Руламан

Давид Вейнланд, 1878

«Это было много-много лет тому назад, когда в Германии, среди дикой природы, пещерный человек вел непрерывную, ожесточенную борьбу с хищными зверями. В это отдаленное время, в летний зной, на освещенной солнцем площадке, перед одной из пещер теперешних Швабских гор, играли на мягкой траве голые, темно-желтые дети. Один из мальчиков ездил верхом на медвежонке, подгоняя его сосновой веткой, а другой тянул животное за шею; немного подальше около ручного волка сидел четырнадцатилетний мальчик и гладил зверя по спине, а волк добродушно лизал ему лицо. Среди темно-зеленых игл тиса, на сером фоне выжженных солнцем скал, играло несколько таких же смуглых мальчиков. Один из них, забравшись чуть ли не на верхушку дерева, бросался оттуда с вытянутыми вперед руками на одну из растущих внизу веток, и так, прыгая с ветки на ветку, достигал земли и скрывался с веселым смехом в пещере…»

Глава 5. Битва с пещерным львом

Охотники свернули в чащу густого леса.

Подойдя к могучему стволу лиственницы, Руль сказал:

— Вот дерево буррии, Руламан! Видишь эту длинную, глубокую впадину?

Тут точит свои когти буррия в продолжение многих-многих лет. А вон лежит убитая им еще недавно и обглоданная корова. Будем осторожны… У буррии сила ста мужчин…

Когда они вышли из полумрака хвойного леса на прогалину, где протекал сбегавший вниз, в ущелье, ручей, совсем рассвело. Руль разом остановился: у ручья на влажной от росы траве лежал растерзанный и окровавленный труп лошади.

— Буррия!.. — тихо и боязливо прошептали охотники.

Они поняли, что страшный пещерный лев где-то близко; будь это пещерный медведь, он утащил бы добычу в свою берлогу. Сердце Руламана забилось от волнения и радости. Ему страстно захотелось принять участие в сражении; рука его невольно сжимала рукоятку топора.

Охотники внимательно разглядывали следы чудовища. Очевидно, лев ушел в ущелье; на сыром берегу ручья ясно отпечатались его следы, круглые, большие, около фута в диаметре.

— Он напился и наелся, теперь спит, — прошептал Руль. — Наконец-то мы нашли убийцу нашего отца. Вспомните слова Парры. Идем к нему… Почти ползком, как кошка, побежал он по следам зверя. За ним последовали трое мужчин и Руламан. Остальные побоялись идти. Руль с презрением обернулся к ним, но все же приказал сыну остаться с ними. Руламан нехотя повиновался и влез вместе с оставшимися на высокую ветку ближнего дерева.

Мальчик не сводил блестящих глаз с темного ущелья, в котором исчезли четверо охотников; сердце его замирало.

Вдруг громкий звериный рев потряс лесную чащу; за ним послышался раздирающий душу крик человека.

Руламан с быстротою молнии соскользнул с дерева и побежал к ущелью, сжимая в руках каменный топор и лук.

— Руламан! Руламан!.. — старались остановить его товарищи.

Но он исчез из глаз.

Руламан не успел еще сбежать по скалистому склону ущелья, как из него выбежали двое спутников Руля с криками:

— Назад! Назад!.. Буррия…

Но Руламан не слышал их и бежал дальше. Вдруг он остановился. Прямо перед ним, у подножья высокой скалы, стояло чудовище; тело зверя было все утыкано стрелами, а между передними лапами лежал распростертый человек. В глазах Руламана потемнело, — он узнал отца.

В несколько прыжков он достиг буррии.

Ударяя хвостом по бокам, свирепый хищник стоял, бешено устремив горящие глаза на сидевшего над ним на дереве третьего спутника и брата Руля — Репо.

— Отец!.. — закричал в отчаянии Руламан и изо всей силы ударил зверя в висок, до которого едва мог достать.

Лев зарычал, тряхнул косматой головой и поднял лапу, чтобы отмахнуться от мальчика, как от мухи. Руламан избежал удара, быстро перебежав на другую сторону. Животное обернулось к нему и этим движением освободило Руля. В мгновение ока Руль вскочил, окровавленный, с разорванным плечом, прыгнул в сторону и, схватив сына, скрылся с ним в кустарнике.

Сидевший на дереве спустил в это время стрелу, которая серьезно ранила зверя в шею; животное страшно зарычало и задрожало всем телом; поток крови хлынул из его пасти, и оно с хрипением упало на колени. Судорожно перевернувшись три раза, зверь покатился по склону ущелья, увлекая по дороге камни и сучья.

Охотник, пустивший последнюю стрелу, слез с дерева и подбежал к льву. Некоторое время лев неподвижно лежал у самого ручья, окрашивая его воду кровью; потом он сделал страшное усилие и встал на передние лапы; сел, поглядел на скалу, где находился вход в его берлогу, и, не обращая больше внимания на людей, исчез в темноте пещеры.

Стрелы и копья были все выпущены. Руль лежал тяжело раненый на земле; не оставалось ничего другого, как уйти, в надежде найти позже льва мертвым или окончательно добить его.

Охотники повели бледного как смерть Руля туда, где ждали их оставшиеся у растерзанной лошади товарищи. Руль едва добрался до верха, — так он ослабел от потери крови, — и сейчас же упал на траву, закрыв глаза. Руламан с криком отчаяния опустился перед ним на колени; он думал, что отец уже умирает. Его успокоили, сказав, что Руль просто спит. Братья тщательно обмыли пять глубоких ран на его груди и плече. Чтобы остановить кровь, они приложили к ранам грибной трут и перевязали их листьями. Потом уложили бесчувственное тело предводителя на постель из мха. Руламан, утомленный волнением, уснул рядом с отцом.

Мужчины стали совещаться, как им быть: уйти, бросив такую прекрасную добычу, как буррия, было жалко, да и нести на руках раненого было тоже нелегко; дома оставались одни лишь женщины и дети — ждать помощи от них невозможно.

— Мы должны послать к Ангеко, в пещеру Гука, — сказал Репо: — он один только может вылечить брата и прислать своих людей. Я сам пойду и приведу их.

Но другие стали спорить: если Руль выбыл из рядов, то Репо теперь должен быть их предводителем и остаться с ними. Решили бросить жребий.

Вытянувший жребий, не говоря ни слова, поднялся и исчез по направлению к северу.