Не спорьте с призраком

Гюдюль, 1997

Я теперь живу за городом, в особняке, увитом розами. Все здесь было бы прекрасно, но наша вилла, «Чайная роза», больше похожа не на уютный загородный дом, а на декорацию к ужастику! Внутри имеется розовая комната с множеством жутких кукол, а в саду – старинная статуя, с которой теперь разговаривает моя младшая сестра! По ночам мне не дают уснуть странные звуки, и я начинаю догадываться, что в мою сестрёнку вселился призрак…

Глава 5. Тук-тук-тук…

Третий этаж был абсолютно таким же, как второй, только не обустроенным. Под потолком слабо светила голая лампочка. Здесь тоже был длинный коридор и много дверей. Три с одной стороны, три с другой. А что за этими дверями? Пустые комнаты и полно паутины…

Ночью всё выглядело совсем по-другому! Днём я бы с удовольствием всё здесь обшарил, но сейчас мне было страшновато. В сумраке старого дома всякое могло притаиться…

Ну же, смелее! Я же не дитя малое, чтобы бояться!

Тук-тук-тук…

Я не ошибся, источник звука где-то здесь. Здесь он был гораздо слышнее, чем внизу. Я прислушался, стараясь определить направление.

Это в конце коридора, над моей комнатой.

Но… там же нет ничего! Только стенной шкаф.

Но звук шёл как раз из шкафа.

Я почувствовал, что у меня ноги подгибаются. Стук раздавался совсем рядом. У меня волосы на голове зашевелились. Я запаниковал. Что же это творится? Я струсил? Я собираюсь дать дёру и зарыться поглубже под тёплое одеяло?

Да. Вернуться в кровать — самое лучшее решение. Спать не сплю, так хотя бы буду в безопасности. Завтра воскресенье: у меня будет целый день, чтобы прийти в себя и разобраться с краном — или с трубами, или со ставнями, кто знает? С папиной помощью…

Я словно услышал голосок: «Трус! Слабак!»

Ладно, я открою этот шкаф. Ну не съедят же меня.

Я взялся за ручку и осторожно потянул…

— А-а-а!

Кто-то когтистый бросился мне прямо в лицо.

Я отшатнулся, оступился, упал, поднялся, бросился к лестнице, скатился вниз… Никогда в жизни мне не было так страшно. Прямо чуть не обделался…

Нападавший стремительно летел следом.

Летучая мышь! Маленькая летучая мышка спала себе в шкафу, а я её разбудил…

Я усмехнулся. Да, я вёл себя как трус. Ведь я мог всех разбудить своими воплями. Зверёк, ослеплённый ярким светом, метался, натыкаясь на стены. Да она испугалась ещё больше, чем я!

Придя в себя, я поднялся.

— Так, значит, это ты шумела в шкафу? Да ты ещё хуже Рэмбо!

Мне хотелось отхлестать себя по щекам, таким дураком я себя чувствовал. Я люблю животных, а тут из-за летучей мыши устроил такой цирк! К счастью, никто этого не видел, а то бы я со стыда сгорел!

Я забежал в одну из пустых комнат и открыл окно. Размахивая руками, выгнал летучую мышь.

— Там тебе будет лучше!

Зверушка скрылась в темноте.

Ну вот и всё. С чистой совестью я вернулся к себе в комнату. Волнение утихло, можно было разжать стиснутые челюсти. Наконец-то я смогу заснуть. Я залез в постель, взбил подушку. Закрыл глаза… Стал медленно погружаться в сон…

Тук-тук-тук…

Снова! Похолодев, я с головой накрылся одеялом.

Когда я встал наутро, всё семейство уже было занято работой. Мама развешивала в гостиной картины, папа настраивал телевизор, Виолетта ставила на полку диски.

Зеркало в большой комнате смотрело гордо, оно явно было на своём месте. А вот наша мебель выглядела смешно. Диван, стол, стулья казались игрушечными. Книжный шкаф в городской квартире казался огромным, а здесь его едва ли не в лупу нужно было разглядывать!

— Как себя чувствуешь? — спросил папа, увидев меня.

— Не ахти. Спал плохо. Всю ночь шум мешал!

— Шум? Какой шум? — удивилась мама.

— Стук. Прямо над головой. Не знаю, что бы это могло быть.

Рассказать о моей ночной экспедиции? Не стоит. Засмеют!

— Ну что ты хочешь. Эта вилла уже старенькая, — улыбнулась мама, — балки прогибаются, стены оседают, полы скрипят…

— И трубы воют, как черти в аду, — добавил папа. — Надо прочистить радиаторы и убедиться, что нигде нет протечек, не то зимой возможны неприятные неожиданности!

Я добрёл до кухни и плюхнулся на стул. На столе ещё стояли молоко и хлопья. Я положил себе солидную порцию. Нет ничего лучше, чтобы вернуть мне вкус к жизни!

Я жевал, рисовые зёрна хрустели на зубах — и вдруг позади раздался голос Виолетты:

— Что это ты ночью вытворял?

Я вздрогнул, словно меня оса ужалила. Виолетта смерила меня взглядом: руки в боки, нос задран, косички топорщатся.

— Я слышала, — продолжала она, — как ты бродил и даже кричал. Я хотела выйти к тебе!

Я медленно проглотил еду, размышляя. Рассказать ей всё, что ли? А почему бы и нет?

— Странное дело…

— Это тот шум, о котором ты рассказывал?

— Ну да… Но папе с мамой я ничего не говорил…

Я в нескольких словах описал ей свои ночные приключения: шкаф, летучую мышь…

— Покажи мне! — воскликнула Виолетта, прямо задрожав от любопытства.

Мы тут же отправились к шкафу. Дверца была приоткрыта. Всё было тихо.

— Это здесь? — Виолетта рассматривала тяжёлую дубовую дверцу, украшенную резьбой. — Тебе не приснилось?

— За кого ты меня принимаешь? Оно затихает, потом опять начинается…

Она недоверчиво нахмурилась. Мне даже захотелось, чтобы стук возобновился. Тишина напрягала: это было похоже на то, когда идёшь к врачу с болью в животе, а пока ждёшь в приёмной, всё проходит!

Тук-тук-тук…

Уф. Всё-таки меня не посчитают кретином! Спасибо, стук!

Сестра вытаращила глаза.

— Это внутри? — прошептала она.

— Ну… Я не знаю…

— Открой, посмотрим!

— Сама открой!

— Нет, ты давай. Ты старше!

— Ну и что? Я уже открывал ночью, теперь твоя очередь!

Виолетта очень решительная девица! Она взялась за створку, я осторожно сделал шаг назад.

Свет озарил внутренность шкафа, а там… Там…

Мы замерли озадаченные. В шкафу было пусто…

Тук-тук-тук…

Стук раздавался в пустом шкафу!

— Ничего нет… — пробормотала Виолетта в изумлении.

— Ты когда-нибудь слышала, чтобы из ничего раздавался стук?

— Нет…

Она схватила меня за руку.

— Кирил… У меня мурашки…

— У меня тоже…

И мы поспешили к лестнице, оставив открытой дверцу странного шкафа.