Дворец со съехавшей крышей

Дарья Донцова, 2012

У модели по макияжу Степаниды Козловой забот выше крыши! Жаль, не самых приятных. Как она могла прохлопать кубок с драгоценными камнями, который ей поручили беречь, словно зеницу ока? Теперь победитель конкурса на лучшего сотрудника бутика останется без приза? Ну уж нет, сама Степа потеряла кубок, сама и найдет! Только что-то многовато краж случилось – из ювелирного отдела их магазина увели заоблачно дорогие колье и колечко. А на следующий день продавщица Катя, все время крутившаяся рядом с кубком и украшениями, упала с пятого этажа соседнего универмага и разбилась насмерть! Несчастный случай? Самоубийство? Нет, Степа в это не верит! Придется ей теперь распутывать все дела одновременно. И даже сногсшибательная новость ее не остановит – любимая бабуля по прозвищу Белка… собралась замуж!

Глава 4

— Что случилось? — встревожилась Ирина, увидев меня. — Почему ты босиком?

Я села на стул и бросила на пол туфли.

— Вот, полюбуйся! Огромная тетка, просто Годзилла, отдавила мне ногу. Я упала, сломала каблук, уронила коробку, та отлетела к стенду для презентации новинок, пришлось босой по залу за ней носиться.

— Хорошо еще пальцы не сломала! — ахнула коллега.

— Зато туфелька скончалась в муках, — резюмировала я, разглядывая лодочки. — Каблук можно было бы прибить, но с ободранным лаком ничего не поделаешь.

— Жалко, — вздохнула Ира. — Я к своим шмоткам отношусь, как к людям.

— А вот я к некоторым представителям человеческой расы отношусь хуже, чем к своим вещам, — сердито буркнула я. — Ладно, делать нечего. Хорошо, что имею привычку держать в столе пару балеток и новые колготки. Черт, нога-то болит…

— Лед бы надо приложить, — посоветовала Ира. — Может, сбегать в кафе на третьем этаже? У них точно есть.

Я пошевелила пальцами.

— Вроде отпускает. День невезения какой-то… И не только у меня. Катя, продавщица из отдела бижутерии, ногу подвернула, упала, колено ушибла. И посетители сегодня в ударе. Может, в сумасшедшем доме выходной и всех отпустили погулять? Надо попросить у Франсуа разрешения носить защиту вроде той, которой пользуются хоккеисты: щитки, наколенники, маски.

Розова рассмеялась.

— Гламурно. Давай я отнесу коробку в отдел охраны?

— Нет, — вздохнула я, — Роман Глебович просил никому не сообщать, что кубок в офисе. И так я нарушила его приказ, показав тебе приз. Я переведу дух, поменяю чулки и сделаю попытку номер два добраться до Лапина. Вот сейчас встану…

— Сиди, — приказала Ира. — Где лежат колготки и другие туфли?

— В нижнем ящике стола.

Розова посмотрела на пол.

— Подниму коробку с призом?

— Конечно, — засмеялась я.

Ирина схватила упаковку, постояла секунду, потом пробормотала:

— Слушай, она слишком тяжелая.

— Кубок не пушинка, — вздохнула я. — Наверное, он из стали плюс самоцветы.

— Я думала, он из драгметалла, — разочарованно протянула Ирина. — Ты же все время повторяла: золотой, золотой.

Я начала осторожно разминать болевшую ногу.

— Ну, из чистого золота он был бы намного дороже. Полагаю, кубок сделан из простого металла с напылением. Вот камни настоящие, там «тигровый глаз», опалы, большой александрит, топазы, яшма. Поэтому приз и стоит двадцать тысяч евриков.

— Можно снова на него взглянуть? — спросила Ира.

— Зачем? — удивилась я. — Уже налюбовались.

— Пожалуйста, давай откроем, — настаивала Розова.

— Ну, ладно, — согласилась я.

Она аккуратно подняла крышку и прошептала:

— Вот, так я и подумала…

— Только не говори, что кубок помялся! — испугалась я. — Мне Роман голову откусит.

— Нет, еще хуже, — еле слышно пролепетала Розова.

Я быстро встала и заглянула в коробку. Внутри не было ни белой бархатной подстилки, ни бордового мешка с вытканной золотыми нитями надписью «Самойлов и сыновья» — там лежали смятые газеты и половина кирпича. Я обомлела, а потом с надеждой спросила у Ирины.

— Шутка, да?

— Н-нет, — прозаикалась она. — То-то мне коробка более тяжелой показалась.

— Где кубок? — глупо улыбаясь, протянула я.

— Исчез, — прошептала Ира. — Его украли.

Меня затрясло.

— Не может быть! Я не выпускала картонку из рук. Так, давай без паники.

— Хорошо, — кивнула Ирина. — Мама тоже всегда говорит: «Истерика до добра не доведет, нет смысла переживать о том, что устроила пожар, думай, как из огня спастись».

Я опустилась на стул.

— Давай рассуждать спокойно. Мы полюбовались на кубок. Так?

Ирина кивнула.

Меня неожиданно бросило в жар.

— Отлично. Ювелир ни при чем, он честно доставил изделие. Я потом положила приз назад, закрыла крышку и ушла. Так?

Ира опять затрясла головой, а на меня напал колотун.

— Значит, в кабинете бокала за двадцать тысяч евро нет. Делаю вывод: вор орудовал в торговом зале. Но как он ухитрился незаметно вытащить кубок? Коробка постоянно находилась при мне!

— Мерзавец подменил саму коробку, Степа, — выдохнула Розова, — ты же ее уронила, когда тетка наступила тебе на ногу. Сама говорила, что она отлетела к стенду для новинок.

— Я не спускала с нее глаз, — прошипела я.

— Негодяю хватило секунды, — заспорила Ирина, — мгновения, когда ты шлепнулась на пол.

Но мне не хотелось в это верить.

— В торговом зале полно народа. Почему-то никто не закричал: «Эй, зачем вы трогаете чужое?»

Розова отошла к своему столу.

— Небось все на тебя уставились, мало кто упустит момент посмеяться над упавшей девушкой. Платье короткое, юбка задралась, то-то радости дуракам. Наверное, бабища в оранжевом сообщница преступника и специально тебе на ногу наступила. И что теперь делать?

Я опять уставилась на кирпич. Почувствовала, как горло будто перехватывает веревкой, руки немеют, а уши вспыхивают огнем, попыталась сделать шаг, пошатнулась, и меня подхватила Ира.

— Степашка, ты прямо позеленела, — испугалась она. — Ну-ка, глубокий вдо-о-ох, задержим дыхание, медленный вы-ы-ыдох.

Удавка на шее лопнула, воздух ворвался в легкие, я сумела выдавить из ебя:

— Церемония сорвется из-за пропажи приза! Меня уволят!

— Нет, нет, — поспешила возразить Иришка. — Звягин хороший человек, он поймет, что ты стала жертвой хитрых воров, договорится с фирмой, ювелиры изготовят второй экземпляр, просто у тебя из зарплаты вычтут двадцать тысяч евро.

Несмотря на патовую ситуацию, мне стало смешно.

— Ира! Сколько я, по-твоему, получаю?

— Всегда можно что-нибудь придумать, — сказала Розова.

— Что? — безнадежно спросила я. — В данном конкретном случае — что? Меня выпрут! Хорошенькие открываются перспективы: пойду в школу преподавать подросткам русский язык и литературу. Это хуже, чем очутиться в аду. И…

В горло внезапно будто вбили резиновый мяч, я начала хватать ртом воздух.

— Степа! — перепугалась Розова. — Сейчас вызову «Скорую».

— Нет, — у меня вырвался хрип, — стой. Все гораздо хуже. Перед тем, как пойти на совещание, я остановилась поболтать со Светланой из ювелирного отдела…

Ира внимательно выслушала историю об испарившихся колье с кольцом и задумчиво произнесла:

— Ты мерила ожерелье для демонстрации его богатому клиенту, и ты же потом потеряла кубок. Думаешь, все решат…

— Стопудово, — перебила я, — к гадалке не ходи, посчитают меня сообщницей воров.

— Полная чушь, — без особой уверенности сказала Ира. — Тебя все знают, никто плохого не подумает.

— Неохота тебе рассказывать, что тут натворили люди, которых все в коллективе считали порядочными, — процедила я. — И мы с тобой не бог весть какие подруги. Поосторожней с такими заявлениями, может, я редкая сволочь.

Ира сдвинула брови.

— Нет! Ты просто в панике, постарайся взять себя в руки.

— Чудесный совет, — огрызнулась я. — Сама обожаю раздавать такие, когда дело лично меня не касается.

Розова вздохнула.

— Я тоже под подозрением — держала кубок, восхищалась им, легко могла подменить ящик. Ты на мгновение отвернулась — и оп-ля!

— Пожалуйста, не говори глупости, — взмолилась я.

— Нас уволят вместе, — жестко сказала Ирина, — поэтому нам вместе надо вылезать из ямы. Я не верю, что ты способна на преступление. Точка. Из любой неприятной ситуации есть выход.

— Говори, — сказала я.

— Надо самим найти воров, — заявила она. — Думаю, тебя специально в торговом зале сбили с ног. Давай вспомним, как было дело. Ты покинула офис и пошла к Илье. Где был кубок?

Слова Ирины доносились словно издалека, мне хотелось спать, и трудно было сделать самое простое движение, например, поправить прядь волос, которая упала на щеку. Я хотела сосредоточиться на вопросе Иры, не смогла собрать воедино мысли и устало ответила:

— Приз находился в коробке, я держала ее в руках, не выпускала.

— Вот! — обрадовалась Розова. — Ты человек очень ответственный, это всем известно. Кто-то замыслил кражу и совершил ее. Тебя винить нельзя, мало кто будет заботиться о ноше в момент острой боли. Тетка в оранжевом — преступница, похититель был в толпе, готовился подменить коробки.

— Как он узнал, что приз доставили в магазин? — простонала я. — Фу, меня тошнит!

— Это сосудистый спазм, сейчас пройдет, — утешила Ирина. — Давай-ка соберись! Чего развалилась на куски? Нет такой беды, из которой нельзя выбраться. Поверь, я знаю, о чем говорю. Что бы ни случилось, в первую очередь необходимо включить мозг, а сопли, слюни и жалость к себе, любимой, — зряшное занятие.

— Извини, я вообще-то не склонна к истерикам.

Иринка подняла руку.

— Хватит трепаться не по делу, начинаем искать вора. Мне в голову пришла интересная мысль. Ты была около ювелирного прилавка, и ты же несла приз. Но ведь был еще один человек, вовлеченный в оба происшествия.

— Екатерина! — подпрыгнула я.

— Ты с ней дружишь? — прищурилась Ира.

— Просто здороваюсь, — уточнила я. — Со Светой, продавщицей из ювелирки, у меня более приятельские отношения, раньше Бондарева в отделе кремов работала.

— Кто предложил тебе померить колье? — не успокаивалась Розова.

Я постаралась сосредоточиться.

— Катя.

— Не Света? — уточнила Ира.

— Катерина, — повторила я. — Вернее, они обе заговорили о том, чтобы я надела украшение. Но все же первой эту идею подала, кажется, Бондарева, а Фурсина подхватила и стала настаивать. Вроде так.

Иринка взяла бутылку минералки.

— С чего бы Екатерине лезть в чужой товар? Не принято распоряжаться не в своей секции. Как все началось?

Я прикрыла глаза.

— Я шла мимо, поздоровалась со Светланой, та пожаловалась на отсутствие клиентов. И тут подошла Екатерина.

Ирина сделала большой глоток.

— У нее тоже было мало покупателей?

По моей спине побежали мурашки.

— Нет. Катя поставила на прилавок табличку с надписью «Обед».

Розова оперлась руками о колени.

— Продавцы получают бонус от продаж. Зарплата у них невелика, а награда за количество отпущенного товара может превысить оклад. Тебе не кажется удивительным, что девушка, которой с каждой прошедшей через ее кассу торговой единицы капает звонкая монета, бросает покупателей и спешит поболтать с коллегами? Ты ей не подруга, и у вас разный статус. Может, Светлана позвала Фурсину?

Мне пришлось опять сказать: «Нет».

Ира начала загибать пальцы.

— Неприлично вмешиваться в чужую беседу, странно лишаться заработка, бросать прилавок, выставлять табличку «Обед» и не идти в кафе, ведь второй раз за смену отлучиться не удастся, придется до вечера голодной работать. А Катя решила использовать перерыв в столь ранний час на болтовню. Давно она здесь служит?

— Примерно год, — ответила я. — Если надо, могу уточнить в отделе персонала. А чем нам поможет эта информация?

Ира хрустнула пальцами.

— Может, и ничем. А теперь расскажи о примерке колье.

Я схватила со стола газету и стала ею обмахиваться.

— Света показала на ожерелье и сказала, что оно лучше смотрится на человеке, чем на витрине, потом попросила, чтобы я его померила. Катя подхватила эту идею, а я по глупости согласилась. Затем покупатель захотел, чтобы я надела браслет и серьги. Светлана неожиданно возразила, а Фурсина предложила себя в качестве модели.

— Неплохо придумано, — протянула Розова. — Думаю, Екатерина и тот клиент в сговоре. Все вроде случайность — покупатель подошел выбрать украшение, увидел, что ожерелье на девушке прекрасно смотрится, и решил купить его матери в подарок. Его не заподозрят, он же заплатить хотел, кредитку достал, ждал в VIP-офисе кассира.

Я возразила:

— Катя не знала, что я пойду на совещание!

— Она просто воспользовалась случаем, — пожала плечами Ира. — Мимо постоянно ходят сотрудники, если хочешь попасть на этаж администрации, нужно пройти мимо отдела бижутерии и ювелирки к служебному лифту. Катерина могла выбрать любую женщину, зашедшую посмотреть украшения, просто ей попалась ты.