Концы окружности

Даниил Александрович Межеков, 2012

Андрей Савельев обладает необычным даром – перемещаться в миры параллельные нашей обычной Земли. Пользуясь этим, он зарабатывает на жизнь, давая прогнозы природных катаклизмов строительным фирмам. Крупная компания из США обращается к Савельеву за прогнозом, решив любым способом выведать его секрет. На него давят изо всех сил, но разногласия среди боссов фирмы дают Андрею шанс…

Маша

Она металась по квартире, как кошка после валерьянки. Из рук всё падало и сложить хоть что-то в сумку не было никакой возможности. Её соседка, Лена, смотрела на неё с подозрением. Сначала просто смеялась над ней и подтрунивала, но потом насторожилась.

— Мань, ты в порядке? Может, случилось что?

— Да просто тороплюсь! Через полчаса ехать, а я не готова!

— Ага… И ты поэтому уже час с камерой по квартире бегаешь.

Маша посмотрела на свои руки и, к своему изумлению, обнаружила, что держит свой новый Canon.

— Ой, Лен! Я, кажется, влюбилась… Только никому! Я ещё сама ничего не понимаю…

— Да тут и понимать нечего! Сама всё вижу — глаза горят, ничего не соображает… Давай я тебе сама сумку соберу. На сколько едете?

— На пару дней…

— Ясно. Пакета хватит. Куртку в руках понесёшь. Всё.

— Я ещё камеру возьму.

— Тогда совсем просто, — сказала Лена, запихивая пакет с несколькими вещами в боковое отделение кофра. — Пошли на кухню. Чайку на дорожку тебе налью — хоть успокоишься!

Маша покорно отправилась на кухню и села у стола. Чашка крепкого горячего чая с сахаром тут же появилась перед ней. Она сделала несколько маленьких глотков, горячее питьё побежало по пищеводу и, действительно, привело её в себя. Пред глазами всё перестало прыгать и дыхание выровнялось.

— Ну, вот — другое дело! Правду говорят — в стрессовых ситуациях надо горячий сладкий чай. На человека стала похожа! — подруга смотрела на неё с удовлетворением. — Теперь рассказывай.

Ну, Маша всё и выдала. Про Андрея, про свои чувства и про свои страхи. Лена слушала, как заворожённая.

— Знаешь, Маш. Я же не верила тебе. Даже смеялась, втихомолку. Думала, что ждать такого, просто, смешно! Ты счастливая…

— Какая счастливая?! А если это всё только со мной?!

— Не может этого быть! В тебя не влюбиться нельзя!

В дверь позвонили.

— Пора, — сердце её опять заколотилось, как овечий хвост.

— Спокойно! — сказала Лена. — Соберись! Не психуй. Я открою, а ты успокойся!

* * *

Машина была большая, красивая и очень чистая. Андрей сам сидел за рулём, улыбался ей и всё время что-то рассказывал. Селик сидел впереди рядом с Андреем и, почти всю дорогу, молчал.

Сначала они довольно долго толкались в пробке на выезде из Москвы, но потом стало легче и машина покатила по Дмитровке, набирая скорость. Пролетело мимо несколько дачных поселков, а затем по сторонам дороги начался плотный подлесок. Андрей свернул на какую-то боковую дорогу и, уже не так быстро, поехал по ней. Потом асфальт кончился.

Маша оглядывалась по сторонам в поисках цели путешествия, но кроме деревьев ничего не было. Она уже хотела спросить, где же дом, когда, после одного из поворотов, Андрей остановился на обочине возле неприметной тропинки, уходящей в лес.

— Дальше пешком, — как бы извиняясь, сказал он.

Селик взял у неё сумку и они пошли вглубь леса.

— Тут рядом, — говорил Андрей, не поворачиваясь. — Сейчас овраг пройдём и всё. Там красота такая.

Склон становился всё круче, внизу стало слышно ручеёк. Дно оврага было довольно широким, они дошли до середины и остановились.

— Я тут всегда одну штуку делаю, — сказал Андрей. — Хотите попробовать?

— А что за штука? — спросил Селик.

Маша услышала напряжение в его голосе и быстрее, чтобы тот не успел возразить, выпалила:

— Хочу!

— Тогда, поскольку нас трое, надо взяться за руки и на несколько секунд закрыть глаза. Потом расскажете мне, что почувствовали. Только честно, хорошо?

— Ладно, — ответила Маша и взяла Андрея за руку.

Она все силы положила, чтобы не дрожать при этом. Селик помялся, но тоже встал рядом и взял руку Андрея.

— Готовы? Закрывайте глаза.

Мир исчез. Остался только звук ручейка, который они, кстати, так и не увидели, только слышали. Потом она стала различать ещё что-то. Лёгкий ветерок, щебетание птиц вдалеке и совсем на границе слуха, где-то далеко-далеко ревел натужно мотором автомобиль.

— А теперь, — голос Андрея был мягким и тихим. — Глаза не открываем. Один маленький шаг вперёд. И потянул их за руки.

Маша сделала шаг и чуть не упала — сильно закружилась голова. Андрей поддержал её. Видимо с Селиком случилось то же самое, так как, посмотрев на него, Маша увидела, что тот тоже висит на руке Андрея и взгляд у него немного испуганный.

— Что это вы?

— Голова закружилась, — сказала Маша.

— И у меня…

— Тогда рассказы отложим. Пошли!

И, не выпуская их рук, Андрей повёл своих гостей вверх по склону оврага.

Тропинка совсем исчезла — они шли в высокой траве. Маша оглянулась, что-то было не так, звук ручья пропал. Сзади, внизу дно оврага показалось совсем нехоженым, а тропинку, по которой они спускались, она и вовсе не смогла разглядеть на противоположном склоне.

Подъём, наконец, закончился и, сквозь редкие деревья, Маша увидела дом. Это не был коттедж современного богатого человека — это был добротный деревянный дом, в два этажа очень условно огороженный на манер американских ранчо. Ограда эта совершенно не скрывала двора и ясно было видно сарай, небольшую беседку и обыкновенный колодец с деревянным срубом. Удивительнее всего было то, что дом стоял около леса совершенно один. Ни соседей, ни каких-либо ещё строений не было. Даже дороги никакой не было, только правее места, где они стояли, вила́сь узкая тропинка от дома до двух берёзок невдалеке, да там и обрывалась. Маша решила, что дорога, наверное, с другой стороны. Ведь не может быть, чтобы совсем никакой дороги не было.

Андрей открыл проход в этом подобии забора и пригласил их войти.

— У меня тут по старинке. Ни телевизора, ни интернета. Электричество своё — сейчас включу. Но насчёт воды и прочего не беспокойтесь — всё, как положено. Ванна-туалет на первом этаже. Если нужен душ — горячая вода будет через пол часика.

Маша стояла во дворе и смотрела вокруг. Всё, что она видела было, явно, сделано своими руками. «Интересно, сам он всё тут делал или пригласил какого-нибудь умельца?» — подумала она. Ей захотелось сразу достать камеру и снимать, пока света ещё хватало.

— Вы осмотритесь пока, а я займусь комнатами и ужином. Если хотите пофотографировать — милости прошу! — добавил Андрей, обращаясь к Маше. — Светло будет ещё минут сорок.

Маша смутилась. Неужели он заметил? А тот пошёл к сараю, оставив их с братом осваиваться.

— Что, угадал он твои желания? — улыбнулся Селик.

— Да… Так заметно было?

— Да нет. Просто такой он человек. Всё видит, даже то чего не видно…

— Так уж и всё?

— Многое. Ну ладно, не тяни время! Доставай аппарат, а я посмотрю. Ни разу ведь не видел как ты работаешь.

Она полезла в кофр, а сама еле дышала — «всё видит»! Вот это да! А если он и ЭТО видит? По нему, правда, не скажешь…

Сорок минут пролетели незаметно. Они с Сликом облазили весь двор и ещё далеко вышли за ограду. Маша снимала и снимала. Сделала несколько фотографий брата («У меня ж твоих портретов нет!»), кучу видов дома и надворных построек с разных точек, лес, потом закат, дом на фоне заката, Селик на фоне заката…

Стало уже ощутимо темнеть и пришлось свернуть творческий вечер. От дома подошёл Андрей и позвал их к столу.