Глазастая, ушастая беда

Дарья Донцова, 2020

Что за зверь такой – глазастая, ушастая беда? Оказывается, это очень злое и опасное существо, и водится оно в каменных джунглях Москвы… К Ивану Подушкину обратилась за помощью Ольга Булкина – экстрасенс, гадалка, целительница, в общем на все руки мастерица. Женщину донимает шантажист. Совсем не оригинальная история, если бы не один нюанс: вымогатель – Алик – сын ближайшей Ольгиной подруги, погибший еще в младенчестве. Та покончила с собой, когда узнала, что ее дочь-школьница убила своего новорожденного брата. А теперь Алик воскрес! Он преследует Булкину, пишет ей письма с угрозами и сидит в ее машине… Мало Ивану Павловичу проблем с призраками, так еще маменька Николетта решила выдать замуж свою подругу, и для этого Ванюше приходится заниматься воровством! Подушкин уж и не рад, что заполучил в клиентки Булкину. Но назвался груздем – полезай в кузов. Джентльмен сыска найдет и настоящего шантажиста, и узнает, кто такая эта глазастая, ушастая беда!

Глава 7

И тут меня осенило.

— Вы Жанна Николаевна!

Пожилая дама посмотрела на меня.

— Да, любезный друг.

— У вас красивое имя, — пробормотал я.

— Это не название оперы, так бабку зовут, — свистящим шепотом объяснила кому-то за моей спиной Дюка, — да, певица голая. Да, совсем. Почему нет музыки? Никки, почему она воет без оркестра?

— Дорогая, откуда мне знать, — фыркнула маменька.

— Люка сказала, что мать автора сидит в первом ряду на седьмом месте, — объяснила Дюка. — Похоже, это ты! На твоем кресле эта цифра указана.

— Да никогда! Я что, по-твоему, старуха? — возмутилась Николетта. — Мой сын еще ребенок.

— Извини, извини, — зачастила Дюка, — Люка, как водится, все перепутала.

— Опера написана в капле, — снова произнесла загадочную фразу бабуля.

Меня опять осенило:

— А капелла! Пение без инструментального сопровождения.

— Ну да, — согласилась Жанна Николаевна, — ее автор — мой сын Петенька.

— Тот, у которого магазин на рынке? — не удержалась от ехидства Николетта.

— Да, да, — обрадовалась бабка, — у него тьма рынков, супермаркетов, банков, автосалонов, еще какой-то интернет у сыночка. Сто раз ему говорила: «Детка, не распыляйся!» Но он молодой, ему всего пятьдесят лет, поэтому ретивый. Теперь вот его в искусство потянуло, сам придумал, сам на свои деньги представление устроил.

Мои соседки замолчали, а я увидел, что теперь на сцене поют «в каплю» три голые тетки. За спиной послышалось шуршание.

— Петр Достоевский-Чайковский, так в программке написано, это ваш сын? — осведомилась Дюка. — Здесь указано: «Автор либретто, композитор, режиссер, исполнитель главной роли…» Погодите, погодите…

— Достоевский-Чайковский, — повторила Николетта, — впервые о нем слышу. Ирэн?

— Дорогая, я тоже в недоумении, — призналась Котина, — среди наших такого нет.

— На сцене одни голые тетки, — прошептала Дюка. — Кто из них Петя?

— Это мистика с фикцией, — пояснила Жанна Николаевна.

Ирэн, Николетта и Дюка повернулись ко мне. А я уже понял, что имеет в виду милая бабуля.

— Мистификация!

— Вот, сейчас! — обрадовалась Жанна Николаевна. — Смотрите!

Голые бабы на сцене подняли руки, одновременно сделали неуловимое движение. Их обнаженные тела распались и рухнули на сцену.

— Это костюмы! — рассмеялась Ирэн. — Имитация голого тела! Сейчас перед нами три мужика в плавках и масках. Правый и левый страшилища. В центре просто персик. И откуда мне ноги сего фрукта знакомы? Хм.

— Настоящая фамилия Петеньки — Чулакин, — сообщила бабуля, — Достоевский-Чайковский — это псевдоним для оперы.

— Чулакин, — хором ахнули дамы.

— Он сказочно богат, — протянула Николетта, — но чурается высшего общества.

— Петруччио, — захихикала Ирэн, — вот почему мне его ноги знакомы. Мда! Чего только в жизни не бывает.

— У тебя с ним что-то было? — поинтересовалась Дюка.

— У нас было все, — заявила Ирэн, — О, эта квартира на Большой Академической улице! Убогая однушка. Мы там диван сломали. А я на пыльном зеркале написала пальцем: «Ирэн». И тут приехал мой муж! Какая веселая драка у него с Петруччио завязалась. Я выкинула в окно портфель супруга. Ах, моя молодость! Мне восемнадцать, Петруччио сорок…

Мне пришлось закамуфлировать смех кашлем. Если Петру сейчас пятьдесят, а во время романа с Ирэн ему было сорок, то любовь у него с Котиной случилась десять лет назад. Давайте вспомним, что у дамы есть сын Олег, мой друг и ровесник. Или Ирэн вышла замуж и забеременела задолго до своего появления на свет, или произошла нестыковка в датах. Возможно, Петру исполнилось восемнадцать, а его Джульетте сорок?

— Ах, уж эти воспоминания, — мурлыкала Ирэн, — Дюка, солнышко, я ушла из большого секса. Утомилась. Надоело. А у Никки есть муж, он от нее никуда не сбежит.

— Пусть только попробует, — протянула маменька, — живым не вырвется. Я могу стать вдовой, но разведенкой — никогда. Не мой стиль!

— Значит, Дюка, нам с Никки Чулакин не нужен, Петруччио твой, — подвела итог Ирэн. — Жанночка, как вам Дюконька?

Старушка обернулась.

— А сколько тебе лет?

— Двадцать пять, — заявила дама.

— Почти как мне, — кокетливо подчеркнула мать олигарха, — станем подружками.

— У вас в ушах чудные подвески, — похвалила Ирэн серьги матери Петеньки, — очень похожи на те, которые преподнесли голливудской актрисе Элизабет Тейлор.

— Это они и есть, — ответила Жанна Николаевна, — Петюня подарил их мне на юбилей.

— Вава, — зашептала мне на ухо Дюка, — тебе же все равно где спать? Около Жанночки или на моем месте?

— Я готов поменяться, — согласился я.

— Ты душка! — взвизгнула Дюка.

Через пять минут после рокировки я очутился во втором ряду, смежил веки и задремал. Разбудил меня шквал аплодисментов.

— Браво, — кричала Дюка, — гениально! Автора!

— Потрясающе, — вторила ей Николетта, — композитора на сцену!

— Восхитительно! — подпрыгивала Ирэн. — О, эти ноги!

Маменька обернулась.

— Вава, езжай домой. Не сиди с унылым видом кота, проглотившего сырую мышь.

Объяснять Николетте, что кот всегда ест сырых грызунов, потому что у четырехлапого гурмана нет ни сковородки, ни плиты, я не стал, но напомнил:

— Мы приехали на машине Владимира.

— Думаешь, я не помню? — возмутилась Николетта. — В моем возрасте мозг работает как часы. Жека пригласила нас в ресторан, отметим с Петенькой его успех. Поедем в ее «Майбахе».

— Понятно, — сказал я и стал пробираться к выходу.

Раз Жанна Николаевна получила имя Жека, значит, она признана своей в светской тусовке. Но, если мне не изменяет память, одна Жека в цветнике уже есть. Николетта погорячилась. Ну ничего, Жанна Николаевна станет Жюкой, такой в оранжерее прекрасных дам еще нет.

Очень довольный тем, что могу в одиночестве вернуться домой, я приехал в свой переулок, поставил машину Владимира в паркинг и поднялся к себе.

— Иван Павлович! — обрадовался Борис. — Как опера?

— Исполнение «в каплю» не тронуло струн моей души, — ответил я, глядя на Демьянку, которая со всех лап бросилась встречать хозяина.

— В каплю? — повторил батлер. — Это как?

— Если заварите свой фирменный чай, расскажу о деталях похода, — пообещал я. — А как ваши успехи?

Борис переместился в зону кухни.

— Я рассуждал просто. Ольга Михайловна уверяла, что никто, кроме нее, не знает о том, что случилось много лет назад с Ларисой Гранкиной и ее детьми. Говоря «никто не знает», люди чаще всего заблуждаются. Они не лгут, искренне считают, что никому ничего не говорили, крепко прикусили язык, значит, тайна сохранена. Это самая распространенная ошибка. Считая, что информация скрыта от посторонних, человек, как правило, имеет в виду своих друзей-приятелей, родственников, коллег по работе. Он не учитывает тех, кто вовлечен в ситуацию со стороны органов закона и порядка, а их много, это оперативники, следователи, эксперты, и дела хранятся в архиве. Главное, чтобы бумаги не залило водой и крысы их не тронули. Мне повезло. Удалось кое-что узнать. Лариса Гранкина на самом деле покончила с собой. В факте суицида сомнений не было. Тут все чисто. В квартире обнаружили двоих детей. Мальчика восьми месяцев. Его сотрудник милиции, молодой, неопытный, посчитал мертвым. В общем-то, он поступил правильно, когда оставил его лежать на месте, попытайся он оказать помощь младенцу, мог бы лишить его жизни. Девочку, которая спала рядом…

— Спала? — перебил я.

— Именно так, — подтвердил Борис, — малышка лежала на полу около брата. Там же валялись мыло, полотенце, грязный подгузник. Есть фото оперативной съемки, можете посмотреть. Снимок подтверждает, что события развивались именно так, как описывала Булкина. Ребенок испачкался, сестренка решила его помыть, не удержала, уронила. И случилась трагедия. Увы, это вовсе не редкая ситуация, когда малыши гибнут из-за нерадивых родителей, неаккуратных бабушек, чересчур старательных старших детей. Но почему заснула Тата, которую на самом деле звали Наташей?