Кот, Собака, Попугай

Григорий Егоров

Эта книга рассказывает о непростых взаимоотношениях Кота, Собаки и Попугая, которые живут в доме с Этим Человеком. За привычным уютом скрываются трудности и недопонимания, в которых каждый герой ищет своё место. Сквозь бытовые сцены и разговоры животных открываются трагические грани их жизни и прошлого. Но всё меняется неожиданным поворотом, который приводит к поразительной и глубоко эмоциональной развязке.

Кот

Пока Попугай восхищал Собаку своей отвагой, Кот неспешно шел по заросшей тропинке к старому хозяйскому сараю под аккомпанемент цикад.

Сарай представлял собой покосившуюся, обветшалую конструкцию из прогнивших балок и досок. Там, где у него прежде были стены, теперь редкие облезлые дощечки, служащие жилищами для самого большого множества насекомых. Крыша сарая служила больше для виду, сквозь ее широкие расщелины проступал дневной свет, обнажая черную стружку на полу. Если бы кто-то захотел в нем укрыться от непогоды, его ждало бы большое разочарование: от дождей и ветров этот сарай защищал едва лучше, чем клетка. Несмотря на такой непристойный вид, сарай использовался по назначению. Этот Человек хранил там инструменты, однако пользовался он ими не так часто, как раньше.

Подходя к описанному сараю, Кот с долей жалости бросил на него свой умудренный взгляд, зашел в него и прилег у входа.

В метре от входа стоял свежий муравейник.

— Вчера вас вроде не было… — пробурчал Кот.

Муравейник просто кипел работой. Бесконечное число муравьев то и дело мелькало перед глазами Кота. Муравьи группами взгружали на себя солому, травинки, обломки веточек — все, что может пригодиться им в их плотничьем деле. Они тащили груз то к подножию муравейника, то к его вершине. Кто не был занят перегрузкой, носил, видимо, их сегодняшний ужин — мелких и не очень мелких букашек. Кто-то нес павших при стройке собратьев. Остальные были заняты внутри муравейника. Если бы Кот мог их слышать, он бы наверняка услышал глухой топот марширующих муравьев и напевы рабочих песенок.

Кот долгое время пристально смотрел на их труд.

— Пожалуй, самые удивительные создания, эти муравьи, — размышлял он в слух, — такие организованные, дисциплинированные насекомые. Безусловно, талантливые и находчивые. Только разве что пчелы могут с ними сравниться. Работают с утра до ночи, а, может, и ночью тоже. Вот это я понимаю, жизнь ради работы. Только зачем им это? Никогда не видел отдыхающего муравья. Хотя Бог знает, что твориться внутри этих муравейников, сколько я их в свое время не переломал, никогда не заглядывал туда. И какой же смысл их бытия? Бесконечная работа до самой смерти, чтобы потом и тебя кто-нибудь из твоих заложил в фундамент муравейника? Глу-упенькие, достроите вы этот муравейник и что потом? Будете строить новый? А потом еще новее? Вы просто бесцельно раз за разом строите эти домики и разбираете иногда другие… Понимаю я этих малышей или нет, но так уж они устроены. Ничего своей соломы вокруг себя не видят, копошатся всю жизнь. А нет бы чтоб лечь под солнышко, да… — Кот сладко зевнул, и его глаза закрылись.

Шерстку Кота ерошил легкий ветерок, пришедший откуда-то с юга. Он нежно маял березы, и срывал с них пожелтевшие сухие листья, которые, слегка шелестев, падали на солому и потом вновь взлетали. Ветер обдувал дома, и мельком слышались поскрипывания ставней и скрежет отходящего от дома металлического проржавевшего водостока. Ветер — искусный музыкант, дирижёр, руководящий колоссальным оркестром Богом сотворённых инструментов. Эта музыка успокаивает, иногда она волнует и заводит, и всегда она остается очаровательной. Ее разбавляла лишь отдаленная пьяная ругань соседа и лай собак. Подмечал ли старый Кот все это? Нет. Он видел сны.

***

Белая полевая мышь лежит на полянке возле дома и греется на солнышке. Кот, уже изрядно нагулявшийся, весь в каких-то клочьях травы, притаился в цветах и внимательно следит за ней, почмокивая и повиливая белой кисточкой своего пушистого хвоста. На проводах сидят сороки, внимая охоте домашнего хищника, вспоминая собратьев, которых погубил Кот.

Кот подкрался к ней практически вплотную, но ему и этого было мало: он решил потешиться над своей жертвой. Прямо за спиной мышка услышала тоненькое «мяу». Ошарашенный грызун едва успел осознать свою участь, как оказался в зубах у Кота.

Кот дождался, пока мышь не перестала дергаться, и с добычей в зубах он пошел в дом. Хозяйка кашеварила, в духовке подходил молочный поросенок, с которым Кот повздорил еще сутра. Кот подошел к ней и обтерся об ее ноги, и, промурлыкав, положил возле нее свою добычу.

— Оставил, бы ты этих мышей в покое, — ласково сказала Хозяйка.

— Не могу, ведь ты же их так любишь, — промурлыкал Кот.

Она взяла его на руки и, поцеловав, дала ему оставленный специально для него кусочек поросятины.

Такие ужены не были слишком редки, как и не были они каждодневными. Был определенный повод — годовщина свадьбы; какая по счету Кот, к сожалению, уже не вспомнит.

Стол был уже накрыт, только вот из общей картины запахов, окружающих Кота, выбивался один, его источника не было на столе, его не было в доме. Кот ломанулся к двери. Хозяйка последовала ему примеру. Через мгновение входит Хозяин с внушительным букетом полевых цветов.

***

Шуршание разбудило Кота. Он недовольно зевнул, нахмурился и увидел своими ослабшими глазками серое пятно. Это была мышь; она копошилась в соломе. Кот выпустил когти и лег на живот, готовясь к броску. Он прыгнул и угодил мордой прямиком в муравейник, насекомые сразу оказались на Коте, в его шерсти и даже у него в пасти. Искусанный, он с шипением отпрыгнул в сторону, подальше от муравейника. А мышь просто убежала.

Кряхча и ругаясь, Кот отряхнулся от муравьев и пошел по тропинке в сторону дома. Над ним пролетел Попугай и сел на колышек перед Котом:

— А я раньше и подмечал за тобой твоей любви к муравьям.

Кот скорчил гримасу.

— Как дела, Кот? — спросил Попугай.

— Пойдет, — сухо ответил Кот.

— Может, тебе потренироваться на той игрушечной мышке для начала?

Кот фыркнул.

— Ну ладно тебе, не дуйся, — ласково сказал Попугай и вздохнул.

Кот шел вперед, рядом с ним шагал Попугай.

— Ну что, Попугай, ты воодушевил нашего нового друга своими сказками? — спросил Кот, смотря прямо перед собой.

— Между прочим и тебе следовало бы послушать их, мои истории. Вон, посмотри, например, на Собаку.

— А что с Собакой? — засмеялся Кот.

— Ее мои истории, воодушевили, лишили страха, — гордо говорил Попугай, — тебе бы тоже следовало бы послушать историю-другую. От знаешь, почему ты не поймал ту мышь, как и десяток до нее? Кот, ты привык к ошибкам, ты боишься ошибок, ты…

— Заткнись, Попугай, иначе я тебе твой клювик закрою.

— Да ладно тебе, я просто хотел сказать, что ты не настолько бестолковый, как тебе кажется.

Кот зашипел и треснул Попугаю лапой. Попугай завопил:

— Хватит! Если не прекратишь, то Собака тебя разорвет, слышишь, разорвет, как старого столярского пса. Не смей мне больше угрожать!

Кот резко прыгнул на Попугая и оказался прямо на нем, прижимая его лапами к земле.

— Послушай меня Попугай, птичка, которая, как и вся та, что вылупляется из каждого треснувшего яйца, — шипел Кот, — сидел бы ты лучше дома, в своей клетке, где тебе самое место…

Кот окликнул улетающую птицу:

— Стой! Погоди! Столярский пес?

— Да.

— Старый черный пес?

— Да! — чуть издали крикнул Попугай.

Кот задумчиво пошел к дому.