Призраки дома Эшберн

Дарси Коутс, 2016

Что-то не так с домом Эшберн… Об этом доме знают все. Говорят, прежняя владелица сошла с ума, а беспокойные призраки все еще бродят по комнатам. Но когда Эдриенн, отчаянно нуждавшаяся в жилье, получила обветшавший особняк в наследство, она увидела в нем свое спасение… пока не наступила темнота. Странные послания появляются на стенах… Мебель двигается, стоит выйти из комнаты. Могила в глубине леса намекает на ужасную тайну. Что-то страшное, ненормальное живет в ее доме и следит за ней голодными глазами. Вскоре Эдриенн понимает, что стала жертвой чего-то очень злопамятного. Она не знает, как сбежать от этого. Не знает, как выжить. Но одно можно сказать наверняка: МЕРТВЕЦЫ ЭШБЕРНА НЕ ОБРЕЛИ ПОКОЙ.

Глава 6

Сияющие огни

Во рту у Эдриенн пересохло. Она начала пятиться назад, но остановилась у двери. Не будь такой мямлей. Ты никому здесь не помешаешь. Она оставила этот дом, в том числе и эту комнату, тебе.

И все же странно было ходить по ковру, протертому до нитки одной и той же парой ног, и видеть чужие черные платья, торчавшие из-за двери гардероба. Десятки лет одно и то же лицо выглядывало в эти окна — и для них Эдриенн была чужой. Девушка отдернула шторы и задохнулась от изумления.

Она хотела взглянуть поверх деревьев, и из окна Эдит открывался потрясающий вид. Прямо перед ней расстилался ковер из леса, лунный свет отражался от верхушек деревьев, сливавшихся вдалеке с россыпью огней.

На долю секунды она подумала, что деревья охватило пламя, и Армагеддон все-таки наступил, но, моргнув, поняла, что сияние исходило от сотен горевших окон.

Ипсон. Не думала, что он так близко. И настолько ниже Эшберна. Должно быть, это очень высокий холм.

Прищурившись, Эдриенн посмотрела на огни города. Дома были слишком далеко, чтобы различить их явные очертания, но она не увидела ни дыма, ни признаков хаоса. Это успокоило ее. Что бы ни напугало птиц, на город это никак не повлияло.

Она выдохнула, и ее дыхание образовало небольшое туманное облачко на оконном стекле. Холод с улицы просачивался сквозь ее тонкую одежду, но любопытство было сильнее желания вернуться к камину. Девушка отвернулась от окна и осмотрела комнату.

Каким человеком была Эдит?

Измятый матрас и потертый ковер намекали на то, что хозяйка дома была либо женщиной устоявшихся привычек, либо не могла себе позволить покупку новых вещей.

Интересно, что заставило ее оставить дом мне. Если Эдит знала о счетах за лечение матери, если подозревала, что у меня будут такие же проблемы с деньгами… это могло стать ее способом помочь.

Несмотря на прохладный воздух, Эдриенн ощутила тепло. Ей хотелось бы познакомиться с Эдит — хотя бы встретиться с ней и поблагодарить за этот дар. Задумавшись, она двинулась вдоль кровати, затем резко остановилась и поняла, на что смотрит.

Прямо на деревянном изголовье были выцарапаны слова, которые образовывали новую фразу. Царапины, так же, как и внизу, были глубокими и хаотичными, и пролегали всего в нескольких сантиметрах над подушкой — таким образом, чтобы любой, кто лежал на этой кровати, мог увидеть слова, отклонив голову немного назад. Эдриенн подняла лампу и наклонилась поближе.

ПОМНИ СВОИ СЕКРЕТЫ

Она скрестила руки на груди, и лампа тихо звякнула. Желание узнать больше и понять загадочную владелицу дома боролось в ней с желанием вернуться вниз, в сравнительно безопасную и комфортную атмосферу, царившую в комнате отдыха.

Дверь гардероба была приотворена, демонстрируя небольшую полоску черного шелка, и Эдриенн направилась к ней. Дверца выглядела так, словно на внутренней стороне должно было быть зеркало, но девушка уже подозревала, что это не так. И оказалась права.

Петли жалобно скрипнули, но дверца отворилась плавно. На внутренней деревяшке не оказалось ничего, кроме очередного нацарапанного послания:

НИКАКИХ ЗЕРКАЛ.

— Никаких зеркал, — согласилась Эдриенн. Крошечные отверстия вверху и внизу дверцы подсказывали ей, что когда-то здесь висело зеркало, однако, его сняли. Зачем, Эдит?

Эдриенн отвела взгляд от дверцы и посмотрела на целый строй темных платьев. Их вид поразил ее, она поставила лампу на пол и достала одно из них, чтобы получше рассмотреть. Платье смахивало на реквизит из фильма про викторианскую эпоху. Длинное одеяние из тяжелого черного шелка с кружевной отделкой с высоким вырезом, должно быть, производило поразительное впечатление. В мгновение ока Эдриенн перенеслась на заднее сидение машины. Отрывистое дыхание матери эхом раздавалось в ее ушах, пока она смотрела, как медленно открывается дверь Эшберна. Высокая фигура в черном появилась в дверном проеме, и Эдриенн увидела бледное вытянутое лицо и блестящие черные глаза. Воспоминание исчезло, и она вновь оказалась в комнате Эдит.

Тяжело дыша и пошатываясь, она отошла от шкафа. Внезапно она поняла, насколько платье было длинным. Эдриенн не была коротышкой, но, чтобы подол платья не подметал пол, ей пришлось держать его так высоко, что кружевной воротник находился на уровне ее глаз. Она облизнула губы. Новая информация соединилась в ее голове с тем, что она уже знала об Эдит, и пожилая женщина в ее сознании превратилась в высокий, худой призрак в черном.

Что с того, что она высокая? Вытянутое бледное лицо из воспоминаний вспыхнуло в мозгу Эдриенн. Возможно, Эдит носила по кому-то траур. Это не мешает ей быть хорошим и добрым человеком.

Платье отправилось в шкаф к прочим предметам одежды, а Эдриенн решительно закрыла дверцы шкафа. Пальцы дрожали, и, чтобы унять дрожь, ей пришлось сжать их в кулаки.

Глупо было приходить сюда в первую же ночь. Мне следовало остаться с Вульфом и заняться изучением дома наутро.

Труба в стене дома позади нее загрохотала, и это испугало ее. Девушка схватила лампу и поспешила к выходу. Только она скользнула в дверной проем, десятки глаз устремились на нее. На какую-то долю секунды она застыла на месте, осматривая череду висящих портретов, затем направилась через коридор к лестнице и поспешила по ступенькам вниз.

Она не заметила этого раньше, но все члены семьи на картинах были одеты в одежду викторианской эпохи — такую же, как она обнаружила в гардеробе Эдит.

Так это ее семья? Может быть, именно она была ребенком на тех портретах?

Когда Эдриенн завернула за угол лестницы, пробили напольные часы. Она попыталась сосчитать фальшивые звуки, но голова все еще гудела от новой информации об Эдит, и потому она сбилась со счета. Десять или одиннадцать ночи — в любом случае пора было спать.

Вольфганг все так же лежал на ковре перед камином, но теперь животом вверх, перевернувшись на спину так, что все четыре его лапы торчали вверх. Если бы, при появлении хозяйки, он лениво не приоткрыл один глаз, можно было бы подумать, что это животное сбила на улице машина. Увидев это, Эдриенн рассмеялась, и тревога, вызванная походом наверх, тут же рассеялась.

Пламя в камине почти погасло, поэтому она добавила в него пару поленьев и вновь поставила чайник на огонь, чтобы разогреть. Достав простыни и подушку из чемодана, новая владелица дома оглядела комнату.

Помимо каминного кресла в ней было два шезлонга. В одном подушки были изрядно помяты, другим же, судя по всему, редко пользовались. Выбрав для себя последний шезлонг, Эдриенн набросила одну простыню на подушки и расстелила сверху вторую. Она не привезла ни одного подходящего одеяла, но у нее с собой была толстая шаль, которая вполне могла сгодиться до той поры, пока она не выяснит, была ли у Эдит гостевая спальня или что-то подобное.

— Хочешь еще чего-нибудь перекусить, приятель? — спросила Эдриенн Вольфганга, направившись за чайником и проходя мимо кота. Тот проследил за ней одним глазом, но низкое рокочущее мурлыканье намекало на то, что он останется ровно на том же месте, что и сейчас.

Эдриенн заварила чайный пакетик по второму разу, затем достала из чемодана книгу, выключила свет и, не раздеваясь, свернулась калачиком на своей импровизированной кровати.

Она намеревалась почитать у камина час или два прежде, чем уснуть, но тяжелый день сказался на ней сильнее, чем она думала. Вскоре она опустила книгу, чтобы понаблюдать за танцующими в камине огнями и своим пушистым питомцем. Свет от камина падал в щели между половицами, и казалось, будто пол прорезан черными линиями.

— Здесь у нас все будет хорошо, — сказала Эдриенн коту, пытаясь избавиться от жуткого ощущения, что вытянутое бледное лицо наблюдает за ней из одного из углов — того, где тени сгустились сильнее всего.