Жизнь вне изоляции. Концепция нового социального дома

Д. М. Рогозин, 2021

Дом – базовая человеческая потребность. В книге, с одной стороны, рассматриваются особенности жилищных потребностей старшего поколения, с другой – на основе эмпирических исследований, проведенных Центром полевых исследований Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС, и анализа мирового опыта развития и проектирования (социального) жилья, комфортного для всех возрастов, предлагается концепция нового социального дома. Возможно, концепция может показаться читателю утопичной, но авторы искренне надеются, что книга может стать первым шагом на пути осознания реальности воплощения в жизнь идеи о комфортной старости в окружении близких людей, соседей, о создании благоприятной среды для старения вне изоляции. Книга рассчитана на широкий круг читателей, в том числе социологов, демографов, урбанистов, архитекторов, планировщиков городских пространств, геронтологов, представителей некоммерческих организаций и государственных служащих, сотрудников сферы социального обслуживания и жилищно-коммунального хозяйства, аспирантов, студентов и всех, кто проявляет интерес к теме старения, планирования старости и обустройства жизни старшего поколения без сепарации и изоляции от других общественных групп. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Глава 1

История социального жилья для старших возрастов

Мы будем рассматривать социальное жилье для пожилых в двух контекстах. Первый опирается на классический (традиционный) подход к изучению феномена старения, который доминировал примерно до начала 2000-х годов. Второй — новый — связан с трансформацией образа старшего поколения, обусловленной прежде всего глобальными демографическими изменениями, старением общества в целом. Подробно о сосуществовании двух подходов мы говорили в первой главе. Заметим, что разделение подходов исследований старения на классический и новый характерно прежде всего для немецкой научной традиции [Hank, Schulz-Nieswand, 2019]. Особенности той или иной концепции состоят в различных взглядах на доминирующие потребности старшего поколения.

Если обратиться к предыстории вопроса социального жилья для пожилых, то становится очевидной дуальность этого термина. Первоначально социальное жилье возникло как государственная мера поддержки, направленная на низкодоходные категории граждан, мигрантов и других нуждающихся. При этом адресатом помощи преимущественно оказывались представители более молодых возрастных групп. Социальное жилье, понимаемое таким образом, как правило, находится в собственности государства и предполагает более низкие арендные ставки и условия по оплате коммунальных услуг. В данном контексте понятие «социальное» становится тождественным понятию «дотационное», «бедное».

Позднее стал развиваться иной подход к социальному жилью, в рамках которого определение «социальное» обретало свои исходные коннотации и означало «общественное», то есть такое жилье, которое организуется и поддерживается его владельцами, сообществом пользователей. При этом участие государства, официальных властей и/или некоммерческих организаций сохраняется, но сам способ организации жилья предстает менее дотационным, целевыми группами, нуждающимися в таком устроении физического пространства, становятся не столько депривированные категории граждан, сколько активные, готовые к интеграции в общую жизнь люди. В рамках этой традиции более корректно говорить не о социальном жилье, а о социальном доме, где дом рассматривается не только и не столько как место проживания (индивида или семьи), а как единое жизненное пространство для социума/группы, объединенной одной территорией.

В данной главе будет рассмотрена трансформация понятия социального жилья по мере его приближения к феномену социального дома в контексте мировых практик.

1.1. Мировой опыт развития социального жилья

Как мы уже сказали выше, социальное жилье начинало свою историю как жилье для малообеспеченных слоев населения. В истории развития социальной политики и поддержки нуждающихся известно несколько значимых проектов, связанных с обеспечением граждан дешевой жилплощадью. Для понимания динамики исторического процесса упомянем их в нашей работе, невзирая на тот факт, что целевой аудиторией большинства ранних проектов были не пожилые граждане.

Мировые практики создания социального жилья

Жилой комплекс «Пруитт-Айгоу» (Pruitt-Igoe), США

Одна из наиболее известных инициатив такого рода — возведение социального жилого комплекса в Сент-Луисе (штат Миссури). «Пруитт-Айгоу» существовал с 1954 по 1974 год и включал в себя 33 одиннадцатиэтажных здания. Комплекс был задуман для обеспечения жильем молодых семей среднего класса. В каждом доме верхний и нижний этажи были нежилыми и предназначались для мест общего пользования, а между рядом домов были посажены деревья. Однако оборудование придомовой территории оставляло желать лучшего, в частности детские площадки появились далеко не сразу, после множества просьб и жалоб со стороны жителей. Строительство комплекса закончилось в 1955 году, заселение было в 1956 году — на тот момент «Пруитт-Айгоу» был одним из самых больших жилых комплексов в США, включавшим 2870 квартир. Сами квартиры отличались скромными размерами, кухни были маленькими. Из-за невысокой арендной платы обслуживание комплекса оставалось простым, а подчас ограниченным. Например, лифты останавливались не на каждом этаже, а только на первом, четвертом, седьмом и десятом. На этих же этажах располагались комнаты для стирки, общественные комнаты для отдыха и мусоропроводы. Изначально, еще до официального окончания строительства, в комплексе использовался сегрегированный принцип заселения, но после отмены сегрегации на законодательном уровне состав жильцов стал смешанным. Однако в скором времени большинство белого населения переехало в другие места и среди жильцов остались в основном малообеспеченные афроамериканцы. Параллельно с гомогенизацией жильцов в комплексе ухудшилась криминогенная обстановка, возросла преступность. В середине 1960-х годов «Пруитт-Айгоу» уже напоминал гетто: прекратили работать некоторые коммунальные службы, в частности дворники. Власти попытались решить проблему, подняв арендную плату, однако это привело к массовым долгам и неуплате счетов. В результате в одном из домов произошел прорыв канализации и вскоре (в 1970 году) квартал был объявлен городскими властями зоной бедствия. Средств на ремонт инфраструктуры не было, началось постепенное расселение жильцов. За этим последовало решение о ликвидации комплекса. В марте 1972 года было взорвано первое здание, а к 1976 году территория оказалась полностью расчищена и на месте бывшего комплекса возникла лесопарковая зона. «Пруитт-Айгоу» вошел в историю как один из неудавшихся проектов социального жилья.

Миллионная программа в Швеции

В 1965–1974 годах в Швеции активно развивалась программа, направленная на предоставление жилья по доступным ценам каждому гражданину. Планировалось построить миллион новых жилищ за десять лет (отсюда и название программы). Одновременно с этим шел демонтаж старых построек. В результате жилищный фонд страны вырос на 650 тыс. новых квартир и домов. Программа осуществлялась при поддержке правящей тогда Социал-Демократической партии, и ее целью постулировалось «воспитание граждан демократического общества». Предполагалось, что такому воспитанию должно способствовать строительство качественного доступного жилья в районах с развитой социальной инфраструктурой, включающей школы, больницы, церкви, общественные здания, библиотеки и клубы для различных групп населения. Кроме того, авторы проекта считали, что важной для достижения заявленной цели является интеграция на одной территории представителей различных социальных слоев. Однако интеграции еще на стадии проектирования мешала однотипность новых квартир, большинство из которых имели стандартный метраж (75 кв. м) и планировку, ориентированную на молодую семью из двух взрослых и двух детей.

Как бы то ни было, основная цель была достигнута — жилищный фонд увеличился. Программу критиковали за то, что она разрушила городской ландшафт мрачными бетонными зданиями, возведенными на окраинах и в пригородах. Это не вполне справедливо, так как половина построенных зданий — не бетонные коробки, а отдельно стоящие дома на одну семью. Более значимой оказалась проблема, с которой уже сталкивались застройщики в США: в новых районах наблюдалась высокая социальная сегрегация, постепенно усиливалась преступность, а состав жильцов пополнялся бедными мигрантами.

Франция: ашалем (HLM)

Во Франции социальное жилье начало появляться в 1950-х годах и получило название ашалем (Habitation a loyer modere (HLM), жилье с умеренной арендной платой). Низкая цена аренды обеспечивалась государственной поддержкой и финансированием жилых комплексов. К 2004 году в таких жилищах (это могли быть как квартиры, так и частные дома) в стране проживало около 12 млн человек, ашалемы составляли 18 % от всего жилого фонда. Как и в предыдущих двух примерах, социальное жилье предназначалось в первую очередь молодым семьям и воспринималось большинством французов как возможность спастись от родительского гнета. Его неизменная критика была связана с малоэстетичным внешним видом построек, которые, как предполагалось, портили исконный городской ландшафт. Однако на законодательном уровне ашалемы получили зеленый свет: было утверждено, что на территории каждого населенного пункта во Франции должно быть не менее 20 % социального жилья. Если эта доля не достигается, то населенный пункт платит штрафы из городского бюджета. Несмотря на это, довольно многие населенные пункты с богатой историей и те, где традиционно проживают обеспеченные граждане, готовы платить штрафы ради сохранения исторического облика. В качестве примера можно привести Фонтенбло.

Заметим, что внешний вид социального жилья во Франции не так мрачен, как в той же Швеции: жилые комплексы адаптируются под внешний вид района, где они строятся. Кроме того, старые ашалемы регулярно сносятся и территория застраивается новыми, более современными и комфортабельными жилищами. В настоящее время обычное жилье можно отличить от социального в основном по табличке, прикрепленной у входа.

«Красные кварталы» в Вене

Наиболее успешным можно считать австрийский опыт строительства социального жилья, так называемые красные кварталы в Вене. Кроме того, это один из наиболее ранних примеров — строительство социального жилья для рабочего класса в Вене началось еще в 1920-х годах. Согласно первоначальному замыслу, «красные кварталы» должны были стать городками в городах: застройка осуществлялась по периметру квартала, внутри располагался двор с зеленой территорией. В районах муниципального социального жилья строились прачечные, супермаркеты, детские сады. Первым и наиболее известным таким комплексом стал Метцлейнсталерхоф в 5-м районе Вены. На официальном сайте Вены указано, что «в период с 1923 по 1934 год здесь было построено 61175 квартир в 348 жилищных комплексах и 5227 квартир в 42 поселениях с домами рядовой застройки. В строительстве принимали участие 400 архитектурных бюро. После Второй мировой войны, в 1947 году, в Вене возобновилось строительство социального жилья, и оно продолжается и до настоящего момента» [Социальное жилищное строительство, 2020].

Резюмируем опыт приведенных примеров. Социальное жилье появилось в начале ХХ века в Австрии, стало активно развиваться в середине ХХ века в других западных странах. Большинство проектов социального жилья ориентированы на предоставление доступного места проживания молодым семьям и работающему населению, пожилые люди, как правило, не входят в основной контингент проживающих. Программы социального жилья поддерживаются государством, в ряде стран законодательно определена доля такого типа жилья в массиве всего жилого фонда страны.

Появление и развитие жилья для пожилых

Жилье, ориентированное на людей старшего возраста, стало появляться в мировой практике с начала 1950-х годов. Изначально это были единичные примеры городков для пожилых в Соединенных Штатах, где эта идея постепенно прижилась и распространилась на всю страну. Большая часть таких проектов для пожилых имела коммерческий характер.

Городки для людей старшего возраста в США носят название «пенсионные поселения» (retirement communities). Они ориентированы на совместное проживание людей в возрасте 55+. Обычно это жилой комплекс, отдельные собственники которого проживают в своих квартирах или домах. Все постройки хорошо оборудованы с точки зрения проведения досуга: здесь есть бассейны, кинозалы, библиотеки, поля для гольфа, клубы по интересам. Наиболее распространены такие комплексы в южных штатах. Форматы организации пенсионных поселений разнообразны: есть специализированные поселки для пенсионеров с уходом без владения недвижимостью (continuing care retirement communities, CCRC), есть «города Солнца» — специализированные поселения с правом проживания и владения недвижимостью, наконец, есть мобильные сообщества активных пенсионеров, проживающих в передвижных домах (mobile homes).

Первое поселение для небогатых пожилых с правом собственности возникло в 1955 году в штате Аризона. Проект назывался Young Town, и его основателем был белорусский эмигрант Бенн Шлейфер. Коммерческого успеха дело Шлейфера не возымело, но это не остановило его последователей. В 1965 году возникает новый коммерческий проект, ориентированный (в отличие от первого) на состоятельных пожилых американцев. Именно этот проект получил название «Город Солнца» из-за внешнего вида поселка, который с высоты птичьего полета напоминал светило. Поселение было снабжено прекрасной инфраструктурой: медицинскими учреждениями, местами для прогулок и досуга. Проект сразу стал популярным: за первую неделю продаж было реализовано 272 дома, а к I960 году в поселении проживало уже 2,5 тыс. человек. Сейчас оно разрослось до 25 тыс. домов с 40 тыс. жителей. Пользование всей его инфраструктурой в расценках 1960-х годов стоило около 500 долл. в год. Проект настолько успешен, что сейчас в США есть развитая сеть его аналогов (около 500 комплексов). Пенсионные поселения получили распространение и в других странах — Канаде, Индии, Новой Зеландии и Великобритании.

Резиденции для пенсионеров с постоянным уходом (CCRC), но без права собственности также широко распространены в США. Их численность постоянно растет. Так, в начале 2000-х годов таковых было около тысячи, в начале 2010-х — уже две тысячи, причем количество проживающих в них пенсионеров приближалось к 650 тыс. человек. В CCRC можно получить различные комплексы ухода, которые варьируются в зависимости от состояния здоровья и потребностей конкретного жителя. Набор услуг предсказуемо влияет на стоимость проживания. Кроме того, CCRC предусматривает крупный вступительный взнос — в среднем от 240 до 300 тыс. долл., а также ежемесячные платежи (от 3 до 15 тыс. долл.) [Любимов, 2013].

В штате Флорида есть еще более крупный проект такого рода — поселение The Villages, состоящее из нескольких жилых комплексов, в которых суммарно проживает более 75 тыс. человек. Эти комплексы ориентированы на активных людей старше 55 лет, поэтому они оснащены разнообразной инфраструктурой. Люди более младшего возраста не имеют права покупать здесь недвижимость, а пребывание лиц моложе 19 лет разрешено лишь в качестве гостей и не более 30 дней в году.

Американский опыт отчасти прижился в европейской среде. Во всяком случае, в Англии есть известная деревня Хартриг Оукс, которая состоит из 152 домов, заселенных исключительно пенсионерами. В деревне есть свой медицинский, оздоровительный и досуговые центры. Хартриг Оукс находится на полном самообеспечении и зависит от притока новых жителей, каждый из которых платит определенный ежемесячный взнос.

В новозеландском Окленде тоже возник крупный жилой комплекс, предназначенный для лиц старшего возраста. Он занимает площадь в 4,3 гектара, состоит из 95 апартаментов и 72 отдельно стоящих коттеджей, имеет свой госпиталь. Стоимость апартаментов стартует от 160–200 тыс. долл., а стоимость коттеджей — от 260–330 тыс. долл. Комплекс рассчитан на проживание примерно 300 человек [Городки для пожилых людей, 2010].

Заметим, что в основе организации всех успешных городков для пожилых — коммунальный принцип устроения физического пространства, призванный создавать чувство сообщества. В российских реалиях представление о коммунальном жилье отягощено негативными советскими коннотациями, но его образцы стоит искать не в нашем недавнем прошлом, а в более успешном опыте других стран. Само начало движения коммунальных сообществ принято связывать с выбором 28 датских семей отказаться жить по отдельности и основать нечто общее, коммунальное [Cummings, Kropf, 2019; McMamant, Durrett, 1988]. В 1972 году невдалеке от Копенгагена были организованы две соседские коммуны, определившие на годы основные принципы и стандарты коммунального соседства. Этому предшествовала кропотливая работа архитекторов, социальных работников, психологов, энтузиастов, откликнувшихся на идею датского архитектора Яна Гудманда-Хойера, опубликовавшего в 1968 году газетную статью «Недостающее звено между утопией и жильем для одной семьи». В ней постулировалось, что нельзя жить счастливо одному, делая вид, что окружающее пространство тебя не касается. Поэтому разговоры о счастье и семейном благополучии можно вести только в среде себе подобных, социально ориентированных семей, поддерживающих общие хозяйство, пространство и отношения.

Важнейшим элементом совместного проживания еще тогда были признаны совместные пространства, которые, однако, четко отделялись от приватных зон, где каждый участник коммунального сообщества мог реализовать свое право на одиночество.

Датская история коммунальных сообществ — одна из традиций, поддержанная в США и Канаде, где на первое место вышли коммунальные домохозяйства пожилых. Именно в старших возрастах становится критичным поддержание баланса между общением и одиночеством, социальными и личными отношениями, интимными связями. Коммунальное жилье рассматривается как одно из оптимальных для соблюдения такого баланса решений. Планирование индивидуального жилья напрямую связано с расширением общественных пространств жилищного сообщества. Ключевая идея заключается в том, что жилье изначально должно состоять из частного и общественного. Причем именно качество последнего определяет и ограничивает прирост новых членов коммунального сообщества.

Однако у проектов городков для пожилых есть и свои критики. В частности, несмотря на то что ряд таких инициатив реализован в Германии, они не находят серьезной поддержки государства, поскольку в стране доминирующей является тенденция интеграции старшего поколения в жизнь общества. Ниже мы опишем новые форматы жилья для пожилых, которые получают развитие в этой стране.

Новые форматы жилья для пожилых в мировой практике

В первой главе было отмечено, что в начале ХХ! века произошла смена вектора развития социальной политики в отношении людей старшего возраста. Акцент стал делаться на включенность пожилых в общественную жизнь, продление их социальной активности. Подобные тенденции отразились и на практике жилищного строительства: появляются новые концепции жилых комплексов, нацеленных на совместную жизнь представителей разных поколений. Особенно популярны новые идеи в Германии.

Приведем цитату Анны Янсен, работающей над проектами в области социологии старения:

С недавнего времени в стране развивается программа, которая помогает уйти от господствовавшей ранее концепции сепарации старшего поколения. Новая программа предполагает многопоколенческое проживание, когда жизнь старшего поколения интегрирована в жизнь остальных. Это может проявляться не только в проживании на одной территории, но и в совместной деятельности. Жилые комплексы, соответствующие этим идеям, проектировались в Дюссельдорфе, Кёльне и ряде других городов Германии. Они включают в себя как места проживания, так и специальные пространства для встреч, детские сады, центры для занятий, а также службы помощи и ухода для пожилых (из экспертного интервью с Анной Янсен 25 января 2020 года).

На официальном интернет-сайте Дюссельдорфа есть отдельный раздел, посвященный планам развития города и градостроительству. В нем представлено описание новых форматов жилья, приоритетом в которых являются потребности пожилых. Набор этих потребностей рассматривался нами в первой главе. Кратко перечислим основные пункты: пожилым важно максимально безбарьерное пространство с достаточными зонами движения, необходим душ на уровне пола и мебель без порогов. Кроме того, пространство должно быть адаптировано к индивидуальным потребностям стареющих жителей, выдерживать перепланировку и дооборудование.

Жилье для пожилых, соответствующее этим критерием, представлено в Германии разными форматами — от классического индивидуального проживания до общинного хозяйства или пребывания в стационарном учреждении. Встречаются многие смешанные и переходные формы [Handlungskonzept, 2020]. Однако базовыми являются четыре основных формата, на которых остановимся подробнее.

Адаптивное жилье для пожилых

В Германии его, как правило, называют классическим жильем для пожилых, поскольку по сути оно представляет собой квартиру, соответствующую потребностям человека в старшем возрасте. Оснащение такого жилища может варьироваться в зависимости от состояния здоровья хозяина. Его можно как приобрести, так и арендовать; оно может быть своим, старым жильем человека, только адаптированным под его нужды, а может быть совершенно новым. В Германии и других европейских странах существуют программы по реновации жилья для старшего поколения; при поддержке государства человек может получить субсидии на такие виды работ, как расширение дверных проемов, устранение порогов или замена ванной на душевую кабину.

Декан факультета геронтологии Кёльнского университета Сюзанна Цанк рассказала нам о функционировании правительственных программ по реновации:

Представитель социально-медицинской службы приходит по запросу пожилого человека и оценивает его жилье с точки зрения пригодности для проживания и состояния здоровья обратившегося: достаточно ли широки дверные проемы, не требуется ли замена ванны на душевую кабину, есть ли необходимость в инвалидном кресле и пандусах. Если недостаток чего бы то ни было зафиксирован, можно оформить субсидию. Она, конечно, компенсирует не 100 % затрат, но около 80 % (экспертное интервью с Сюзанной Цанк 27 января 2020 года).

Жилье с уходом

Это специализированные жилые комплексы, которые не только технически оснащены в соответствии с потребностями пожилых, но и предлагают ряд дополнительных услуг по уходу. При покупке такого жилья базовый комплекс услуг включен в стоимость по умолчанию, однако проживающий в комплексе имеет право получать другие сервисы за дополнительную плату, ориентируясь на свои потребности. Например, кто-то может оплатить проживание с круглосуточным уходом, а кто-то затребовать уход только в определенные часы или дни.

Такой тип жилья в Германии называется Seniorenrezidenz. Это наиболее престижная и дорогостоящая форма жилья для старшего поколения. Пожилые граждане живут в собственной квартире, оборудованной по высоким стандартам дизайна и технологий, и имеют доступ к широкому спектру высокооплачиваемых услуг. Основная цель жилья с уходом — обеспечить человеку пребывание дома и максимально отдалить момент переезда в госпиталь или другое специализированное учреждение [Hand-lungskonzept, 2020].

Однако, по мнению Анны Янсен, отношение к этим домам у самих пожилых двоякое:

Некоторые полагают, что «резиденция для пожилых» — это лишь новое и более мягкое название для традиционного дома престарелых (из экспертного интервью с Анной Янсен 25 января 2020 года).

Жилье в общине

Как и следует из названия, это жилье включает своих обитателей в сообщество равных. По устроению такие комплексы похожи на те, о которых рассказывалось выше на американских примерах, но в отличие от престижных резиденций и «городов Солнца» немецкие общинные поселения предполагают, что большая часть помощи оказывается друг другу самими жильцами. Ввиду этого жилье в общине имеет свои принципы организации, предельно кратко сформулированные в работе Шерри Камминг и Ненси Кропф [Cummings, Kropf, 2019].

Во-первых, постулируется обязательность участия в общей жизни, в частности все без исключения жители коммунального дома принимают участие в планировании проживания. Вновь приходящий человек не столько адаптируется к существующим правилам, сколько приглашается к их тестированию, пересмотру, подстройке под собственные нужды и представления. «В каком жилье я хочу жить? Где я хочу видеть себя на старости лет?» [Cummings, Kropf, 2019] — два основных вопроса, которые не терпят окончательных решений и требуют постоянного пересмотра.

Во-вторых, продумывается определенный дизайн соседства. Жилье проектируется таким образом, чтобы соседские отношения постоянно возобновлялись. Общие пространства, открытые мероприятия, коллективные события — вся эта активность не навязывается, а предлагается жильцу, находится в его зоне видимости и контроля.

В-третьих, особое внимание уделяется общим пространствам: библиотеке, кухням, гостиным комнатам. Исследователи не перестают фиксировать два важнейших условия хорошего жилья для стариков: удобство в питании и движении [Rosenbloom, Murray, 2018]. Первое определяется дизайном и эргономикой кухни, второе, как правило, гостиной. Однако в случае коммунального жилья для разнообразия форм питания и движения оказывается больше возможностей — помещения со свободным доступом, правом их бронирования и организации коллективных мероприятий способствуют здоровому старению.

В-четвертых, ставка делается на ответственность и самоуправление жильцов, которые определяют как пользование общими пространствами, так и организацию мероприятий и значимых для сообщества событий.

В-пятых, общепринятой является неиерархическая структура принятия решений, то есть отсутствие даже выборных представителей или групп, которые обладали бы большими правами и полномочиями в определении правил общежития. Демократическая организация принятия решений накладывает и ряд ограничений, основное из которых — малое количество участников сообщества и невозможность экстенсивного расширения даже успешных практик организации жилья.

В-шестых, не поощряется возникновение какого-либо совместного бизнеса. Коммунальное сообщество не нацелено на заработок, это не предприятие, не средство обогащения и не трудовая коммуна [Cummings, Kropf, 2019]. При наличии совместной деятельности, огромном числе активностей, общих пространств домохозяйства в коммунальном жилье остаются самостоятельными, для них характерны разный уровень достатка и потребления, разные представления о достойном жилье. Границы приватности не должны нарушаться, у стариков сохраняются все условия для интимного проживания, построения близких отношений, создания семей и личной жизни.

Таким образом, коммунальные сообщества — это сочетание личных и публичных пространств в рамках одного небольшого жилого комплекса, каждый раз договаривающегося о допустимости стирания или построения границ между самостоятельными домохозяйствами.

Новые формы общинной жизни становятся все более популярными и, следовательно, более востребованными: люди сознательно выбирают старение с единомышленниками, чтобы поддерживать друг друга и быть активными вместе. Так создается активное (или включенное) соседство. Как отмечают эксперты, подобный тип жилья больше распространен в городах, чем в сельских районах.

В Кельне и Мюнстере есть подобные проекты — так называемые коммуны или общины. Есть, например, специальные сети (объединения) пенсионеров, которые предлагают различные способы заботы и ухода другим пожилым людям — более старшим или ослабленным. В рамках таких объединений проводятся регулярные встречи с чаепитием, кофе и сладостями, а сами «общинные проекты» обычно поддерживаются социальными службами. Любой гражданин старше 60 лет может обратиться за помощью к «сети» или службе, например если ему сложно самостоятельно сходить в супермаркет за продуктами или по какому-либо другому поводу. Такие проекты позволяют пожилым дольше оставаться самостоятельными (из экспертного интервью с Анной Янсен 25 января 2020 года).

«Жилье за уход» или «Жизнь ради помощи»

Это новые программы, реализуемые в Кельне и Мюнстере и предполагающие оказание помощи пожилым людям в обмен на проживание. Естественно, они удобны для тех стариков, которые имеют излишки жилой площади и не планируют полноценно сдавать жилье. В этом случае неиспользованное жилое пространство может быть предоставлено молодежи, особенно студентам или стажерам, в обмен на повседневные услуги, такие как покупка продуктов, стрижка газона, сопровождение пожилого человека на прогулках или к врачу. Главный принцип реализации программы — партнерские отношения представителей молодого и пожилого поколения.

Объявления с предложением подобного жилья можно найти на сайтах студенческих профсоюзов (см., например, официальный вебсайт немецкого студенческого союза [Wohnen fur Hilfe, 2020]). Там же упоминается, что подобные форматы жилья уже появились в 25 немецких городах и набирают все большую популярность. Условия проживания оговариваются индивидуально, и в каждом случае решается, какая помощь будет востребована. Постулат партнерства предполагает, что молодежь не воспринимается как обслуживающий персонал, а представитель старшего возраста не является арендодателем в прямом смысле этого слова. Распространенным является следующее правило аренды: за один квадратный метр жилья — один час помощи в месяц. То есть за комнату в 15 кв. метров предполагается 15 часов помощи. Отдельно оплачивается вода, электричество и газ.

Такие проекты соответствуют устойчивому лозунгу последних десятилетий — созданию «общества для всех возрастов». Размывание межпоколенческих границ мыслится как ответ на проблему одиночества, изолированности, исключенности из общества стариков. Вместе с тем совместное проживание разных поколений накладывает и ряд существенных ограничений. Прежде всего более ресурсные, самостоятельные, статусные люди начинают размышлять и предпринимать действия на свой вкус исходя из собственных представлений, и далеко не все из предлагаемых проектов по включению стариков в общение оказываются успешными.

Например, совмещение детского сада и дома престарелых доказало свою низкую эффективность: навязывание пожилым людям проведения времени с детьми часто не соответствует их личным приоритетам и не является для них свободным выбором. Стереотипы о стариках как о людях, нянчащихся с внуками, восходят к идее вторичной занятости, необходимости вменить пожилому некоторую работу и не являются обоснованными. Партнерское проживание стариков с молодежью, практикуемое в Германии, призвано снять возможное межпоколенческое напряжение, поддерживать принципы свободы и кооперации, однако результаты проекта еще предстоит оценить.

Дома престарелых/пансионаты

Этот формат жилья рассматривается как приемлемая альтернатива только в тех случаях, когда пребывание дома уже крайне затруднено и пожилому человеку требуется регулярный уход и медицинское обслуживание. Тогда «старение дома» уступает место ценности «поддержания жизни». Главное, что дома престарелых — это исключительная, редкая форма проживания, в Германии господствует стратегия если не отказа от нее, то всемерного ограничения [Handlungskonzept, 2020] — об этом прямо говорит и программа городского жилищного развития Дюссельдорфа.

В заключение приведем некоторые цифры. Так, в Дюссельдорфе сейчас существует 30 комплексов, включающих 1060 квартир, специально адаптированных под нужды пожилых (первый формат проживания); 17 комплексов, содержащих 723 квартиры с возможностью проживания с уходом (второй формат); коммунальное жилье и жилье за уход пока только запланированы к внедрению (в частности, в районе Винхаузен). Ниже мы приведем количество подобных альтернатив домам престарелых в Москве.

1.2. Социальное жилье для пожилых в России

В нашей стране социальное жилье для пожилых находится в ведении государства: чтобы им воспользоваться, нужно соответствовать ряду условий и заключить договор социального найма. Государство предоставляет возможность получить социальное жилье различным категориям граждан, в большинстве случаев речь идет о малообеспеченных слоях населения. Пожилые люди могут рассматривать несколько вариантов организации своего жилья — как государственных, так и негосударственных — в зависимости от их финансовых ресурсов и специфики жизненных и бытовых потребностей. Обозначим эти варианты, снабдив их краткой характеристикой.

Социальные жилые дома

Рассмотрим данный вариант организации физического пространства в старшем возрасте на примере комплекса социальных жилых домов в Москве (https://sotsdoma.ru/). Государственное бюджетное учреждение города Москвы «Комплекс социальных жилых домов Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы», ГБУ КСЖД (далее — комплекс) — наиболее известный и старейший проект такого рода. В настоящее время он включает в себя четыре социальных дома, в которых проживает 323 человека. Это многоэтажные дома, состоящие из одно — и двухкомнатных квартир, каждая из которых оборудована кухней и санузлом, помимо этого здания имеют помещения административного и социально-бытового назначения.

Первый социальный дом был готов к заселению в 1995 году и предназначался одиноким пенсионерам и инвалидам. Затем концепция была доработана, и сегодня, как следует из официальных документов, «комплекс социальных жилых домов предназначен для постоянного проживания одиноких престарелых граждан, инвалидов, сохранивших полную или частичную способность к самообслуживанию, а также супружеских и семейных пар из указанной категории граждан, передавших ранее занимаемую ими площадь в собственность города Москвы». Сайт комплекса указывает, что основная цель учреждения — «создание условий для комфортного проживания, для самореализации и активного образа жизни пожилых граждан». Последним комплекс предоставляет ряд социального-бытовых услуг, ориентированных на потребности лиц старшего возраста.

Особенности организации быта в социальном доме

Перечень услуг, оказываемых в комплексе, обширен: это и социально-бытовые сервисы (включая помощь в приобретении и доставке продуктов и горячего питания, помощь в приготовлении пищи, уборке, доставке и приобретении книг и газет и т. п.), социально-медицинские услуги (наблюдение за состоянием здоровья, содействие в получении медицинских услуг, посещение в стационаре в случае госпитализации и т. п.), социально-правовая поддержка (содействие в разъяснении правовых вопросов, оформлении мер социальной поддержки, льгот, бесплатная юридическая консультация и т. п.), а также услуги в целях повышения коммуникативного потенциала стариков, имеющих ограничения жизнедеятельности (обучение пользованию средствами реабилитации и ухода, проведение реабилитационных мероприятий, различные обучающие занятия)^[1].

Возникновение комплекса в середине 1990-х годов было обусловлено прежде всего особенностями того времени, а именно высоким уровнем криминализации жизни в стране в целом и в столице в частности. Как отмечает эксперт Наталья Ахрамеева, стоявшая у истоков создания социальных домов, одной из первоочередных задач на старте проекта было повысить чувство защищенности и уверенности в завтрашнем дне у представителей пожилого возраста.

Тогда это был проект правительства города Москвы, ведь на волне приватизации пожилые люди просто исчезали из жизни, потому что у них было свое приватизированное жилье, интересовавшее кого-то еще. Первая часть программы предусматривала, что пожилые люди передают квартиры правительству города Москвы и остаются жить в своих же квартирах. Мы проговаривали, продумывали, как осуществлять помощь этим людям, лицам пожилого возраста, которые передают квартиры правительству Москвы. Через год эта программа получила развитие. Кроме пожизненного содержания — вот как мы называли тогда эту программу — возник второй этап проекта, когда пожилые люди, передавшие квартиры, могли переехать в социальные жилые дома. Основным фактором был, конечно, вопрос безопасности (экспертное интервью с Натальей Ахрамеевой 25 февраля 2020 года).

Сейчас ситуация изменилась. Фактор безопасности по-прежнему имеет значение, однако на первый план выходят другие причины переезда в социальный дом. Рассмотрим, какие категории граждан по преимуществу становятся жителями комплекса.

Целевая аудитория социальных жилых домов

Как уже подчеркивалось, переезд для пожилого человека — это ситуация, связанная с сильнейшим стрессом. Большинство экспертов, в том числе зарубежных (например, С. Занк, А. Янсен), сходятся во мнении, что старение дома является приоритетом социальной политики во всех случаях, кроме необходимости оказания помощи уже крайне больному человеку. Следует отметить, что решение о переезде в социальный дом принимается будущим жильцом самостоятельно, это отличает такой тип жилья от дома престарелых, куда в случае недееспособности пожилого человека могут отправить родственники. Становясь резидентами комплекса, пенсионеры руководствуются как рациональными, так и глубоко личными (в том числе психологическими) мотивами.

Среди рациональных мотивов следует указать:

— потребность в безопасности;

— осознание потребности в уходе в будущем;

— улучшение своего материального положения.

Переезжая в социальный жилой дом и отдавая свою квартиру в собственность государства, гражданин получает ряд компенсаций, включая ежемесячные денежные выплаты, отсутствие коммунальных платежей и др.

В зависимости от возраста и размера квартиры, которую отдаете, там идет определенная компенсация. Можно отдать в 60 лет однокомнатную квартиру — и это будет один размер ежемесячной выплаты, а можно отдать в 70 лет — и выплата будет уже другая, можно в 80, 90 и так далее. Чем выше цена квартиры, тем выше компенсация. За однушку, за двушку, за трешку — такая сеточка есть, которая указывает на размер компенсации. Ни за какие услуги в социальных домах не платят (экспертное интервью с Натальей Ахрамеевой 25 февраля 2020 года).

Что касается личностно-психологических причин, то основной из них, по всей видимости, является страх одиночества.

О нем же говорит Наталья Ахрамеева:

Например, много-много лет назад умер муж или совсем нет детей, и наступает этот возраст, когда завтра уже ты не сможешь сам себя обслуживать, и понимаешь это головой, что нужно же на что-то рассчитывать в будущем… Это вторая категория людей, которые идут в социальные дома (экспертное интервью с Натальей Ахрамеевой 25 февраля 2020 года).

Кроме того, потеря близких вынуждает некоторых пенсионеров искать способы избавиться от болезненных воспоминаний и прошлой жизни как таковой.

Вы посмотрите всю эту литературу по психологии с проблемами старения, там, конечно, на первом месте среди стрессовых ситуаций — потеря близкого человека. Это не только муж, жена, но и дети в том числе. Поэтому, поняв, что не на кого будет в жизни опереться, они уходили из своих квартир, где все напоминало о предыдущей жизни, так скажем (экспертное интервью с Натальей Ахрамеевой 25 февраля 2020 года).

Наконец, есть ряд позитивных мотиваций, влияющих на решение переехать в социальный дом, в частности потребность в социуме, жизни среди своих, а также большая свобода передвижения и наполненность жизни.

И вторая часть, которая также необходима. Это твой собственный статус. Ты можешь ходить на концерты, потому что там все в изобилии, ты можешь пользоваться всем тем, что есть в комплексе. Ты можешь свободно передвигаться по Москве. Это ни в коем случае не тюрьмы. Никто ни в каких передвижениях не ограничивает. Ты продолжаешь свою активную жизнь, ездишь к родным, близким, если есть, к детям, путешествуешь, посещаешь концерты: просто спускаешься вниз, чтобы посмотреть, как тебя поздравляют детишки, взрослые коллективы, предположим. Программа здесь достаточно насыщенная для того, чтобы каким-то образом вытянуть пожилого человека из квартиры (экспертное интервью с Натальей Ахрамеевой 25 февраля 2020 года).

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Полный перечень услуг представлен на официальном сайте Комплекса социальных жилых домов https://sotsdoma.ru/services/perechen-predostavljaemyh-uslug.