Золушка в шоколаде

Дарья Донцова, 2007

Разве могу я, Евлампия Романова, остаться в стороне, если друг заболел? Ужасно: у Вовки Костина нет желудка! Именно такой диагноз поставили в платной поликлинике. Ерунда, врут медики, ест-то он вон с каким аппетитом! Врут, чтобы денежки вытянуть на лечение. Не на ту напали! Недаром же госпожа Романова является сотрудником частного детективного агентства! Вот я пойду и разберусь с коновалами, которые за такие деньги ставят такие диагнозы! Кстати, а откуда у заведующей отделением поликлиники взялся медальон покойной Зои Крон? Зря я решила, что ее мать, рассказавшая странную историю о скоропостижной смерти дочери и письме… с того света, сумасшедшая. Сумасшедшие те, кто задумал кошмарную авантюру. Хотя и они не психи – просто преступники. Опять не так: не просто, а очень опасные. Только я никого не боюсь!

Глава 4

В небольшой комнате было всего три столика и никаких посетителей. За стойкой возле кофемашины скучала толстая брюнетка.

— Пообедать хотите? — с надеждой спросила она. — У нас вкусно…

— Сюда заходил мужчина? — невежливо перебила я ее.

— Высокий, симпатичный, холостой? Володей звать? — заулыбалась буфетчица.

Я села на стул. Ай да Костин, похоже, умирать он не собирается!

— Да, он. Скажите, что ел высокий, симпатичный, холостой Володя?

Брюнетка ответила:

— Четыре сандвича «Больница».

— И из чего они состоят?

— Копченая колбаса, помидоры, майонез, чеснок, листья салата, сверху сыр, все уложено на багет со сливочным маслом.

— Ага, — кивнула я.

— Кофе пил, — продолжала буфетчица, — три кружки, со сливками и сахаром.

— Ясно. А куда он пошел, подкрепившись?

Брюнетка одернула слишком узкую кофту.

— По телефону ему позвонили. Видно, начальник! Только ваш сигареты вытащил, сотовый запиликал, он его схватил и как рявкнет: «Да, Владимир. Без меня не начинайте, уже еду!»

— Спасибо, — мрачно поблагодарила я, поднялась наверх, оплатила в кассе счет за УЗИ, подошла к аптечному киоску и сунула в окошко бумажку. — Такое лекарство есть?

— Две тысячи сто рублей, — прозвучало в ответ.

— Ничего себе! — не выдержала я.

— Мы гарантируем подлинность препарата, — сухо пояснил мужчина в синей тужурке по ту сторону прилавка. — Поищите в городе, там, вероятно, обнаружите дешевле. Но где уверенность, что в ампулах не вода?

— Давайте витамины, — попросила я. — Скажите, их надо колоть?

— Внутримышечно.

— А выпить их нельзя?

— Ну, в принципе можно, только зачем? — удивился аптекарь. — Или вы до такой степени инъекций боитесь? Я бы не советовал принимать данное средство орально, можно навредить желудку. Купите шприц для диабетиков, там крохотная иголка, комар больнее кусается.

В полном обалдении я вышла на улицу и решила позвонить Вовке. Я понимаю, что произошло. Костина перестало мутить, он наелся бутербродов, налился кофе, и тут ему позвонили с работы. Небось обнаружился очередной труп, вот майор, забыв обо всем, и рванул на место происшествия. С одной стороны, я должна радоваться его активности, больной человек не кинется сломя голову на службу, да и сандвичи с майонезом он лопать не станет. С другой — теперь, когда я знаю всю правду о состоянии Вовки, должна постоянно держать его под наблюдением.

Я вытащила сотовый, он моментально затрезвонил, я откинула крышку.

— Слушаю.

— Евлампия?

— Да. Это кто?

— Ия.

— Кто? — не поняла я.

— Ия. Мы с вами некоторое время назад общались в поликлинике. Неужели вы забыли?

— Великолепно помню вас. Но каким образом вы узнали номер телефона? — удивилась я.

— Вы держите мой аппарат.

— Ваш?

— Ну да. Телефоны у нас одинаковые, даже цвет идентичный, красный, — пояснила Ия, — оба лежали на столике, вы услышали объявление, схватили мобильный и побежали, а я пошла по своим делам. Сейчас завибрировало в кармане, я взяла трубку, а оттуда раздался незнакомый голос: «Лампуша, не волнуйся, здесь связи нет, я не сумею в ближайшие дни дать о себе знать…» — дальше прервалось. Вот я сразу и сообразила, какая случилась незадача.

— Это Катя звонила, — невесть зачем сказала я, — она в командировке, наверное, ее повезли в отдаленный район…

— Надо бы обменяться сотовыми, — перебила Ия. — Вы сейчас где?

— Стою около поликлиники.

— Можете доехать до кафе «Чухра»? Оно возле метро «Белорусская».

Я посмотрела на часы.

— Минут через сорок докачу, на Ленинградке всегда пробка.

— Я подожду, — без всякого недовольства ответила Ия. — В моем телефоне записная книжка, мне без нее никак.

Дорога заняла чуть больше часа. Кое-как втиснув машину между двумя здоровенными джипами, я ужом выползла из еле-еле приоткрывшейся двери, зашла в скромную забегаловку и тут же увидела Ию. Она сидела в углу, перед ней на столике, накрытом клетчатой скатертью, стоял высокий стакан с остатками кофе.

— Извините, пожалуйста, — сказала я, подскакивая к даме, — быстрее доехать не удалось.

— Я никуда не тороплюсь, — грустно ответила Ия. — Лапочка на танцах, занятия закончатся через два часа. Времени у меня навалом. Вот ваш телефон.

Я взяла мобильник и протянула Ии ее аппарат.

— Возьмите и простите меня.

— Ерунда, вы просто сильно испугались.

— Это правда, — кивнула я.

— Надеюсь, все обошлось?

— Да, — покривила я душой, решив, что нет никакой необходимости посвящать в свои проблемы постороннего человека.

— Я очень хорошо понимаю ваше состояние, — продолжила Ия. — Лучше самой в больничную палату попасть, чем наблюдать, как погибает близкий человек! У меня дочь умерла в самом расцвете лет, молодая, красивая, умная, талантливая…

Я опустила глаза. Всегда испытываю дискомфорт, когда надо посочувствовать человеку, который потерял кого-то из близких. Ну чем утешить? В любом другом случае я непременно найду нужные слова. Впрочем, мне намного легче оказать помощь действием. Если знакомые заболевают, я устраиваю их в больницу, нуждаются в деньгах — одалживаю посильную сумму, ну и так далее. Но в случае смерти любимых родственников… Тут как ни утешай, что ни делай, легче-то человеку не станет!

— Зоечка была красавица, — шептала Ия, — а ее убили…

— Примите мои искренние соболезнования, — произнесла я ничего не значащую фразу.

— Ее убили, — с упорством повторила Ия, — а дело замяли, чтобы честь мундира не замарать. Киллеры в белых халатах! Откуда у этой бабы медальон? Ага, молчите… А я знаю! Видела! И сегодня убедилась: она его носит, ничего не стыдится! Милиционерам же возиться не хочется. Представляете, они меня сумасшедшей считают! Едва появляюсь в отделении, тут же дежурный говорит: «Иван Сергеевич на задании». Но я не дура, его машину во дворе видела, значит, он сидит в кабинете. Просто сообразил: с Ии Вадимовны ему ничего не взять. Что у нее есть? Ни денег, ни связей. Мне все ясно! Зоечку убили, а после смерти ограбили. Одного не пойму: медальон-то вместе с дочкой в могилу закопали, а тут, гляжу, он на шее у докторши висит. Я ведь случайно его увидела, меня в эту, с позволения сказать, поликлинику волею случая занесло — аллергия началась, приятели посоветовали в платную обратиться. Вот и заглянула в медцентр, реклама понравилась: «Мы поможем всем». Такое место оказалось! Обираловка, за каждый чих платить надо. Полы мраморные, мебель кожаная, а специалисты дерьмовые. Извините, конечно, за грубость, но эти слова лучше всего характеризуют квалификацию тамошних врачей. Хотя какие они медики? Деньгососы! Хожу, хожу туда, а толку — никакого. Но главное — медальон… Я не ошиблась, помню вещицу с детства, похоронила ее вместе с Зоей… Представляете, он на дочери в гробу был, а тут увидела на чужом человеке! Вы мне поможете?

— Конечно, конечно, — закивала я, великолепно зная, что с сумасшедшими спорить нельзя. А тетка была явно ку-ку.

— И телефончик свой дадите?

— Записывайте, сто сорок четыре… — бойко затараторила я.

Ия осторожно понажимала кнопки.

— Это точно ваш номер?

— Да, да, не сомневайтесь, — улыбнулась я, вставая из-за стола. — Извините, я тороплюсь, вынуждена бежать, вы мне звякните как-нибудь, поболтаем на досуге.

Ия уставилась на свой мобильный, я бочком-бочком двинулась к двери. До свободы осталось два шага, и тут Ия сказала:

— Абсолютно не сомневалась, что вы меня обманете, дадите взятую от фонаря комбинацию цифр. Набрала вот ваш номер, а у вас мобильник молчит…

Ия положила сотовый на скатерть и вдруг весело улыбнулась.

— До свидания, Лампа. Я хорошо вас понимаю! Небось много народу к вам пристает? Когда живешь с большим начальником, всегда так. Простите меня, уцепилась за надежду, а сейчас лишилась иллюзий. Ну с какой стати вы мне помогать стали бы? Мы не подруги, не родственники… Правильно говорят: человек человеку — волк.

Меня словно окатило ледяным душем. Как все люди, я могу приврать и пару раз попадала из-за этого в глупые ситуации.

Вот вам недавний пример. Неделю назад я столкнулась в лифте с Нинкой из двадцать восьмой квартиры. Соседка стала взахлеб рассказывать о замечательном фильме, который посмотрела накануне, и сказала:

— Давай дам диск.

— Потом, — отмахнулась я.

— Нет, сейчас, — уперлась Нина, — это надо всем посмотреть.

Поняв, что лучше, как в старом анекдоте, отдаться, чем отбиваться, я покорилась обстоятельствам, зашла к Нинке, получила от нее диск и наставление:

— Прямо сейчас отложи все дела и посмотри кино.

Я вошла в родную квартиру, бросила пластмассовую упаковку на тумбочку у вешалки и занялась приготовлением ужина.

Через два часа раздался звонок, и на пороге появилась Нинка. Я, не дав ей и рта раскрыть, мигом отдала фильм и сказала:

— Потрясающая картина, я получила массу эмоций, спасибо за доставленное удовольствие, сейчас мне надо картошку почистить, извини, не до разговоров…

Нина захохотала и открыла упаковку — внутри было пусто.

— Здорова ты, Лампа, брехать, — констатировала соседка. — Диск-то, оказывается, мой Колька в плеере забыл, я тебе коробку дала, а внутрь не заглянула. Сейчас захотела новую кинушку посмотреть, ткнула в кнопку, он и выехал!

Конечно, мне было неудобно, но неприятное ощущение продлилось секунду.

— Сама ты, Нина, виновата, — ответила я, — пристала с ножом к горлу, вот и пришлось покривить душой. Не нужно думать, что все окружающие должны разделять твои интересы..

Нинка надулась и ушла. На следующий день я заглянула к ней с пирожными, и отношения восстановились. Но сейчас ситуация была иной.

— До свидания, уважаемая Лампа, — повторила Ия и уставилась в окно.

Я вернулась к столику, села на стул и сказала:

— Извини.

— Ладно, проехали, считай, что я ни о чем не просила, — ответила Ия, не отрывая взгляда от чисто вымытого стекла.

— Костин не генерал, — начала оправдываться я.

— Маршал, — поправила меня Ия.

— Да наврала я все! Хотела, чтобы к нему повнимательней в поликлинике отнеслись.

— А-а-а! Понятно.

— Он обычный майор, правда, сейчас стал начальником отдела и должен вот-вот получить новое звание.

— Поздравляю, — равнодушно обронила Ия.

— Мы не любовники, просто друзья.

— Замечательно!

— Обиделась?

— Конечно, нет, — усмехнулась Ия, — злиться можно лишь на близких людей. Недаром, повторяю, говорят, что человек человеку — волк.

— В коммунистические времена, кстати, существовал иной лозунг, — возразила я. — Насколько помню, он звучал так: «Человек человеку друг, товарищ и брат».

— Не смеши, — фыркнула Ия.

— Что случилось с твоей дочерью?

— Она умерла.

— От чего?

Ия оторвалась от окна.

— Бессмысленная беседа. Твой майор не станет мне помогать, никаких поводов к открытию дела нет. Я ж говорю, в обычной милиции я уже была. А еще обращалась в частную детективную контору, но там сказали, что не имеют права работать по убийству.

Я вынула из сумочки визитку.

— Вот, смотри.

Ия вскинула брови.

— Частное детективное агентство «Лисица»? Ну и ну…

— Видишь, я могу оказаться полезной.

— Спасибо, но я уже отказалась от идеи найма Шерлока Холмса.

— Давай поговорим, — не успокаивалась я, — спокойно, как приятельницы.

Внезапно Ия кивнула:

— Хорошо. Не знаю почему, но ты вызываешь у меня доверие. И потом, мне на самом деле не с кем посоветоваться. Представляешь, до какого отчаяния я дошла, если бросилась к абсолютно незнакомой женщине с безумной надеждой: ее муж — большой начальник, авось пособит?..

— Рассказывай, — велела я.

Ия вытащила из сумочки сигареты.

— Зою я воспитывала одна, муж сбежал сразу после рождения дочери. Анатолий хотел ребенка, видел в мечтах белокурую, кудрявую крошку, нежно говорящую «папочка, папочка»…

И на самом деле родилась девочка, только действительность сильно отличалась от иллюзий. Зоечка оказалась капризной, плакала ночи напролет, плохо ела и постоянно болела. Ия была вынуждена сидеть с ребенком, на одну зарплату в семье стало меньше, а расходы увеличились. Младенец стремительно вырастал из одежек, а стоят они совсем не малые деньги. Зоя очень уставала за день, на ужин в доме теперь были лишь сосиски, интимная жизнь супругов разладилась… Некоторые мужья не выдерживают испытания ребенком и убегают. Анатолий оказался из их числа. Однажды он не вернулся домой с работы. Поздно вечером, почти ночью, он позвонил жене и сказал:

— Можешь меня не искать, я полюбил другую. Прости. Квартира остается тебе.

— Жилплощадь и так моя, — ошалело заметила Ия, — Я живу здесь с детства, а ты прописан у своих родителей.

— Вот и славно, — весело откликнулся супруг, — получается, нам делить нечего. Я устрою новую жизнь и начну платить алименты.

— Да пошел ты! — заорала Ия и швырнула трубку.

Никогда более она с отцом Зои не разговаривала, никакой помощи от супруга не получала и общения с Анатолием не искала. Ия Крон была слишком гордой, сама решила поставить на ноги свою маленькую Зою. Сначала было очень тяжело, но потом все наладилось.

Ия отдала дочку в ясли и отправилась на работу в маленькую фирму, стала секретарем директора. Денег хватало впритык, зато имелась отличная квартира, доставшаяся от родителей, и кое-какие семейные ценности, например, бриллиантовые сережки бабушки.

Ия запас не транжирила, залезала в него лишь в самые тяжелые моменты. Жила — не тужила. Есть работа, дочь, ну что еще желать женщине? Мужа? Но предательство Анатолия так ее обидело, что Ия убедила себя: представители так называемого сильного пола ей не нужны.

Через некоторое время судьба сжалилась над Ией. Дочурка перестала болеть, пошла в школу и превратилась в настоящую красавицу. К внешней привлекательности прилагались незаурядный ум, усидчивость и работоспособность. С самого первого учебного дня в дневнике Зои Крон стояли лишь пятерки, даже четверки туда не заглядывали.

Маленькая фирма, где Ия по-прежнему секретарствовала, нежданно-негаданно расцвела. Прежний директор умер, ему на смену пришел его сын, молодой парень, который не заменил опытную помощницу длинноногой Барби. Дела молодой хозяин повел жестко, и очень скоро крохотное предприятие, еле-еле выживавшее на рынке, превратилось в процветающее. Ия обрела сначала статус помощницы начальника, затем стала директором по административно-хозяйственной части. Служебные обязанности возросли многократно, но в геометрической прогрессии увеличилась и зарплата.

Наступила сплошная белая полоса. Радовало Ию все, и в первую очередь Зоя. Несмотря на пятерки и откровенную любовь учителей, девочка пользовалась авторитетом и у одноклассников, в квартире Ии всегда толклись дети, в основном мальчики. В отличие от мамы дочь не чуралась парней, более того, ей нравилось внимание со стороны противоположного пола, но серьезных отношений девочка не завязывала, просто кокетничала.

Как-то раз Зоя вместе со своей лучшей подругой Аллой случайно зашла в спортивный комплекс и заглянула в секцию стрельбы. В просторном зале оказались одни разновозрастные пареньки, от первоклассников до студентов, тренеры тоже были мужчинами, и Зоя с Аллой начали строить глазки всем подряд.

— Девушки, — сказал один из наставников, — записывайтесь к нам, разбавьте суровый коллектив.

— Я подумаю, — улыбнулась Зоя, но на следующий день и правда пришла в секцию.

У девочки оказался верный глаз и крепкая рука, на новенькую обратил внимание главный тренер команды Алексей Порфирьевич и начал обучать ее снайперскому искусству. Зое неожиданно понравилась стрельба, и очень скоро она стала побеждать на соревнованиях.

Ия поначалу расстроилась: ну что за спорт такой — палить по мишеням! Мать сходила к Алексею Порфирьевичу и успокоилась. Все выглядело очень прилично, никаких пьяных мужиков, бутылок и сигарет.

В институт красавица, спортсменка, золотая медалистка Зоя поступила легко. Ия расслабилась: слава богу, дочь студентка, выросла, теперь особых глупостей не наделает.