16 лошадей

Грег Бьюкенен, 2021

Маленький провинциальный городок Илмарш замер от ужаса: на одной из близлежащих ферм найдены шестнадцать отрубленных лошадиных голов, наполовину зарытых в землю. Кто стоит за этой дикой бойней? В чем ее смысл? Какое послание пытается передать миру убийца? Детектив Алек Николе начинает расследование, еще не подозревая, что преступник не намерен останавливаться. Цепь загадочных и на первый взгляд никак не связанных между собой преступлений тянется все дальше. Илмарш накрывает волна паники. Времени у детектива все меньше…

2

В комнате сидит мертвец. Руки завязаны сзади, поэтому он не падает. В воздухе витает пыль и запах газа. В его животе что-то шевелится. Правого глаза нет.

Голод трупа пережил его самого. Желудок кишит бактериями и симбиотическими соками, они продолжают дышать и поглощать организм. Он переваривает сам себя.

Пахнет кошмарной смесью протухшей свинины и сахара. Хуже запаха в мире нет.

В комнате сидит мертвец, но он там не один.

За тем, как с тела берут образец, наблюдают два детектива. Образец — это не ткани жертвы, а три белых кошачьих волоска, найденных в крови.

Купер прижимает маску к лицу — вонь стоит невообразимая. Броситься к окну и блевануть — не вариант. Нельзя дать этим надменным ублюдкам повод сомневаться в ее профессионализме.

Купер впервые видит труп, хотя по ней и не скажешь.

Нужно сосредоточиться только на кошачьей шерсти и ни на чем другом. Сейчас не время проявлять эмоции.

Волоски-то и помогут раскрыть дело. Они позволят найти человека, которого не смог найти никто другой. Они…

•

— Почему мы здесь? — спросила психотерапевт.

В маленькой залитой светом дневных ламп комнате не оказалось часов. Купер взглянула на свои наручные — черные, массивные, с красной окантовкой. Она носила их на левой руке, и от них было больше проблем, чем пользы.

Стоит ей посмотреть на часы, как врач обвинит ее в излишней суетливости. Она каждую мелочь готова использовать против своей пациентки. Ну ни капли жалости.

— Зачем мы здесь, Купер? Давайте вернемся к этому вопросу.

Купер прищурилась.

— Хотите, чтобы я поделилась своими чувствами? — Она выпрямила спину. — Я и так ими делюсь.

— Я хочу обсудить один момент из вашего рассказа. О том, что «не время проявлять эмоции».

— Я тогда впервые оказалась на месте преступления, — со злостью ответила Купер. — Что, надо было взять и расплакаться?

Психотерапевт лишь внимательно посмотрела на нее. Как же она не похожа на предыдущую, милую полную женщину, которая носила мешковатые зеленые свитера, все время улыбалась и с сочувствием реагировала на каждую фразу Купер. А эта…

Какой ледяной взгляд.

— Мне было двадцать пять. Я тщательно изучила место происшествия, забрала кошачью шерсть на экспертизу, вышла из здания, и меня вывернуло прямо на газон. — Купер слегка подалась вперед. — По-моему, неплохо справилась.

— Как думаете, вы были готовы к такой работе?

— Конечно, иначе бы меня туда не отправили.

— Вы же не полицейский и не эксперт-криминалист, вы…

— Я была готова, — перебила ее Купер. — И вообще-то я профессионал своего дела.

— Вы ветеринар.

Купер отвела взгляд. Возникла пауза, поэтому она повернула левую руку и вновь взглянула на часы.

14:18.

14:19.

— Кошачьи волоски, обнаруженные на ноге жертвы, привели нас к другу его зятя. Такую же шерсть мы нашли в доме сестры погибшего, выследили приятелей ее мужа и вышли на этого человека. Найденные улики помогли обвинить его в убийстве.

Психотерапевт опять замолчала, и Купер напряглась.

— Кажется, вы до сих пор не понимаете, чем именно я…

— Почему вы так отчетливо помните запах?

— А вы знаете, как пахнет от мертвеца?

Врач покачала головой.

— Этот «аромат» затмевает все остальное. — Купер взяла с пола бутылку воды и сделала глоток. — Некоторые части тела продолжают функционировать и после смерти — я имею в виду не душу и все такое, а кишечник.

— Вы сказали, что мы сами себя перевариваем.

— Именно так. Бактерии внутри нас начинают все уничтожать.

— Значит, это все-таки не мы сами.

— Человек на шестьдесят процентов состоит из воды. В нашем теле много всего помещается.

Купер выпрямилась и еще раз посмотрела на часы: 14:23. Психотерапевт изучала свои записи.

— Почему вы стали ветеринаром? — спросила она, и Купер перевела взгляд на врача. — Почему выбрали такую профессию?

— Хотела помогать животным.

— Серьезно?

— Да.

— Просто помогать — и все?

Купер не ответила.

— Когда хотят помогать животным, то лечат их. А вы, если я правильно понимаю, занимаетесь немного другим.

Купер кивнула.

— Так почему вы сделали выбор в пользу этого занятия?

— Потому что не хотела зарабатывать на жизнь любезностью.

— И к кому вы не желали быть любезной?

— Не к кому, а с кем.

— Купер… — Психотерапевт вздохнула.

— Ни с кем.

— Что вы имеете в виду?

— Многие люди совсем не задумываются о том, что однажды они умрут.

— И откуда вам это известно?

— Так же, как и вам, — по работе, — фыркнула Купер. — Большинство вообще не понимают природу смерти. Это сразу видно по лицам, стоит только завести такой разговор. «Ой, я совершенно не боюсь умереть, лишь бы не было больно. Ведь если ты мертв, тебе уже все равно, так зачем волноваться?»

— Ну и зачем волноваться?

— Как раз из-за того, что будет «все равно». Никто из нас не сможет осознать, что он умер, поэтому все то, что мы испытываем в данный момент, что мы ощущаем каждую секунду, — все это исчезнет, как будто ничего и не было. В конце нас ждет пустота.

— Другие ведь продолжат жить, — возразила психотерапевт.

— А какая разница?

Снова тишина. Купер уже не смотрела на часы.

— Я пошла учиться на ветеринара, так как не знала, чем еще заняться.

— А теперь…

— Теперь мне тридцать один, и я уже много лет не сталкивалась с живыми пациентами.

— И что вы чувствуете по этому поводу?

— Да ничего.

— Может, сожалеете?

— Нет, я…

Врач сделала какие-то пометки.

— Продолжайте.

— Я люблю свою работу.

Психотерапевт положила блокнот на стол.

— Нелегко далась вам эта фраза. Это видно и по вашей позе, и по интонации. Любопытно.

— Рада, что для вас все это так увлекательно.

— Купер…

За окном темнело.

— Я не смогу помочь вам, если вы не поможете мне, — заявила врач.

— А я и не хочу вам помогать. Меня просто заставили сюда прийти.

— Вы уже об этом говорили.

— Говорила.

— Купер, мне казалось, вас волнует мысль о том, что вы тратите жизнь впустую. Но вы, похоже, ничего не хотите менять.

— Да, похоже на то.

Врач напряглась и неуверенно продолжила:

— Расскажите мне про…

— Вы в курсе, что ветеринары кончают жизнь самоубийством в четыре раза чаще всех остальных? — После паузы Купер добавила: — Эта статистика ведется на протяжении многих лет, мы постоянно умираем.

— И как вы думаете, почему?

— Просто мы знаем, как прервать страдания.

Долгое время обе молчали и просто смотрели друг на друга — не сказать что злобно, но и не по-доброму. Дыхание Купер участилось.

Психотерапевт все-таки нарушила тишину:

— Почему мы здесь, Купер? Я задавала этот вопрос двадцать минут назад, но вы так и не ответили.

— Я же сказала.

— Нет, истинную причину вы не назвали.

Купер не сводила с нее взгляда.

— Вы должны произнести это вслух.

— Потому что мои сослуживцы думают, что я не справляюсь со стрессом. Потому что они решили, что так будет лучше. Только они меня совсем не знают.

Врач вздохнула.

— Я спрошу опять, и на этот раз давайте честно.

Купер молчала.

— Почему мы здесь, Купер? На самом деле?

В коридоре послышались шаги. Она глянула на часы: 14:38. Осталось совсем чуть-чуть.

Купер никак не могла расслабиться, глаза устали.

— Из-за лошадей, — сказала она. — Мы здесь из-за лошадей…