Вас это не касается

Давид Павельев

К частному детективу Петру Беркутову обращается молодой и успешный юрист Леонид. Его жена Лилия, восходящая звезда модельного бизнеса, ведет себя странно, и недавно казавшийся идеальным брак стал трещать по швам. Взявшись за дело, опытный сыщик понимает, что девушка попала в серьезную беду. Но Лилия сама препятствует расследованию, ведь оно может вскрыть тайны её прошлого.

Глава 2

Припарковавшись у входа в лесопарк, я вышел на ведущую к пруду аллею. Здесь я ориентировался неплохо — в прошлом я специально потратил некоторое время, чтобы изучить каждый столичный закоулок, и это принесло плоды в многочисленных погонях и слежках.

На берегу водоёма я пристроился на одинокой скамейке. Достав из кармана взятый из дома батон, я принялся отламывать от него куски и кидать их в воду. Десяток уток с радостным кваканьем набросился на размякшие крошки. Иногда я забрасывал булки подальше, чтобы птицы, не успевшие прорваться в первые ряды, тоже получили свою долю. Со стороны казалось, что я всецело погружен в это занятие, но на самом деле я не забывал отслеживать все приближающиеся в мою сторону фигуры. Народу в парке было немного — обычно это место не многолюдно, к тому же осенний день был довольно промозглым.

Клиент опаздывал. Я уже начал экономить булку, чтобы её хватило до его появления, и утки стали терять ко мне интерес. Но вот на аллее показался подходящий под приметы мужчина — лет под тридцать, под дорогим деловым костюмом угадывается небольшое брюшко женатого мужчины. Добежав до пруда, он остановился, как вкопанный, растерянно озираясь по сторонам в поиске каких-либо движущихся объектов. Сомнения отпали — это был он.

Вариантов у него было немного, и он, поколебавшись, двинулся ко мне. Парень явно был разочарован и всё ещё надеялся, что субъект на скамейке не тот, что ему нужен. Он-то рассчитывал на бравого атлета в смокинге, а вместо него получил унылого мужика средних лет в потёртой джинсовой куртке. По законам нынешнего делового времени он имел право потребовать компенсацию с того негодяя, который меня ему рекомендовал.

— Ну вы и спрятались! — воскликнул он. — Я вас еле нашёл.

— Зато можно сделать вид, что вы заблудились, а я вас вывожу. И агенты ЦРУ, которые за вами следят, ничего не заподозрят.

Парень хмыкнул.

— В самом деле, я сам настаивал на секретности. Просто случай слишком деликатный, и я…

Я бросил остатки булки в воду и поднялся со скамейки.

— Что-то подсказывает мне, что имя и фамилия у вас всё-таки есть.

— Ах, конечно… Леонид Шадрин.

Он поспешно протянул мне визитку, где его данные были вытиснены позолотой.

— «Адвокат по семейным делам», — прочитал я. — Зря беспокоились. Ваша фамилия мне ничего не говорит. Допускаю, дело не в вашей безвестности, а в моей дремучести.

— Но вы непременно навели бы справки у знакомых адвокатов — их-то у вас полно. А потом в нашем сообществе поползут слухи.

— Ну, слухи всё равно поползут, и отнюдь не по моей вине. Я даже догадываюсь, кто из ваших коллег назвал мою фамилию, а это значит, что кое-кто уже в курсе наших с вами взаимоотношений.

Шадрин заметно сник.

— Не берите в голову. Я сказал это лишь к тому, чтобы вы не считали себя в силах всё предусмотреть и от всего застраховаться. Это выше человеческих возможностей. Теперь можете рассказать, что у вас там за беды вселенского масштаба.

— Это действительно большая беда, — оживился адвокат. — И самое отвратительное, что я, специалист по семейным делам, запутался в своих собственных семейных делах.

— Ну, я так и знал. И репутация, конечно же, превыше всего.

— Нет, чёрт с ней, с репутацией. Главное, что чувствуешь себя беспомощным. Моя жена явно попала в какую-то переделку, и я не могу ничего сделать.

— Не можете запустить бракоразводный процесс?

— Нет! — Парень вспыхнул и покраснел. — Я не хочу никакого развода! Я хочу лишь знать правду и помочь моей жене!

— Это, конечно, похвально. Но давайте определимся сразу: вы хотите помочь ей выпутаться из передряги или себе сохранить своё мужское достоинство?

— Вы не за того меня принимаете. Я действительно люблю её. И это, как мне казалось, взаимно.

— А сейчас вам так не кажется?

— Мне очевидно, что она что-то от меня скрывает. И это тогда, когда она может полностью на меня положиться. Это очень обидно.

— И вы хотите узнать что именно?

— Ради её же блага!

— Ну, конечно…

Он остановился посреди дороги, будто бы желая вернуться назад без меня.

— Почему вы всё опошляете? Может, вы и такой многоопытный, но нельзя же чесать всех под одну гребёнку!

Я тоже остановился.

— Вот только не надо. Я всего лишь уточняю своё задание. Вы хотите поручить мне поиск компромата на вашу жену? Если да, я откажусь — предоставлю работу большему цинику, чем я.

— При чём здесь компромат? Да, я должен знать правду о её прошлом, каким бы оно ни было.

— Тогда почему бы вам просто не поговорить по душам? У по-настоящему близких людей не может быть с этим проблем.

— Я пробовал, но ничего не получалось. Во-первых, мы условились не нарушать границ… не в этом ли секрет идеальных отношений?

— Как видите, не совсем. Теперь, по-вашему, нарушить ваши границы должен я?

— А что делать?

— Ну, допустим. Только нужно чётко понимать, ради чего.

— Я говорил вам, что хочу ей помочь!

— Да, склерозом я пока не страдаю. Вот только подумай: я раскопаю нечто такое, после чего ты уже не захочешь ей помогать.

Парень действительно призадумался.

— Вы правы… я запутался… — пробормотал он, обхватив голову. — Всё это время Лилия казалась мне совершенством. Я был уверен, что ничто не заставит меня изменить своё к ней отношение. Но теперь всё по-другому. Я верю, что она очень хорошая, но боюсь разочароваться.

Теперь он видел во мне не наёмного рабочего, и даже не делового партнёра, а старшего брата, хоть сколько-нибудь повидавшего в жизни.

— Идеальных людей нет, — буркнул я, немного смущённый выпавшей ролью. — И всяких людей мы должны вытаскивать из дерьма: плохих, хороших, правдивых, лживых. Ты уверен, что девушка действительно попала в беду?

Он торопливо кивнул. И он не врал.

— Тогда рассказывай. Разочарование — это не самое страшное, что ты можешь пережить.

И он стал рассказывать.

«Похоже, в нём есть задатки настоящего мужчины, — подумал я. И я тоже стал бояться разочароваться.