Алая раковина сердца. Инди-новеллы

Георгий Нипан

Реальные чувства, сжигающие дотла, и нереальные обстоятельства, ускоряющие процесс медленного тления до взрывного самоуничтожения.

Неделя вторая

Алая раковина сердца

Хорошо было Сережке, он дремал возле шофера, честно выполнив обязанности свидетеля. Поставил подпись, выпил за здоровье молодых и теперь, склонив голову, тихо сопел в две дырочки. Глебу было хуже, он мог прикрыть глаза, и чем-нибудь заткнуть уши, но некуда было деваться от рук молодой супруги. Новобрачная, не переставая, лапала Глеба — свежеиспеченного мужа. Открыто, как бы афишируя, что это теперь ее имущество, она поглаживала ногу Глеба и нашептывала, что с ним сделает ночью. Но это не так раздражало, как прикосновения влажных ладоней и мокрых губ, когда казалось, лягушка шлепается на щеки, лоб и шею. Впрочем, в машине сидела еще одна лягушка — свидетельница, школьная подруга молодой супруги, ее активная болельщица на свадебной церемонии, но с ней Глебу, спаси и сохрани, не нужно было проводить брачную ночь.

Мрачное настроение отчасти скрашивали остальные машины свадебного кортежа. Сидящие в них гости веселились, как могли, приставая к каждому встречному со стаканом, как с ножом к горлу. То и дело из машин кто-нибудь вываливался, процессия останавливалась, и потерянного с гиканьем и визгом запихивали назад. Умудрились напоить французским шампанским двух автоинспекторов. Потом подобрали на дороге какого-то старого желудя в ватнике. Он спрашивал, кто невеста, и лез ко всем целоваться.

Жаль, что Сережка дремлет, он бы обогатил эти нехитрые развлечения великолепными комментариями. Нет, пусть лучше спит, а то начнет говорить — не остановишь. И без того тошно.

— Глеб, что ты наделал? Зачем тебе эта чужая женщина? Ты попался, страшно попался. Теперь ты ее собственность. Она будет читать твои письма, устраивать скандалы из-за десятиминутных опозданий, толочься возле тебя во время телефонных разговоров и ревновать, жутко и беспричинно. Ты будешь уходить, но никогда не уйдешь. Тебя не отпустит эта красивая, сильная и образованная стерва.

— Спи, Сережа, спи, брат. Помнишь, как мы ездили, сорвавшись с занятий, на осеннее море? Сильно штормило, и волна вынесла раковину. На темные гниющие водоросли алую раковину, похожую на человеческое сердце. Раковина была хрупкой и тонкой, со множеством темных закоулков. Я поднял ее и почувствовал тепло, как будто моя ладонь сжимала чью-то маленькую и мягкую ладошку. Я поднес ее к уху и прислушался. «Мой милый», — прошептала раковина, а может, прошуршал песок. «Мой милый», — повторила раковина, и невидимые пальцы коснулись моих волос, а может быть, это был ветер. «Мой милый», — пропела раковина, и мне на щеку упала слезинка. Стекая, слезинка коснулась губ, и я почувствовал, что она соленая, а может быть, это была капелька морской воды. Так захотелось стать маленьким-маленьким муравьем, побежать по перламутру раковины и в одном из ее закоулков увидеть ту, что меня зовет. Но резко крикнула чайка, тяжелый плоский камень прилетел, рассекая воздух, и разбил алую раковину на моих ладонях. Она рассыпалась на крошечные осколочки, и появилась капелька крови. Это один из осколков порезал ладонь. А может быть, это была не моя кровь?

Я не знаю, кто бросил этот камень! Может, холодное безжалостное море, а может, завистливая горластая чайка. Ведь кто-то бросил камень в сердце, и я не нашел ЕЕ. Я не нашел ЕЕ, и мне закружили голову наглые крикливые чайки.

Конец ознакомительного фрагмента.