Бегемот под майонезом

Дарья Донцова, 2022

Конечно, неприятно узнать, что коллега придумала тебе обидную кличку «Бегемот под майонезом», но Татьяне Сергеевой некогда расстраиваться из-за чепухи. В офис особой бригады обратился профессор Алексей Буркин: похоже, кто-то из членов семьи подливает врачу сильнодействующее слабительное. Ситуация на первый взгляд донельзя глупая, скорее всего, это чья-то шалость. Со слов профессора, в их семье все добры друг к другу, и все же ему нужно вывести злоумышленника на чистую воду. Сыщики решают заслать Таню в дом Буркина под видом его родственницы с Дальнего Востока, Луизы. Якобы та приехала в Москву по делам. Оказывается, в доме профессора царят отнюдь не добрые отношения. Невестка Ирина на всех бросается в злобе, а вторая невестка – кондитерша Люба – наоборот, приторна до тошноты. И Сергеева начинает расследование. К Буркину приезжает специалист по обыскам Тимофей Волынов. Выпив компот, сваренный для Алексея, он теряет сознание. Кто мог его отравить и зачем? Сыщики особой бригады выясняют, что в детстве жены Алексея было черное пятно. Это открытие позволяет им выйти на злоумышленника. Но… всё вдруг оказывается совсем не так! С виду стройная и логичная пирамида доказательств мгновенно обрушилась и превратилась в руины. Дарья Донцова – самый популярный и востребованный автор в нашей стране, любимица миллионов читателей. В России продано более 200 миллионов экземпляров ее книг. Ее творчество наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне!

Глава седьмая

— О причине смерти Волынова пока ничего не известно, — сказал Димон, когда мы все сели за стол, — на здоровье он не жаловался. Медкомиссию проходил восемь месяцев назад, ничего подозрительного не обнаружили. Тань, как он себя вел в доме Буркина?

— Сначала нормально, — ответила я, — осмотрел комнаты, нашел триамотин в двух спальнях, у деда и жены Владимира. Алексея это не удивило. Матвей Николаевич пожилой человек. А Люба — мать близнецов, у нее, по словам врача, тоже возможны неполадки с кишечником. Ничего интересного Тима не обнаружил, странного не заметил. Буркин предложил ему чаю…

— Волынов, конечно, отказался, — перебила меня Ада, — он из чужих рук не ест.

— У Алексея нашелся домашний компот, — продолжала я, — Тимофей его выпил. Это все.

— Компот, — повторил Никита. — Может, в нем что-то было?

— Маловероятно, — возразила я, — перед тем как угостить Тиму, Алексей сказал, что Елена просто родная сестра Волынова. Она тоже не ходит в рестораны, ест только дома, до изумления брезглива. Компот она сварила для мужа, кроме него, никто в семье не пьет отвар из сушеной груши. Навряд ли хозяйка приготовила для супруга отраву. Волынова тоже лишить жизни не собирались. Никто о его визите в дом не знал. Алексея Николаевича я поставила в известность, только когда мы с ним остались вдвоем. Думаю, компот из сухофруктов никак не связан с внезапной кончиной Тимофея.

— У меня такое же мнение, — согласилась Ада Марковна.

Никита кивнул.

— Присоединяюсь. И тот, кто подливает слабительное Буркину, на всякий случай не станет держать в своей тумбочке триамотин. Купить лекарство можно в любой аптеке. Приобнял пузырек, накапал хозяину в еду или питье и выбросил его от греха подальше. Вдруг Буркин догадается, что его понос неспроста, обыщет комнаты родных, а у него триамотин. Дедушка и невестка не прятали капли. Думаю, они ни при чем!

— Давайте вернемся к Елене Матвеевне, — предложил Коробков, — да, она убила одноклассницу, это дело давнее, информации почти нет, до сайта, где я нашел эти сведения, пока не дозвонился. И все спустили на тормозах. Сказал «дело», но никто его не возбуждал. Подробностей я не добыл, зато нашел сестру Елены Матвеевны, зовут ее Светланой, фамилия та же. Работает она в реабилитационном центре, врач ЛФК, занимается пациентами, которые перенесли инсульт. У нее прекрасные характеристики. В семье еще был мальчик-инвалид, но он умер в раннем возрасте. Сегодня у Светланы выходной, она любезно согласилась к нам приехать. Скоро будет здесь. И…

Димона прервал звонок телефона, Коробков взял трубку.

— Да, ждем, проводи ее к нам, принеси чай-кофе.

Я повернулась в сторону двери, она распахнулась, и появилась стройная женщина в дорогом твидовом костюме.

— Добрый день, господа, — сказала она, — меня пригласил господин Коробков.

Димон встал.

— Светлана Матвеевна, рад познакомиться с вами. Спасибо, что приехали.

Никита тоже поднялся.

— Садитесь, пожалуйста.

Светлана опустилась в кресло.

— Благодарю. Если я правильно поняла господина Коробкова, речь пойдет о моей сестре Елене?

— Понимаем, что вам тяжело беседовать на эту тему… — начала Ада Марковна.

Гостья ее перебила:

— Да нет. Особых переживаний нет. Все случилось очень давно. Я уже говорила, что старше Елены. Мой отец глушил водку как воду. От детства у меня остались отрывочные воспоминания. Меня бьет какой-то мужик, пьяная женщина запирает меня в очень холодной комнате, появляются взрослые люди, забирают, привозят в теплый дом. Там мне хорошо, каждый день кормят, да не один раз, я во всем новом, игрушек полно.

Светлана протяжно вздохнула.

— Потом, конечно, я поняла, что живу в интернате, и стала забывать кошмар раннего детства. Я жила в приюте с трех лет. Меня так и не удочерили. Понятия не имела, что у меня есть младшая сестра. Вообще о ней ничего не знала! Очень была благодарна всем, кто меня воспитывал, учил, но в классе седьмом мне неожиданно захотелось узнать о родителях. Никто из воспитателей ничего не рассказывал. Я получила аттестат, поступила в медучилище, проработала пару лет медсестрой в больнице, поступила в институт и стала врачом. Ну это я отвлеклась, вернусь к моменту, когда я получила паспорт и вдруг выяснила, что мое отчество — Матвеевна. Я немного удивилась.

— Почему? — осведомился Димон.

— Мне долго вспоминались сцены побоев, — нахмурилась посетительница, — в них мелькал мужчина с ремнем, палкой, порой я слышала женский голос: «Колька, оставь девку. Убьешь ее, и тебя посодют».

Светлана поморщилась.

— Именно так: «посодют». Когда я повзрослела, сообразила: Колька, который избивал меня, мой отец, а визгливая баба — мать. Но оказалось, что папу звали Матвеем. В восемнадцать лет я твердо решила узнать все про родителей. Понятия не имела, куда надо обращаться. Поехала в детдом к директрисе. Ариадна Михайловна сначала изобразила непонимание:

— Ой, даже не представляю, где искать эти сведения.

Я заплакала. Бумагина меня обняла.

— Ладно, расскажу, но сама мало что знаю. Твоя мать — горькая пьяница, забулдыга. Дочь у нее забрали, ее лишили родительских прав, отправили тебя к нам.

Потом она вынула из стола толстую тетрадь, открыла ее, перелистала и продолжила:

— В документах новой воспитанницы указано: отец Оленин Николай Михайлович, мать Галина Васильевна с той же фамилией. Тебя в школу отправили как Оленину, помнишь?

Я кивнула.

— Да. А потом, когда мне исполнилось тринадцать лет, я вдруг стала Роговой. Я удивилась, а учительница объяснила, что мою метрику когда-то с чьей-то перепутали. Я не Оленина.

Ариадна Михайловна развела руками.

— Пришло распоряжение сверху, в нем говорилось, что при оформлении ребенка в детдом допустили ошибку. Перепутали документы. Теоретически это возможно, но на моей памяти ты единственный случай. Твоего отца на самом деле зовут Рогов Матвей Николаевич. Жена его, твоя мать, умерла. У пары есть еще одна дочь, Елена, она моложе тебя на несколько лет.

Светлана прищурилась.

— Ну просто роман. Я нашла с помощью Мосгорсправки адрес этого Матвея, приехала к нему домой. Дверь открыл дядька, выслушал меня и объяснил:

— Я женился на твоей матери уже после того, как тебя в интернат сдали. Не отец я тебе, от кого она тебя родила, понятия не имею. Вы с Леной единоутробные сестры. Почему в детдоме решили поменять тебе фамилию и отчество? Спроси у того, кто им приказ дал. Ленка училась в лесной школе, сердце у нее больное, ее нельзя волновать. Мать твоя умерла, я тебе никто и ничего не должен.

Светлана поморщилась.

— Вот так он меня вытурил. Но я упертая, решила встретиться с сестрой, подстерегла ее на улице, когда та домой возвращалась, и вежливо объяснила:

— Я Света, твоя сестра, у нас одна мать.

Девчонка возразила:

— Я единственная дочь в семье.

Я попыталась ей объяснить правду, но Елена слушать меня не стала, убежала. И все! Но меня просто заело: почему она так с родной сестрой поступила? Лет пятнадцать назад я наняла тетку, та за деньги информацию о людях разыскивает, и выяснилось, что Ленка забила камнем насмерть свою одноклассницу Майю Пледову. Она убийца. А нос задирает, хорошо живет! Вот и все. Кое-какие подробности мне известны, но не хочу их сейчас вспоминать.

— Может, расскажете, что произошло? — спросил Никита Павлович. — Почему Елена убила Майю?

Светлана поморщилась.

— Нет! Отстаньте! И денег не предлагайте. Это бесполезно.

Я не вмешивалась в их разговор, не спросила: «Зачем приезжать на встречу, если не намерена отвечать на вопросы?» Коробков связался со Светланой пару часов назад, у нее выходной день. И она примчалась к нам, забыв о делах, которые были запланированы на сегодня? Возможно, ничего важного у нее не назначено, Светлана просто хотела отдохнуть. Но забыв про любимый сериал или книгу, мигом прилетела к нам? Похоже, все, что связано с младшей сестрой, ее очень интересует.

— Вы общаетесь с Леной? — осведомилась Ада Марковна.

— Нет, — коротко ответила старшая сестра, — она меня из своей жизни вычеркнула.