Ты еси!..

Григорий Неделько

Писатель – своего рода бог внутри собственных текстов. Ты придумываешь мир, героев и сюжеты, ты вдыхаешь в них жизнь, ты показываешь их читателям… И ты и твой талант – часть полученных от настоящего Бога знания и умения. Книга – одна из возможностей поделиться, образно говоря, собой, своими внутренней и внешней вселенными. Это же относится и к данному сборнику. Представленные здесь рассказы разных форматов и различных направлений затрагивают зачастую научно-фантастические или близкие им идеи. Однако в той же степени тексты «играют» на полях, не очень близких т. н. speculativefiction, то есть, наоборот, скорее, относятся к фэнтези или чему-то к нему приближенному.

Хохот Ведающего

Посвящается музе воображения и фантастики Имагинации.

Viva, Имагинация!

Град больше походил на Армагеддон, только вместо горящих метеоритов — круглые льдины сантиметров 5-10 в диаметре. Хьюстон и Ник поспешили спрятаться под деревом-щитом прежде, чем им размозжит головы. Лететь за миллионы километров, чтобы подтвердить звание лучших в Галактике планетарных детективов, — и так нелепо погибнуть. Нет уж!

Дерево допустило их к своему деревянному сердце и раскрыло большие и жёсткие блюдца-щиты, благодаря которым и получила название. Тарелки — плотные и слегка пружинящие — отбивали яростную атаку застывших слёз Бога. Хотя на Планете Бурь предпочитали другое имя: Ведающий.

— Не больно-то божество заботится о подданных, — саркастически заметил Хьюстон.

Ник буркнул в ответ, что и на Земле Господь не особо щадит детей своих.

— Согласен, — неохотно признал Хьюстон. И тут же добавил: — Но не наша родина, а именно это галактическое тело, пятое по счёту от звезды Глаз Орла, получила название Планета Бурь.

Ник покивал.

— За всю практику впервые встречаюсь со столь вредной планетой.

— Как будто, — пользуясь тем, что делать нечего, пустился в размышления Хьюстон, — шар не хочет, чтобы на нём кто-нибудь жил, и всеми силами выпроваживает незваных обитателей. Словно болезнь выводит.

— Или убивает, — подсказал Ник.

Да, местный климат не чурался и убийств, причём частых и обыкновенно в колоссальных масштабах.

— Удивляюсь, как нам удалось спуститься на ховеркаре с космического курсора и выжить. — Хьюстон сплюнул.

Действительно, удача им улыбнулась, и в течение часа, когда они покинули курсор (то есть курсирующий корабль) и спускались на землю, яростная природа их не потревожила. Больше того, даже порывы ветра не усилились. Зато теперь, кажется, погода проснулась от внезапного сна и принялась за обычные игрушки.

Хотя существовала и версия, что всё всерьёз, и у планеты — сколь бы фантастично это ни звучало — есть собственные причины вести себя нагло, агрессивно и разрушительно. С одной стороны, подобное предположение — полнейшая глупость, и этот вариант поддерживало около 50 % учёных. Ну а остальные 50 % сомневались (учёные же!). Потому и было принято решение отправить лучших из лучших, а следовательно, и самых живучих экспертов для установления истинной причины суперкатаклизмов. Выяснится, что дело — швах, местное население попросят освободить планету, да и вряд ли сами люди расстроятся. Получат иной итог — значит, придётся искать альтернативное решение, возможно, подключать планет-психологов, последователей знаменитого Арнольда Майкла Сетона.

— Когда-нибудь, — сказал Хьюстон, — я дослужусь до звания начальника Службы Планетарных Расследований.

— Для чего? — не смотря на Хьюстона, а поглядывая между листьями-щитами на постепенно редеющую канонаду льдин, с вялым интересом спросил Ник. — Бабла чтоб больше получать?

Хьюстон рассмеялся.

— Конечно, и это тоже. Но больше — чтобы чувствовать себя в безопасности и посылать других с заданиями на суицидально настроенные планеты.

— Суицидально или маниакально, — поворачиваясь, уточнил Ник.

— Или как-то ещё.

— Угу.

— Что там с градом? — осведомился Хьюстон и сам глянул между гигантских листьев. — Почти закончился. Надеюсь, не возобновится.

Ник молча вытащил из-за спины крепившийся к поясу раздвижной отражатель. Нажал кнопку, и раскрылось похожее на зонт устройство, сделанное из сверхпрочного искусственного металла, случайно полученного во время экспериментов по упрочению титана. Хьюстон активировал свой отражатель. Ник кивнул на дорогу, и они быстрым шагом вышли из-под дерева, щиты которого один за другим закрывались и уходили на толстых стеблях вниз, прижимаясь к стволу, напоминавшему разбухший секвойный.

До поселения — полкилометра. Безусловно, отражатель поможет в начале сильнейшего града или в его конце, защитит он и от среднестатистической жары или от проливного дождя, но рисковать не стоило, потому что любое бедствие мощнее лишит детективов не только успешно выполненного задания и денег, но и жизни.

— Такие путешествия, — хмуря квадратное белое лицо, на ходу заговорил Ник, — навевают мысли о прабабке.

— А что с ней? — не отставая, поддержал разговор негр Хьюстон.

— Да ничего особенного. Люди затравили.

— За что? И как?

— За что — за собственное мнение. Как — как обычно: скрытые намёки на всякие ужасы; рассказы об умирающих и умерших полушёпотом, когда она спала в соседней комнате; нервирование словами и действиями…

— А, ну да.

— А если «ну да», к чему вопрос?

— Была надежда услышать что-нибудь другое.

— Ты же сам человек — к чему иллюзии фантаста?

— Фантаста? В наш-то век? Очнись!

— И всё ж?

Хьюстон пожал плечами.

— Когда-то и путешествия на другие планеты казались иллюзиями. И наша профессия, кстати.

— Это наука. А это — человеческая суть. С чего бы она переменилась, если миллионы лет остаётся неизменной?

— Надежда есть всегда.

— А-а. Тогда теперь я скажу «ну да».

— А потом, кто знает: вдруг мы нынешние — хотя бы ненамного, хоть на сотую долю процента лучше нас прежних.

— Надежда есть всегда.

— Вот именно.

Следуя неширокой петляющей тропкой, промятой колёсами каров и протоптанной человеческими ногами, они направлялись в самое большое из близлежащих поселений. На Планете Бурь, по понятным причинам, не было крупных городов — их бы смыло раньше, чем строители успели закончить работу. Худо (по сравнению с той же Землёй) обстояли дела и с инфраструктурой и механизацией.

— Смотри! — Хьюстон внезапно замер на ходу и указал вниз пальцем.

Ник тоже остановился и глянул, куда тычет негр. Выдаваясь сантиметров на 15–20, из земли выглядывал огромный, около полуметра в длину, испещрённый канальцами и дорожками, микросхемами и проводами, чип.

Ник присвистнул.

— Так это правда. А я до последнего не верил.

— И я тоже.

Хьюстон осторожно коснулся чипа носком ботинка из кожи специально выведенного клонированного аллигатора. Ничего не произошло.

— Зачем они здесь? — озвучил он вопрос, что занимал и Ника.

— Кто б знал. Если даже мы с тобой считаем их сказкой, простому населению они наверняка кажутся чем-то гораздо более сверхъестественным.

— Если только местные чего-то не замалчивают.

— Не замалчивают или не врут. В частности, для того чтобы вызнать это, мы и прибыли сюда, помнишь?

— Как забыть. Но всё-таки! Чипы размером с булыжник. Кто, когда и почему их врыл в землю — неизвестно.

— «О сколько нам открытий чудных!..» — скучающим тоном процитировал Ник. — Да мы уже пришли. Вон нас и встречают.

Ник склонил голову в вежливом приветствии.

Высокий плечистый и мускулистый мужчина лет сорока с белыми волосами тоже поклонился. Тут все были беловолосыми: мужчины и женщины, старики и дети… да что там, вплоть до новорожденных! Внушительные рост, комплекция и адское здоровье тоже доставались аборигенам с рождения. И совсем не зря, учитывая капризы и своеволие местного климата.

— Ар’Жух, — представился встречающий, слегка порыкивая и чуть округляя звуки.

Ник с Хьюстоном назвались.

— Пойдёмте, — сказал Ар’Жух затем, — я отведу вас к вождю.

Пока они шли мимо в основном одно — и двухэтажных домиков, грудастые двухметровые дамы, их ещё более рослые мужья и жилистые костистые дети — каждый: с ослепительной снежной шапкой волос, — не скрывая любопытства, разглядывали новоприбывших.

«Как думаешь, они нам рады?» — шепнул по телепатеру Хьюстон.

«Думаю, у них нет выбора», — в своей манере ответствовал Ник.

«А серьёзно?»

«Ну а если серьёзно, мы же прилетели помочь. Уж за это-то они нам точно признательны».

И следовало не обмануть надежд коренного населения, потому что слава Союза Планетарных Детективных Агентств бежала далеко впереди собственно Союза. В данной же ситуации ошибка могла значить помимо ощутимого удара по репутации угрозу для жизни. Неверный, неосмотрительный шаг гостей Планеты Бурь — и от двух компетентных, умных детективов сохранятся лишь рожки да ножки.

Ар’Жух приподнял полог широкого остроносого шатра, и Хьюстон с Ником зашли внутрь. Ар’Жух встал у входа, с внешней стороны.

Вождь поселения писал что-то от руки, чернилами, с помощью высокого, пушистого и красиво расцвеченного пера неизвестной птицы. Завидев инопланетных гостей, он тут же отложил перо и встал из-за стола, явив грудь шире Ар’Жуховой и волосы длиннее, чем у встречавшего. Часть волос была завязана в косички кожаными — надо полагать, натуральными — ремешками. Одежда практически ничем не отличалась от обычных, простых и естественных донельзя нарядов поселенцев, разве что её расцвечивали пёстрые буквы, символы и рисунки. Выглядел вождь на 55–60 земных лет.

— Во-Нав, — назвался он. И указал на свободные стулья справа и слева от его стоящего полукругом стола из натурального дерева. — Прошу садиться, дорогие гости.

Представившись и обменявшись рукопожатиями, детективы заняли предложенные места: Ник — слева, Хьюстон — справа.

— Очень рад, что вы почтили нас визитом, — вновь заговорил Во-Нав. — Честно признаться, ситуация на планете близка к критической. Хотя, стоит заметить, с недавнего времени — именно тогда, когда и начались странности, — многие из жителей перестали воспринимать Планету Бурь как родной дом.

— Не могли бы вы рассказать подробности, — попросил Хьюстон.

— Рассказывать придётся очень много — и одновременно крайне мало.

— Как так? — удивился Хьюстон.

Ник покуда молчал и слушал.

— Всё дело в погоде, — объяснил Во-Нав. — С недавнего времени — недели две-три назад — она испортилась. Вы наверняка имеете представление о здешнем климате, а потому и представляете, что для нас, буритан, означает «испортилась». Некоторое время мы держались, думали, справимся сами, переждём. Но погода не то что не налаживалась — ухудшалась с каждым днём. А потом, как говорим мы, будто бы Ведающий потерял нас из виду.

— Климат сделался непредсказуемым, — кратко резюмировал Ник.

— Совершенно! — подтвердил Во-Нав. — Наши метеорологи полностью потеряли уважение в глазах остальных учёных и рядовых жителей. Ещё чуть-чуть, и нам, правящим единицам, придётся вообще отказаться от их услуг, чтобы не дискриминировать себя тем, что держим на ответственных постах неумех. А вы попробуйте представить пост ответственнее метеоролога на планете, где всё — рождение, учёба, работа, жизнь и смерть — зависит от погоды.

Все помолчали.

— Любопытная ситуация, — закусив губу, наконец произнёс Ник.

— А можем мы пообщаться с одним из метеорологов? — поинтересовался Хьюстон.

— Конечно. — Во-Нав поднялся из-за стола. — Пойдёмте, я отведу.

Шатёр метеорологов располагался на другой оконечности поселения. Чтобы добраться туда, они воспользовались машиной Во-Нава, старой модели, обычным граунд-мобилем — без функций езды под водой либо под ней и полёта. Всего авто в поселении, на беглый взгляд, насчитывалось не больше четырёх-пяти десятков. Весьма непривычно — правда, по профессии Нику с Хьюстоном приходилось бывать на очень разных планетах. Эта, впрочем, казалась одной из страннейших: насколько неистовая и сумасшедшая по собственной своей природе, настолько и очаровывающая естественностью обитателей и их общества и законов, заметно приближенных к изначальным, если сравнивать всё с той же старушкой Землёй.

Внешне — массивной комплекцией, волосами цвета снега и шитой натуральной кожаной одеждой — метеоролог не походил на коллег с альма-матер космонавтов, однако прочим, включая круглые очки и въедливый характер, соответствовал им на 100 процентов. Звали его Пактан. Во-Нав познакомил землян и буританина и удалился, не желая мешать.

— Здесь вы видите график погоды за прошлый месяц. — Пактан показал рукой на экран компьютера древнего образца, схожий с современными разве только сверхплоским монитором. — А тут климат нынешнего месяца. — Ещё один жест. — Как видите, разница колоссальная!

Хьюстон больше слушал, а Ник в это время разглядывал графики.

— Раньше подобное происходило? — спросил он.

Пактан уверенно покачал головой.

— Никогда. Нет, мы все годы, что прибываем на планете, живём словно при мировой войне. Но вы только посмотрите на графики — это же полный хаос! Погода не должна… нет, не может вести себя настолько…

— Нагло, — подсказал Ник.

— Да! — охотно согласился Пактан.

— И тем не менее, ведёт, — подвёл черту Ник.

— Увы.

— А что если, — заговорил Хьюстон и ткнул пальцем в первый экран, — что если дело не в погоде?

Наступила резкая, почти что абсолютная тишина.

— Простите? — переспросил Пактан.

— Да, поясни, — сказал Ник.

Тогда Хьюстон снова ткнул в экран № 1, а после в соседний.

— Сравните два графика. Если верить им, климат полностью вышел из-под контроля. Он точно бы развалился на части. Система пропала. Либо… она не исчезала, а её попросту нет. И это также, по сути своей, систематично.

Ник поджал губы.

— М-да. А теперь на понятном языке, пожалуйста.

Хьюстон широким движением рук словно бы охватил оба компьютера и подключённую к ним аппаратуру: принимающие компы, анализаторы, антенны и так далее.

— Аппаратура утверждает, — говорил он, — что заметных изменений в климатических условиях нет. Вместе с тем она уверена: погода значительно отличается от прошломесячной. Это будто… будто другая погода. Вот почему я упомянул новую систему.

— Я, кажется, понял, — заметил Пактан.

— Я тоже. — Ник, подтверждая давнюю привычку, опять покивал. — Погодная система изменилась — точнее, «оказалась заменена» на новую. Но каким образом — никому не понятно.

— Это лишь моё предположение, — решил внести ясность Хьюстон.

Пактан заметно оживился.

— И правдоподобное до невозможности! Если б только установить первопричину!..

Ник усмехнулся.

— Мы с Хьюстоном гении, особенно Хьюстон. Сейчас что-нибудь придумаем. Ну-ка, Хьюстон, выдай ему.

Хьюстон помолчал, потёр подбородок.

— А эти… чипы, — неожиданно вспомнил он, обращаясь к Пактану, — что вы скажете о них?

Ник прислушался.

— Да ничего особенного, — ответил Пактан. — Они бездействуют — скорее всего, сломаны.

— А откуда они взялись на планете?

— Вероятно, от предыдущих обитателей. Или от залётных космических скитальцев.

— Значит, — медленно проговорил Ник (о, у него появилась идея), — вы допускаете, что чипам более… сколько вы тут живёте?

— Скоро разменяем четвёртое тысячелетие, — с гордостью ответил Пактан.

— И вы допускаете, что чипы, по неизвестной причине врытые в землю по всей поверхности планеты и за прошедшие неполные три тысячелетия не заржавевшие и иным образом не испортившиеся, не имеют никакого отношения к вашим проблемам?

— Понимаю вашу мысль, но вынужден огорчить. — Пактан вздохнул, с оттенком неудовлетворённого научного рвения, как почудилось Хьюстону и Нику. — Мы — и не мы одни — многие исследователи каждого поколения тем или иным способом изучали чипы, проверяли на работоспособность, сканировали, пытались подключить к компьютерной аппаратуре…

— И ничего, — закончил за метеоролога Ник.

— Но ведь это не означает, — подхватил Хьюстон, — что от них нет толку.

— Простите? — растерялся Пактан.

— Давайте-ка взглянем на последние данные по исследованию чипов, — сказал Ник, образ в голове которого посекундно принимал чёткость.

Пактан подошёл к компьютеру, за которым не работал никто из его коллег, и ввёл пару команд; затем на экране отобразились схемы и текст. Ник и Хьюстон встали рядом.

— Угу-угу-угу, — приговаривая, читал Ник. — Вот, смотрите!

— Что?! — взволнованно откликнулся Пактан.

Хьюстон заинтересовался не меньше метеоролога.

— Вы, скажем так, обследовали чипы по стандартной шкале пациента, — отвечал Ник.

— То есть?…

— То есть приняли во внимание, что это именно чипы. А теперь представьте, что они — устройства, созданные незнакомой вам расой с неизведанной целью. В этом случае чипы могут перестать быть чипами и стать…

— Чем?

— Не знаю… Да хоть излучателями, например!

— Мы проверяли их на наличие радиоактивного излучения и различные волны…

— Хорошо, — спокойно проговорил Ник. — А вы тщательно изучили окружающее их пространство?

— С целью?

— Установить истинное назначение так называемых чипов, конечно!

— Простите? — Пактана повторно сбили с толка.

— Можете ли вы просканировать чипы и воздух с землёй поблизости от них на молекулярном уровне?

— Сейчас?

— Да.

— Секунду, дам команду помощникам.

Пактан снял с пояса рацию, нажал кнопку приёма и лаконично изложил человеку на том конце линии суть приказа.

— У нас в наличии флайт-анализаторы — недавно доставили с Земли в качестве жеста доброй воли, — рассказал Пактан. — На автопилот помощник ставить не будет, чтобы не тратить лишнее время и зря не рисковать результатами, поэтому возьмёт управление на себя, при помощи пульта.

— Я в курсе, как работают флайты, — бросил Ник, не грубо, а лишь констатируя факт.

— Тогда давайте ждать итогов анализа.

Итоги пришли чуть меньше, чем через час. Раскрыв их на компьютере и пробежав глазами, Пактан потерял дар речи и вмиг остолбенел.

— Теория подтверждается, — лишний раз озвучил Ник.

— Безумная, — размышлял вслух Хьюстон, — но реальная.

Ник постучал Пактана по плечу, выводя учёного из комы и привлекая его внимание.

— Берите переносные морозильники, и идёмте.

Они с Пактаном и ещё двумя метеорологами остановились возле того же чипа, что привлёк внимание детективов по пути в поселение. В руках помощники Пактана держали портативные морозильные установки.

— Чип прогревает рядом находящиеся молекулы, — проговаривал Ник то, что становилось для всех понятным. — Не нагревает — в смысле, не воздействует теплом, — а изменяет их состав и движение образом, необходимым для того, чтобы началась перестройка. И, насколько вы знаете из полученных сегодня результатов исследования, воздействие не ограничивается лишь нагреванием — оно включает также охлаждение, задавание курса молекулам, усиление хаотичного — броуновского — движения и активацию полного бессистемного перемещения.

— Которое и становится новой, неведомой системой, — завершил Хьюстон.

— Катаклизмы вызваны нагреванием и акселерацией хаоса, — продолжил Ник. — Поэтому мы вначале охладим «чип» — чип в кавычках, естественно, — так вот, мы охладим его, дабы сбить планку климатического кризиса, а следом попробуем вывести его из строя, дестабилизируя хаотизирующую функцию. — Ник вытащил из автокобуры карманный бластер. — Ребята, оружие при себе? — обратился он с вопросом к молчаливым, угрюмого вида великанам-помощникам.

Два кратких, полных весомости кивка.

— Тогда вперёд!

Однако им не удалось приступить и к начальной части плана: первый из мордоворотов только успел перевернуть над «чипом» морозилку и потянуться к кнопке выброса (примерно такая же была у пылесосов для выхлопа собранного, до тех пор пока эти аппараты не упразднили роботы-домохозяйки). Далее последовало нечто невообразимое.

Во-первых, затрясся, будто больной в эпилептическом припадке, «чип», разбрасывая вокруг комья земли. Во-вторых, налетел мощнейший порыв ветра, повалив детективов и учёных на землю. В-третьих, порывы залетали, закружили и заревели стаями. В-четвёртых, небо враз потемнело, затянувшись жуткими чёрными тучами. В-пятых, полыхнула молния, и ударил гром. В-шестых, упал с небес подобный водопаду ливень, почти моментально сменившийся полутораметровым в диаметре градом — больше, чем тот, под который едва не угодили Хьюстон и Ник. И, точно катящийся с горы снежный ком, что растёт мгновенно и неизбежно, посыпались в-седьмых, в-восьмых, в-девятых…

— В укрытие! — заорал Ник. — В укрытие!! Хьюс, доставай отражатель! Блин!..

Ливень вымочил их с ног до головы, льдины били больно и до крови. Одному помощнику глыба сломала руку; второму проломила череп, моментально убив, опрокинув и заставив истекать рекой крови. Сумасшедшие потоки воды, впрочем, тут же размыли, стёрли с лица действительности багровую дорожку. Пактану досталось меньше: отделался синяками да кровоподтёками. Детективы, прежде чем спрятаться под отражателями, получили несколько ощутимых ударов.

Вскоре четвёрка исследователей стояла под деревом-щитом, пытаясь отдышаться, осознать происходящее и одновременно кляня чёртову погоду.

— Чтоб меня! — ругался Пактан — как выяснилось через секунду, сам на себя. — Учёный я, учёный, а не додумался до простейшего!..

— Это кажется простейшим, когда есть ответ, — прокомментировал Хьюстон; Ник не разговаривал и выглядел мрачнее дьявола, которому устроили потоп. — А когда он мастерски скрыт?

— Верно, верно, — не стал спорить Пактан.

Помощник-шкаф, с перебинтованной Хьюстоном рукой (аптечка у космического детектива всегда должна быть при себе!), материл погоду на чём свет стоит и даже на чём никогда стоять не думал.

— Проклятые небесные хляби! Да сгинете вы в пасти непрощёного насмешника Ведающего!

— Что? — вдруг вскинулся Ник. — Что ты сказал?! Повтори!

Помощник опешил от такого внимания к его, казалось бы, самым обычным в разразившейся ситуации словам.

— Проклятые хляби… — значительно менее уверенно промолвил он.

— Нет, потом.

— Насмешник Ведающий…

— Да. Да! Вот оно, чёрт же возьми! — Ник задрал к небу голову и разразился безудержным громким смехом.

Хьюстон покосился на него с сомнением и опасением.

— Ник, ты здоров?

— Разве ты не понимаешь, Хьюс? Разве не понимаешь?!

— Чего?

Листья-щиты дерева внезапно, одно за другим, стремительно принялись закрываться, невзирая на то, что небесный водопад лишь прибывал.

— Ведающий! — орал Ник. — Их Ведающий! Тот, кого они с первого дня почитают за владельца и управленца стихий!

— И что? — не понимал Хьюстон.

— Это его шутки.

Хьюстон с возросшим недоверием глядел на Ника.

— Ты сам-то не шутишь? Или спятил?

— Боги всемогущие!.. — пролепетал помощник. — Так он взаправду хохочет… Это не просто слова… не игра смыслов!

— Святая Вселенная, — вторил ему шёпот Пактана. — А ведь ты прав. И человек Ник прав!

— Всё просто до ничего, — продолжал выкрикивать Ник, — до не должно, до не хочу, до не могу поверить! Надо только дождаться последнего подтверждения.

Слушавший всё это Хьюстон сам, без чьей-либо подсказки, поднял взор к небу.

Огромная, безволосая, принадлежащая то ли женщине, то ли мужчине, то ли вовсе неизвестному существу, по небу протянулась колоссальная рука. В километровых пальцах она сжимала сверкающий «город». Пульт управления.

— Мы нарушили верный ход событий, — резюмировал Ник. — С его точки зрения, разумеется.

И усмехнулся.

А потом хохотавший Ведающий нажал объятую красным пламенем кнопку.

(Ноябрь 2015 года)