1941: фатальная ошибка Генштаба

Геннадий Спаськов, 2017

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы: – если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941? – кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта? – какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны? – что случилось со Сталиным вечером 20 июня? – почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта? – почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт? – почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

© Спаськов Г. Н., 2017

© ООО «ТД Алгоритм», 2017

Введение

Загадка событий кануна 22 июня 1941 года до сих пор вызывает обостренный интерес занимающихся историей. Но, несмотря на такое внимание, разобраться с теми событиями историки не сумели по сей день.

В 1953 году умер Сталин, а через три года советскому народу и всему миру объявили, что причиной наших поражений в начале войны стало то, что Сталин якобы не верил в нападение Германии и запретил приводить войска Красной армии в боеготовность. С 1956 года эта установка стала государственной политикой СССР в области истории войны, и другое мнение в средствах массовой информации не допускалось. (В качестве официальной позиции правящего слоя это сохранилось и после гибели СССР.)

Но подобный режим цензуры был установлен и в странах Запада, называющих себя свободными и демократическими. Казалось бы, политические противники и антагонисты во всем, советские коммунисты и западные капиталисты трогательно сошлись в единой оценке действий Сталина накануне войны! Мол, все видели, что немцы вот-вот нападут, и один только Сталин ничего не понимал и не видел. Но могло ли быть так, чтобы опытнейший и многолетний глава страны, самый осведомленный человек, безусловно признанный друзьями и врагами мудрым и дальновидным руководителем, вдруг оказался полным слепцом (если не глупцом) в вопросе, который тогда был абсолютно ясен всем вокруг?

Несмотря на явный абсурд, такая позиция была принята и до сих пор исповедуется абсолютным большинством историков. Причем она настолько крепко вбита в их сознание, что они не только не видят нелепости своей позиции, но и неспособны заметить и связать в единую картину массу фактов, которые вопиют об обратном и буквально лежат на поверхности — только протяни руку и возьми.

Но это отнюдь не единственный пример вопиющей нелепости в общепринятой версии тех событий. Предположим, что, изучая военную и международную политику СССР в послевоенный период, мы совершенно не учтем противостоящий ему военно-политический блок НАТО и исходившую от него угрозу.

А между тем подобный абсурд не только допускается, но уже более полувека является обязательным правилом при изучении военных мероприятий Советского Союза в канун Великой Отечественной войны. К примеру, описывая предвоенную обстановку в приграничных войсках, участники войны постоянно отмечали следующий важный момент. Практически любые перемещения войск у границы с целью повысить их боеготовность проводились только с разрешения высшего военно-политического руководства, сопровождаемого строжайшим требованием «не допустить провокаций».

Однако, что это за провокации и почему их следовало так опасаться, как правило, не объясняется. Точнее, иногда поясняют, что провокации могли дать немцам повод к войне. Но если те имели желание и возможность начать войну, то зачем им какой-то повод? Напасть ведь можно и без повода — что они, в конце концов, и сделали. Либо, на худой конец, самим придумать любой повод, в чем у них также был приличный опыт.

Историки должны были разобраться и объяснить, чего именно так опасалось советское военно-политическое руководство в самый канун войны. Но и здесь они оказались бессильны (к счастью, не все, об исключениях будет сказано ниже), и в их трудах военно-политическое руководство СССР выглядит некими пугливыми самодурами, которые боялись неизвестно чего. Недругам СССР-России это всегда нравилось, но соответствует ли такая картина той, реальной действительности? Не заблудились ли в трех соснах сами историки? Ведь за объяснением им далеко ходить было не надо.