Дань памяти

Григорий Николаевич Казазаев, 2023

Книга повествует о тяжелом боевом пути одного из миллионов советских солдат и офицеров, защищавших в 1941-1945 годах рубежи и подступы нашей Родины от наглого, мощного, подлого, смертельного натиска, и гнавшим врага до самого его логова. Переплетение судеб, отражение общего героизма в каждом бойце заставляет погрузится в быт и тяготы боевой военной службы. Книга составлена на основании государственных архивов, личных писем, рассказов доблестных участников тех событий.

Бой у деревни Завидово.

Полки 18-й горно — кавалерийской дивизии, оставив свою конницу в ближнем тылу, заняли оборону. В деревне сосредоточился танковый полк, имевший на вооружении танки Т-34 и наш броне — танковый дивизион, состоящий из броневиков БА-20, БА — 3 и БА-6. Во взводе, которым командовал я, было 4 машины БА-20. Пятую машину еще на кануне отъезда под Волоколамск оставили в сарае, где опытный шофер Кузьменко должен был отремонтировать мотор.

Я, находясь в подчинении командира 46-го кавалерийского полка полковника Никифорова, объезжал с ним боевые порядки.

Полковник Никифоров, если сказать, не был преклонного возраста, — вспоминал впоследствии отец, — но в минуту знакомства таким старым он мне показался! Короткая стрижка «под бобрик» густых седоватых волос, глубокие борозды темных морщин на худощавом, продолговатом лице, пронзительный взгляд темных глаз, которые видели больше, как мне показалось, чем можно бы было увидеть.

— Как зовут тебя, лейтенант?

— Николай, товарищ полковник.

— Буду звать тебя Колькой! Поступаешь в мое подчинение. Будешь находиться при мне, выполнять мои распоряжения и приказы!

9-й и 10-й полки нашей дивизии стойко обороняли свои позиции. Весь день вместе с полковником мы были на передовой. К вечеру ( — по всей вероятности 20-го ноября — прим. авт.) наши части предприняли наступление, в бой пошли и наши броневики БА-3.

Уже заведены были моторы, экипажи бронемашин были готовы занять боевые места. Полковник Никифоров, вскочил на подножку броневика, пытаясь напутственным словом воодушевить личный состав, направляемый в бой, взмахом кавалерийского клинка указывая в сторону противника: — … Не посрамим дела чести отцов, старших братьев своих. Час пробил! Будем бить врага, как били они! По — Сталински! По — Ворошиловски!…

Заурчав моторами, боевые машины ринулись в бой!

Не доходя до переднего края, термитными снарядами были подожжены броневики младшего лейтенанта Похомкина, л-та Деева. Бой закончился для нас не удачно. Нашим частям пришлось отступить. Те, кто остался живой, вернулись к исходным позициям.

Ночью с поля боя были вытащены на буксире броневики, в которых находились трупы наших товарищей. Из восьми человек обеих экипажей чудом удалось уцелеть одному, водителю, который перед боем не закрыл дверку боевой машины, полагаясь на страх свой и риск. Взрывной волной его выбросило из подбитой машины. На поле его подобрала пехота. Лицо и руки у него обгорели, сгорела одежда. Фамилия его Иванчихин.

К исходу дня того же числа мы потеряли еще 55 человек наших товарищей из бронетанкового дивизиона — танковой роты. История их гибели такова: Из Кушки по пути к фронту мы остановились в г. Ташкенте. Так как танки были у нас старые, командование получило приказ оставить все танки в г. Ташкенте для ремонта. И вот танковый эскадрон прибыл на фронт бить врага без техники. Командование дивизии, в силу сложившихся обстоятельств, решило использовать личный состав танкового эскадрона в качестве бойцов — истребителей вражеских танков, что и было сделано. На дороге, ведущей от станции Решетниково на Спас-Заулок, бойцы заняли оборону, имея при себе по одной связке гранат и на четверых человек штатного экипажа, танковый пулемет ДТ.

Конец ознакомительного фрагмента.