятного вида крючкообразные конструкции. С грехом пополам гардероб начал открываться. Батареям повезло меньше, экраны украсили круглые, скользкие бомбошки. Одну Саша привернул в верхнем правом углу, другую — в нижнем левом, длина «гармошки» составляла больше метра. Для того чтобы получить доступ к чугунным секциям, следовало присесть, растопырить руки, скрючиться и потом со всей силы рвануть на себя тяжеленную деревянную поделку. Ни я, ни Катя, ни Юля, ни Сережа не сумели при этом маневре удержаться на корточках. Мы все падали, а экран хлопался сверху, придавив очередного отчаянно верещащего «испытателя».

После этого случая слово «дизайнер» в нашем доме лучше не произносить вслух.

Я добралась до офиса «Стройкварт» и пошла бродить по коридорам. Вокруг носились люди с бумагами в руках, большая часть присутствующих орала в мобильные телефоны непонятные фразы:

— Два на восемь без гидроизоляции!

— Крыша пакетом!

— Бери кошку, кот тебе всю мебель изгадит!

Услыхав последнее заявление, я вздрогнула и посмотрела на говорившую. Молодая женщина, с виду чуть старше Юли, спокойно продолжала:

— Черепицу возьмем нашу, она дешевле, а на цоколь пойдет камень. Кошка лучше, кот ваще никуда.

Любопытство схватило меня за горло. Дождавшись, когда девушка отсоединится, я робко ее спросила:

— Простите, а кошку куда при строительстве кладут?

— Кошку?

— Ну да, вот вы только что про нее говорили.

Девушка рассмеялась:

— Про нормальную кошку речь шла, хвостатую, подруга кота решила завести, а я ее отговариваю.

Я рассмеялась. Самые сложные вопросы чаще всего имеют простые ответы. Хихикая, девушка пошла по коридору, я дернула дверь и сразу увидела взлохмаченного Женьку, глядевшего в монитор.

— Привет! — окликнула я его.

Женя, не поворачивая головы, помахал рукой.

— Кофе не хочешь? — поинтересовалась я.

По-прежнему уткнувшись в экран, Женька выдвинул ящик и ткнул пальцем в банку растворимого напитка:

— Бери.

— Спасибо, конечно, но, может, лучше сходим в кофейню?

Женя повернулся:

— Лампа? Какими судьбами?

— Вот, ехала мимо, дай, думаю, зайду, спрошу кое о чем. Ты с меня сколько за устную консультацию возьмешь?

Женя выключил компьютер.

— В фирме договор оформляла?

— Нет.

— Тогда бесплатно все объясню, — улыбнулся Женька. — Никак квартиру покупать собралась?

— Точно, только не я.

— Пошли в буфет, — предложил Женя.

Мы спустились в подвал, отыскали свободный столик и завели беседу. Сначала я соврала про приятельницу, которой интересно, сколько стоят услуги дизайнера, потом спросила:

— Жень, а можно из фотографии панно сделать?

— В каком смысле?

— Ну увеличить ее до огромного размера, допустим, метр на два.

— Зачем? — удивился Женька. — Странные тебе, однако, идеи в голову приходят.

— Это не мне, а Леньке Сорокину, — ухмыльнулась я. — Хочет таким образом гостиную на даче украсить.

— Бред!

— Ну мечта у парня такая.

Женька проглотил кофе.

— Если мечта, тогда конечно. Существует определенная технология, позволяющая сделать из фотоснимка гигантский плакат.

— Ой, как здорово! — фальшиво обрадовалась я. — Послушай, ты только дай мне на время снимок.

Женя уставился на меня недоумевающим взглядом.

— Какой?

— Ну помнишь, в прошлом году мы все ходили к Леньке на день рождения.

— Неа.

— Неважно. Нас там снял фотограф, у входа в ресторан, и потом каждой семье дал по снимку. Теперь у тебя в памяти просветлело?

— Нет, — сообщил Женька. — Никак не пойму, о чем речь!

— Я хочу сделать подарок Лене на именины, — зачастила я. — Он давно мечтает о гигантской фотке, такой, чтобы всю стену в гостиной закрыла. Хочу заказать ему такую, соображаешь?

— Жуткая глупость, — поморщился Женя. — А я тут при чем?

— Ты брал из альбома снимок, тот самый, где мы все вместе у ресторана. У меня был такой же, да я его испортила.

— Ну и что?

— Дай на некоторое время свой.

— Какой?

Я глубоко вздохнула. Господи, вот непонятливый, придется объяснять сначала:

— Ты взял снимок.

— Кого?

— Лени!

— Откуда?

— Из альбома!!!

— Которого?

— Тинкиного!

— Я?

— Нет, я!!!

— Ты?

Было отчего обозлиться.

— Нет, ты!

— А говоришь — ты!

— Хватит дурака валять, — зашипела я, — отдай фотку.

— Так я не брал ничего.

— Но ее нет на месте.

— А я тут при чем?

— Тина сказала, будто ты последним лазил в альбом.

— Ну да, — спокойно согласился Женя, — карточки вставлял, мы на Гоа много нащелкали. Но мы же с Тинкой разбежались.

— Значит, ты только засовывал снимки?

— Ну да.

— И ничего не брал?

— Да зачем бы мне фото вынимать? — совершенно индифферентно спросил Женька. — Я вспомнил сейчас, лежат там карточки с Лениной попойки. Только они совершенно идиотские. Фотограф попался натуральный кретин, кто же…

И Женя завел нудную лекцию о фотоделе. Я старательно попыталась скрыть разочарование. Похоже, Женька и впрямь не трогал фотографию. Мои расспросы его совершенно не смутили и не испугали.

— Слушай! — выпалил Женька. — Я вспомнил! Погибла фотка.

— Где?

— Ну мы с Тинкой-то разошлись…

— Знаю!

— И мне понадобились кое-какие снимки с Гоа.

— Зачем?

— Ну там были интересные интерьеры.

— И что?

— Я позвонил Тинке…

— Короче!

— И она мне отдала снимок, один! Остальные, ну те, что с интерьерами, а не с пляжа, погибли. Тинка на альбом чашку с кофе пролила. И та фотка накрылась. Мне жаль было, помнится, там интересное дерево имелось.

Я вздохнула, да уж! Я сама перепортила кучу снимков, на один, как сейчас помню, выплеснула кетчуп, когда смотрела альбом, потом уронила пакет с другими в лужу. Все ясно! Надо идти дальше.

— Коли у тебя обе руки левые, — бухтел Женя, прихлебывая кофе, — то, учитывая…

Я встала:

— Извини, мне пора.

Женька кивнул:

— Покеда. Стой!

— Что случилось?

— Твоя клиентка когда придет?

— Она позвонит.

— Ладно, — согласился Женя и, схватив со стола забытый кем-то журнал, вперился в него взглядом.

Я пошла на выход и около двери машинально посмотрела на себя в зеркало. Да уж, видок не из лучших: чересчур бледная кожа, серые губы и глаза почти без ресниц. Надо срочно покупать себе косметику. Хотя, если признаться честно, жаба душит отдавать большие денежки зря. Ведь все мазилки у меня есть, надо просто заехать к Раисе и взять забытую у нее косметичку.

Резкий звонок мобильного заставил вздрогнуть. Я поднесла трубку к уху и услышала недовольный голос Борьки Крюкова.

— Романова, ты где?

— Ну… в районе Таганки.

— Молодец, — уже более веселым тоном сказал Боря, — я испугался, что ты забыла!

— О чем? — осторожно поинтересовалась я.

— Шутница ты, Романова, — захихикал Крюков, — катишь себе на передачу, а сейчас надо мной издеваешься. Впрочем, молодец, от Таганки три минуты езды до нас, а эфир только через час.

Я едва не шагнула мимо ступеньки. Радио! Господи, совершенно вылетело из головы! Какое счастье, что «Стройкварт» расположен в двух шагах от станции, носящей мелодично-интеллигентное название «Бум».