Другая жизнь оборотня

Дарья Донцова, 2016

В таком глупом, да что там – просто дурацком положении Даша Васильева еще никогда не оказывалась. Ее пригласили в дом недавно почившего известного врача Виктора Марковича Шкодина на чтение завещания. По условиям последней воли покойного она должна выбрать себе дорогой подарок за некогда сделанное для него доброе дело. Однако парадокс заключается в том, что Дарья совершенно уверена: ее жизненный путь никогда не пересекался с ныне покойным профессором. А кроме Даши в имении собрались еще несколько человек, которые тоже, судя по тексту последней воли усопшего, сделали ему что-то хорошее. Правда, и они об этом, как говорится, ни сном ни духом, зато подарочек выбрать очень хотят. Но что за призраки бродят по дому? Чего так боится верная кухарка Шкодиных? И почему в синей комнате постоянно умирает кто-то из гостей?..

Глава 8

— Вы наводили справки о гостях? — улыбнулась я, выходя из гостиной. — Правильно, не стоит пускать в дом абы кого.

— Прогуглили всех, — призналась Луиза. — Вернее, это сделал Кирилл. Мы не собирались нарушать волю покойного, но решили: если гость окажется человеком неблагонадежным, поселим его в местном отеле.

— В деревне есть гостиница? — удивилась я.

— Да, и совсем недорогая, — сказала Луиза. — Но там чисто, номера приличные, хотя, конечно, это не «Георг Пятый». Сюда приезжает много туристов — неподалеку монастырь, очень старый, не действующий, но церковь открыта, в ней есть чудотворная икона. Можно постоять на службе, а потом принять участие в экскурсии по обители, она прекрасно сохранилась. Вас сводят в два скита, расскажут местные байки о чудесных исцелениях тех, кто искупался в монастырском источнике и воды из него попил. Но самое интересное — подземное захоронение монахов. Их упокаивали под собором, первые склепы вроде в тысяча четыреста каком-то году обустроили. В прошлом веке монастырь закрыли, тогда многие обители погибли, но почему-то оставили действующую церковь. Прихожане и батюшка за монастырскими постройками присматривали и до сих пор за ними следят. Часть зданий в хорошем состоянии, другая, увы, развалилась. Сейчас местные бизнесмены пытаются добиться восстановления обители, хотят, чтобы сюда приезжало больше туристов. Пока что тут две гостиницы. Одна приличная, я о ней говорила. Вторая — просто огромная комната с двухэтажными кроватями. Матрас, подушка и одеяло есть, а белья нет, удобства во дворе. Переночевать там стоит двадцать рублей. Ну и два кафе есть. Одно гордо называется «Маленькая Италия», а второе угощает гречневой кашей, хлебом и чаем. Тут опять же вопрос цены — немудреный обед стоит дешево, любой старушке по карману. Думаю, вашему мужу будет интересно посмотреть на подземелье со склепами.

— Я тоже не прочь там побывать, — сказала я, — сейчас попробую Феликса от книг оторвать. Правда, это весьма сложная задача. До которого часа можно на экскурсию попасть?

— Точно не скажу… — протянула Луиза. — Лучше спросите в церкви, где торгует свечами баба Катя, она все объяснит. Но вам же надо выбрать подарок от Виктора Марковича, лучше походите по дому.

Я остановилась.

— Знаете, Луиза, чем дольше я думаю о ситуации с завещанием, тем яснее понимаю: произошла какая-то нестыковка. Виктор Маркович меня с кем-то перепутал. Шестое сентября девяносто девятого года я провела на деревенской свадьбе.

— Витя мог находиться среди гостей, — без особой уверенности предположила вдова. — Вдруг он какой-то дальний родственник жениха-невесты? Вы видели его, сделали ему что-то хорошее и забыли напрочь обо всем. Может, Виктор Маркович пошел купаться, стал тонуть, а вы кинулись в воду и спасли его?

Мне стало смешно.

— Такое геройство из памяти не выпало бы. Маленькая деталь: около деревни Зайцево никакой реки нет. И еще. Галя Мартынова, как и я, воспитывалась бабушкой, ее родители умерли. Со стороны Галки на той свадьбе присутствовали я с детьми, Оксана Глод и Ксюша Ткач, мы все много лет дружим. Более никого из близких невесты не было. А вот у жениха набралась куча родственников из провинции, в основном из какого-то города за Уралом. Приятные люди, но простые. Мы с Оксаной и Ксюшей чувствовали себя среди них не то что белыми — рыжими воронами. Присутствующие произносили слова, которых мы не понимали — местный диалект. Они вспоминали какие-то давние семейные истории, смеялись, а мы были совершенно чужими на этом празднике. Виктор Маркович в девяносто девятом, наверное, уже имел звание доктора наук?

— Да, — кивнула Луиза. — Он был профессором и академиком.

— Господина Шкодина я бы непременно заметила, — договорила я. — Полагаю, лучше нам с Феликсом потихоньку уехать отсюда.

— В завещании четко указано: если кто-то из получателей подарка отправится домой, не взяв презент, остальные тоже их лишатся. Эти люди очень расстроятся, — напомнила Шкодина и остановилась у резной двустворчатой двери.

— Феоктистов умер, — возразила я, — значит, всем надо разъезжаться.

— Почему?

Вопрос вдовы меня удивил.

— Наверное, Лариса захочет уехать.

— Нет, она решила остаться, — возразила Луиза и толкнула створку.

Маневин стоял около стеллажа, я подошла к нему и предложила:

— Давай прогуляемся по окрестностям? Здесь есть старый монастырь с подземными захоронениями.

Но муж не слышал меня.

— У Виктора Марковича потрясающая библиотека. Вот, например, эта книга. Я за ней безуспешно лет десять гоняюсь. Автор Курт Венцель известен своими радикальными взглядами и эпатажными научными работами. Его труд «Немцы не существуют» вызвал бурю негодования в Германии. Венцель в детстве уехал в Америку, учился там, работал. А потом решил доказать, что немцев нет. И никогда не было. Видишь ли, основу формирования немецкого этноса составляли такие германские племена, как алеманны, бавары, франки, саксы, лангобарды, маркоманы, готы, швабы, и другие, заселившие в Средние века территорию нынешней Германии. После раздела в восемьсот сорок третьем году Франкской империи…

Я кашлянула.

— Милый!

— Образовалось Восточно-Франкское королевство, — продолжал, будто не слыша меня, Маневин, — с десятого века оно стало Тевтонским…

Я повысила голос:

— Дорогой!

Феликс осекся.

— Ты что-то спросила? Какие-нибудь сложности в восприятии излагаемой мной информации?

— Ты прекрасно объясняешь суть предмета, за что тебя обожают студенты, — нежно пропела я, — но вернись на некоторое время в двадцать первый век и ответь: книга этого Курта тебе нужна?

В глазах мужа вспыхнул огонек.

— Да! Если госпожа Шкодина разрешит… хотя мне крайне неудобно просить о такой большой услуге… если только это возможно… я бы сделал ксерокопию. Очень аккуратно. Оригинальное издание не пострадает.

Мне стало смешно. Феликс сейчас был похож на маленького мальчика, стоящего у витрины игрушечного магазина и с замиранием сердца взирающего на вожделенную машинку. Я взглянула на Луизу, которая изо всех сил удерживала на лице серьезное выражение.

— Скажите, книга считается подарком?

— Конечно, — кивнула хозяйка.

— Тогда это мой выбор, — объявила я. — Если только вы не против. Заверяю вас, что издание попадет в прекрасные условия. Его будут листать только чистыми руками, а загибание страниц мой муж приравнивает к смертным грехам.

— Если том не находится в особом шкафу, о котором идет речь в завещании, то вы можете получить любую книгу, — заверила Луиза.

— В том шкафу ерунда, — отмахнулся Феликс. И тут же спохватился: — Пардон, я неправильно выразился. Я имел в виду, что в шкафу находится не научная литература, а беллетристика. И удивляет полный беспорядок на полках.

— На мой взгляд, там все аккуратно, — заспорила Луиза, — пыли нет, тома стоят по порядку, ни один не лежит сверху, не перевернут. Виктор Маркович обожал свою библиотеку.

— Это сразу видно, — согласился Маневин, — вон в той тумбе каталог. Он тщательно составлен, глаз радуется на карточки смотреть. Но в каждом собрании есть своя логика. И здесь в этом смысле все очень хорошо. Есть разделы — философия, история, археология, биология, медицина, причем справочник болезней не находится рядом с трудами Платона, а анатомический атлас не помещен возле сборника статей о раскопках в Египте. Теперь же посмотрим на шкаф: сказка, задачник по математике, любовный роман, пособие для поступающих в вузы, альбом с выкройками… Все вперемешку! И зачем Виктору Марковичу выкройки юбки? Профессор был шотландец?

— Конечно нет, — фыркнула Луиза, — он родился в России.

— Можно появиться на свет в Москве от родителей шотландцев, быть гражданином России, но по крови иностранцем, — парировал Маневин. — Господин Шкодин носил килт? Может, он хотел научиться шить национальную одежду? В противном случае я не понимаю, зачем ему выкройки. А сам шкаф очень красив. Но опять я в недоумении. Почему на полке стоит портрет авантюриста Джакомо Казановы, чье имя стало нарицательным как любителя женщин? На нем сверху написано «Amabilis insania», что в переводе с латыни означает «отрадное безумие». Похоже, господину Шкодину нравился Казанова. Вон на стене еще один его портрет. И что интересно: у ряда книг бритвой очень аккуратно вырезан чистый лист, который идет сразу за обложкой. Туда бы хорошо поставить экслибрис, но он размещен на другой странице.

— Я не изучала пристально библиотеку мужа, — призналась Луиза. — Я читаю в основном развлекательную литературу — очень устаю на работе, мозгу требуется отдых. Про Казанову никогда его не спрашивала. Даша, вы берете книгу?

— Да, — подтвердила я.

— Прекрасно, — обрадовалась хозяйка дома. — Осталось подождать, когда остальные определятся.

Я сделала еще одну попытку сбежать из коттеджа.

— Теперь мы можем вас покинуть?

— Обед в шесть, — предупредила Луиза. — До монастыря близко, два километра по тропинке.

— Я хотела уехать совсем, — уточнила я.

— Дашенька, — пропела вдова, — в завещании есть еще один пункт: после того как все определятся с презентами, каждый должен рассказать, какое доброе дело он совершил, иначе подарка не получит.

— Сегодня погода плохая, — начал сопротивляться мой муж, — снег, слякоть.

— На дворе тепло, как летом, — возразила я.

— Можно я еще чуть-чуть посижу в библиотеке? — взмолился Маневин. — Тут столько интересного.

— Ну ладно, — смилостивилась я, — без тебя пройдусь. Но завтра отправимся на прогулку вместе. Обещаешь?

— Угу, — промычал мой профессор, не отрывая взора от стеллажа, уходившего под потолок. — Здесь есть лестница?

— Была, — неуверенно произнесла хозяйка, — вернее, она должна тут находиться.

Луиза взяла с письменного стола трубку и набрала номер. Я услышала звонок и удивилась: откуда долетает звук?

— Алло, Борис, куда подевалась лестница из библиотеки? — сурово начала Шкодина. — Я тут…

Из коридора раздались шаги, в библиотеку вошел Борис.

— Луиза Ивановна, ее позаимствовал Антон Викторович, — доложил управляющий.

— Зачем она ему? — насупилась вдова.

— Четкого ответа не дам, — смутился Борис. — Антон Викторович просто велел принести ее к нему в кабинет.

— Очень не люблю, когда в доме беспорядок, — укорила Бориса Луиза, — у каждой вещи должно быть свое место. Принеси господину Маневину лестницу из гардеробной синей комнаты. А потом, когда Антон велит забрать у него библиотечную стремянку, вернешь лестницу обратно.