Лента ночной дороги

Дарья Вельц

Я думаю, что цель любого искусства – коснуться души, заставить задуматься, почувствовать. Смею надеяться, что смогу разбудить в сердце читающего что-то настоящее, далеко спрятанное. Книга содержит нецензурную брань.

Мороз, окно и ты…

«Мчится поезд, рвётся поезд…»

Мчится поезд, рвётся поезд,

Оставляя позади

Всё былое на перроне,

Шелест штор и звон гардин.

Всех любимых, нелюбимых,

Шум ветров и облака,

Я прощусь со всеми ними

Не на месяц: навсегда.

И, вернувшись ненадолго,

С грузом в сердце (налегке),

Встречу лишь безмолвный холод

В близком ранее мирке.

Снова мчится поезд быстрый,

Снова он несёт меня

В горизонт прозрачно-чистый,

В поиск смысла бытия.

В тот же город, в то же время

На единственный вокзал

Еду я. А кто приедет?

Падал снег. Никто не ждал.

«Мороз и горечь тишины…»

Мороз и горечь тишины.

Весь город спит, и только ты

Глядишь в окно и ждёшь, и ждёшь,

Пока рассвет снимает дрожь,

Что вот войдёт из дали тьмы

Хоть кто-нибудь, кто может дать

Спокойствие и благодать.

Но вот прошёл рассветный час,

Он застрелил себя и нас.

Есть только горечь тишины,

Мороз. Окно. И ты.

«Темнеет рано. Темнеет снова…»

Темнеет рано. Темнеет снова.

Мороз без солнца — не что иное,

Как ожиданье ненужной встречи.

Субботний вечер. Пустые речи.

Снаружи — холод. Внутри — не хуже.

Что тонкий лёд с утра на луже

Слеза блестит. Предвижу стужу.

Луна — в обед. Звезда — на ужин.

Мороз ударил. С теплом — прощаться.

Пространству клетки — всегда сужаться,

Пространству мира — воспламениться.

Смотрю на небо. Прощайте, птицы.

Субботний вечер. Слова без смысла.

Включаю свет в обмен на искры.

Сосед убрал торшеры в ящик.

Тот дом теперь — ненастоящий.

Крыло воронье — окно пустое,

Чужие судьбы — не что иное,

Как блик зеркал, разбитых возле.

Открыла штору — опять замёрзла.

Я жду без сна ненужной встречи.

Воскресным утром — пустые речи.

«Скоро город станет белым…»

Скоро город станет белым,

Светлым и лучистым.

Будет все, как ты хотела —

Будет темнеть быстро.

Снег укроет все проступки,

Грязь и грех закроет,

Свежим-свежим станет воздух.

Крики — тишиною.

Ярко загорятся звезды,

Свет прольётся лунный…

Искупить вину непросто,

Не винить — так трудно.

Будет правда льдом прозрачным

Сковывать всю ложь.

Будет каждый день удачным,

Хоть совсем не ждёшь.

На весь мрак и на всю тень будет свет пролит.

Скоро город станет белым. Значит — отболит.

«Падал снег, росли сугробы…»

Падал снег, росли сугробы.

Вечер. Искры и мороз.

Звёзды шли по небосводу.

Месяц задал мне вопрос:

«Мальчик, в чем твоё искусство?

Я свечу и путь ищу.

Если кто-то ночью грустен —

Им в окно свечой стучу.

Чем ты занят? Чем ты болен?

Что тревожит и гнетёт?

Чтоб спастись от своих болей —

Растопи же чужой лёд.»

Я ответил: «В чем искусство?

Тоже я светить хочу!

У кого-то в душе пусто?

Я не брошу. Помогу!

Всем печальным кто-то нужен.

Конец ознакомительного фрагмента.