Воплощенные слова

Даниил Максимович Топорский, 2018

Начинающего писателя затягивает выдуманный им мир, ему приходится отправиться в мир теней, куда уходят после смерти маги и темные лорды, чтобы спасти книгу истории, своих персонажей и все свое будущее творчество. Все зависит только от одного мальчика с Земли, который еще только учится воплощать слова.

Говорят, что внутри каждого человека — целый мир, микрокосмос. Каждый из нас неповторим и уникален. Один известный писатель сказал, что даже самый тщательно описанный персонаж — это всего лишь мешок с костями, по сравнению с самым простым, незамысловатым, но настоящим человеком. Любой персонаж — пуст внутри, все его мысли, чувства, переживания, действия — это фантазия автора. Кто я такой, чтобы спорить с мэтрами? И все же… иногда мне кажется, что герой не просто скелет, не набор символов на бумаге или экране монитора. Что он дышит и живет сильнее и ярче нас, настоящих. Что он уже оброс плотью и более материален, чем его незримый автор. И иногда так отчаянно хочется, поменяться с героем ролями, отправиться в его чернильный мирок, оставив здесь свою слабую шкурку.

Сюжет завладевает читателем, мы представляем себя на борту каравеллы или космического корабля, устремленными навстречу подвигам. Мы жаждем, хоть на миг, окунуться в мир, которого не существует в нашей реальности. И чем больше читатель погружается в интригу книги, мысленно внедряясь в захватившее его действо, тем больше обрастает плотью и кровью полюбившийся ему персонаж. Каково же тогда самому автору? Неужели писателю не хочется стать своим героем?

Вот я пишу свой рассказ, ощущая себя всемогущим творцом, и в тоже время беспомощным завистливым наблюдателем. Потому что моему герою — возможно все, а я при нем — жалкий летописец и хроникер. Мой герой — это часть меня, может лучшая, а может и худшая. И он живет в моем личном мире, мире моих желаний, надежд, образов, которые приходят ко мне. Он соткан из моих фантазий — из моей плоти и крови, вот почему для меня он не менее реален, чем, к примеру, сосед по лестничной площадке или диктор из новостной передачи.

О да, это себя я вижу на далеких планетах в глубинах космоса со световой саблей в одной руке и боевым заклинанием в другой. Я пишу о Джоне Говарде, моем Чародее Галактики, и вижу вместо него себя. Это меня, простого землянина, призывает III Межгалактическая Империя, а него его, выдуманного, ненастоящего, но такого вот крутого парня.

Иногда мне кажется, что мысленно я нахожусь там, на Таленозисе, больше, чем в реальности. Пускай! Сейчас я пишу не об этом.

Подумайте, что общего между писателем и, допустим, правителем какой-либо страны? Никакого сходства? Ничего общего, вы говорите? Хм…, возможно, я тоже так раньше думал. Однако эта общность есть. И это общее — власть, как ни странно. И все же власть правителя ограничена законом, может быть, каким-то еще сенатом или палатой лордов, или законодательным собранием — как правило, могущество короля или президента не безгранично и не единолично. А людей творческих профессий не зря называют… творцами. Мы создаем миры, пусть даже эти земли существуют лишь на бумаге и состоят из чернил. Но они затрагивают воображение наших читателей и, таким образом, начинают жить своей жизнью в наших фантазиях, мечтах, если хотите — питаясь нашими надеждами и желаниями.

Вопрос в том, насколько реальна писательская сила? Конечно, автор может заставить своего персонажа быть кем угодно, поступать так, как ему вздумается. Но вот ведь засада, в какой-то момент начинает казаться, что эта власть кажущаяся. Что я не творец, а хроникер. Что мой Джон может поступить только так, и никак иначе. Я не могу ему приказывать, не могу им управлять. Он живет — а я лишь описываю его жизнь.

Может, и нашим, вроде бы реальным миром кто-то также управляет, пишет одну длинную скучную книгу, где все мы вроде пляшем под дудку творца, а по сути изъявляем свободу воли.

Ну, хватит отвлеченных размышлений. Я хотел бы немного рассказать, как в моей жизни появился Джон. Простой парень с планеты Земля, он же Чародей Галактики.

Собственно, я самый обычный мальчик, школьник. Разве что в то время, когда мои одноклассники болтаются в соцсетях, я сижу в текстовом редакторе, синхронизированном с Google диском и пишу свои истории. Иногда с телефона на переменах, иногда дома вечером с компьютера или планшета. Сейчас их у меня целая куча, начатых, недописанных и готовых, на стадии ожидания сиквелов и приквелов. Дело до конца доходит редко, так как свободного от учебы времени, помноженного на вдохновение, не так много.

Но однажды свободное время выпало, и вдохновение случилось. Я что-то сочинял про Джона, как вдруг текстовый редактор вылетел, а телефон завис. Этот факт не вызвал у меня удивления, ведь телефон у меня был не новый, и мог иногда вытворять эдакое при длительной работе. Очистив оперативную память, я вновь подключился к Google диску. Но вот незадача, все мои документы просто исчезли. Что ж я не сильно расстроился, еще возможно было восстановить файлы с домашнего компьютера, хотя, конечно, все написанное за этот день со смартфона было потеряно.

Что ж, это была еще не проблема, а всего лишь ее начало. Тем же вечером я получил весьма странное сообщение на телефон от неизвестного адресата. «Нам нужно срочно встретиться. Поверь мне, это очень важно».

Да, как-то я не воспылал желанием встречаться не пойми с кем. «Дурацкая шутка», — подумал я: «Небось набрали первый попавшийся случайный номер».

На следующий день по дороге со школы я, как обычно, шел нога за ногу, погруженный в свои мысли или, точнее, фантазии. Вдруг кто-то схватил меня за куртку и потянул в ближайший переулок. От неожиданности, я сначала оторопел, но вскоре стал вырываться из хватки похитителя.

— Эй, что за черт?! — я даже закричал, чтобы привлечь внимание прохожих, но днем на улице не так много взрослых. А те, что брели по улице, шли, как зомби, понурив голову, не обращая внимания на мои крики.

— Не выдергивайся, пожалуйста, — голос «похитителя», что удивительно, был женский, даже скорее девичий. Я подумал, что девушке, пожалуй, не больше 20ти. У меня не было еще возможности ее разглядеть, но что-то мне подсказывало, что похитительница молода и, наверное, достаточно симпатична.

— Мне срочно нужна твоя помощь, — сказала девушка.

Если я вас еще недостаточно шокировал, то я, пожалуй, продолжу. Девушка взмахнула рукой и, как волшебной палочкой начертила в воздухе фосфоресцирующий разноцветный след. Я почувствовал, что сознание начало меня покидать, словно я погружаюсь в глубокий сон, падая окруженный белым слепящим сиянием.

Проснулся я в кресле, немного похожим на компьютерное. Однако, это было место второго пилота самого настоящего звездолета. Передо мной находилась приборная панель и смотровое окно космолета. Далеко-далеко сине-голубой шар Земли стремительно удалялся из поля зрения.

«Что вообще происходит?» — это могло быть только продолжением сна. Но что-то подсказывало мне, что я не сплю, и все здесь абсолютно настоящее. Дверь в соседний отсек открылась, и в рубку вошла девушка. Та самая, моя похитительница.

Наконец-то, я смог более подробно рассмотреть девушку. У нее были поразительно яркие изумрудные глаза и волосы пшеничного цвета, заплетенные в косу, небрежно перекинутую через плечо, и ниспадающую до самой талии. На ней была белая чародейская роба, нечто среднее между одеждой джедая и кимоно, и снежно-белый плащ, отделанный золотом. На ее голове залихватски сидела белая шляпа, такой формы, что обычно носят ведьмы. У меня появилось стойкое ощущение дежавю.

— О, да ты проснулся, — с нотками радости в голосе сказала ведьмочка.

Я никак не мог понять, чему именно она радовалась. Да, она вроде говорила, что ей нужна моя помощь. Но обошлась она со мной не лучшим образом. Мне не нравилось быть похищенным. Кроме того, девушка казалась мне смутно знакомой, хотя я был практически уверен, что вижу ее впервые.

— Что за чертовщина здесь происходит?! Где я?! И кто ты?! — я практически кричал от возмущения.

Ведьмочка смутилась, будто, не ожидая от меня такой реакции. Но разве я должен был обрадоваться похищению?

— П-постой, т-ты меня не узнаешь? — кажется, я ее порядком озадачил. — Это же я. Кейтрин. Кейтрин Уайт.

Так вот, теперь вы понимаете, к чему было это пространное предисловие? Дело в том, что Кейтрин Уайт — это персонаж одного из моих недописанных рассказов. Продолжение «Чародея Галактики», которое по большей части и существовало то исключительно в моей голове. Я придумал ее, как ученицу Джона Говарда, которая должна была стать впоследствии Чародеем Круга.

Самозванка не могла бы ничего знать о Кейтрин Уайт, так как ее еще просто нет, даже на бумаге. Недописанный рассказ «пылится» на жестоком диске моего ноута. Да и надо сказать, у нас тут звездолеты не каждый день пролетают мимо Земли. Сам по себе тот факт, что я оказался в кабине выдуманного мною корабля, тоже был весьма шокирующим. В это было невозможно поверить. Потому что это было совершенно невозможно!

— Ты серьезно? — я постарался вложить в этот вопрос максимум скепсиса и сарказма.

— Да, я та самая Кейтрин Уайт. Можно, просто Кейт. И да, добро пожаловать! Это и правда мир твоего Чародея Галактики, — уже более весело и практически не заикаясь, сказала ведьмочка.

— Я ровным счетом ничего не понимаю. Какой сейчас год? — я вспомнил, что хронология событий Чародея Галактики насчитывала тысячи лет.

— 2018. С Новым Годом, Дэн! Мне жаль, но, боюсь, здесь не совсем так, как в твоей книге, — Кейтрин, волнуясь, грызла ногти. — Этот мир изменился, и не в лучшую сторону. Поэтому мне и нужна помощь создателя.

Ну, положим, «создателя» я проглотил как должное, а Кейт тем временем продолжила.

— Джон…. Джон исчез! Я проснулась однажды и поняла, что его никто не помнит, будто его и вовсе никогда и не существовало. Будто бы это я — «Чародейка с планеты Земля», а не он! — Кейт, уже практически кричала, сдерживая плач.

Конец ознакомительного фрагмента.