После…

Гийом Мюссо, 2004

Натан Дель Амико жил с уверенностью, что главное в жизни – работа. Карьера успешного адвоката – то, чем он, человек из низов, на самом деле мог гордиться. В жертву карьере он готов был принести все, в том числе отношения с самыми близкими людьми. Разрыв с женой отрезвил его, он понял, что очень многое упустил, что разучился отличать главное от второстепенного. Есть ли шанс переиграть судьбу? Или хотя бы как можно дольше оставаться с теми, кто ему дорог? Здесь. Сейчас. Потому что никто не знает, что будет после…

1

Одни рождаются великими, другие достигают величия…

Шекспир^[1]

Манхэттен

Наши дни. 9 декабря

В это утро, впрочем как и во все остальные, Натана Дель Амико разбудили два звонка. Он всегда заводил два будильника: один механический, другой на батарейках. Мэлори это ужасно веселило. Натан съел на завтрак кукурузные хлопья, надел тренировочный костюм и старые кроссовки «Рибок» и отправился на ежедневную утреннюю пробежку.

В лифте он посмотрел на себя в зеркало: молодой спортивный мужчина, только лицо усталое. «Отдых тебе нужен, вот что я тебе скажу», — подумал он, пристально разглядывая синие круги у себя под глазами. Потом до самого верха застегнул куртку, надел теплые перчатки, шерстяную шапку с эмблемой команды «Янки» и вышел на улицу.

Натан жил на двадцать третьем этаже небоскреба «Сан-Ремо», одного из самых шикарных зданий Верхнего Вестсайда; окна выходили прямо на Сентрал-Парк-Уэст.

Было еще темно, очертания небоскребов по обе стороны улицы только начинали выступать из темноты. Обещали снег, но прогноз пока не подтвердился. Натан побежал трусцой.

Город выглядел празднично: повсюду гирлянды, двери домов украшены рождественскими венками. Пробежав не останавливаясь мимо Музея естествознания, Натан углубился в парк. В этот ранний час здесь не было ни души, холод не располагал к прогулкам. С Гудзона дул ледяной ветер, сметая мусор с беговой дорожки, которая огибала искусственное озеро посреди парка.

Считалось, что до рассвета бегать вокруг озера опасно, но Натан не обращал внимания на эти разговоры: он бегал здесь уже много лет, и с ним до сих пор ничего не случилось. Ни за что на свете он не отказался бы от ежедневной пробежки!

Через сорок пять минут он остановился около Траверс-роуд, выпил воды и сел на лужайку, чтобы передохнуть. Подумал о мягких зимах Калифорнии, вспомнил побережье Сан-Диего с пляжами, растянувшимися на десятки километров и будто специально придуманными для пробежек. В мгновение ока воспоминания захватили его целиком. Он словно наяву услышал звонкий смех своей дочери Бонни. Как он по ней соскучился! В воображении перед ним предстало лицо его жены Мэлори, ее огромные глаза цвета морской волны…

Натану пришлось сделать над собой усилие, чтобы прогнать наваждение. «Хватит бередить раны!» — подумал он, но продолжал сидеть на траве. После того как несколько месяцев назад жена ушла от него, на душе у него было тоскливо и пусто. Он и не подозревал, каким одиноким и несчастным можно себя чувствовать… На глазах у него выступили слезы, но ледяной ветер тут же высушил их.

Натан глотнул воды. С самого утра он чувствовал в груди какую-то тяжесть, ноющую боль, которая мешала как следует вдохнуть. В воздухе закружились первые хлопья снега. Натан встал и поспешил домой, нужно было успеть принять душ перед работой.

Безукоризненно выбритый, в темном костюме, Натан вышел из такси на углу Парк-авеню и 52-й улицы и направился к стеклянной башне, где находились офисы компании «Марбл и Марч». «Марбл» была самой успешной адвокатской фирмой в Нью-Йорке: более девятисот служащих на территории Соединенных Штатов, и почти половина из них — здесь.

Натан начал карьеру в представительстве в Сан-Диего и сразу завоевал всеобщее расположение — сам директор фирмы Эшли Джордан предложил перевести его в Нью-Йорк. Так в тридцать один год Натан вернулся в город своего детства, где его ждал пост заместителя начальника отдела слияний и поглощений. Удивительный взлет в таком возрасте.

Натан осуществил свою мечту — стал одним из самых молодых и знаменитых адвокатов. Он преуспел в жизни. Для этого он не играл на бирже и никогда не пользовался связями, чтобы чего-то добиться. Он зарабатывал деньги собственным трудом — заставлял уважать закон и защищал права граждан и компаний. Блестящий юрист, богатый и гордый собой — таким выглядел Натан Дель Амико со сто роны.

Первую половину дня он занимался текущими делами и встречался с подчиненными. В полдень Эбби принесла ему кофе и соленые крендели с тмином и сливочным сыром. Вот уже много лет Эбби была его помощницей. Она родилась в Калифорнии, но настолько привязалась к Натану, что последовала за ним в Нью-Йорк. Средних лет, не замужем, она всю себя отдавала работе. Натан полностью ей доверял и поручал самые ответственные дела. Эбби обладала незаурядными способностями, что позволяло ей выдерживать бешеный темп, который задавал Натан.

На ближайший час не было запланировано никаких встреч. Натан решил воспользоваться паузой и отдохнуть. Боль в груди не проходила. Он ослабил узел галстука, потер виски и брызнул в лицо холодной водой. «Перестань думать о Мэлори!» — приказал он себе.

— Натан? — Эбби вошла без стука, как всегда, когда они оставались одни, и, напомнив расписание на вторую половину дня, добавила: — Утром звонил некто Гаррет Гудрич, он попросил о срочной встрече.

— Гудрич? Никогда не слышал.

— Это известный врач. Как я поняла, он от Эшли Джордана, его друг детства.

— Что ему нужно? — удивился Натан.

— Не знаю, он не сказал. Сказал только, что Джордан считает вас лучшим.

Это правда, я еще не проиграл ни одного процесса. Ни одного.

— Пожалуйста, свяжите меня с Эшли.

— Час назад он уехал в Балтимор, по делу Кайла.

— Ах, да! В котором часу придет этот Гудрич?

— Я назначила ему на семь.

Эбби уже вышла из кабинета, но вернулась, просунула голову в дверь и добавила:

— Наверное, пациент подал иск против какого-нибудь врача. Или еще что-нибудь в этом роде.

— Да, возможно, — согласился Натан, снова погружаясь в чтение бумаг. — Если так, отправим его в отдел на четвертом этаже.

Гудрич пришел чуть раньше семи, и Эбби сразу же проводила его к Натану. Это был высокий мужчина лет шестидесяти с мощными, как у борца, плечами. В кабинет он вошел уверенным шагом, остановился в самом центре. Он снял пальто и отдал его Эбби. Запустил пальцы в седые волосы, пригладил густую шевелюру. Задумчиво поглаживая короткую бороду, пристально посмотрел на Натана. Когда их глаза встретились, Натан внезапно почувствовал себя плохо — он стал задыхаться, в глазах потемнело…

Примечания

1

Перевод Е. Линецкой.