Клеомена. Ольгерд. Целитель и Пастух

Дар Ветер, 2023

Кто-то желает всего лишь счастливо выйти замуж, а кто-то воскресить вымершую расу. Но человек предполагает, а боги располагают. Всё может пойти наперекосяк, и в парке может открыться тайный ход, а в душе человека качества, которых не ждёшь. Третья книга из цикла "Принесённые рекой".

Глава 4. Проклятый дар

Клеомена почувствовала боль и только потом проснулась. Боль была тем самым толчком, который не дал сну ни малейшего шанса. Вся левая половина головы пульсировала, выкручивала, сминала сознание. Клеомена застонала и коснулась щеки. Первопричиной был больной зуб.

Это было так странно. Этот зуб раньше не беспокоил её, но что она знает о болезнях зубов?

Принцесса разлепила веки, села на кровати и заметила служанку, стоящую на пороге. Вид у девушки был потрёпанный.

— Ваш батюшка дал распоряжение разбудить вас и помочь одеться. Он просил напомнить о том, что сегодня ждёт вас всех в большой голубой гостиной сразу же после завтрака.

Служанка уже подготовила таз с тёплой водой и чистое полотенце. Клеомена умылась и взглянула на себя в зеркало. Внешне всё было в порядке, щека не распухла. Но зуб сверлил невыносимой болью. Она поморщилась и, не удержавшись, снова коснулась щеки.

— У вас что-то болит? — с явным сочувствием поинтересовалась служанка.

— Зуб, похоже, — Клеомена сама не понимала, почему это разоткровенничалась с незнакомой простушкой.

— Ох, как же я вас понимаю! — запричитала девушка и тут принцесса заметила, что у неё-то как раз заметно припухла щека, причём тоже левая, — как же этот дурной зуб меня изводит, уже две осьмицы покоя не даёт!

— Где Елена? — оборвала её излияния Клеомена. Девушка залилась краской.

— Она сейчас у Её Высочества Элисаны, отправила меня к вам, чтобы не терять времени.

— Мне нужна она, — отчеканила принцесса, — так ей и передай. И тут же, бегом, к целителю.

— Но как же… — растерялась девушка. Слово «целитель», очевидно, пугало её больше, чем больной зуб. Мелкие людишки, что с них взять. Такие проблемы целитель Серого замка и его два помощника решали запросто. Но прислуга боялась их больше, чем огня. Королевский целитель Люмен нрав имел непростой, хотя с готовностью шёл на выручку любому страждущему.

— Больных здесь не потерплю, — не терпящим возражений тоном сказала принцесса, — Люмену скажи, что я жду его как можно скорее.

— Слушаюсь, — служанка выскользнула за дверь. И тут же Клеомена стала приходить в себя.

Мир снова вернул свои краски. Аромат пиннов, тонкий и едва уловимый, перестал раздражать, теперь девушка вдыхала его с удовольствием.

«Может, я поспешила, и Люмена не стоило тревожить? Нет, провериться лишний раз не помешает. Раз зуб начал беспокоить, так просто это не пройдёт».

Дверь звякнула, пропев незамысловатую мелодию из популярной уличной песенки. Клеомена когда-то давно заказала такую игрушку в комнату, ей хотелось слышать каждого, кто заходит. Но это срабатывало не всегда. То ли механизм заедал, то ли сам сон принцессы оказался настолько крепок, что любой шум ему был нипочём.

Это была Елена.

— Что ещё стряслось? — сердито спросила она, — мне пришлось оставить волосы Элисаны распущенными, пустив их волнами по плечам. Чем тебе не угодила служанка?

Все няни очень вольготно себя вели с воспитанницами и не боялись перечить принцессам, чего большинство других слуг делать опасались. Временами прямолинейность и смелость Елены выводила Клеомену из себя, но чаще всего ей это даже нравилось.

— В следующий раз присылай тех, кто способен соорудить причёску, а не нянчиться с больным зубом, — надув губы, парировала Клеомена, — а Элисана не любит, когда волосы что-то стягивает. Так что она даже обрадовалась такому исходу событий.

По лицу Елены было видно, что нечто подобное ей сказала и сама Элисана, но признавать это она не станет.

Люмен вошёл в покои принцессы в тот момент, когда Елена как раз заканчивала укладывать последнюю из смоляных кос и как раз готовилась полюбоваться результатом.

— Недурственно, — оценил целитель. Вид он, по обыкновению, имел недовольный. Неудивительно, что слуги не торопились к нему с жалобами. Худощавый высокий мужчина с белоснежным ёжиком волос пугал своим внешним обликом больше, чем мифические болячки, время от времени накатывающие и отпускающие, как приливы и отливы.

— Что-то не так? — забеспокоилась Елена, тут же нервно замахав руками. Наверное, и мать больше переживать за своих детей не стала бы, чем их няня за трёх вверенных ей принцесс.

— Зуб беспокоит? — уточнил Люмен, в два стремительных шага приближаясь к столику, за которым сидела принцесса.

— Сейчас нет, — развела руками принцесса, — но утром болел невыносимо.

— Надо проверить, — Люмен заставил девушку широко открыть рот, какое-то время рассматривал ряд ровных белых зубов, постучал неизвестно откуда взявшимся молоточком и подвёл итог, — хм… всё в порядке.

— Теперь я и сама это вижу, — признала Клеомена, — но утром… это так странно…

— Боль была сильная?

— Она меня и разбудила.

— Где конкретно болело? — уточнил целитель.

Клеомена красноречивым жестом продемонстрировала, комично изогнув брови. Она доверяла Люмену, несмотря на его мрачный вид.

— Любопытно, — медленно, растягивая букву «ы», протянул целитель, — наводит на размышления.

— На какие? — изумилась Клеомена, — может, вы и меня наведёте на эти самые размышления?

— Что? — очнулся от задумчивости Люмен, — нет, пожалуй, не сейчас. Но вы держите меня в курсе, пожалуйста.

— В курсе чего? — не поняла Клеомена.

— Ваших «фантомных» болезней, — пояснил тот.

— Всё, — возмутилась Елена, — нечего мужчине делать в комнате Её Высочества! Попрошу вас!

Люмену ничего не оставалось, как уйти и оставить Клеомену в полнейшем недоумении.

***

— Ей всего пятнадцать, — возмущалась Клеомена, когда дочери короля остались в голубой гостиной одни, — почему отец вообще решил выдать её замуж? Если рассуждать здраво, то бал нужно было устраивать для Горгии, Альберики и Кантелии! Ещё немного и они превратятся в старых дев!

Внутри неё день ото дня накапливалось раздражение, словно кто-то натянул стрелу и дрожащей рукой пытался её удержать. Выхода этому раздражению не было.

— Говори за себя! — вспыхнула Горгия. От злости её лицо покрылось смешными красными пятнами, — я вообще замуж не собираюсь! А ты лучше плети свои косы и надувай губки, чтобы привлечь побольше пустоголовых оболтусов!

— Ты тоже об этом подумала, вот и злишься теперь! — усмехнулась Клеомена. Она любила выводить из равновесия настолько непохожую на неё Горгию.

— Ты несправедлива, — возразила Снежна тихим голосом, — все знают, что помолвка Кантелии и принца Альберта вопрос решённый.

Она не обмолвилась ни словом про Альберику. Правильно, Логвик должен был скоро приехать, но никто не знал, что у него на уме. О его намерениях знали только отец, Элисана, Клеомена и сама Альберика. Где-то два месяца назад она с видом оскорблённой невинности пришла к Клеомене.

— Он написал мне! — воскликнула она, — твой жених. Заверил, видите ли, в своей искренней симпатии. Комплименты расточал… Каков наглец!

— Он не жених мне, — буркнула Клеомена, сдерживаясь, чтобы не нагрубить сестре, которая, в общем, ни в чём не была виновата.

— Не жених? — изумилась толстушка, — но мы думали…

— Вы ошиблись, — Клеомена почти выкрикнула это, — ничего не хочу слышать об этом человеке. Он твой, если тебя такие интересуют…

— Хм… — сестра с сомнением взглянула на неё, но не стала больше расспрашивать.

Клеомена была уверена, что герцог интересовал сестру. Что-то неуловимо переменилось в её поведении, она всегда тщательно следила за собой, но теперь на щеках сестры нередко играл румянец, глаза блестели, наряды все были как на подбор. Она стала ограничивать себя в еде, чтобы похудеть. Пока это давало мало пользы.

Противно смотреть.

Мимо них попыталась проскользнуть Ал, и запястье Клеомены пронзила неожиданная резкая боль. Она дёрнулась и толкнула Ал.

— Ай! — взвизгнула та.

— Что с тобой? — забеспокоилась Снежна.

— Ничего, — ответила Ал.

— Запястье сломано или вывихнуто, боль невыносимая, — сквозь зубы процедила Клеомена.

— Откуда ты знаешь? — удивлённо воззрилась на сестру Ал. Снежна тоже не скрывала удивления.

«И правда, откуда?» — подумала Клеомена, — «само прыгнуло на язык».

Она говорила о том, что чувствовала сама. Это её запястье болело сейчас.

— А ну покажи-ка! — Снежна и Фелиста засуетились вокруг Ал, и той волей-неволей пришлось продемонстрировать уныло обвисшую конечность.

— Почему ты скрывала?

— Как это случилось?

Ал молчала, уставившись в пол. Рука Клеомены изводила её. Фантомные боли, так он сказал.

— Я отведу её к Люмену. Не беспокойтесь, — сказала Клеомена.

Фелиста и Снежна удивлённо переглянулись, но возражать не стали.

***

— О чём ты думала? — увещевал главный целитель Ал, — рука побывала в настоящей мясорубке! Ещё немного и даже я не смог бы ничего сделать.

Он обработал руку сестры прозрачным, резко, но приятно пахнущим составом, запеленал как младенца, потом долго держал больную руку принцессы в своих ладонях. Клеомена внимательно наблюдала за ним во время всего действа. Раньше она никогда не придавала значения тому, что делают целители. Это была закрытая каста, не раскрывающая своих секретов.

Пока Люмен ходил за мазью, Ал внимательно и серьёзно взглянула на сестру:

— Не расспрашивай.

— Не буду, — ответила Клеомена.

Её не заботило то, во что впуталась младшая сестра. Со своими бы проблемами разобраться. Эти боли, возникающие из ниоткуда и исчезающие без следа, очень ей не нравились. В этот раз запястье перестало болеть, когда Люмен использовал на Ал мазь.

Очевидно, что Клеомена каким-то образом почувствовала боль сестры.

Когда Ал скрылась за дверью, Люмен медленно стал убирать со стола. Клеомена ожидала, что он заговорит, но тот отчего-то тянул время.

— Что со мной происходит? — требовательным тоном спросила принцесса, — второй раз за день творится что-то совсем непонятное. У меня болят чужие зубы и руки! — она почувствовала, как внутри всё сильнее разгорается гнев, он подхлёстывал её говорить всё громче, переходя на крик, — почему какая-то служанка по скудоумию не следит за собой, а страдать должна я? Почему моя неразумная сестрица вредит себе, а мучаюсь я? Как это прекратить? Ты что-то знаешь об этом. Говори сейчас же!!!

Она довела себя настолько, что тряслась от гнева. Дыхание перехватило, принцесса глотала воздух не в силах сказать что-нибудь ещё.

— Садись, — пригласил Люмен, — я приготовлю чай.

— Пить здесь? — принцесса брезгливо покосилась на небольшой столик, на котором только что целитель проводил перевязку.

Мужчина невесело усмехнулся:

— Это ещё имеет значение? Но я имел в виду стол, что у окна.

Клеомена отшатнулась, когда целитель подошёл, но он не обратил на это внимания. Он взял её под руки и почти силой усадил за маленький столик, накрытый кружевной светло-серой скатертью.

— Тебе нужно успокоиться. Мой чай поможет. Я знаю, что говорю.

— Ты так и будешь молчать?

— Я говорю с тобой, — мужчина уже молниеносными движениями забрасывал в стеклянный заварник листья, лепестки и сушёные ягоды из многочисленных банок, стоящих на полке. Его движения почему-то завораживали и успокаивали, но принцесса не дала сбить себя с толку.

— Ты разговариваешь со мной так, словно мы равны. Так нельзя.

— Тебе придётся с этим смириться. Со своими учениками я разговариваю только так.

— Опять какой-то бред, — поджала губы принцесса, — мне нечему учиться у тебя.

— Ошибаешься, — Люмен разлил по чашкам приготовленный отвар, — эффект был бы лучше, если бы мы дали ему настояться. Но я немного ускорил ход вещей.

— Магия? — Клеомена с ужасом взглянула на чашку, словно оттуда на неё таращился уж, — это пить я не стану.

— Дар целителя, — пояснил мужчина, — это благодать, посланная мне одним из Семёрки. В нём нет скверны, и он дан людям во спасение. Тебе нечего бояться. Выпей, и я расскажу тебе то, что тебе нужно знать.

Не отрывая подозрительного взгляда от лица Люмена, Клеомена сделала несколько глотков. Повеяло сороколистником и сладким духом гривицы, кислинкой напомнила о себе дикая синевика, зашептала розовая трава, она чувствовала, как медленными, но настойчивыми тёплыми волнами напиток разливается по всему телу. Не удержавшись, принцесса выпила весь «чай», не обжегшись, и ощутила, как спокойствие и уверенность достигли кончиков пальцев ног и рук.

Чашка Люмена осталась нетронута, хотя она видела, как он подносил чашку ко рту одновременно с ней.

— Сам пить не будешь? — подозрительность снова вернулась.

— Уговорить пациента принять лекарство можно, сначала приняв его самому, — пояснил с лёгкой улыбкой Люмен, — или сделав вид, что принимаешь. Мне сейчас это средство только помешает.

— Хитрец, значит. Так что там насчёт учителей и прочей чепухи?

Люмен встал.

— Пойдём, — сказал он, — нам нужно срочно поговорить с королём Робертом.

— О чём?

— О том, что ты целитель, Клеомена. Такой же, как и я. И дар, полученный тобой от бога, проявился внезапно. А это значит, что это по-настоящему сильный дар, который нужно держать под контролем.