Сожженные солнцем равнины. «Мы с тобой одной крови»

Дарий Харбер

Эта история рассказывает о том, что любовь бывает совершенно разной и порой очень сложно уловить её суть. Хлоя Рикман – маленькая девочка, которой предстоит на своем пути взросления отыскать и постараться не потерять её.

Глава 5

Отлежавшись на больничном, мне снова пришлось пойти в Школу. В неделю у нас должно было быть две музыки: в среду и в пятницу. Несколько недель подряд я не посещала этот предмет. Фостер косился на меня и постоянно бубнил по этому поводу. Я не слушала его. С Джудит мы перестали общаться. Бывало, она забегала ко мне и звала погулять, но я постоянно отказывалась. Потом она перестала заходить. Думаю, я обидела её тогда.

Я потеряла интерес абсолютно ко всему. Полная апатия и дезориентация в жизни. Мне казалось, что я поставила на себе крест в тот день. Я опозорилась перед классом и перед новым учителем. Мисс Китенберг несколько раз звонила моей маме и убеждала её в том, что я должна посещать уроки музыки, иначе стану отставать от других ребят. И мне пришлось врать маме, что я таки хожу на эти долбанные уроки. Но моё враньё не прожило долго. В следующую пятницу Мистер Ремон поймал меня за ухо рядом с гардеробом, когда я собиралась уходить. Он оттащил меня и сказал:

— Ты — дикарь… Из-за тебя у нас у обоих могут быть проблемы. Ты не посещаешь занятия, а это черева-то…

— Я не обязана ходить на Ваши занятия, — ответила я.

— Как бы, не звучало, прискорбно, но обязана, Хлоя Рикман. И ты будешь ходить: хочешь ты этого или нет.

— Не заставите.

— Я и не собирался заставлять тебя, — он опустил свою руку с моего плеча, — Пойдём со мной.

И я пошла за ним. Не знаю: почему… Но я пошла.

Мы подошли к классу. Вокруг толпились мои одноклассники. Мистер Ремон встал посередине толпы и громко произнёс:

— Сегодня у вас не будет музыки. Я уезжаю на семинар.

В коридоре закричали: «Ура! Домой! Класс!»

И все разбежались. Я, было, тоже хотела сбежать, но Мистер Ремон схватил меня за шиворот от кофты и сказал:

— А ты постой. Со мной пойдёшь.

— Но Вы же на семинар уезжаете…

— Да, но через часа три, примерно — он открыл дверь ключом.

Мы вошли в пустой класс.

Он, как обычно, кинул на рояль папку с нотами и уселся.

— Присаживайся рядом, — сказал он.

Я уселась рядом.

— Почему ты пропускаешь мои занятия, Хлоя?

И тут я опешила.

— Я…, — стала заикаться, — Я…

Он молчал и ждал ответа.

— Просто музыка — это не моё!, — выдавила из себя я.

— С чего ты это взяла?

— Ну… Помните тот случай… В начале ноября…?

Он улыбнулся.

— Да, помню.

— Я думаю, что меня вырвало из-за музыки, — тут уже твёрдо сказала я.

Он снова улыбнулся.

— Хорошо. Тогда, давай проверим?

Он взял папку с нотами, вытащил листок, это была «13 Симфония» Баха и уложил на подставку.

— Приступим, — сказал он, — Если тебя сейчас вырвет, то ты можешь не ходить на мои уроки, но если — нет, то, чтобы я даже и не задумывался о том, тут ты или нет. Потому, что ты будешь — тут, на моих уроках. Идёт?

Я кивнула и тихонька произнесла:

— Да, Мистер Ремон.

Он начал играть. Сначала медленно и плавно, затем набрал тембр и изредка поглядывал на меня. Я сидела рядом, свесив ноги, которые не доставали земли с пуфика. Всё, что происходило, казалось мне странным. Я слышала не только то, как он играет, но и движение рук, его пошёрпывание ботинком… Я слышала то, как он дышит. И то, как мнется его накрахмаленная рубашка, когда он двигается. И снова это странное состояние опустошённости. Живот не крутило, нет, но голова побаливала в височных долях. Класс был полностью пустой, серые стены, железные парты и рояль из тёмно-коричневого дерева. Небольшой стул и тёмно-синий с обивкой пуфик. Рабочий стол неподалёку также железный, но в два раза больше, чем остальные парты. Мистер Ремон так красиво играл, что мне захотелось научиться играть также. А ещё когда он улыбался, мне хотелось улыбнуться ему в ответ. Однако если я улыбалась, он был слишком увлечён игрой, дабы заметить это.

В тот день меня не вырвало.