Мосток. Июль сорок первого

Григорий Григорьевич Федорец, 2020

Один из удачных эпизодов боев Красной армии с Вермахтом летом 1941 года при отступлении из Могилева.

Посвящается моему деду Пятилетову Ивану Григорьевичу, русскому солдату, погибшему при освобождении Крыма в мае 1944.

Солнце начало заползать на верхушки берез, цепляясь за макушки сосен и елей. Длинный летний день порядком притомился и мечтал об отдыхе. Мечтал и капитан Кайда, смочив теплой водой из фляжки, пересохшие в трещинах, губы. Покрасневшими от пыли и солнца глазами, он смотрел на белесый проселок, который круто бежал вниз к неширокой речке. Небольшое озеро, по берегам густо поросшее зеленым камышом, яркими бликами играло с июльским солнцем. Речка, плавно вытекая из озера, ныряла под деревянный мост, шириной в одну машину и текла дальше, постепенно набирая ход.

— Как будто и войны нет, — подумал Кайда и вздохнул. Дорога, заполненная в основном беженцами, за мостом, делала плавный поворот и ползла вверх, на гряду, по дуге идущую над озером и густо поросшую лесом.

— Товарищ капитан, звали? — сбоку раздался хрипловатый голос старшины Васюты. Кайда кивнул в сторону лежащей под ними местности:

— Звал. Смотри, место идеальное для засады. Если этот мосток рвануть, будет пробка. Бьем по хвосту и, колонна зажата.

— А, откуда вы знаете про Мосток? Карты ведь этого района у нас нет, — удивился старшина.

— Это я про мост сказал. На той стороне, на бугре ставим батарею на прямую наводку. Устроим немцам западню, — капитан поднес к глазам бинокль.

— Тут деревня имеется, километрах в десяти, если по проселку ехать. Мосток называется. Рядом с ней, железнодорожная станция. А, железка прямиком на восток идет, — рассказывал Васюта.

— Старшина, ты же не местный. Откуда знаешь? — Кайда, перестав разглядывать противоположный склон, повернулся к бойцу. Тот, хмыкнул:

— Я срочную в саперном батальоне проходил. Наша рота, прошлым летом, аккурат здесь работала два месяца. Успели построить полукапонир для двух пушек. Должны были еще доты строить, но не успели. Командование передумало или что. В общем, перевели нас западнее, потом передали к вам, в 210-ю дивизию.

— Полукапонир? Отлично, только что-то не вижу на валу сооружений. Мелколесье одно, — капитан разглядывал крутой склон.

— Заросло все за год. Мы, когда работали, деревья не трогали. Наоборот, приезжали артиллеристы и объяснили, что для сектора обстрела вырубят кустарник непосредственно перед боем, — почесал кончик носа Васюта.

— Умно. Теперь так, батарею на гребень. Я туда. Твоя задача: первое собрать побольше бойцов. Ставь кордон наверху. Всех бойцов, после проверки документов отправляй ко мне. Второе, отправь назад по дороге разведку. Дашь мотоцикл. Пусть в километрах трех, сделают наблюдательный пункт. Скрытно. Среди отступающих могут быть диверсанты. Появятся немцы, пусть запустят две зеленые ракеты в нашу сторону.

И, третье, сапер, подготовь мост к подрыву. Все выполняй. Погоди, вон полуторка с бойцами едет. Останови, старшего ко мне, — Кайда оправил гимнастерку, скинул клапан с кобуры пистолета.

— Командир маневренной группы 86 погранотряда лейтенант Меркутьев, — устало козырнул офицер, замерев перед капитаном.

— Командир 208-го артдивизиона 210-й дивизии капитан Кайда. Ваши документы? — приложил правую руку в фуражке артиллерист.

— Сколько с тобой бойцов? — вернул командирскую книжку пограничнику Кайда.

— Восемнадцать, товарищ капитан, — облизнул пересохшие губы лейтенант.

— С оружием как? — капитан протянул свою фляжку с водой. Пограничник сделал несколько глотков:

— Порядок. Два ручных пулемета, один станковый, у всех ППД, есть гранаты, — Меркутьев вернул фляжку.

— Поступаешь в мое распоряжение, товарищ лейтенант. Есть возражения? — улыбнулся Кайда.

— Немцев здесь бить будем? — кивнул в сторону моста пограничник.

— Будем, обязательно будем, это я тебе ответственно заявляю. Знакомься, мой помощник старшина Васюта, — капитан перевел взгляд на бойца.

— Обстановка, лейтенант такая. За нами идет немецкая мотопехота 10 танковой дивизии. Сегодня утром немцы атаковали наш заслон, остатки танкового батальона. Это на развилке дорог в пятидесяти километрах западнее. Слышите, канонада стихает, думаю немцы прорвались. Наша дивизия отошла на восток. Мы в арьергарде. Надо задержать противника хотя бы на сутки. Приказываю выставить здесь кордон. Встаньте, дальше от спуска, чтобы оттуда не было видно моста. Немцы часто используют диверсантов в форме красной армии. Будь начеку. Нельзя, чтобы увидели наши приготовления. Задача ясна? Есть мысли как действовать? — Кайда внимательно смотрел на Меркутьева. Пограничник немного помолчал:

— С диверсантами сталкивались, опыт имеется. Бойцы у меня обстрелянные. Отступающих, на момент проверки, будем разоружать и формировать команды, повзводно. Потом, с сопровождающими, отправлять к вам, на тот берег. Диверсанты разоружаться не захотят, психанут. Нам на руку. Разберемся, командир. Разрешите выполнят?

— Действуй, лейтенант. Старшина, вышлешь разведку, займись мостом, поторопись. Немцы могут появиться уже

и ночью, — капитан, сняв фуражку, вытер пыльный лоб ладонью.

****

Полукапонир был практически готов, что обрадовало Кайду. Восточный берег оказался много выше западного, и капитан решил сделать на валу наблюдательный пост. Обе гаубицы закатили в казематы, которые еще надо было укрепить с фронта. На обратной стороне вала имелись выработки в песчаном грунте, а мешки, у запасливого Васюты, имелись. Хлопки автоматных выстрелов раздались с той стороны реки, когда Кайда распоряжался о подготовки сектора стрельбы. Он вскинул бинокль, пытаясь разглядеть что происходит. По проселку к мосту размеренно двигалась бесконечная лента людей, а на бугре суматоха. Многие бежали сломя голову, другие лежали прямо на дороге. Выстрелы оборвались также неожиданно, как и начались. Капитан видел, ка солдаты начинают поднимать людей, откатывать в сторону, стоящие на дороге мотоциклы. Разглядев Меркутьева, наводившего порядок, Кайда успокоился. Через пятнадцать минут с того берега примчался пограничник на мотоцикле.

— Товарищ капитан, разрешите доложить? — вытянулся запыленный боец. От усталости ноги не держали, Кайда присел на станину гаубицы:

— Докладывайте, младший сержант.

— При попытке прорыва уничтожена группа диверсантов. Захвачено три мотоцикла с люлькой, ручные пулеметы РПД три штуки, пистолет-пулеметы ППД, гранаты, боеприпасы, коротковолновая рация «Телефункен». Убитых в группе нет, один легкораненый. Среди беженцев потери. Три женщины и ребенок. Девочка, — мрачно закончил доклад пограничник.

— Война, будь она… Меркутьев как? Не зацепило? — насторожился капитан.

— Ни как нет. У командира нюх на диверсантов. До войны наша группа одиннадцать нарушителей границы задержала. Лучшая в округе была, — гордо сказал боец.

— Передашь командиру, через час жду его, — улыбнулся Кайда.

****

Легкие сумерки еще ползали по гряде, а внизу, у реки темень загустела. Бойцы прикатили на верхушку валун, поставили треногу с стереотрубой.

— Прям Наполеон какой перед битвой народов. Барабана не хватает, — усмехнулся Кайда, усевшись на камень и вытянул отяжелевшие, до свинцовости, ноги.

— Что говорите, товарищ капитан. Барабан нужен? Надо, найдем, — возник из сумерек Васюта.

— Ты, не из охотников, старшина? Ходишь неслышно, — вздрогнул от неожиданности капитан.

— В жизни не охотничал. А, хожу тихо, то привычка. На срочной часто проверяющим караула назначали. Вот и научился сапогами не топать. К тому же песок вокруг, шаги глушит, — улыбнулся Васюта.

— Разрешите, товарищ командир, пока нет никого, личный вопрос? — немного смутился он.

— Задавай, Васюта, раз надобность такая возникла, — Кайда наблюдал, как к центру озера от берегов, растекался, густея, туман. Старшина кашлянул:

— Я сильно извиняюсь, скажите, вы, товарищ капитан, так сказать, какого роду-племени? Бойцы болтают, что… ммм… из благородных.

Кайда весело посмотрел на Васюту:

Конец ознакомительного фрагмента.