Звездный ветер

Дарья Гусина, 2019

Профессор кибергенетики Мария Бронски много лет ищет своего брата. Отдел КБ утверждает, что он погиб на планетолете "Аструс", попавшем в черную дыру 16 лет назад, но результаты личного расследования Маши говорят о другом. Поэтому, получив неожиданный "пинок судьбы", Мария решительно отправляется в неизвестность в компании выводка инопланетян, трех странных киборгов, виртуального стюарта и четырех людей разной степени депрессивности.Продолжение романа "У каждого свои недостатки".

Глава 7. Хитрость и самообучаемость

Я работала. Огурчик украшал мой стол, кося под кактус. Вот уже второй день, возвращаясь с работы, я шла до ближайшей станции через парк, а в нем отпускала муарманца погулять. Меня немного пугало то, что на вопрос Клайву, не подхватит ли муарманец какую-нибудь инфекцию, профессор ответил с фанатичным блеском в глазах:

— Это вполне вероятно! Мне это тоже очень, очень интересно. Я вам даже завидую. Вы, студентка Лейнер, в процессе интереснейшего научного эксперимента.

А студентке Лейнер очень не хотелось проводить над Огурчиком интереснейшие научные эксперименты. Я два дня ходила с муарманцем в женский туалет на втором этаже, запиралась в кабинке и поливала Огурчика над унитазом, пытаясь стереть из своей памяти жесткие слова профессора Бронски, ставшие для меня шоком:

— Мисс Лейнер, вы приняли циклона за живого человека. Я вас не осуждаю. Как ни странно, со временем рядом с человеком условно-живые самообучаются и становятся достаточно… хитрыми. Си-один — как раз тот случай. Но впредь будьте повнимательнее.

На третий день я не выдержала и завернула в коридор с красным плафоном. Эл сидел на подоконнике. Я вздохнула и вошла, повторяя про себя, что мне все равно. Из крана, как всегда, лилась вода со странным запахом. Огурчик выставил глаза. Четыре штуки. Смотрел он мимо меня, на парня, сидящего на подоконнике, лицом к стеклу, за которым проявлялись на темном небе первые звезды.

— Это туалет для киборгов, — раздалось от окна.

— Я кому-то мешаю? — холодно спросила я. С кем я сейчас говорю? С программой?

— Нет, — коротко бросил Эл. — В институте полно других туалетов.

— А мне удобно тут! — я понимала, что выгляжу, как маленькая, капризная девочка, но не знала, как себя вести. — Здесь… здесь вода двойной очистки, сам говорил!

Эл пожал плечами, продолжая смотреть на звезды.

— Пей, Огурчик, — сердито сказал я, проливая воду на мраморную столешницу. — Воды ему, видите ли, жалко.

— Не жалко, — отозвался Эл. — Но не факт, что вода с таким химическим составом будет полезна для… — киборг вдруг курлыкнул.

— Чего? — переспросила я.

–… — Эл повторил булькающий звук. — Так его зовут.

— Он тебе еще и представился? — уязвленно произнесла я. — А ты? А ты сказал ему, что не человек, вообще-то.

Киборг молча отвернулся и уставился в окно. Я выругалась про себя: зачем я говорю все это компьютерной программе? Ну циклон, ну и что? Сразу могла бы догадаться! Талантливый он, видите ли! Понятное дело, кор-плата есть кор-плата — тут вам и «имплант», и инопланетные языки. И нашивка на рубашке. Нововведение, да, но, Миа, когда ты спустишься с небес на землю?

Я посмотрела на Огурчика и задумалась. Я принялась осматривать муарманца. С утра мне казалось, что детке на боку у Огурчика стало легче, сейчас в панике почудилось, что желтизны прибавилось. Клайв прочитал сообщение, но медлил с ответом. Все это время Огурчик смотрел на Эла и попискивал. Эл несколько раз отозвался, тоже писком и похрюкиванием.

— Эй! — не выдержала я. — Неприлично говорить на иностранном языке, если кто-то из присутствующих его не понимает!

— Это чисто мужской разговор, — огрызнулся Эл.

— Вообще-то «Огурчик» — это дама! Беременная!

— Землянин, а ты уверен, что знаешь о нас все? — не оборачиваясь, ядовитым тоном процитировал киборг надпись на футболке, в которой я осмелилась явиться на работу, пользуясь отсутствием начальницы (и в знак протеста).

Я задохнулась от возмущения и попыталась придумать адекватный ответ, но тут наконец-то отозвался Меркьюри Клайв:

> нужно сделать пункцию мозгового вещества и проверить на состав химических элементов. я вышлю таблицу нормы для муар-мана

> как мне это сделать?

> умница вы моя. возьмите бур для панцирей кибер-машин и просверлите небольшую дырочку в покрове. что-то такое лабораторный анализатор знаете? это такая коробочка с кнопочками

— Коробочка с кнопочками, — я передразнила профессора самым своим противным голосом. — Тебя бы… пробурить.

Внимательно осмотрела муарманца, стараясь не встречаться взглядом с его «глазами». До воскресенья еще три дня, нельзя пускать происходящее на самотек.

— Помочь?

Я подпрыгнула чуть на полметра над полом — Эл слез с подоконника и бесшумно подкрался ко мне сзади, заглянув в комфон.

— Помоги, — сказала сердито. — Держать будешь.

Мы пошли в лабораторию.

— Тебе тут что, везде можно шляться? — ворчливо поинтересовалась я по дороге.

— Нет, только по третьему этажу.

— Это второй этаж.

— Да? — «удивился» киборг. — Сбой программы, наверное.

— Врешь и глазом не моргнешь.

— Условно-живые организмы лишены способности к умышленной передачи заведомо ложной фактической и эмоциональной информации с целью создания или поддержания в индивидууме убеждения, которое сам передающий считает не соответствующим истине, — любезно сообщил Эл. — Это противоречит самой концепции использования искусственных био…

— Понятно, — перебила его я. Да, самообучение и хитрость налицо.

В лаборатории было пусто, помощницы профессора Бронски не считали нужным задерживаться на работе даже на пять лишних минут. Я поставила муарманца на стол и, найдя в ящике бур для биопанцирей, продезинфицировала его со всей тщательностью.

— Ну, — виновато сказала я, подходя к Огурчику, — не думаю, что будет больно. Такая ма-а-аленькая дырочка. В любом случае, это ведь для пользы дела. Держи его, — велела я киборгу. — Вдруг дернется.

Я прицелилась к точке на шкуре муарманца, подальше от деток, включила бур и коснулась зеленой кожи… Огурчик не дернулся, но взвыл. Плотная, осязаемая волна звука ударила по ушам. Словно в замедленной съемке или в искаженной реальности, падая на металлический стол за спиной, я наблюдала странное явление: комната вытянулась, уйдя высоко вверх, стены лаборатории заросли гибкими лианами, а ко мне по серому грунту бежала целая стая муарманцев. Я удивилась. Страшно не было. Было странно. Вспомнился пост одного эко-туриста, по ошибке забытого на Муар-Мане нерадивым экскурсоводом. Проведя в джунглях планеты три дня и благополучно вернувшись на землю ненадкушенным, турист писал, что маурманцы способны воздействовать на сознание местной фауны и человека иллюзиями. Отсюда и их контроль над хищниками. Очень интересно!

Голова моя, очень хорошо работающая, несмотря на ситуацию, уже готовилась к роковой встрече с острым углом лабораторного стола, но рука Эла успела ее предотвратить.

… Мы сидели на полу у стола, чуть не забравшего мою жизнь. Я наложила гель от ушибов на руку Эла и ждала, когда средство впитается.

— Ты ведь не просто киборг? — спросила я.

— Не просто, — согласился Эл. — Я сложный киборг. Двадцатиуровневый процессор.

— Я не об этом.

— У тебя инопланетянин убегает.

Огурчик «бродил» по лаборатории, оставляя следы.

— Пусть погуляет. Как ты думаешь, муарманцы разумны?

— Даже не сомневаюсь в этом. Мы же с ним беседовали.

— Некоторые ученые считают, что речь муарманцев не сложнее общения дельфинов.

— Огурчик вполне разумен. Кстати, пока ты приходила в себя, он извинился. Сказал, у него все хорошо, дети скоро…э-э-э… не знаю, как перевести… в муарманском это звучит как «заведут отдельный дом». Тело в муарманском — тоже синоним дома.

— Здорово! — обрадовалась я.

— Кью милый.

— Кью?

— Огурчик — это слишком долго. Я подумал, такому малышу больше подходит сокращение. (*от англ. cucumber — огурец)

— Ты с ним общаешься вовсю, а я даже двух слов выговорить не могу.

— У тебя комфон звонит, — сказал Эл. — Принять вызов?

— А ты можешь?

— Могу. На свой канал. У тебя комфон не защищен — даже элементарной защиты нет.

— Не надо. Я посмотрю, кто это… Дейв! Третий раз за день. Это мой бойфренд, бывший. То есть он еще не знает, что он бывший. Не получилось у нас. Наверное, у меня проблемы с общением, из-за того, что я росла в детском доме.

— Как ты туда попала?

— Отец погиб, когда мне было четыре. Поначалу меня отправили в Йоркшир, в приют. А через несколько лет выяснилось, что папа оставил наследство. Все еще тогда удивлялись, откуда он взял деньги. Он всю жизнь проработал камердинером в богатой семье, но они не то чтобы его баловали. Он даже в космос со своим хозяином отправился, чтобы больше заработать. Но не успел, — я смотрела на Огурчика, наматывающего круги по полу лаборатории.

— А твоя мама?

— Она меня бросила. Познакомилась с одним богатым шалопаем из окружения хозяина папы и сбежала. Я росла «при дворе», с горничными и прочими слугами в доме, где служил отец. Когда он погиб, меня отправили в приют. Там было плохо. Меня брали в семьи, но каждый раз возвращали. Не помню, почему. Наверное, я была не самым послушным ребенком. В одной семье даже стоял выбор между мной и ай-кабом. Я прожила там два месяца, мне уже и фамилию поменяли, кстати, я ее оставила, уж слишком много документов переделывать. В итоге, та семья выбрала ай-каба. У них уже была девочка, и они хотели мальчика. Он был очень милый. Мы даже подружились немного.

— Понятно, — сказал Эл.

— Потом меня нашел представитель нотариальной конторы, в которой папа оформлял наследство и опекунство. Отец оставил мне деньги, каждый год я получаю проценты. На них оплачивалось мое пребывание в приюте для девочек, в Стамфорде, на них я училась в очень престижной школе и учусь теперь на Эмерее. Мы очень дружим с Пайком, представителем конторы, он прилетает ко мне каждый год. Пайк хорошо помнит моего отца. Контора назвала его так в честь папы, ведь он был их очень важным клиентом. Кстати, он киборг.

Эл кивнул, показав, что оценил мой «реверанс» в его сторону. Спросил:

— Наверное, маленькая контора, раз они используют условно-живых?

— Думаю, да, но богатая. Очень заметно, что Пайку меняли тела, сейчас он выглядит гораздо старше.

— В каком возрасте ты попала во второй приют?

— Мне было почти семь.

— И тебя никто не взял?

Я пожала плечами:

— Многих забирали. Но мной никто не интересовался. А я только рада была. Мне всего хватало и не хотелось больше… воевать за внимание приемных родителей. Я считала Пайка кем-то вроде дядюшки, он привозил сладости и подарки, мы ездили на экскурсии и в парки развлечений. У меня было много друзей, нас хорошо кормили, мы учились в школе неподалеку, после ремонта у каждого появилась своя комната, маленькая, но своя. А как прекрасно мы отмечали Рождество! И вообще, мне повезло. До моего появления финансирование в приюте было средним, а потом спонсором стала «Сайклон Серендипити», очень богатая компания. Она и сейчас его спонсирует, но теперь приют находится в Шотландии. Я иногда там бываю. А ты?

— Мои родители были очень строги во всем, в еде, в манерах, в отношениях…

— Но почему они от тебя отказались? Наигрались? — возмущенно спросила я.

— Нет. У меня начались проблемы социального плана и… с мироощущением. К тому же моя сестра, которая была старше меня на три года, прошла тест вибранта. Внимание родителей переключилось на Кэт. Миа, это нормально. Общество не осуждает тех, кто сдает подросших ай-кабов. Ведь они меня вырастили, воспитали и… отправили во взрослую жизнь.

— Я осуждаю!

— Ай-кабы — киборги, игрушки. Они лишены эмоций.

— Ты не лишен.

— Говорю же, я необычный киборг. Поэтому я и попал в лабораторию Мацумото.

— Дейв опять звонит, — сказала я, приподнимаясь и поглядывая на мини-голограмму над комфоном. — Не буду брать. И чего ему не спится? Эй, ку-ку, ты гуглишь, что ли? А я вообще-то с тобой разговариваю.

— Извини, отвлекся. Скажи, а это нормально, если парень лежит в кровати с одной девушкой, а звонит другой девушке, той, что считает его бывшим, а он не знает… ведь?

— Ну… — я хмыкнула. — Мало ли у кого какие… Стоп! Ты о ком сейчас? Ты не…

— Я отследил звонок и подключился к камере в кампусе Дейва, в Орегоне, — виновато объяснил Эл. — Через холодильник подключился, через систему слежения за предпочтениями в еде. Просто хотел на какое-то время отключить в комнате Сеть. Чтобы он тебя не беспокоил.

— И он там сейчас…?

— С девушкой. Она голая и в его кровати. Я думаю, это означает…

— Я знаю, что это означает! Ты можешь мне показать?

— Попробую.

Эл сделал снимок камерой холодильника и отправил его мне. Кажется, я покраснела. Комфон Дейва был более защищенным, чем мой. Однако с мощностью Эла на его взлом понадобились три секунды. На кровати в зоне видимости камеры лежала девушка, голая. Она спала. Рядом с ней развалился Дейв, тоже голый, с комфоном в руке. У парня был недовольный вид. Я потыкала пальцем в комфон — отправила снимок Дейву. Вызов прозвучал ровно через сорок секунд.

— Детка, — зачастил Дейв. — Это что? Это что сейчас было? Что за гадость? Кто тебе это прислал?

— Неважно, — сухо сказала я. — Важен сам факт.

— Миа, крошка, что за глупости?! Это же подделка! Кто-то хочет нас разлучить!

— Ага, кругом враги.

— Посмотри, ну посмотри — я один, лежу, мечтаю о тебе, кстати, пытаюсь до тебя дозвониться, — Дейв повел комфоном над кроватью, уже пустой.

Рядом с ним что-то громко загремело, Дейв едва заметно поморщился. Судя по взгляду, Эл опять «заглянул» в комнату через холодильник. Он отодвинул в сторону подползшего Огурчика (с любопытством выставившего штук семь глаз) и перевернутыми буквами вилкой написал по коричневой дорожке, оставленной муарманцем на полу: «Надевает трусы. Уронила стул».

— Скажи своей девушке, чтобы не торопилась. А то трусы порвет и всю мебель тебе переломает, — ледяным тоном посоветовала я в комфон.

— Ты за мной что, следишь? — нахмурился студент.

— Да, — кивнула я. — У тебя на теле мой «жучок». Давно подозреваю, что ты мне изменяешь. Дейв, зачем ты вообще начал со мной встречаться? Тебе мало было других девушек? Ты так игрался, да? Чтобы я выглядела дурой?

Дейв уже понял, что отпираться бесполезно и изобразил скучающую мину.

— Миа, крошка, ну почему ты сразу видишь плохое? Зачем злиться? Один левый перепепихон еще ничего не значит.

— Для меня значит, — оборвала его я.

— Слушай, бейби, — Дейв цокнул языком. — Подумай, как следует. С тобой же каждый день происходит какая-нибудь стрёмь. Если мы расстанемся, такой, как ты, трудно будет найти парня. Кому нужна девушка «тридцать три несчастья»?

— Мне нужна, — холодно сообщил Эл, шагнув в зону видимости камеры.