«Идиот» не Достоевского и прочая отсебятина

Георгий Алексеевич Серов, 2020

Что произойдёт, если Достоевский придёт к современному редактору, получить аванс за "Преступление и наказание"? Что произойдёт, если в вашем теле поселится гусеница? Имеют ли книги загрузочные коды смерти, воздействующие на читателя? Ответы на эти, как, впрочем, и на другие вопросы вы сможете найти на страницах данной абсурдистской книги.

Орýга (То, что живёт во мне)

Не так давно в далёкой латиноамериканской стране — Колумбии — в печать вышла книга «Чудовищная измена» писателя — Хуана Хосе Виторио Сантего (в дальнейшем Хуана Сантего или просто Сантего), который, увы, малоизвестен российскому читателю. Конечно же, в России достаточное количество самобытных и оригинальных писателей, переводится громадное количество творений зарубежных авторов, что и обуславливает, на наш взгляд, досадное невнимание со стороны переводчиков испаноязычных авторов к данному писателю. Мы даже опасаемся, что имя Сантего этим самым переводчикам и не известно.

Грустную историю самого писателя мы приводили в очерке «Загрузочный код», который никто не читал. Здесь же мы осмелимся представить читателю краткий рассказик из его шестнадцатитомного сочинения «Детальное описание закоулков метафизического ужаса».

Разворачивающаяся перед глазами читателя картина метафизического ужаса бытия начинается с достаточно безобидной миниатюры, повествующей о молодом человеке, случайно покончившем жизнь самоубийством.

Автор осмелился привести здесь краткое содержание данной миниатюры, стараясь, по возможности, сохранить присущие Сантего обороты речи, хотя, сами понимаете, такое при осуществлении перевода литературного произведения практически невозможно.

Орýга

(То, что живёт во мне)

С малых лет юный Фернандо Орýга начал замечать, что под его кожей обитает некое мерзкое создание. Судя по ощущениям, это была гладкая гусеница-сороконожка длиной сантиметров сорок.

Он заметил определённую особенность в поведении сороконожки. Когда разум его спал, не был сосредоточен, она проявлялась, начинала копошиться, ковыряться где-то в районе лодыжек или бёдер, вздымая бугры на коже Фернандо. Он чётко ощущал это, находясь на границе сна и яви. Зачастую он вскакивал с кровати, откидывал одеяло и в панике начинал щупать свои ноги, пытаясь задавить эту гадость, высасывающую из него все соки.

Он долго и мучительно засыпал, поскольку как только прекращалась связь с миром материального и его мозг, утомлённый бесконечной борьбой, отключался, ужасное создание, жившее в его организме, начинало своё кропотливое шевеление в подкожных слоях.

Каждый раз утром, когда мозг находится ещё в стадии подготовки к пробуждению, а организм уже начинает впитывать в себя ощущения через органы чувств, Фернандо, благодаря своей вечной спутнице — сороконожке, которая, по всей видимости, хозяйничала в организме несчастного мальчишки, перемещаясь по ногам, ягодицам, нижней части живота.

Зато когда он сосредотачивал свои мысли на этом мерзотном создании, оно, словно опасаясь быть обнаруженным, пропадало, исчезало, по-видимому, в каких-то подкожных, а может, внутримышечных или внутрикостных норах.

Конец ознакомительного фрагмента.