Храмы земли Невельской. История. Люди. Факты

Геннадий Синицкий

В книге собраны исторические материалы о православных и единоверческих приходах, церквях, часовнях, священнослужителях Невельского уезда Полоцкой и Витебской епархии XIX – первой половины XX веков.Издано с благословения благочинного Невельского церковного округа Великолукской епархии протоиерея Петра Нетреба.

КАРАТАЙ

НИКОЛАЕВСКАЯ ЦЕРКОВЬ

Желание иметь каменный храм в Каратае зародилось у прихожан задолго до 1908 года, и побуждала их к скорейшему устройству нового храма. Прежняя приходская деревянная церковь обветшала от неумолимого течения времени, а приход по количеству душ увеличился настолько, что храм уже не мог вмещать всех молящихся в большие праздники и многие из них были вынуждены стоять во время совершения богослужения вне его стен. Совместно с прихожанами причт начал искать выход из такого затруднительного положения. Текущий ремонт и исправление недостатков в старой церкви постоянно вели к уменьшению церковных средств.

Часть трёхверстовой карты карты Невельского уезда XIX века

31 августа 1897 г., прихожане собрались в селе Каратай для обсуждения вопроса о капитальном ремонте здания церкви. Здесь, от присутствующих на собрании бывших подрядчиков они узнали, что на данный ремонт потребуется употребить более 1000 руб. местных средств, ведь к этому времени церковь уже простояла в Каратае более века. Если быть точным — 108 лет, так как была построена в 1789 году. Поэтому строители предупредили людей, что спустя какое-то время прихожанам всё равно потребуется вновь собирать деньги на новый ремонт.

Местный священник Арсений Лузгин, внёс предложение о целесообразности постройки каменной церкви и просил разрешения у сельчан дать согласие на возбуждении ходатайства перед Епархиальным начальством о дополнительном отпуске казённых денег к местным средствам, какие уже имелись у церковноприходского попечительства.

Прихожане одобрили предложение пастыря и, впоследствии, Святейший Синод поддержал их в решении этого вопроса. По смете 1902 — 1903 гг. на постройку нового каменного храма в селе Каратай было выделено 15 000 рублей. В 1902 г. были получены проект и составлена смета постройки, равная 21 629 р. 4 коп., которая сложилась в совокупности из казённых и местных денежных средств.

Когда пришло время закладки нового храма, промеж жителей произошёл разлад относительно места его обустройства. Некоторые прихожане желали, чтобы церковь была построена в чистом поле, вдали от жилых строений, а другая (большая) настаивала на постройке в центре села. Местному причту пришлось приложить немало усилий, чтобы примирить сельчан в пользу строительства храма в самом Каратае.

Позже нашёлся подрядчик на возведение храма, из бывших в то время мастеров на строительстве Петербуржско — Витебской железной дороги — Дмитрий Михайлович Бондарев, уроженец Черниговской губернии. Он согласился на все 43 пункта из условий населения, какие ему и были озвучены местным временно — строительным комитетом и позже выполнил все поставленные перед ним задачи досконально. Поэтому неудивительно, что 27 мая 1908 года при обозрении Каратаевской церкви Его Преосвященством Полоцкой и Витебской Епархии, Владыка Серафим (Мещеряков) обратил своё благосклонное внимание на особое благолепие храма.

И действительно, величественное здание церкви представляло собой виртуозную работу мастера, с рельефными до мелочей колоннами из тёсаного кирпича, наружным цоколем метровой высоты из тёсаного камня и водосточными трубами прекрасной заводской работы.

Внутри храма имелся трёхярусный иконостас с иконами на золочёном фоне чеканной работы, бетонный пол из разноцветных рижских плит расположенных симметрично, три железные печи хорошей работы и многое другое.

Всё это заставляло признать новый Каратаевский храм одним из лучших в Невельском уезде.

Кроме этого, следует отметить, что церковь располагалась на дивном месте. Она стояла на возвышенности, имея с трёх сторон довольно высокую искусственную насыпь, устланную для прочности, по откосам, колотым камнем. Была обнесена оградой по всему периметру и имела прекрасный вид на озеро и проходящую за ним железную дорогу.

К всенощному бдению, накануне освящения храма, к церкви со всех сторон начал стекаться народ. Службу вели трое священников. Закончилось бдение за два часа до полуночи, а на следующее утро, 8-го июля 1908 года, к ним присоединились ещё пятеро пастырей.

Прибывающий народ переполнил просторную церковь, и даже пространство между храмом и оградой.

После ранней литургии, совершенной в старом деревянном храме местным священником Арсением Лузгиным, пастырем Ракитинской церкви Стефаном Квятковским было совершено малое освящение воды.

Само же освящение нового храма было начато в 10 часов утра и было совершено местным благочинным — священником Сокольникской церкви Михаилом Борисовичем, при участии следующих священников: Витебского Успенского собора Сергия Лузгина, Плисской церкви Петра Серебреникова, Комшанской — Стефана Яновского и Болоздынской — Александра Завилейского. В процедуре также принимали участие пастыри: Ракитинской церкви — Стефан Квятковский, Каратаевской — Арсений Лузгин и Ивановской — Павлин Мурашкин.

На освящении все присутствующие особо отметили стройное и умелое пение на клиросе хора девочек, прибывших в Каратай из Плисской церковноприходской школы под управлением крестьянина Плисского прихода Михаила Васильевича Макарова.

Богу было угодно, чтобы и погода в этот день соответствовала высокому религиозному торжеству. День выдался солнечный, весёлый и тёплый.

По совершении освящения храма, было провозглашено обычное многолетие, а также произнесены поучения.

Первое из них было сказано местным благочинным. В нём проповедник, указав на особую важность возведения нового храма. Он отметил его особое благолепие, и обратил мысленные взоры слушателей на освящение и судьбу храма Соломона, который был несравненно великолепнее Каратаевского, но несмотря на это, оставил после себя только жалкие развалины… Где же причина этому? Без сомнения, в самом еврейском народе, которому Господь через царя Соломона, явившись ему в видении в ночь освящения, ясно возвестил, что храм его будет жить до тех пор, пока народ будет верно служить единому истинному Богу. Именно в этом причина долговечности любого храма Божьего и Каратаевского в том числе.

Второе поучение было сказано священником Витебского Успенского собора Сергием Лузгиным, на тему: «для чего строятся храмы». Затем последовало третье поучение, произнесённое священником Комшанской церкви Стефаном Яновским — «в защиту храмов» (против лжеучения штундистов). Во время Божественной литургии вместо запричастного стиха местный священник Арсений Лузгин произнёс четвёртое поучение.

По окончании литургии и совершении молебна святителю Николаю Чудотворцу, в честь которого был освящён новоустроенный храм, начался крестный ход на воду с особенно чтимой жителями Каратаевской местности иконой Ахтырской Божией Матери. Как писал очевидец тех событий: «Собравшийся на торжество народ, движимый религиозными чувствами, массой устремился за иконой Богоматери. Все желали нести её святой образ, спешили облобызать его и практически каждый из молящихся считал необходимым выразить своё благоговение к ней».

В 3 часа пополудни в Каратае закончились торжества освящения Николаевского храма. Как позже свидетельствовал об этом благочинный священник 3-го Невельского округа Михаил Борисович:

«Никто так не потрудился в создании Каратаевской церкви, как местный священник Арсений Лузгин, причём немало посодействовал ему в этом святом деле и местный земский начальник — прихожанин Каратаевской церкви Михаил Петрович Янковский, и нельзя не поскорбеть о той невнимательности, с какой отнеслись некоторые иереи округа к торжеству освящения, не явившиеся на него без уважительных причин и, как следствие, не проявившие ревности о славе Божией, а также не пожалеть об отсутствии при Каратаевском новом благолепном храме не только способных, но и усердных к преподаванию пения псаломщиков».

Историческая справка по данным 1903 года:

В селе Каратай имеется деревянная церковь св. Николая Чудотворца (1789), крытая гонтом, не отапливаемая. К ней приписаны: деревянная кладбищенская церковь Александра Невского в селе Карулино (1898), часовня в имении Заиванье во славу св. апостолов Петра и Павла (1856).

Ежегодно 29 июня совершается крестный ход из храма в часовню.

Церковные ярмарки — в день Преполовения и 14 сентября. На момент 1785 — 1847 гг. имеется земля в количестве 65 десятин (70,8 Га), леса 5 десятин (5,45 Га). Посева исполу: 5 четвертей озимых, 9 четвертей яровых, 30 возов сена.

Кроме этого имеются две пустоши:

1) «Тихоновка» (1785 — 1847) 50 десятин 1442 кв. саженей;

2) «Дядино» (1785—1845) 24 десятины 1200 кв. саженей.

В церковной собственности находится половина озера «Голоново». Для священника разбит плодовый сад. Последние причтовые постройки датируются 1866 г.

Количество прихожан — 4031 человек, проживающих в 75 населённых пунктах Карулинской, Трехалёвской и Чупровской волостях.

В приходе проживает 124 раскольника.

Имеется общеобразовательная школа Министерства народного просвещения (1867) с общежитием на 55 учеников и школы грамоты в деревнях Карманы, Кудиново и Подсосно.

По материалам газеты «Полоцкие Епархиальные ведомости», 1903 (№10), 1908 (№32).

Примечание:

В ф.39 Государственного архива Псковской области хранятся метрические книги Каратаевской церкви за 1881, 1882, 1914 гг.

В данной церкви служили:

Священник — Фёдор Иванович Лузгин с 03 ноября 1849 г. по 06 декабря 1885 г. (см. раздел «Священнослужители»).

Диакон — Василий Лузгин, умер 07 октября 1874г.

Причётчик — Трифиллий Высоцкий до сентября 1874г.

Причётчик (а позже псаломщик) — Иван Короткевич с осени 1874г. Умер 30 августа 1899 г.

Церковный староста — Фёдор Егоров с марта 1883г.

Просфорня — Анна Лузгина, умерла 21 июня 1883г.

Священник — Арсений Лузгин с декабря 1885 г. В апреле 1888 г. награждён набедренником. Награждён наперсным крестом в 1912 г. 12 июля 1912 г. назначен на должность члена благочиннического совета 2-го Невельского округа. С 1874 г. был наставником, а впоследствии законоучителем Каратаевского народного училища.

Церковный староста — Иван Николаев, упоминается в апреле 1887 г.

Псаломщик — Иван Игнатович, уволен за штат 23 октября 1889 г. С 04 января 1890 г. (по прошению) вернулся в штат церкви. 28 февраля 1890 г. перемещён в Гультяи.

Псаломщик — Николай Тихомиров с 23 октября 1889 г. по 04 января 1890 г.

Псаломщик — Василий Садовский с 28 февраля 1890 г.

Диакон — Иосиф Сазоновский, 05 марта 1906 г. перемещён к Усмынской церкви Велижского уезда.

Псаломщик — Владимир Игнатович с 06 марта 1906 г. (Перемещён от Полтевской церкви Витебского уезда, на вакансию 2 — го псаломщика). Резолюцией Его Преосвященства от 9 октября 1911 года за №5652, ради пользы службы, перемещён на вакансию псаломщика к Лесохинской церкви Велижского уезда.

Церковный староста — Иван Яковлевич Марулев (Крестьянин Карулинской волости, дер. Сорочино, на 2-е трёхлетие с 30 мая 1910 г.)

Псаломщик — Алексей Игнатович (Резолюцией Его Преосвященства от 25 июля 1911 года за №4113, псаломщик Мосарской церкви Лепельского уезда Алексей Игнатович, согласно прошения, перемещён на вакансию псаломщика к Каратаевской церкви Невельского уезда).

Псаломщик (диакон) — Яков Модзалевский (Резолюцией Его Преосвященства от 9 октября 1911 года за №5652, псаломщик Лесохинской церкви Велижского уезда Яков Мадзолевский, ради пользы службы, перемещён на вакансию псаломщика к Каратаевской церкви Невельского уезда). Резолюцией Его Преосвященства от 1-го февраля 1917 г. за №283, согласно прошения, перемещён на вакансию псаломщика к Сокольникской церкви.

Псаломщик — Иоанн Носевич, Резолюцией Его Преосвященства, от 13 апреля 1912 года за №2327, диакон Топорской церкви Иоанн Носевич, согласно прошения, перемещён на вакансию псаломщика к Каратаевской церкви).

Псаломщик — Илья Модзалевский (Резолюцией Его Преосвященства от 19 февраля 1915 г. за №695 перемещён от Долгопольской церкви Городокского уезда).

Разное:

Состав церковноприходского попечительства (1887):

Председатель — священник Арсений Лузгин;

Члены: дворянин Николай Покромович и крестьяне: Герасим Семенов (он же казначей), Исидор Исаков, Герасим Афанасьев, Федор Андреев, Егор Никифоров, Федот Димитриев, Тимофей Макаров, Антон Григорьев, Григорий Макаров, Прохор Якимов, Павел Григорьев, Яким Павлов, и Осип Романов.

В июне 1887 г. причту и приходскому попечительству с. Каратай поступило разрешение от епархиального начальства исправить тёсовую обшивку стен и гонтовую крышу, починить пол, переделать два крыльца и покрасить стены приходской церкви, на 140 руб. из средств попечительства.

В состав церковноприходского попечительства в 1893 году вошли: председателем — местный священник Арсений Лузгин и членами — Герасим Семенов (он же казначей), Герасим Афанасьев, Петр Николаев, Федот Дмитриев, Егор Никифоров, Прохор Якимов, Семен Тимофеев, Филипп Григорьев, Василий Григорьев, Стефан Андреев, Евстафий Гаврилов, Василий Стефанович Покромович, Исидор Исаев и Иосиф Романов.

В январе 1899 г. священнику Каратаевской церкви Арсению Лузгину и прихожанам названной церкви была объявлена благодарность епархиального начальства за сооружение церкви в деревне Карулино Каратаевского прихода, на изысканные и пожертвованные средства.

В июне 1903 года хозяйственным Управлением при Святейшем Синоде был открыт кредит на постройку церкви в с. Каратай — 7500 руб. Этот кредит являлся дополнением (второй половиной) к кредиту открытому в 1902 году для той же цели.

Состав церковного попечительства в 1910 г.: Священник Каратаевской церкви Арсений Лузгин — председателем местного церковноприходского попечительства. Крестьяне: дер. Щербино Арсений Николаев; д. Курилково Феодор Павлов; д. Сорочино Михаил Васильев; д. Горушки Дементий Михайлов; д. Трушково Григорий Васильев; д. Макарково Михаил Васильев; д. Изоча Евстафий Гаврилов; д. Точино Михаил Иванов; д. Татырино Сергей Иоакимов; и дворянин села Колоцково Феодор Покромович — членами того же попечительства на трёхлетие 1910 — 1912 гг.

ЦЕРКОВЬ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

Изучая архивные материалы церковной периодики Полоцкой Епархии XIX века, я нашёл статью священника Каратаевской церкви Арсения Лузгина, о возникновении церкви имени святого благоверного князя Александра Невского, на кладбище около деревни Карулино Каратаевскаго прихода Невельского уезда и торжества освящения оной в 1898 году.

Каменные кресты на погосте Карулино

Чтобы избежать путаницы и прочих недоразумений, я привожу данную статью, опубликованную в феврале 1899 года, с переложением на современную письменную речь. Хочу также отметить, что названия деревень указанные в данном источнике несколько отличаются от настоящих, но понятны и даже очень интересны:

«Со времени моего вступления священником в приход Коротай, Невельского уезда, в 1885 г., мне не раз приходилось выезжать для погребения умерших на Карулинское кладбище, находящееся в 6-ти верстах от приходского храма. Случающиеся дождь, вьюга и вообще неблагоприятная погода при совершении погребения и панихиды, на открытом воздухе, вдали от жилых строений, заставляли меня думать об устранении неудобств, сопряженных при отправлении христианских треб. В таких случаях приходилось совершать отпевание даже в доме, где проживал умерший. Наконец, я решил, что в этом месте необходимо поставить деревянную часовню. И вот, такую свою мысль я стал постепенно проводить в среду крестьян, имеющих в той местности своё кладбище, т.е. домохозяев девяти деревень. Некоторые из них высказывали, что это здесь сделать трудно и невозможно, и что об этом до меня и разговора никогда не было. Тем не менее, я от своей мысли не отставал и начал всячески заботиться о приискании средств, для начала строительства. Первое пожертвование в размере 90 руб. было сделано петербургским мещанином Стефаном Аверьяновым, у которого в 5-ти верстах от погоста Коротая было имение, под названием «Сапуны». Имея 90 руб., я начал стараться о часовне. Испросив план и разрешение епархиального начальства на устройство часовни, я стал подыскивать понимающего мастера, но такого в моём приходе не оказалось. Тогда я отправился в Невель, где отыскивал лицо, берущее постройки с подряда, показывал ему план и, к смущению моему, оный подрядчик запросил с меня 700 руб., за устройство часовни из всего его материала. Опять для меня неприятность: денег много нужно, а их, кроме 90 руб., нет. Не желая иметь дело с городскими подрядчиками, я созвал своих прихожан, пригласил сведущих людей по постройке и, наконец, после долгих торгов, один крестьянин согласился устроить часовню, кроме фундамента, железного креста на куполе, рам в окна и обшивки стен тёсом — за 200 руб., из готового леса, с доставкой его прихожанами к месту постройки. Затем, я купил лес, а прихожане вывезли его на место. Как же быть дальше и что делать? Денег нет. В таком стесненном положении советуюсь со многими лицами о приискании средств. Наконец, узнаю, что в Петербурге есть крестьянин, довольно богатый, из моего прихода, родители которого погребены на Карулинском кладбище. Я написал ему письмо с просьбой оказать пожертвование на устройство часовни. Василий Романович, так зовут этого крестьянина, вступил со мною в переписку и выслал сначала 100 руб., а потом еще 50 руб. Наконец, я также узнаю, что есть одна крестьянка, прихожанка Невеля, довольно состоятельная. Отыскиваю её родственника, моего прихожанина, и с ним еду к ней, она пообещала помочь, но денег сразу не дала, позже я получил от неё 20 р. Кроме этого, я произвел мелочный денежный сбор среди крестьян девяти деревень, родные которых погребаются на Карулинском кладбище. И таким путем на собранную от разных лиц сумму, устроилась в этой местности деревянная часовня, размером 9x9 аршин внутри. Спустя несколько лет, я продолжил мелочный сбор денег, желая устроить из часовни церковь с пристройкой к ней алтаря с иконостасом. Находя средства от доброхотных пожертвований незначительными, я обратился к волостному писарю Карулинской волости Ф. Щолоку, исполнительному и старательному, надеясь, что при его содействии, крестьяне всего прихода придут мне на помощь. Моя надежда оправдалась: на волостном сходе крестьяне постановили пожертвовать в 1892 году 113 руб. 28 коп., и в 1893 г. точно такую же сумму на предмет продолжения работ. Деньги эти от волостного правления были получены. Затем, я обратился к прежнему плотнику и он согласился устроить алтарь и, кроме этого, иконостас с рамами для постановки в них икон. Нужный для работы лес был приобретён и доставлен к месту работ. Так совершилась пристройка. Иконы в иконостас приобретались поодиночке в разное время, по мере сбора пожертвований. Еще не закончив постановку икон в иконостасе, я стал помышлять о новой пристройке к церкви — притвора с колокольней. Средства в это время истощились, а новых лиц, к которым можно было обратиться за пожертвованием не предвиделось. Надежда на Господа ободряла меня. И вот однажды, я получил из Петербурга, от одного благотворителя, пожелавшего остаться неизвестным — 125 руб. На эти деньги было приобретено облачение на престол, жертвенник, катапетасма, аналои и пр. По прошествии некоторого времени убеждаюсь, что пристройка притвора с колокольней становится все более необходимой. Я начал ходатайствовать о плане и разрешении на строительств. Вскоре всё было получено от епархиального начальства. Но денег, к моему прискорбию нет, за исключением нескольких рублей из оставшихся от пожертвований. Я вновь созвал прихожан и предложил оказать пожертвование деньгами в размере 50 коп. от каждого домохозяина и ссыпкой озимого и ярового хлеба, который можно обратить в продажу. Предложение крестьяне приняли. Дело стало подвигаться вперед, а между тем колоколов для новой церкви нет, кроме одного небольшого, около пуда весом, пожертвованного из Петербурга для часовни. Решаюсь опять обратиться письмом к известному мне жертвователю Василию Романовичу, прося его о двух колоколах для церкви. Просьба была исполнена: 14-го октября 1898 года, я получил два колокола — средний и большой. С Божией помощью устройство церкви было доведено до конца. Общий расход по строительству со всеми принадлежностями и поступившими пожертвованиями, а также приобретением строительного материала, обошелся в 1000 руб., не считая при этом доставку материала, которая безвозмездно производилась прихожанами.

Торжество освящения новоустроенной кладбищенской церкви во имя святого благоверного князя Александра Невского происходило 22 ноября 1898 года под руководством благочинного 2-го Невельского округа Иллариона Никоновича. Народ к этому времени все больше и больше собирался в церковь, так что все молящиеся не имели возможности вместиться, и многим приходилось стоять вокруг её. При виде церковного торжества, люди приходили в умиление и выражали чувства глубокого религиозного настроения».

Дальнейшая судьба этой церкви нам не известна. Скорее всего, её следы были намеренно стёрты Советской властью, в годы религиозных гонений. Но то, что богова делянка у деревни Карулино сохранилась до сих пор, и прирастает печальными холмиками даже в 21 веке — неумолимый факт.

Источник: «Полоцкие епархиальные ведомости», 1899, №4