Тень чёрного дерева нейге

Дамина Райт, 2021

Злые времена давно миновали, воцарилось равновесие, вот-вот последняя нечисть и черномаги будут истреблены. Так думают феи, пока не оказываются на обломках своего мира. Пытки, кровь и смерть, чудовищные эксперименты… А виноват во всём этом черномаг – помесь нечисти и человека, опасный враг, которого нужно остановить, пока не раскололись все звёзды. Трилогия "Треснувшие звёзды". Том III, заключительный.

Глава II

В пещере было удивительно светло. Лэннери, скованный серебристыми оковами, очень похожими на фейские путы, смотрел на ещё двух пленниц. Измождённых, старых, с потускневшими крыльями, но живых. Кэаль так и не призвала их к себе, и Лэннери отчаянно хотелось крикнуть: «Наставница, держитесь!», но во рту был кляп из мокрой тряпки, и выплюнуть его не предоставлялось никакой возможности.

— А вот и я! — пропел знакомый голос, и в пещеру шагнул черномаг — в своём обычном сером плаще, с откинутым назад капюшоном. Лэннери буквально обожгло желанием схватить палочку и метким выстрелом срезать гребень с головы врага, а потом и саму её отхватить…

Черномаг повернулся к юному фею и насмешливо улыбнулся:

— Я слышу твои мысли, дружок. Мне нравится эта кровожадность! — Казалось, не будь в чешуйчатых руках небольшого сосуда и ножа с тонким лезвием, черномаг захлопал бы в ладоши. — Из тебя выйдет замечательный ученик — как, впрочем, и из твоей подружки Беатии. Ничего, что пока её здесь нет — явится, будь спокоен!

Лэннери промолчал, сверля его ненавидящими глазами, но черномаг всё не унимался:

— А знаешь, каков старинный ритуал в тех случаях, когда тебе нужен хороший ученик, а его захватил другой наставник? Догадываешься, хотя бы?

На его лице появилась широкая, довольная улыбка, а жар в груди и голове Лэннери сменился ужасом, стиснувшим его сердце своими холодными щупальцами.

— Вижу по твоему лицу, что догадываешься! Да, дружок, требуется расправа с прежним наставником. Чем я, пожалуй, и займусь, — с этими словами черномаг шагнул к повисшим в своих оковах, бесчувственным Наставницам. Лэннери присмотрелся к ним и вдруг осознал, что они и так скоро испустят дух.

— Нет! — Всё равно он дёрнулся, когда черномаг сделал широкие надрезы на запястьях, лбу и шее Белой Наставницы, и её кровь потекла в сосуд. — Стой! Это несправедливо, неправильно!

— Смотря с чьей стороны посмотреть, — оглянулся черномаг. Губы его опять искривились в улыбке, и Лэннери остро пожалел, что нельзя выбить эти белые зубы по одному, как сделала давным-давно Беатия с Мардом.

Увы, всё, что мог сделать Лэннери — это беспомощно наблюдать за тем, как черномаг забирает кровь сначала у Мооззы, потом у Золотой Наставницы. Слёзы скатывались по лицу юного фея, противно щекотали подбородок, капали с него на пол.

— Вот и закончено! — весело провозгласил черномаг, поднимая сосуд и демонстрируя Лэннери, насколько тот полон алой, мерцающей жидкости. — Кто бы мог подумать, что у этих жалких, сморщенных бабочек окажется столько крови? Кто? Только я!

Хуже, чем торжество черномага, могло быть только самолюбование. Лэннери так и мечтал заткнуть тому болтливую глотку. Между тем поток красноречия не иссякал:

— У меня есть одна задумка, дружок — не тратить на сохранение крови магию, а предоставить это дело… природе. Да, самой природе, окружающей нас — совместному творению Мааль и Кэаль, пусть Кэаль о том уже не помнит, и способность творить приписала себе, а Мааль — лишь умение разрушать, — черномаг горько усмехнулся. — Но об этом я ещё расскажу тебе. А пока хочу посвятить в свою задумку…

«Нет!» — беззвучно заорал юный фей. Он не желал, чтобы его посвящали в мерзопакостные планы черномага. И смотреть на иссушенные тела Наставниц тоже не хотел. Знал, что пройдёт ещё немного времени, и черномаг выпотрошит их, приколет булавками к стене и станет любоваться, говоря, что это истинно драгоценности в его коллекции.

— Моя задумка — это лёд! — Черномаг неуловимым движением оказался рядом с Лэннери и взмахнул перед ним сосудом. — Сейчас же зима… Удивлён, да? Ну что ж, объясню: кровь можно заморозить, хранить только со льдом, а потом… не пить, а облизывать, — черномаг рассмеялся своим глухим шелестящим смехом. — Осторожно, у тебя глаза так выпучились, что того гляди выпадут на пол! А я уборкой заниматься не люблю, дружок!

Он ещё раз взмахнул сосудом… и тот выскользнул из руки, разбился, во все стороны брызнуло осколками и кровью. Лэннери наконец-то сумел выплюнуть проклятый кляп — и дикий вопль эхом раскатился по всей пещере…

— Эй! Проснись! Лэн! — Встревоженный голос проник в сознание, пещера черномага растаяла, сменилась темнотой и пытливо смотрящим сверху Дергилаем. Лэннери глубоко вздохнул и вспомнил, что они в лесу, заночевали в дупле дуба. Слава Кэаль Справедливой, это был всего лишь кошмарный сон!

— Ты чего? Кричал так, что Ксилина испугалась.

Она и в самом деле всхлипывала где-то сбоку. Скосив глаза, Лэннери увидел взлохмаченную сиреневую шевелюру и подрагивающие узкие плечи.

— Мне снилась кровь, — ответил он, приподнялся и сел, проверив, на месте ли Айя — безотчётный, машинальный жест, хотя в присутствии бодрствующего Дергилая палочке вряд ли что-то угрожало. — И черномаг-нечисть.

— Ох, — пробормотала Ксилина, перестав всхлипывать. — Хорошо, что твой особенный талант — это не вещие сны.

— Да уж куда лучше, — пасмурно согласился Лэннери. Было бы скверно, знай он заранее, что именно такая участь ждёт Наставниц, ведь изменить судьбу никак нельзя. Что должно случиться, то и случится.

— Спите, — велел Лэннери своим спутникам, — я посторожу до утра…

В воздухе повисло: «…и так, и так не смогу больше заснуть».

— Хорошо, — и Дергилай улёгся спать.

В эту ночь не произошло ничего особенного, только ветер свистел в верхушках деревьев, и слышался вой — вроде бы волчий, и в то же время жутковатый, скорее походивший на звуки, издаваемые нечистью.

Конечно, Лэннери не собирался её искать. Как только небо начало светлеть, он разбудил Дергилая и Ксилину, взялся за свиток с заклинанием поиска. Но тот не засветился и не полетел, а свалился из дупла на землю. Лэннери поглядел на смирно лежавший свиток, соображая, и открыл котомку.

— Настало время для моих заклинаний, — натянуто улыбнулся он. Алые феи молча ждали, чем дело закончится. Хоть бы успеха пожелали!

«Боятся спугнуть удачу или помешать тебе сосредоточиться», — прозвенел в ушах голос Айи.

«И то верно», — согласился Лэннери, выстрелом превратил бутылочку в стеклянное крошево, щедро усыпавшее свиток, и проговорил, стараясь, чтобы голос не дрожал:

— Лети-лети-лети, черномага найди, к нему приведи.

Несколько мгновений царила томительная тишина, и по громким ударам своего сердца Лэннери мог отсчитывать время. От волнения стало покалывать в кончиках пальцев. Неужели не сработает? Бывало ли такое с молодыми неопытными Наставниками?

Лэннери не успел поддаться панике. Свиток дрогнул… засветился… стеклянные крошки исчезли, будто впитавшись в пергамент.

— Действует! — взвизгнула от радости Ксилина, когда свиток понёсся вперёд, и феи по очереди устремились за ним, покинув дупло.

— Хорошо, — одобрительно произнёс Дергилай, и даже в спешке Лэннери заметил, что тот хотел было хлопнуть его по плечу, но тут же уронил руку.

Феи летели молча. Снег не падал, как вчера, и небо очистилось от облаков, став совершенно ясным. Зато Белая Звезда скалилась всеми своими трещинами, и смотреть на неё было сродни телесной боли, нахлынувшей на Лэннери вчера. Он отвёл взгляд, полетел чуть быстрее и ощутил запах дыма и гари.

Дергилай вдруг остановился, указал вниз:

— Смотри, Лэн. Может, мы их всё-таки остановим?

Ксилина ухватила свиток за край и, тоже паря в воздухе, выжидательно посмотрела на Лэннери.

— Кого? — Он проследил глазами за палочкой Дергилая и мгновенно пожалел об этом. Горела неизвестная деревня, а посреди этого безумия носились люди с оружием в руках и убивали друг друга. Слышался плач детей и пронзительные женские крики. Лэннери стиснул челюсти — ему живо вспомнился рассказ Лейзаны: «Они все с ума посходили!»

— Мы не станем задерживаться, — резче, нежели намеревался, сказал Лэннери и насилу оторвал взгляд от творившегося на земле безумия. — Это не наша задача — помните, что я вам говорил? Да и что мы можем сделать?

— Хотя бы остановить это! — И Дергилай хотел ринуться вниз, но Лэннери преградил ему путь, угрожающе подняв палочку:

— Если ты в моём отряде, твой долг — слушаться меня! А я тебе говорю, Дергилай, что если мы будем спасать каждую деревню, то никогда не доберёмся до черномага!

— То-то и оно, что мы пролетаем мимо всех! — крикнул в ответ обычно сдержанный фей в алом. — Что мы за служители Кэаль такие, что нам плевать на чужую беду?!

Он смахнул с лица выбившиеся из ленты чёрные волосы и уставился на Лэннери колючим, неуступчивым взглядом.

— Я вспомнил свой рейг — Эль-Рэ. Подумал, не творится ли там то же самое… Не подожгли ли дом Кайтри, бросив их с Марисой умирать на улице!

— Если мы не покончим с черномагом, — процедил в ответ Лэннери, — то же самое будет не только в твоём любимом рейге Эль-Рэ, но и везде. На всех Благословенных Островах! Ну же, Дергилай, не будь тряпкой! От тебя я такой мягкотелости не ждал!

Узкие чёрные глаза превратились в щёлочки:

— Не бросайся словами, Лэн.

— А я… — начал было Лэннери, но тут услышал далёкий крик и узнал голос Ксилины. Пока они с Дергилаем спорили, фея с сиреневыми волосами куда-то подевалась вместе со свитком! Лэннери пролетел мимо собеседника, едва не задев того плечом, и кинулся на поиски Ксилины.

Ещё издали он увидел клочья тьмы, окружившие фигурку с алыми крыльями. Ксилина судорожно прижимала к себе свиток; до Лэннери донеслось её отчаянное:

— Их нельзя убить! И уменьшить — тоже!

Лэннери замер, глядя, как тьма медленно, но верно сужает круг. Видимо, свиток вырвался из руки Ксилины, она полетела за ним и попалась в ловушку! Что же теперь делать?! Сверху над феей тоже клубилась тьма, мешая ей устремиться ввысь, к бледному небу.

— Что случилось? — Это был растерянный Дергилай. Не оборачиваясь, Лэннери мрачно ответил:

— Сам не видишь, что ли?

Он лихорадочно соображал, что делать. Может быть, как-то отвлечь тьму? Лэннери подумал, подлетел ближе и заорал, вскидывая палочку:

— Эй, лохмотья мрака! Отродья Мааль! Ко мне!

Боевой луч сверкнул и прорезал дыру в ближайшем к Лэннери тёмном облачке. Но отверстие затянулось мгновенно — это вам не тени-убийцы, которых можно было резать на куски, здесь явно магия посильнее!

— Придумайте что-нибудь! — Ксилина пробила алым лучом сразу несколько клочьев тьмы, но это не помогло. Края «ран» задымились и мгновенно стянулись обратно. С таким же успехом фея могла бы поджигать воду.

— Не стреляй пока! — велел ей Лэннери.

Сам он разорвал парочку лоскутов тьмы, те восстановились, зато поплыли к нему. Отвлеклись от Ксилины!

Опомнившийся Дергилай принялся описывать палочкой зигзаги, превращая бесформенные чёрные клочья в красиво нарезанные куски. Хоть на время! Эти старания тоже не прошли даром: вся тьма стала надвигаться на атакующих фей. Всё-таки двое — более лакомый кусочек, чем одна. Лэннери облегчённо перевёл дух, но тут же завопил:

— Кси, сзади!

Она рванулась вбок, потом вниз, подальше от огромного клока тьмы, готового обернуться вокруг неё и, вероятно, задушить. Размахивая свитком, как оружием, уворачиваясь от «лохмотьев мрака», Ксилина отлетела к лесу, на который ещё не перекинулся огонь от горящей деревни.

— Давай за нами! — едва успел крикнуть ей Лэннери, как ему и Дергилаю пришлось спасаться бегством. Крылья несли их прочь так быстро, как это возможно. Лэннери то и дело оглядывался, ища внизу алые крылья и сияющий свиток. Да, Ксилина старалась сильно не отставать, но и не приближаться, чтобы тьма не заметила её и опять не атаковала.

— Не… пойму… как… они нас… видят, — запыхавшись в полёте, еле выговорил Лэннери. — У них… же глаз… нет!

— Ты… ещё спроси, — Дергилай тоже с трудом переводил дыхание, — как… они… ле…тают! Без… крыльев!

«Они же вас чуют и несутся по следу фейской магии», — проговорила Айя тоном Наставницы, чей подопечный плохо выучил урок. Лэннери мог бы ответить, что и носа у тьмы нет, и Мааль разберёт, как та устроена, однако времени на раздумья о природе тёмных вещей не оставалось.

Раздался ликующий крик:

— Я придумала! Спускайтесь!

«Легко сказать», — промелькнуло в голове у Лэннери — тьма и снизу всё пыталась подобраться к беглецам. Ну что ж, придётся рискнуть.

— Дергилай, спускаемся! Быстро! — скомандовал Лэннери и, собрав все силы, понёсся с такой скоростью, что на лету пробил своим телом огромный кусок тьмы. И чуть не задохнулся от зловония…

— Лэн! — Ксилина схватила его за руку, его глаза встретились с её расширившимися зрачками, и в один миг фея с сиреневыми волосами сделалась поистине огромной. Лэннери охнул, чувствуя себя букашкой, скосил глаза на подлетавшего Дергилая. Моргнул и обнаружил, что соратник уменьшился до размеров песчинки.

— Летим! — весело прозвучал голос Ксилины — теперь и она стала крохотной вместе со свитком. Не минуло и двух мгновений, как маленький отряд фей помчался вперёд на крыльях, ставших лёгкими и почти невесомыми. Ветер подгонял их, а свиток нёсся впереди сверкающей искрой.

— Тьма не сможет нас догнать! — Ксилина обернулась через плечо и радостно засмеялась.

— Ты умница! — похвалил её Лэннери, радуясь, что нашёлся выход. Но ликование оказалось преждевременным: ветер резко подул в другую сторону, и фей понесло прочь, а вот свиток по-прежнему летел туда, куда его направляла магия!

— Кси, увеличивай! — Лэннери усердно махал крыльями, но против ветра он был сейчас бессилен. Букашка же!

— Я мигом! — Ксилина сосредоточилась, хмуря сиреневые брови, и миг спустя Лэннери стал обычных фейских размеров — с ладонь взрослого человека. Это случилось вовремя — ещё немного, и Лэннери порывом ветра впечатало бы в дерево.

— Ох! — Дергилай, наколовшийся на ветку, морщась, потрогал бок. Алая ткань рубахи потемнела, пропитавшись кровью, но на встревоженные взгляды Дергилай ответил спокойно:

— Рана неглубокая, сама заживёт. Полетели лучше за свитком! Он же пропадёт, а у нас…

— Только четыре бутылочки и свитка, — пробормотал Лэннери. — Да, ты прав — вдруг этого не хватит до пещеры черномага? Скорее!

Уже в полёте он слышал у себя за спиной сердитое бормотанье Ксилины, но старался не обращать на него внимания. Главное — цель, а рана, если она не смертельная — пустяк.

— Вот он, свиток! Если поднажмём, успеем догнать его! — воскликнул Лэннери, но тут Ксилина вцепилась ему в рукав:

— Стой!

Дергилай медленно опускался вниз, на поле, покрытое снежной пеленой. Крыльями он взмахивал с таким трудом, будто каждый взмах стоил алому фею недюжинных сил. Лэннери окинул его взглядом, бросил Ксилине:

— Лети за свитком, — а сам поравнялся с Дергилаем и почти одновременно с ним опустился в снег по пояс. Штаны и рубаха немедленно промокли, и Лэннери вполголоса ругнулся, глядя на побледневшее лицо соратника.

— Будем тебя лечить.

Дергилай кивнул, пошатнулся и едва не упал. Лэннери помог ему сесть, стараясь не запачкаться в чужой крови.

— Мей-ди-ора, — забормотал Лэннери себе под нос заклинание, с которым, похоже, придётся иметь дело не реже, чем с заклинанием «Пер-кусса».

Он повторял слова на древнем фейском языке до тех пор, пока кровь у Дергилая не перестала течь. Велел ему развязать пояс и приподнять рубаху. Фей Алой Звезды молча повиновался, и Лэннери с удовлетворением кивнул, видя, что края раны стягиваются вместе, зарубцовываются и превращаются в небольшой шрам. Затем исчез и этот шрам.

— Отлично, теперь только одежду переменить, — Лэннери осмотрелся и увидел на краю поля дом, зиявший выбитыми окнами и дверью. — Похоже, там пусто. И чёрной магией не воняет. Во всяком случае, издалека. Есть где отдохнуть, прежде чем двинемся в путь.

Дергилай пробубнил себе под нос нечто, означавшее согласие, и ладонью смахнул волосы со лба. Рукав его задрался, и стало видно белую сыпь над запястьем. Лэннери открыл рот, да так и замер, чувствуя, как по спине бегут невидимые ледяные пальцы. «Нет, — было первой мыслью, которая оформилась в его голове. — Только не это!»

— Ты чего? — Дергилай прищурился, глядя на него, и поддёрнул рукава.

— Ничего. Вон там Ксилина летит, — с усилием выговорил Лэннери. — И, похоже, без свитка.

Как только фея с сиреневыми волосами приблизилась, стало ясно, что она очень расстроена.

— Не успела… какая-то крылатая нечисть перехватила у меня свиток и разорвала на мелкие клочки когтями и зубами. Я её, конечно, испепелила, но свиток погиб, — Ксилина грустно вздохнула.

— Ничего, — Лэннери заметил, что голос его прозвучал хрипло. Он откашлялся и заговорил снова, стараясь казаться невозмутимым:

— Отдохнём, и я сделаю новый.