Дитя магии

Дарья Гущина, 2014

Во все времена звезды, предчувствуя угрозу, присылали в волшебный мир защитников – детей магии Двойных звезд, носителей необычного и редкого дара. Их появление давно научились предсказывать, указывая, в чьей семье родится необычное дитя. Лекс, предсказанное дитя магии, родилась с редким даром понимания природы, но без умений колдовать, – и не человеком, и не магом. Ее окружили защитой и воспитали как человека, но одна случайность изменила все, раскрыв правду – о родителях-волшебниках, о чудесах и опасностях мира. И она уходит из дома – учиться, узнавать себя, развивать свой дар, но даже не подозревает о том, что весь ее путь – это ритуал пробуждения силы. Той силы, от которой в темный час будут ждать чудес и помощи. В 2006 г. "Дитя магии" выходило в "Альфа-книге". Спустя восемь лет роман претерпел существенные изменения: полкниги переписано и отредактировано, полкниги – написано заново.

Глава 6. Ученики чародея

— Лекс, поторопись, мы почти приехали! — рявкнул Вэл, а я, скривившись и показав его спине язык, попросила Шейтара поспешить.

За последние пять дней ничего интересного не случилось — убегала вдаль дорога, менялись постоялые дворы и крохотные городки. А мы с Вэлом сначала почти подружились, потом быстро друг друга достали, а под конец привычно разругались. И сейчас, когда страсти немного поутихли, сохраняли шаткое перемирие.

Я поёжилась на ледяном ветру, закутываясь в новую куртку и засовывая замёрзшую ладонь за тёплый отворот. Перчатками я, разумеется, не озаботилась: только здесь, высоко в горах, я впервые увидела столько снега и почувствовала болезненные щипки мороза. Правда, Вэл заметил, что это только цветочки, то есть поздняя весна, и все прелести высокогорья я оценю по зиме. Но мне от этих объяснений легче не стало.

В нагрудном кармане я нащупала маленький тёплый шарик — яйцо айта. Все прошлые дни рука распухала, и однажды под утро я проснулась от короткой вспышки боли. Кое-как обернув краем простыни кровоточащую рану, я поползала по кровати и отыскала яйцо под подушкой. Оно оказалось круглым и прозрачным, а за стенками мерцала крохотная фигурка, закутанная в языки пламени. Сначала «скорлупа» была мягкой, упругой и шелковистой, как кожа, но со временем затвердела и теперь походила на обычное стекло. А позже я заметила, что шарик рос.

— Лекс!..

— Да еду я, еду! — буркнула в ответ и снова поторопила Шейтара.

Жеребец оказался редкостным лентяем. Раз двадцать обогнав попутный ветер, он заскучал, расслабился и, стоило мне отвлечься, переходил почти на шаг.

Придерживая капюшон, я всмотрелась вдаль. Снежные вершины горели багрянцем рассвета, но по узкому ущелью бродили тени прошлой ночи. Горная тропа узкой змеёй обвивалась вокруг скалы, каждые пять-десять шагов круто сворачивая влево. Из-под копыт жеребца в пропасть сыпались мелкие камни. Смерив взглядом расстояние между тропой, пропастью и «противоположным берегом» — неприступным хребтом, я крепче сжала коленями бока Шейтара. Ничего страшного, мы почти приехали…

За очередным поворотом я обнаружила поджидающего меня Вэла.

— Посмотри туда, — кивнул он, натягивая шарф на нос.

Я проследила за его взглядом и ухнула от восторга. У подножия горной долины, утопая в облаках, стоял огромный замок. Казалось, неизвестный каменщик вытесал из цельной скалы мощные стены, высокие башни и круглые окна. И вытесал так искусно, что замок был неотличим от окружающих гор.

— Впечатляет?

— Ещё бы! — моему восхищению не было предела. — А что это?

— Замок мэтра Звездочёта, сердце Облачных гор, — пояснил Вэл, когда мы продолжили путь. — В последнее Сумрачное время здесь случилась решающая битва за Лесной край.

— А почему за Лесной, а не за Горный? — озадачилась я.

— А потому что замок, как и мы теперь, находится в приграничье. Фактически приграничья сами по себе, но исторически их земли поделены между двумя краями. И эта часть земель относится к Лесному краю. Так, о чём я? Знаешь, триста лет назад…

О том, что его интересует, Вэл мог рассказывать долго и с удовольствием, а я слушала его вполуха, гадая, как же меня примут. Кроме того, я ничего не смыслила в войнах и битвах. Мой учитель истории, мэтр Илвит, был дяденькой миролюбивым и наивно полагал, что войны — не лучшее занятие для молодых девушек, то есть и рассказывать о них незачем. Не говоря уж о войнах между магами, о которых я вообще представления не имела.

–…и вот когда была одержана блестящая победа, замок достался предкам мэтра Звездочёта в награду за выдающиеся подвиги, — закончил Вэл и вопросительно посмотрел на меня.

— Да-да, здорово… — рассеянно кивнула я, пропустив почти весь рассказ.

Меня начало трясти. А вдруг мэтр Звездочёт меня выгонит?.. Род опозорю, бабушку разочарую… А выгонят — куда идти?.. Я ужасно боюсь этого огромного, незнакомого и недружелюбного мира, в котором тьма ногу сломит… Небо, ну зачем меня понесло на этот проклятый чердак?.. Почему именно в ту ночь мне не спалось?.. Кажется, ожидание неминуемого позора — страшнее самого позора… Конечно, ничего еще не случилось, но… А если провалюсь?..

Вэл глянул искоса, понимающе хмыкнул и отстал. В полном молчании мы спустились по тропе к подножию горы, нырнули в облачную долину и вступили в мрачный лес.

Я нахмурилась, забыв о переживаниях. Никогда не видела пугающего зрелища… Вокруг расцветал солнечный день, а в лесу было темно, как ночью. Гигантские кривые деревья с чёрными, точно копотью покрытыми стволами, окутанные густым туманом, вблизи напоминали страшных чудовищ. Под ногами шуршала жухлая трава. И так было тихо… Ни криков птиц, ни шелеста листвы. Лишь изредка скрипуче стонали, покачиваясь на слабом ветру, узловатые ветви.

— Где мы? — прошептала я.

— Это Мёртвый лес, — так же тихо ответил Вэл. — Его полностью выжгли во время последней битвы, но прежде Тьма схоронила в лесной земле своих погибших детей. Легенды говорят, что с тех пор здесь обитает Зло, которое не имеет ни имени, ни облика. Его никто никогда не видел, но чувствуют все.

Я вздрогнула, быстро оглядевшись. Вокруг ни души, но я кожей ощущала присутствие чего-то жуткого. И чужой взгляд, тяжёлый и настойчивый.

— Скоро приедем? — не выдержала я.

От этого леса мурашки по коже…

— Скоро.

Как он умудряется находить дорогу, если в лесу нет ни одной тропинки?.. Я съёжилась, вцепившись в гриву жеребца. Тут даже запахов нет — ничего, как в пустоте… Зато Шейтару лес определённо нравился. Он бодро трусил вдоль жутких деревьев, в то время как конь Вэла брёл, понурившись, от страха едва переставляя ноги. А ещё, казалось, здесь остановилось время. И замерло пространство. Страшные деревья походили одно на другое, как зеркальные отражения.

Впереди мелькнул спасительный просвет, и я с облегчением поторопила Шейтара, заставив его галопом вылететь из жуткого леса. Жеребец оборачивался и недовольно фыркал, но я не обращала на него внимания, сосредоточившись на ощущениях. Вне леса сразу стало легче дышать, и сердце забилось с удвоенной силой, и чужой взгляд… пропал. Выпрямившись и выдохнув, я с любопытством осмотрелась.

Впереди чернели огромные, окованные железом ворота и серели две расходящиеся от них высокие стены, опутанные шелестящей зеленью. Заинтересовавшись, я спешилась и приблизилась.

— Стой, где стоишь, — посоветовал Вэл, тоже спешившись и подводя коня к воротам. — Они живые.

— Конечно, — согласилась я, — это же растения.

— Не в том смысле. Мэтр Звездочёт наделил их колдовской жизнедеятельностью.

Я нахмурилась:

— Как это?

— Домашний плющ тебя не задушит только потому, что ты не знаешь ключевое слово, — терпеливо пояснил мой спутник.

Я попятилась, натолкнувшись на Шейтара, и замерла рядом с ним, а Вэл наклонился к замочной скважине и что-то прошептал. Я тихо хмыкнула. Здесь так положено подзывать привратников? Кажется, нет, потому что ворота даже не шелохнулись, а мой спутник рассердился.

— Не получается? — я спрятала усмешку.

— Не хотят по-хорошему, — мрачно пояснил он и сильно пнул створки.

Как ни странно, это сработало. Ворота медленно, с неохотным скрипом, распахнулись.

— Совсем от рук отбились, — проворчал Вэл. — Гостей у мэтра Звездочёта не бывает, воротами пользуются редко, вот они проржавели и обленились. Проходи. Лошадей здесь оставляем, о них позаботятся.

Я вспомнила бабушкин замок с летающим креслом и решила не удивляться. Мы вошли внутрь, и сворки с тем же мерзким скрипом захлопнулись. Вэл устремился к замку, а я побрела следом, изучая внутренний двор. И он того стоил. Мощённые неровными каменными плитами извилистые дорожки, длинные серебристые нити ручьёв, сверкающие в короткой траве, и великолепный, потрясающий сад.

Восторженно озираясь по сторонам и наслаждаясь запахом лесной свежести, я задавалась двумя вопросами. Как мэтр Звездочёт ухитрился вырастить такое чудо на бесплодной каменистой почве? И где он добыл столь редкие и чудные растения? Я не знала и половины из них. Вот, например, что это за волосатая палка без древесной коры и с пучком длинных жёлто-зелёных листьев наверху?

— Ты идёшь? — снова заворчал мой проводник, добравшись до щербатого замкового крыльца.

— Угу, — рассеянно отозвалась я, уставившись на удивительное растение. — Вэл, а что это?

— Потом узнаешь, — отрезал он.

— Тебе что, ответить трудно? — возмутилась я.

— Нет, — соизволил признать Вэл. — Дерево это, из Пустынного края.

— Дерево, говоришь? — я обошла его со всех сторон, но не заметила ни единого сучка. — А как на него залезть?

— Понятия не имею, — он вдруг усмехнулся.

— А что на нём растет? — продолжала дотошно выпытывать я.

Вэл хмыкнул и заметил:

— Лекс, встречи с наставником тебе всё равно не избежать. Не тяни время и не заставляй мэтра Звездочёта ждать. Он давно знает, что мы здесь.

Я нервно закусила губу.

— И не вынуждай меня применять магию.

Этот весомое преимущество, да. А кстати…

— Тебе-то туда зачем? Ты ведь проводил меня до замка.

— А я разве не сказал? — мой спутник лицемерно улыбнулся и сделал большие глаза. — Я старший ученик мэтра Звездочёта и в ближайшее время покидать замок не собираюсь.

У меня пропал дар речи. Мало того что я терпела его всю дорогу, так ещё и жить с ним под одной крышей?.. За что мне такое наказание, небо, в чём я провинилась?..

— Это нечестно!.. — заявила глупо.

Вэл расплылся в довольной ухмылке:

— Напротив, есть в этом мире высшая справедливость, — и он потянул на себя тяжёлую входную дверь, распахнув её передо мной: — Прошу!

Лекс, достоинство… Как говорила бабушка, достоинство, гордость и честь… Вздёрнув подбородок, я поднялась по высоким щербатым ступеням, прошествовала мимо Вэла, чуть не споткнулась о высокий порог и, очутившись в просторном тёмном коридоре, без колебаний устремилась вперёд.

— Знаешь, куда идти? — насмешливо полюбопытствовал Вэл.

— Разберусь, — процедила сквозь зубы я.

Он весело фыркнул. Ну, раз маски сброшены, можно кое-что прояснить.

Я повернулась к Вэлу и уточнила:

— Ты должен был меня встретить, да? Тебе поручили… свыше? И там, на постоялом дворе, где двуликие рыскали, ты оказался неслучайно?

— Допустим, — он поднял брови. — Это что-то меняет?

Я насупилась. Бабушка. Как пить дать, её почерк… Я открыла рот для нового вопроса, но задать его не успела. Вэл улыбнулся и развёл руками:

— Нет, сейчас я тебе ничего не скажу. Да, так велено… свыше.

— А потом? Потом скажешь?

— Потом — понятие растяжимое, — философски ответил он.

Я хмуро отвернулась. Да, бесполезно. Добровольно он ничего не скажет. А я никогда не умела читать чужие мысли. К сожалению.

— Ладно. Веди.

Мы прошли по длинному сумрачному коридору, очутились во втором, и Вэл уверенно свернул направо, потом налево. Очередной коридор окончился просторной и уютной комнатой, уставленной книжными шкафам и креслами, с пылающим очагом у дальней стены и большими круглыми окнами. Мой проводник пересёк комнату, пояснив, что это библиотека, и отыскал между двумя шкафами малоприметную дверь.

Дальнейшую дорогу я толком не запомнила, ибо совсем страшно стало. Вэл протащил меня до лестницы, после чего мы быстро одолели ещё пару десятков (как мне показалось) угрюмо-прохладных коридоров, куда-то спустились, потом снова поднялись и оказались в очередном коридоре у очередной двери.

Конец ознакомительного фрагмента.