Лобстер для Емели

Дарья Донцова, 2023

Такого невероятного расследования у Виолы Таракановой не было никогда! К ней обратилась Валентина Рыжова с просьбой написать книгу о ее покойном сыне. Вилка сначала отказалась, ведь Арина Виолова никогда не пишет на заказ. Но потом все же ввязалась в эту авантюру. Рыжова недавно похоронила сына, успешного бизнесмена. Его тело нашли в реке, и решили, что Егору просто стало плохо, вот он и утонул. Но Валентина Тимофеевна считает, что сына убили. По ее мнению, кто-то мужчину сперва отравил, а потом и утопил. Ну не может ошибаться материнское сердце! Уж очень запутанные и сложные отношения были у него в семье. И вот Вилка под предлогом сбора материала для книги должна внедриться в семью Егора и раздобыть информацию, которая поможет вывести убийцу на чистую воду. Да, план сработал, но от того, что узнала Тараканова, просто мороз по коже… Дарья Донцова – самый популярный и востребованный автор в нашей стране, любимица миллионов читателей. В России продано более 200 миллионов экземпляров ее книг. Ее творчество наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! «Донцова невероятная работяга! Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия. Женщины нуждаются в психологической поддержке и получают ее от Донцовой. Я и сама в свое время прочла несколько романов Донцовой. Ее читают очень разные люди. И очень занятые бизнес-леди, чтобы на время выключить голову, и домохозяйки, у которых есть перерыв 15–20 минут между отвести-забрать детей». – Галина Юзефович, литературный критик.

Глава четвертая

— Госпожа Виолетта Тараканова? — уточнила женщина на ресепшене.

— Виола Тараканова, — поправила я.

И услышала:

— Такой нет.

Пришлось показать эсэмэску, которая два дня назад прилетела на мой телефон.

— Странно, — пробормотала сотрудница. Потом она взяла трубку и позвонила своей коллеге. — Люба, пятого числа ведь ты работала? Посетительнице пришло сообщение, а в записи ее нет. Виола Тараканова. А-а-а! Бывает. Сейчас гляну.

Трубка вернулась на место. Я посмотрела на бейджик, который украшал халат женщины, и поинтересовалась:

— Лариса, вам удалось меня найти?

— Берут на работу не пойми кого, — вздохнула сотрудница клиники. — Раз получили сообщение, то все в порядке. Но без записи в компьютере не могу никого к доктору отправить. Как он карточку заведет? Ему надо в базу войти! А вас нет! Просто безобразие!

Лариса опять схватила телефон.

— Люба! Немедленно сюда!

Минут через пять из служебной двери вышла девушка с виду лет пятнадцати и сразу начала возмущаться:

— Я, вообще-то, аккуратная! Просто кое-кому надо научиться пользоваться Интернетом!

— Прекрасно владею новейшими технологиями! — рассердилась Лариса.

— А ни фига найти не можешь, — засмеялась девица-красавица, нагнулась над клавиатурой и пробежала пальцами по клавишам. — Вот она! Любуйся.

Лариса уставилась в свой экран, на ее лице появилось хорошо читаемое удивление. Девушка ушла.

— Нашли? — обрадовалась я.

Из принтера вылез листок. Женщина положила его на стойку.

— Ваш талон. Третий этаж, кабинет триста шестьдесят пять. Прием ведет профессор Григоренко.

Я взяла квиток, поблагодарила Ларису. Хотела пойти к лифту, сделала шаг, но обернулась.

— Извините, тут ошибка. «Веолета Торокан». Мне вручили чужое направление.

— Нет, так записала Люба. Вы звонили по телефону, в следующий раз регистрируйтесь на сайте. Там сами сведения вобьете, — посоветовала Лариса.

Я облокотилась о стойку.

— Имя у меня редкое, «Виола». «Виолетта» чаще встречается, но оно тоже не самое распространенное, Любовь может не знать, как оно пишется. Но фамилия вообще не моя.

Администратор подняла трубку.

— Люба! Ты неправильно зарегистрировала данные посетительницы.

Дверь в стене распахнулась, в комнату выбежала та же девушка.

— Хватит придираться. Вот пожалуюсь папе на буллинг — и шагайте на биржу. Где не так? Что не так?

— Моя фамилия Тараканова, — решила я защитить сотрудницу ресепшена. — От слова «таракан»!

— И чего? — еще сильнее рассердилось милое создание. — Наверное, что-то ели, пили во время звонка, рот забили, нечетко говорили. Записала, как услышала: «Торокан». Как тот, который на кухне живет. Подумаешь, окончания нет!

— Тараканова, везде «а», как у насекомого, — объяснила я.

— Да? — вскинула брови красавица. — Ну ошиблась. Думала, пишется «торокан». Из-за пустяка столько шума подняли! Любит наш народ поскандалить! Вот в Америке и Европе все тихие, с уважением друг ко другу. А наши — прямо хамье! Колхоз!

Я вспомнила, как один раз в Париже мне пришлось обратиться к стоматологу — очень заболел зуб. Мы со Степаном вошли в холл клиники и увидели драку. Два мужика выясняли на кулаках, кому раньше войти в кабинет. Хамы и дураки встречаются в каждой стране.

Дверь хлопнула, и малограмотная красавица исчезла.

— Исправьте, пожалуйста, мои имя и фамилию, — попросила я Ларису.

— Не могу, — прошептала та.

— Почему?

— Система не позволит, — еле слышно объяснила администратор, — не даст стереть то, что уже внесено.

— Почему? — снова изумилась я.

— В целях безопасности, — пролепетала Лариса. — Один раз наш сотрудник, которого уволили, перед тем как уйти изменил в базе все данные. Был человек, например, Волков, а стал Зайкин. Прямо ад у нас случился потом, всю работу парализовало. После того случая вбитые имена нельзя переделать. Если захотите бюллетень, то не волнуйтесь, там напишут как в паспорте.

— Поняла, — кивнула я и отправилась к отоларингологу.

Перед кабинетом никто не сидел, я постучала в дверь, услышала «входите» и оказалась во владениях доктора.

— На что жалуетесь? — бодро осведомился мужчина в голубом халате.

— Кажется, левое ухо плохо слышит, — объяснила я.

— Кажется, или на самом деле проблема? — уточнил врач.

Я развела руками.

— Вас понял, — кивнул профессор. — Давайте проведем аудиотест. Зайдите в кабину.

— Куда?

Эскулап ткнул пальцем на дверь в стене.

— Туда.

Я покорно проследовала в указанном направлении и села на стул, который стоял в помещении размером с телефонную будку.

— Возьмите наушники, — заорало с потолка. — Сейчас будут раздаваться разные звуки. Буду спрашивать, что слышите. Отвечайте кратко. Понятно?

— Да, — ответила я.

— Начинаем! — скомандовал врач. — Сначала проверяем ухо, в котором проблема.

И до меня долетело: «Кап, кап, кап».

— Что? — поинтересовался врач.

— Капель, — объявила я.

Стало тихо.

— Что? — снова поинтересовался голос в голове.

— Ничего.

«Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам», — запело спустя мгновение.

— Песенка из мультика про крокодила Гену! — обрадовалась я, хотя доктор не задал вопрос.

«К вам можно? — завопил бас. — Ау, отзовитесь!»

— Голос мужской, — сообщила я. — Простите, долго еще тут сидеть? Почти задыхаюсь.

Дверь открылась. Врач сел за стол и начал сосредоточенно стучать одним пальцем по клавиатуре. Я терпеливо ждала, пока он перестанет печатать и объяснит, что с моим ухом. Наконец из принтера выполз лист. Отоларинголог протянул его мне и объявил:

— Пожалуйста, выйдите в коридор. Сядьте спокойно, расслабьтесь. Помните, сейчас многое лечится. Потом вернитесь в кабинет и задайте мне возникшие вопросы в количестве трех штук.

Я удивилась:

— Зачем выходить? И вдруг вопросов у меня окажется больше?

Профессор постучал пальцем по столу.

— Госпожа Торокан! В стоимость визита к доктору наук входят три вопроса! Понимаете? Три! Возникнет желание задать четвертый — оплатите его отдельно. Время моей консультации составляет двадцать шесть минут, сюда входит обследование. Если четвертый вопрос укладывается в тайминг, рассчитаетесь на кассе только за одно посещение. Если же ваши минуты истекут, то надо будет внести сумму за второе. Понятно? Спокойно обдумайте все в коридоре и возвращайтесь.

Я кивнула, шмыгнула за дверь и прочитала заключение врача: «Плохо слышит левое ухо. Показана консультация психиатра. Имеются слуховые галлюцинации. Пациентка сообщила о песне из мультфильма и мужском голосе. В кабинете в тот момент стояла тишина».