Осень 2030. Лучший способ предсказать будущее – создать его!

Дарен

Книга написана в 2011 году и содержит прогнозы на будущее. Сегодня она стала более актуальной, так как в 2016 появился закон о Дальневосточном гектаре, о последствиях которого и идет речь в произведении. Упоминается и об отсутствии обычных денег и их замещении виртуальными средствами платежа. Сейчас 2018, и мы можем наблюдать начало «криптомании». Многому из описанного еще предстоит произойти. И это очень серьезные изменения во многих сферах нашей жизни. Как этим воспользоваться – решайте сами.

Подарок

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Иван Александрович, уже в пятый раз за месяц позвонив Ирине и вызывая к себе.

Но её это не напрягало, и она сразу же выехала.

На въезде в Экопоселение стоял молодой человек с велосипедом и разговаривал с «вольником». Увидев Ирину, въезжающую на территорию, округлил глаза и спросил дежурного:

— Нет, ну как это называется? У вас же в информационном бюллетене сказано «чистая зона». И я тащился несколько километров на велосипеде. Да ещё и последняя точка проката неправильно указана. Откуда здесь авто?

— Вы разве не знали? Есть пять новых моделей, для которых сделаны исключения. Это одна из них. Как вас зовут?

— Виталий Комов. Меня местное самоуправление вызывало. Ирина улыбнулась им и проехала под большой аркой.

Иван Александрович стоял с лопатой посередине участка с озабоченным видом:

— Вот здесь хочу посадить акации вдоль всей дорожки до самого озера. А что будет под ними — не могу придумать. Есть идеи?

— Если честно, я специалист несколько иного профиля. В этом я любитель. Не боишься ошибки с моей стороны, а Саныч? — она уже привыкла к общению на «ты» и чаще в шуточной форме называла его Саныч. Он делал вид, что ничего такого, но ему это очень нравилось.

— А чего бояться? Надо будет — пересадим.

— Хорошо. Тогда акации я бы здесь не сажала. Здесь лучше кустарник плодовый посадить. А акации вон… С той стороны дома. Так… Ветер с той стороны… Значит… Чтобы аромат попадал и в дом, надо её посадить… — она побежала в сторону от предполагаемого дома, — Вот здесь! — крикнула Ира, найдя нужное место. — Чуть ближе можно расположить сирень, под ней, вдоль дорожек, фиалки и примулу. Там… — за пять минут она нарисовала яркую, красочную картину уже цветущего и плодоносящего участка. Она отбегала, приседала, что-то показывая и объясняя, — с той стороны, можно начать с гвоздик, шиповника… — увидев озадаченное лицо хозяина, она остановилась. — Я же говорила, что любитель. Наверное, все твои планы поперепутала?

— Нет-нет. Мне очень понравилось. Я тут, как приехал, три дня саженец берёзы по всему участку таскал. Искал, где будет вид более эстетичный. А ты мне уже треть участка нарисовала за несколько минут. Здорово!

— Честно, понравилось? Ну, тогда бонус! — и она подбежала к столу со своими папками. Достала одну, также бегом вернулась к Санычу, так и стоявшему в задумчивости опершись на лопату. — Вот! Зарисовки моего будущего участка, — открыла папку с пачкой цветных рисунков и продолжила: — Здесь клумбы, дорожки, парки, озерцо в разных вариантах… В общем, мои идеи.

— Ты могла бы мне это оставить на один день? Сохранность гарантирую.

— Ладушки. Оставляю. Ой! Мне же к строителям надо! Всё! Пока! До завтра! Приеду вместе с бригадой — грунт проверим, — уже на бегу, бросила она.

Вечером, внимательно разглядывая рисунки, Иван Александрович делал у себя какие-то пометки, что-то чертил. Просидел полночи, но остался доволен.

На следующий день приехали строители, проверили грунт. Через неделю приступили к работе. На бумаге проект дома выглядел красиво, осталось всё воплотить в реальность. Это и входило в обязанности Ирины.

В течение дня она периодически консультировала бригаду, в остальное время трудилась не покладая рук. Почти каждый день она придумывала новые декорации для дома. То полки с рисунками, то раму для зеркала с инкрустацией и вазу, декорированную природными камушками.

Дольше всего трудилась над печкой. Как только печь проверили и дали добро на внешнее оформление, волшебница-фея, в облике дизайнера, принялась за работу. Принесла несколько мешков с осколками фарфора. Для всех так и осталось загадкой, где она столько взяла. Разрисовала всю печь сказочными жар-птицами и принялась выкладывать мозаику. Весь пол вокруг неё был усыпан кусочками битого цветного фарфора.

Временами вся стройка останавливалась. Это происходило тогда, когда Ирина случайно прокалывала себе палец, ойкала и все бросались её спасать. Или не могла подобрать нужный фрагмент и от этого расстраивалась. Это сразу все замечали, поскольку украдкой за ней наблюдали. Многим она нравилась, и каждый старался помочь чем мог. В итоге взрослые мужики стояли на коленях вокруг неё плотным кольцом и сосредоточенно перебирали цветные кусочки в поисках подходящего. Чаще всего решение находилось в раскалывании неподходящего осколка — на подходящий. После этого все возвращались на свои места. Ирину замучила совесть, и она старалась больше не подавать виду, если что-то шло не так. Через три дня работа с мозаикой была закончена, и все любовались шедевром. А бригадир тихонько сказал Ивану Александровичу:

— Повезло тебе с дизайнером, не каждая так усердствует. А эта везде сплошной эксклюзив оформила. Можно было купить готовую мозаику, так нет. По старинке всё сделала. Она молодец!

— Да, она умница.

В последние дни стройки Иван Александрович очень торопился с работой на участке и почти не отдыхал. Впервые за время общения с Ириной он обрадовался, когда она засобиралась на недельку уехать переделывать какие-то документы. Но пообещала к окончанию строительства успеть.

И вот, настал день сдачи дома. Строители навели везде порядок. Ландшафтники, которых хозяин приглашал в отсутствие Ирины, тоже успели. Иван Александрович угостил всех чаем с пирогами.

Ближе к вечеру позвонила Ира: «Через час буду!» Саныч встретил её перед заездом на участок:

— У меня для тебя сюрприз. Завязывай глаза, — и протянул повязку.

— Вот так дела! Скорее, это я должна была тебе завязывать глаза. Я вся заинтригована. Ладушки, готово. Саныч, дай руку, а то будет сюр — приз, если я в новом костюме вываляюсь на твоих грядках.

— Ну, если это тоже сюрприз для тебя, то к ним и пойдём, — он подвёл её к центральному входу в дом и развязал глаза, — можно смотреть.

— Да, всё сделали. Молодцы! Хорошая бригада попалась.

Саныч молчал выжидая.

— Я должна всё это снять на каме… — Она не договорила, так как её взгляд остановился на отражении в стекле окна.

До этого момента она не видела, что было у неё за спиной на участке возле дома. Она резко повернулась. С изумлением и восхищением медленно пошла к увиденному.

Вся прилегающая территория к дому из простой огромной истоптанной за время стройки поляны превратилась в сад с цветущими клумбами и кустами, аккуратными дорожками и беседками.

— Как ты?.. Саныч, это здорово!

Она засмеялась и побежала по дорожке к ближайшей беседке, но на середине пути резко замедлила движение и остановилась. Оглядела всё вокруг. Быстро вернулась к дому и в задумчивости стала смотреть на всю эту красоту.

— Саныч, это же всё как…

— Да, вот. Сюрприз! Всё сделано по твоим рисункам. Надеюсь, тебе понравилось?

Ирина, очнувшись, вся засветилась и заулыбалась. У Саныча аж отлегло. Он не знал, как она отнесётся к такому повороту событий.

— Конечно нравится! Но как ты успел? Да и сейчас уже поздно для посадок. Саныч, ты случайно не джинн? Зачем тогда меня и строителей нанимал? — она ходила и разглядывала оценивающе клумбы, кусты, трогала саженцы.

— Везёт мне в последнее время. Дизайнер толковый попался, бригада строителей хорошая, а тут ещё и компания ландшафтников — виртуозов нарисовалась. Работали даже ночью, чтобы растения на солнце не пострадали. Значит, хорошо всё получилось?

— Да, ладненько… Но я бы местами кое что подправила.

— Ну, это была бы не ты, если бы оставила всё как есть.

— Пошли дом смотреть.

Войдя внутрь, она превратилась опять из восторгавшейся девушки в профессионального дизайнера. Ирина внимательно осматривала те части дома, которые заканчивали без неё. Убедившись, что всё в порядке, сказала:

— Теперь моя очередь спрашивать. Ну, как тебе твой дом?

Иван Александрович говорил, волнуясь:

— Отличный, получился. Ты молодец. Молодец!.. Ты, Ира, скажи мне… Ты уже нашла себе место под свой проект?

— Есть варианты… Не то, чтобы ух, но всё же. С твоим раем, Саныч, конечно не сравнить. Но я, может, тоже немного волшебница и смогу у себя сделать не хуже. Обязательно приглашу на чай.

— Так, значит, тебе нравится моя усадьба?

— Конечно нравится! Я, наверное, даже перестаралась. Ты слишком уж податлив был, и я тут много чего по-своему сделала. Хотела, чтобы дочери твоей понравилось. Если, как ты говоришь, она похожа на меня, то ей обязательно понравится.

— Почему?

— Мне же нравится. Я бы очень обрадовалась, если бы мой отец мне такой подарок сделал.

— Ну, тогда оставайся. Этот дом теперь твой, — тихо сказал Саныч.

— В тебе опять джинн проснулся? — засмеялась Ира, но тут же осеклась, посмотрев на него. Иван Александрович, как школьник волновался и мял в руках повязку. По его виду было понятно, что он не шутит.

— Ира, я был не честен с тобой. У меня нет и никогда не было дочери, но я всегда хотел, представлял, как это было бы, если бы у меня была дочь. Так сложилось, что я остался один. Жена пять лет как ушла в другой мир. Конечно, это для тебя необычно. Но я очень прошу — прими от меня… В общем, можешь теперь жить здесь. Я уже договорился. Участок переоформят на тебя… Ты заслуживаешь этого, ты хороший человек… Прошу, не отказывайся. Просто, мне больше… Просто, ты… — он окончательно сбился и замолчал.

Ирина, поражённая услышанным, с широко открытыми глазами уставилась на него, пытаясь осознать сказанное. Иван Александрович смотрел то на повязку, которую продолжал теребить, то в пол и лишь на доли секунды поднимал глаза на девушку и тут же опускал, встретив её вопрошающий взгляд.

— Но, Иван Александрович, я же вам совершенно чужая, — от волнения она перешла на «вы». Ира поняла всю неловкость положения: принять такой подарок просто невозможно; обидеть этого доброго, хорошего человека не хотелось. — Я не могу принять… Вы же понимаете… Я не могу, — уже почти шёпотом, умоляюще, повторила она.

— Нет, Ира! Ты не чужая! Я же чувствую, не чужая! — как капризный ребёнок, повторял Иван Александрович. — Не чужая! Я не навязываюсь тебе в родственники… Просто, давно хотелось сделать в своей жизни что-то очень хорошее для близкого человека. Я был хирургом. Говорят, хорошим. Помогал другим… Жене не смог… — После короткой паузы он продолжил, — Я понял, пока мы живём, всё самое лучшее мы должны дарить своим близким. За эти три месяца ты стала мне близким человеком. Ты… — он замолчал, взглянув в очередной раз на неё.

Она смотрела уже не на него, а в сторону. Из блестящих глаз катились слёзы. Она с трудом сдерживала комок, подкативший к горлу, чтобы не разреветься. Привыкнув к одиночеству и жизни без родителей с 11 лет она свыклась надеяться только на себя. Добиваться всего только самой. И в минуты, когда она очень нуждалась в любви матери или поддержке отца, ей оставалось только признаться себе, что она одна и никого рядом нет.

— Пожалуйста, оставайся здесь, — уже мягким, успокаивающим голосом, как будто перед ним стояла маленькая девочка, сказал Иван Александрович. — Я возьму участок рядом. Тут есть бесхозный, маленький, но ничего — пойдёт. И мне опять понадобится дизайнер.

Она попыталась усмехнуться сквозь слёзы, но только хмыкнула, вытирая мокрое лицо.

— Я никогда… Мне никогда… — уже сквозь плач попыталась говорить Ира, смотря в сторону, — так не бывает…

Иван Александрович больше не мог смотреть, как она плачет и подошёл к ней.

— Не бывает джинов, а я настоящий. Я очень тебя прошу… — он попробовал вытереть ей слёзы, но не очень ловко получалось.

Она перевела взгляд на него. Прежний Саныч по-доброму и ласково смотрел на неё. И уже не отводил взволнованного взгляда. Она заморгала, губы задрожали, и уткнувшись лицом в его плечо, она зарыдала.

Иван Александрович тихонько её обнял и погладил по волосам. Как никогда, ему было хорошо. Многолетняя пустота в душе начала заполняться.

— Теперь всё у нас будет хорошо, — прошептал он, а Ира ещё крепче прижалась к нему, как будто боялась, что это всего лишь сон.

— Не надо тебе другой участок, — немного успокоившись и вернувшись к обращению на «ты», сказала она, — и тут поместимся. Слишком уж тут шикарно для одной дочки-то.

— Вот и хорошо! — расплылся в улыбке Саныч и посмотрел, как ему показалось, на совсем юную девочку, в которой с трудом узнавал делового и уверенного дизайнера, руководившего работами в его доме.

День близился к закату.

Яркие, красочные жар-птицы горели живым огнём в своём самозабвенном чарующем танце.