Инспектор. Книга первая

Даниил Целищев, 2022

К середине XXVII века человечество достигло совершенства в техническом и социальном развитии. Болезни и бедность канули в лету. На первую роль давно вышли наука и творчество. Освоены ближайшие планеты, налажены контакты с другими цивилизациями. Покорение космоса продолжается. Но в отдаленных колониях не все так радостно и спокойно. Их обеспечением и контролем занимается Отдел дальней инспекции. Но, несмотря на простоту названия ведомства, работу инспекторов простой не назовешь…

Глава III. Дальние миры. Прошлое и настоящее

11 января 2615 г. 14 часов 48 минут

Монреаль, Министерство межпланетных сообщений

Отдел дальней инспекции, конференц-зал

Тихонов Олег Маркович, 55 лет

Ганнибал Идо, 149 лет

Юджин Т. Котов, 51 год

Проектор показывал фигуру. Она была повернута спиной, левым плечом к объективу. Было видно голову вполоборота. Черные короткие волосы, светлая кожа. Темно-синяя куртка-плащ была поверх мужского, судя по строению, тела. Человек.

Все трое сидели за огромным столом, смотрели на голограмму, и молчали. Было слышно, как во второй раз закипал чайник на подносе.

— Это единственное фото Алекса, которое я смог сделать за все полгода, что летал по Дзету, — наконец сказал Котов, и потянулся с чашкой за новой порцией чая.

— Как долго он там обитает? — спросил Ганнибал, потерев свой лоб. В полумраке не было видно, но чувствовалось, что он напряжен.

— Информаторы говорят, что около полугода. Он лично прилетает в населенные пункты, общается с администраторами колоний, учеными. Но я бы сейчас информаторам не стал сильно верить, в силу общей картины.

— Действительно, не стоит верить, — отозвался Ганнибал. И снова наступило молчание.

Сейчас уже никто не пытался выявить в Котове ничего подозрительного. Все были слишком увлечены отчетом. Если Котов вправду что-то скрывал, то Олег в момент доклада чувствовал нарочитую искренность. Такое можно ощутить, когда человек излишне верит во что говорит. Может, Ганнибал ошибается насчет Котова. Может, дело не в нем.

Голограмма некоего Алекса до сих пор была центром внимания всех трех сидевших за столом конференц-зала. Судя по рассказам Котова, личность очень таинственная. Никакой определенной цели или мотивации не было. Появился он на дальних колониях из ниоткуда. Это было довольно иронично, так как одной из проблем стояла именно пропажа людей без вести. То экологи ушли в экспедицию, не вернулись, и никаких следов. То транспортный корабль со всем экипажем просто исчезает в космическом пространстве. Олег пару лет назад расследовал подобный случай. Оказалось, корабль на гиперсветовой скорости влетел в метеоритный поток. Неординарных случаев, к сожалению, с летальным исходом для колонистов, хватало.

Сто десять лет назад, когда окончательно прекратились все межпланетные конфликты, и ближние миры были обжиты, наступило почти утопическое время. Люди и гуманоиды начали жить в мире и согласии. Восстановились дипломатические отношения. Но этот период породил своего рода социальный застой. При всеобщем счастье и качественном уровне жизни, тогда, в Межгалактическом совете активно ходили слухи о статистике эмоционального упадка населения. Казалось парадоксом, что при полном достатке и высоких технологиях, люди и гуманоиды начали утрачивать интерес к жизни. Это выражалось и в низкой социальной активности населения, кризисе рождаемости, и отсутствии научных прорывов. И, спустя немного времени, на Дрендере — резиденции Межгалактического совета, был озвучен всем представителям Космического содружества план о дальней экспедиции. Весь, ранее военный, флот, за отсутствием каких-либо войн, ненадобностью обороны, и стоявший без дела в космических доках, переквалифицировался в научно-исследовательский. Его новой задачей стала дальняя космическая разведка.

Начался массовый набор на перепрофилированные суда. Миллионы добровольцев заваливали Министерство межпланетных сообщений своими анкетами. Огромные очереди формировались у центров подготовки. Некоторые даже пытались договориться о службе напрямую с капитанами новоиспеченных исследовательских кораблей. Так формировалось первое поколение разведчиков дальних миров. Учеными-астрономами уже были намечены отдаленные неизученные системы, в перспективе, представляющие интерес. И сотни кораблей, уже научно-исследовательского класса, отправились покорять дальний космос. Ганнибал часто рассказывал Олегу, во время обеда, о той эйфории, царившей тогда в Содружестве. Как будто со всех разом свалился тяжелый груз. Пропало чувство барьера. Предел развития, в который все уткнулись, снова стал недостижимым. Перспективы возросли уже не в качественном виде, а в количественном. Содружество охватил всеобщий социальный оптимизм. Разведчиков провожали как настоящих героев. Тысячи людей различных, в основном научных, профессий нашли свое истинное применение.

5 декабря 2505 года стартовали в гиперпространство первые корабли, в сторону ныне известного сектора Альфа. В истории эта дата стала памятной — Днем первой экспедиции Содружества. В течение оставшегося месяца, в путешествие отправились корабли в другие секторы.

Спустя несколько лет, они начали возвращаться. Потрепанные, обожженные, местами залатанные корпусы судов вызывали одновременно ужас, жалость и восхищение. Некоторым вернуться не удалось. Экипажи кораблей тоже было не узнать. Уже не энтузиасты — сорвиголовы, а умудренные опытом, от открытий и бесконечных экстремальных ситуаций, профессиональные разведчики.

Дальний космос оказался не очень приветливым к своим гостям. Неизученные виды излучений, аномальные космические явления, и неподдающиеся логике, физические законы некоторых звездных систем, погубили немало первопроходцев. У большинства из них не было выбора, кроме как через все это пройти. Но вместе с тем, были составлены первые навигационные карты дальнего космоса, были изучены планеты. Некоторые, обитаемые неразумными формами жизни, другие — в руинах, оставшихся от древних цивилизаций. Были планеты с неизученными полезными ископаемыми, и смертельно опасные, к которым нельзя приближаться, даже к орбите.

Между тем, в обществе назревал новый застой. Дальний космос изучен, разумной жизни для контакта не нашлось. Добавить к этому, что многие не вернулись. Все это порождало условия для социальной депрессии. «Был непростой период», — это Олег уже слышал от своего отца — участника первой дальней экспедиции. Казалось, есть столько новой информации, но она была абсолютно бесполезна, с практической стороны. Марк Игоревич Тихонов, ставший тогда одним из консультантов по дальней разведке в Министерстве межпланетных сообщений, начинал понимать, что необходима новая идея, новый план. Нужна был четкая задача, на длительный период, способная вернуть научный, и социальный интерес к дальним мирам. Вместе со своими коллегами, тоже бывшими разведчиками, Марк продумывал масштабный проект второй экспедиции. В этот раз, без возвращения в системы Содружества.

11 июля 2512 года было оглашено о подготовке новой экспедиции в разведанные ранее секторы, с целью колонизации. Поскольку разумной жизни, а заодно и хозяев планет не нашлось, то новые миры станут считаться частью Содружества. Добровольцев уже поубавилось, по сравнению с первой экспедицией, но, в большей степени, с изменившимися требованиями к кандидатам в колонисты. Теперь необходимы были представители более приземленных профессий. Помимо пилотов, навигаторов, механиков, набирали инженеров, строителей, геологов, терраморферов. Свои знания должны были применить биологи и экологи, а также специалисты по формированию атмосферы, пригодной для жизни. Конечной целью было превратить безхозные, местами безжизненные, планеты в новые Землю, Дрендер, Тандайв, Миккинд и другие развитые центры цивилизаций. Впоследствии, использовать колонии, как базы для дальнейшей космической разведки.

В течение года на космических верфях строились новые корабли — ковчеги. Огромные, вместительные суда снаряжались всем необходимым, для колонистов, оборудованием. Оставшиеся после первой экспедиции космолеты ремонтировались, с целью сопровождения ковчегов. И вот, с 1 июня 2513 года, первые колонисты начали отчаливать с космических доков Содружества. Все это тоже сопровождалось всеобщим восхищением, но уже более осторожным. Все-таки, люди улетали навсегда — осваивать новые миры, без возможностей какой–либо быстрой поддержки. Спустя месяц после отбытия последнего корабля, стали приходить запоздалые сигналы от колонистов. Все ковчеги добрались до своих секторов в целости, начали разворачивать базы на более пригодных для этого планетах, и изучать свои системы. В тот период, нельзя было описать степень ликования жителей Содружества.

С тех пор продолжается колонизация — этот бесконечный процесс освоения дальнего космоса. Из-за большого расстояния, связь стала серьезной проблемой, так как сообщения до крайних планет Содружества добирались несколько недель. Несмотря на относительную автономность, колониям оказывается посильная поддержка. Загруженные запрашиваемым оборудованием транспортные челноки в частном порядке навещают дальние миры, привозя обратно новую информацию, разработки, туристов. Уже появилось несколько поколений поселенцев, считавших колонии своей родиной, но все равно, желающих познакомиться с мирами Содружества. Взаимный интерес к дальним мирам вызывал и у жителей метрополии. Кто-то улетал на край изученной Вселенной жить, проходить стажировку или работать. В космических академиях Содружества были открыты кафедры дальней разведки. Олег, как и другие выпускники — косморазведчики, открывал еще более отдаленные уголки Вселенной, используя колонии, как основные базы. И, также как их предшественники, во время первой экспедиции, не без потерь.

Еще одной проблемой, о которой задумались в Совете слишком поздно — это полное отсутствие контроля социальной жизни колонистов. Безусловно, родившиеся вне метрополии, воспитывались по образовательным программам Содружества. Но одно дело, когда индивид живет в среде гуманизма, и ему не нужно разъяснять вопросы морали. Другое дело — принимать на веру информацию из цифровых курсов, живя на отдаленной планете, будучи, лишенным многих удобств рядового обитателя Содружества. Добавить к этому летальные случаи, при продолжающемся изучении колоний, и осознание того, что приходится полагаться только на свои силы, не ожидая быстрой помощи от Содружества, порождали особый менталитет колонистов. Смелость и авантюризм первооткрывателей смешивался с недоверием, закрытостью и склонностью к изоляционизму. Полезные качества вскоре проявились в негативном ключе.

В этом убедился Ганнибал Идо, навестив сектор Дзет, в рамках своей первой инспекции, от созданного с нуля отдела по контролю за дальними колониями. Он не обладал еще навыками экстрасенсорики, как Олег, но простой наблюдательности было достаточно, чтобы понять — с колониями не все в порядке. Помимо несчастных случаев, пропажи людей без вести, Ганнибал столкнулся с фактами суицида, убийств на почве ревности, жертв аморальных экспериментов, и даже намечающегося классового расслоения. Местное руководство, конечно, видело проблемы, проводило расследования, оказывало помощь в сборе информации, но делало это так, словно не хотело выносить сор из избы. Вероятно, сказывался уже выработанный менталитет. Ганнибал сделал выводы о степени доверия колоний к представителям метрополии.

Вернувшись на Дрендер, он представил доклад об увиденном. Также, им было выдвинуто предложение, о расширении полномочий инспекторов, и возможности принятия самостоятельных решений на месте, по различным вопросам. Под «решениями» понимались любые действия, направленные на сохранение порядка в рамках норм Содружества. Поэтому, по его предложению, инспекторы должны были быть: а) лицами, воспитанными в духе социальных норм Содружества, то есть рожденными и выросшими только в границах ближних миров; б) действовать на месте, исходя из обстановки, в соответствии со своей моралью (см. п. а); в) действовать в одиночку или небольшой группой, желательно анонимно, чтобы не создать у колонистов ощущение враждебного вмешательства; г) собирать информацию, проводить аналитику, и делиться своими прогнозами относительно социальной стабильности дальних колоний. Предложение Ганнибала приняли.

Набирали инспекторов в основном из бывших космических разведчиков. К выработанным навыкам выживания, и способностям к принятию самостоятельных ответственных решений, прививались дополнительные, неординарные для рядового жителя Содружества. Данные по подготовке всегда хранились в секрете Министерства межпланетных сообщений.

В последующие годы инспекция стала приносить свои плоды. Информация о дальних колониях стала более достоверной. Присутствие инспектора в секторе снижало количество летальных случаев, обеспечивало своевременной поставкой необходимого оборудования, и поднимало моральный дух жителей приграничных миров. Все это позволяло чувствовать себя не дикарями на краю Вселенной, а частью Содружества — огромного конгломерата планет, живущего по высоким моральным принципам. Ситуация стала выправляться.

И вот, этот неуловимый Алекс. Человек, судя по голографическому слайду, возникший, непонятно откуда. По докладу Котова — полгода летающий по сектору Дзет, навещающий ученых, администраторов колоний. Казалось бы, летает себе, безобидно, общается с уважаемыми людьми. Ничего подозрительного. Кроме двух нюансов. Первый — Котов нашел, и лично говорил с десятью его контактами, сколько их всего — сказать трудно. Только в двух случаях из десяти, этот кочевник представлялся именем Алекс. В остальных, назывался разными именами. Второй нюанс — Котов проверил архивы последней переписи населения дальних колоний, выявляя сходство имени, и элементов внешности. Было найдено четыреста совпадений. Используя дополнительный отбор по списку контактов — ученых и администраторов, Котов обнаружил нулевой результат. И вот тут подозрения появились.

— О чем он разговаривал с этими людьми? — спросил Ганнибал, поставив пустую чашку на поднос.

— По их словам — о разном, — ответил Котов, немного помедлив. — О колониях, о дальней разведке, об истории, о космонавигации. Он представлялся заблудшим разведчиком из соседнего сектора. Якобы его корабль сильно поврежден, и ремонтируется в данный момент на одной из орбит планет. А он, в силу любопытства, решил облететь на своем «скауте» Дзет, пообщаться с жителями, посмотреть на планеты.

— То есть членов его экипажа никто не видел? — спросил Олег, и прислушался к нервной системе Котова. Что-то дрогнуло, но это могло быть простое волнение перед ответом.

— С моих расспросов — только он один. Даже «скаут» неизвестно, как выглядит. Наверно, оставляет где-то за поселениями.

— Как тебе удалось его запечатлеть на этом снимке? — поинтересовался Ганнибал.

— По чистой случайности, — отозвался Котов. — На Риме IV произошло убийство. Я летел к администратору, поговорить о произошедшем. Из корпуса администрации планеты выходил человек. Я почувствовал его железную уверенность. Как будто он только что победил в каком-то споре. Это было необычно, на фоне слухов об этом Алексе. Вот я и щелкнул его камерой — дроном.

— То есть преследовать не стал? — уточнил Олег.

— Зачем? Мне убийство надо было расследовать. А этот Алекс просто летает, и задушевно болтает с людьми, ничего не нарушая.

Все замолчали, каждый по своим причинам. Котов ждал следующих вопросов, Ганнибал задумчиво смотрел на изображение, возможно, пытался придумать план действий относительно Алекса. Олег сидел, и напрягал всю свою сенсорику, чтобы выявить в Котове хотя бы какое-то отклонение от нормы. Ничего. Тот повернулся к Олегу лицом, и недоуменно посмотрел. Похоже, почувствовал, что его зондируют.

— Человек летает от планеты к планете, общается с учеными, и администраторами колоний, — прервал тишину Ганнибал. — Разговоры, так понимаю, ни о чем. Никто не знает, на каком корабле он летает, никто не видел его экипаж.

— В общем, так и есть, — прокомментировал Котов.

— Что думаешь ты, Олег? — спросил Ганнибал, положив ногу на ногу.

Олег молчал. За двадцать лет, что он занимается дальней инспекцией, такая странная ситуация была в первый раз. Конечно, были залетные разведчики, сбившиеся с курса. Но первым делом, по прибытии на любую обитаемую колонистами планету, они отмечались в электронном регистраторе. Все согласно правилам: имя, личный номер, оценка ущерба. Эти данные, пускай с задержкой, отправлялись в Содружество. Так можно было удостовериться, что разведчик как минимум жив. Вряд ли Котов этот момент упустил, но, похоже, Алекс не регистрировался.

— Основная проблема в его анонимности, — наконец сказал Олег. — Он нигде не отмечается. Верно, Юджин?

— Верно, — слабо кивнул Котов, и внимательно посмотрел на Олега. — С чего ты хочешь начать?

— С его собеседников. Что ты чувствовал от них по итогу расспросов?

— А то ты не знаешь! — засмеялся Котов. — Волнение. У некоторых страх. Все же понимают, нашу деятельность. Касаемо вопросов об Алексе — сочувствие. Мало того, что он сбился с курса, так еще и корабль поврежден.

— Список имен есть?

— Да, я подготовил.

— Спасибо, Юджин, — сказал Ганнибал. — Подумаем по этому Алексу. Может, по прибытии Олега, он больше не появится. Что еще по докладу?

— Полон кейс новостей. Давайте, продолжим…

***

11 января 2615 г. 18 часов 12 минут

Монреаль, Министерство межпланетных сообщений

Кабинет руководителя отдела дальней инспекции

Тихонов Олег Маркович, 55 лет

Ганнибал Идо, 149 лет

— Олег, достань под аквариумом, в шкафчике, бутылку арманьяка, — Ганнибал активно массировал свои виски. Сказывалось утомление от продолжительного доклада Котова. — Внутри головы мысли просто кипят.

Подойдя к аквариуму, с неоновым голубым светом от ледяных кристаллов, Олег мельком посмотрел на вальяжно плавающих сомов. Их серебристые, практически зеркальные, бока бликовали на стены и потолок кабинета. В Монреале уже наступил вечер. Ганнибал не спешил включать основное освещение, оставив только настольный светильник. Поэтому, в полумраке, блики выглядели завораживающе.

Олег открыл дверцу из встроенного шкафчика под аквариумом и, не глядя, протянул руку вглубь. Случайно, мизинцем, он задел какой-то предмет, отдававший холодным металлом. Осторожно вернув руку, Олег ощутил его уже всей ладонью. Немного приятная и волнующая дрожь пробежала по руке. Он не чувствовал ничего подобного, более половины года. Это был штатный «жнец».

— Ганнибал, я думал, вы, как человек с боевым прошлым, будете хранить оружие рядом с собой, — заметил Олег, доставая бутылку арманьяка, и два невысоких бокала. — Например, в ящике своего стола.

— В последнее время, я чаще нахожусь у аквариума, — продолжая массировать виски, сказал он. — Все тяжелее дается кабинетная работа. И все быстрее пустеет мой мини-бар.

— Уже выбрали себе преемника? — Олег поставил бокалы на стол своего начальника, и наполнил их.

— Шутить изволил? — Ганнибал взял свою порцию и разом осушил. — У меня было три кандидата на примете. Один из них, еще не достаточно оброс жизненными шрамами, чтобы принимать правильные решения. Еще один собрался в отставку, к тому же не прошедший ментальную проверку. А последний, по возвращении с командировки, сразу вызвал подозрения.

— Что не так с Котовым? — спросил Олег, перед этим прислушавшись к коридору на предмет посторонних звуков.

— То, что с ним не все в порядке, ты и сам понял, — Ганнибал протянул бокал за новой порцией арманьяка. — Тебе нужны от меня конкретные факты о его нестабильности, так?

— Да.

— Их у меня нет.

— Тогда на чем вы основываете свои… — начал было Олег.

— На всем! — чуть было не взорвался начальник, зрачки его были расширены. — На его поведении, например. Ты знаешь, какую работу приходится выполнять. Сам, после командировок, в лесу один живешь. Юджин же весел, задорен, как будто не на смерть колонистов смотрел, а на хаккорианок, играющих в волейбол на пляже.

— Сколько знаю Котова, он всегда позитивно настроен. Это же хорошее качество для инспектора.

— От Чаттерджи пришла его ментальная диаграмма. Не то, что твои три зубца. Ровная прямая, как по линейке. Ты понимаешь, Олег?

Ганнибал допил второй бокал, ткнул несколько раз в монитор, и начал внимательно смотреть.

— Вот, пожалуйста. Диаграммы всех инспекторов за последние двадцать лет. Знаешь, какая у них общая тенденция?

Олег молчал.

— У всех вас постепенно расшатывается нервная система. Твои неудовлетворительные реакции на три ключевых слайда при ассоциативном тесте — это, конечно, крайний случай. Но у всех инспекторов, диаграммы, после командировок, с течением времени выдают отклонения, с допустимыми значениями.

— Так понимаю, у Котова значения недопустимые?

Ганнибал повернул монитор к Олегу. На нем демонстрировалась информация, по сути, секретная. Это была сводка диаграмм Юджина Т. Котова за последние двадцать лет. Двадцать диаграмм. По две на полугодичную командировку. Одна — перед отправкой в дальний сектор, вторая — по возвращении.

— Видишь? За девятнадцать лет у него была такая же тенденция к ухудшению нервной системы, как и у всех. Люди выгорают, с этим ничего не поделать. Но на последней, у него все выровнялось. Смотри, прямая линия на диаграмме. Словно только что на службу заступил. Почему так?

Налив вторую порцию арманьяка в свой бокал, Олег немного отпил, и посмотрел на своего руководителя.

— Считаете, Котов сошел с ума, из-за того, что начал получать удовольствие от нашей работы? Тогда отстраните его, Ганнибал. Отправьте его в бессрочный отпуск на Хаккорию, смотреть на пляжных волейболисток. Решение принимаете вы.

Ганнибал задумчиво покрутил бокал в руке. Затем он посмотрел в окно.

— Сейчас об этом стараются не упоминать, но до вступления Джегрона — 7 в Содружество, был очень серьезный конфликт. Спор за то, кто раньше открыл Блисс, земляне или джегронианцы, быстро перерос в столкновение двух флотов.

Олег читал историю открытия Блисса — планеты, по своей структуре, напоминавшей Землю. С океанами, лесами, горами, фауной. И, пригодной для дыхания, атмосферой. Земляне высадились на одном полушарии планеты. Cо стороны другого полушария, на день позже — разведчики с Джегрона — 7. В результате спора, о том, кому принадлежат права собственности этого прекрасного места, были быстро притянуты к орбите Блисса боевые корабли обеих сторон. Началось все с предупредительных выстрелов друг по другу. Закончилось — самой жестокой, и, по сути, последней, космической схваткой конца двадцать пятого века. Победа оказалась на стороне землян, при подкреплении флота Содружества. Но перед своим отступлением, джегронианцы сбросили на Блисс несколько молекулярных снарядов. Итог: разорванная, на дрейфующие в космосе куски, планета, огромные жертвы с обеих сторон, и последующий ультиматум джегронианцам от всей военной машины Содружества. Так, вступление Джегрона — 7 в огромный конгломерат планет, завершило эпоху формирования того Содружества, что существует до сих пор.

— Я помню, — продолжил Ганнибал. — Как один из лейтенантов на моем корабле словно сошел с ума. Взял тяжелый репульсор из оружейной, и начал стрелять по своим сослуживцам. А я сижу в своем кресле, на капитанском мостике, с пилотами, навигаторами, и стрелками корабельных орудий. И мы понимаем, что не можем покинуть свой пост, чтобы помочь усмирить этого психа. Идет же бой с вражеским флотом!

Рука у него дрогнула. Ганнибал привстал со своего места, налил сам себе бокал, осушил его залпом, и снова наполнил.

— Когда выстрелы за дверью стихли, — продолжил он. — Я отправил навигатора и помощника стрелка разведать обстановку на главной палубе. Как только дверь мостика открылась, этот черт снес им головы из репульсора. Я схватил свой «кольт» — это оружие барабанного типа, предки такими пользовались, и дал пару выстрелов в его сторону. Эта проворная сволочь, мало того, что увернулась, так успела положить всю оставшуюся на мостике команду.

Ганнибал выпил арманьяк залпом, начал с силой опускать руку с бокалом, чтобы стукнуть по столу. Но в последний момент, похоже, взял себя в руки, и аккуратно поставил.

— Я все-таки всадил в него одну пулю. Ты бы видел размеры дырки в его животе от попадания. Он согнулся, выронил оружие. А я понял, что это дело чести. Отбросил кольт, подбежал к нему, и начал душить голыми руками. Когда я закончил, он уже не издавал ни единого звука. Но каково, Олег, было мое удивление — увидеть, как он стал терять свою маскировку. Представляешь? Это оказался джегронианец в нашей летной форме! Как он попал на наш корабль? До сих пор гадаю. На ручном управлении я вывел корабль из зоны обстрела, и вызвал помощь. Подлетел и состыковался «Поддубный», если память не изменяет. Мы обошли весь корабль, все каюты. И знаешь, что оказалось? Оказалось, что я был единственным выжившим на всем чертовом корабле! Понимаешь, этот лазутчик перебил весь экипаж, кроме меня!

Ганнибал взял бутылку арманьяка, зубами оторвал деревянную пробку, выплюнул ее на пол, и сделал несколько глотков. Раньше он таких подробностей не рассказывал. Все истории были о бравом похождении земного космофлота. Олег чувствовал в своем начальнике сильное волнение. И огромную тоску. С посиделками в его кабинете пора было заканчивать, но что-то Олега удерживало, чтобы уйти.

— Понимаю, к чему вы клоните, Ганнибал, — сказал он, встав с кресла. — Но прошло уже более ста лет, со времен последнего конфликта. У Содружества нет врагов. Они все стали друзьями. Никто не воюет. Мы даже боевой флот, когда-то перепрофилировали в исследовательский. Из обороны у нас только лучевые расщепители. И то, для сбития с траектории опасных астероидов. Я не думаю, что джегронианцы, спустя один земной век, вдруг вспомнили о том эпизоде с вашим экипажем, и решили добить все-таки капитана. Котов не джегронианец, он — человек, я бы почувствовал обратное. Да, с ним, что-то не так. Но, может, вы отбросите свою паранойю, просто вызовите его на ковер, и устроите допрос с пристрастием. Если он просто сломался морально, то думаю, при вашем опыте, вы это сразу поймете.

Ганнибал молча смотрел на бутылку с арманьяком, затем перевел взгляд на Олега.

— То есть, ты считаешь меня параноиком? — спросил руководитель отдела дальней инспекции.

— Никаких доказательных фактов, кроме вашей интуиции и единственной ментальной диаграммы, вы не предъявили.

Кольцо с персональным секретарем на пальце Ганнибала пискнуло. Входящее сообщение. Он открыл голографический экран, и довольно улыбнулся.

— У Чаттерджи получилось, — сказал Ганнибал.

— Вы о чем? — недоуменно спросил Олег.

— После доклада Котова, я попросил нашего штатного врача проверить его еще раз в камере ментальной проекции. Якобы, подтвердить ранее вышедшую диаграмму. И сейчас Котов только что вошел в камеру.

Поначалу, Олег не совсем понял, что имел в виду его начальник. Бессмысленно делать еще одну ментальную проверку. Диаграмма не изменится. Получается, Котов просто зря потратит пятнадцать минут, стоя в герметичной камере… погруженный в виртуальную реальность… где все органы восприятия реагируют только на демонстрируемые слайды — образы… и больше ни на что… пятнадцать минут… только на слайды… Олег посмотрел на Ганнибала. Тот кивнул.

— У тебя есть четырнадцать минут и двадцать две секунды, чтобы добежать до соседнего корпуса с общежитием. Комната Котова — номер 1003, на этаже инспекторов. Он вряд ли распаковывал свои чемоданы, так как уже сегодня собирался лететь к себе, в Панаму. И ключей, из предосторожности, я не дам. Тебе придется взломать дверь в комнату, и проверить все его личные вещи. Если объявится хотя бы одна мало-мальски подозрительная улика, то ты же и захватишь Юджина. Других сотрудников, подтягивать не буду, чтобы не пустить ненужные слухи.

— А если я ничего не найду? Как будем оправдываться перед Котовым?

— Во-первых, не мы, а ты. Я формально не причем, и вряд ли, ты сдашь своего начальника. Я тебя знаю. А во-вторых, я тебе дал лишь возможность, разобраться самому, отправив Котова в ментальную камеру. Чтобы ты сам убедился. Впрочем, выбор за тобой. Официального приказа об обыске, от меня не будет. Но время идет.

Ганнибал с любопытством смотрел на реакцию Олега. «Старый лис!» — подумал он. — «Мы тут с тобой не просто сидели, и пили арманьяк из твоего мини-бара. Ты выжидал сообщения от Чаттерджи, чтобы поставить меня перед выбором. И ты знал, что выберу я». Олег уже и забыл, что его начальник, при определенных обстоятельствах, умеет играть очень жестко.

С улыбкой посмотрев на Олега, Ганнибал нажал сенсор открытия двери из своего кабинета. Неглубоко подсев, и одновременно разворачиваясь в сторону выхода, Олег перешел в то физическое состояние, необходимое для сверхспринта. Сердце учащенно забилось, ускоряя кровоток. Мышцы сделались эластичными, во избежание растяжения. Глаза прищурены, защищая сетчатку от попадания плотного, при высоких скоростях, воздуха. Олег успел сделать только один вдох, но за это время уже оказался за пределами здания министерства. Лавируя между идущими на встречу людьми, он спешил в общежитие. Припорошенная снегом дорожка, при сверхспринте, поднимала белые всполохи. В сторону Олега оборачивались прохожие, но ему было все равно. Он благодарил свои тренировки во время отпуска, за такой высокий темп.