Крым-карантин. Когда официально разрешили умереть

Геннадий Руденко

Для конца света не обязательны набившие оскомину зомби и мутанты в связи с ними – достаточно поменяться в пищевой цепочке местами с братьями нашими меньшими и верными друзьями – собаками. Контрольным выстрелом в такой ситуации может послужить фраза: «Помочь не сможем, но вы держитесь…» Книга содержит нецензурную брань.

Глава седьмая. Начало конца

Приоткрыв совсем немного дверь, я выглянул на улицу. Вроде бы тихо и никого не видно. Надо прорываться, а то солнце уже перевалило за полдень и ждать меня не будет.

— Митрич, вы не выходите к воротам, я сам перелезу. Вы лучше подержите двери приоткрытыми минут пять, на случай, если придётся бежать обратно.

— Хорошо, с Богом!

Митрич перекрестил меня, и я полез через ограду. Не так-то это и просто оказалось, сильно мешала «броня», но и без неё тоже нельзя. Интересно, как я так быстро перелез через неё в первый раз, хотя, можно ли назвать «перелезанием» то, что было — проверять не хотелось бы. Тихо спустившись на другой стороне, я огляделся — никого. Решил не бежать, так как это могло бы привлечь ко мне лишнее внимание, а бег для собак как красная тряпка для быка, тем более для дурных собак. Площадь решил пересекать, не скрываясь и не прижимаясь к стенам домов, так как был шанс, что из-за угла меня мог поджидать неприятный сюрприз. Дошёл до Ленина, пока всё хорошо, огляделся — никого. Следующим ориентиром выбрал частный дом с забором, как показала практика, заборы очень даже способствуют сохранению целостности организма. Где-то недалеко прозвучали выстрелы, судя по всему из охотничьего оружия, и ужасный визг животного, скорее всего собаки. Вскоре после этого я услышал и звук машины, похоже грузовика. Видимо идёт зачистка, так как никаких других звуков я не слышал — все попрятались, даже легковые машины не ездили. А вот и мой родной подъезд. Когда бы я ещё так радовался зассаному подъезду на съёмной квартире — а поди ж ты.

Расслабился я, лишь закрыв дверь в квартире, хотя подъезд тоже запирался на кодовый замок. Дом, милый дом. Блииин, я всё это время рассекал в обоссаных штанах, и Митрич ничего не сказал, видимо из вежливости. Лучше уж в обоссаных штанах чем в окровавленных — однозначно лучше. Сразу в ванну, слава Богу вода и электричество ещё есть. Сразу все вещи, которые были на мне, в стиралку, так как пропотел я так, что по запаху футболка мало чем отличалась от штанов. Ну вот, вроде и всё, можно наконец перевести дух, стоя на балконе в банном халате и с чашечкой кофе. Чашечка кофе очень хорошо убрала дрожь в руках, а особенно благодаря ста граммам водки. На балконе лучше принимает радио, из которого в целях экономии я вынул батарейки и пользовался сетью. По всем каналам FM — диапазона шло одно и то же. МЧСники настоятельно просили всех оставаться дома и по возможности отстраниться от домашних животных, так как те могли быть заражены. Через два дня обещали создать пункты гуманитарной помощи и охраняемые коридоры к ним. От пользования личным транспортом просили воздержаться из-за проблем на дорогах и повсеместного закрытия бензоколонок. То-то я едущих легковушек в городе не видел. Даже страшно представить, что сейчас в Керчи творится, так как Украинскую границу закрыли наглухо, судя по сообщениям. Кто-то постучал в дверь, видимо соседи, так как подъезд запирается. Я давно отказался от дверного звонка, так как он обезличивает желающего проникнуть в твою «святая святых», а вот по тому как человек стучит в дверь можно многое сказать, как минимум о его настроении. Стук был настойчивым, но не громким — скорее всего соседка, пожилая дама с собачкой.

— Женечка, ты дома, дорогой?

Она всегда так ко мне обращалась, а мне по сути всё равно — Женечка, так Женечка. Я открыл.

— Ой что творится то, какой ужас!!!

— Тёть Таня, как ваша собака себя чувствует?

— Да вроде бы нормально, а почему ты спрашиваешь?

— По радио сообщили, что все проблемы от животных, что мол они как-то заражаются бешенством и нападают на людей. На меня вот уже нападали — на силу сбежал.

— А что же делать то? Я свою Дину не оставлю!

— Не гуляйте с ней на улице, хотя сейчас там и так никто не гуляет, и на всякий случай привяжите её, от греха подальше. Скоро обещали гуманитарную помощь организовать, я, если хотите, с вами схожу.

— Да, да конечно, сама то я не донесу.

— Вот и договорились.

— Ты меня то не бросай!

— Да куда я денусь с подводной лодки.

Заверил я её и запер двери. Не повезло бабульке, дети не пойми где, сама сдаёт две квартиры и при этом просит о помощи нищего соседа. Ладно, прорвёмся, не бросать же её в самом деле. Пока всё равно в одном доме живём, а там видно будет, может и сплавлю её каким ни будь службам — должны же быть какие-то службы на такой случай?

Весь следующий день была слышна стрельба и гул грузовиков — видимо серьёзно занялись зачисткой. Интересно, а трупы животных они куда складывают? Вот оно мне надо знать, что они с трупами делают? Тут бы самому трупом не стать. Что бы сэкономить продукты, да и вообще от скуки, я старался больше спать. Как ни странно, но спал я нормально, даже стыдно немного, в мире (а точнее в Крыму) такое творится, а я сплю нормально. Вот так вот выспавшись я и встретил очередной день, а именно в этот день обещали раздавать гуманитарку. Примерно в обед я услышал в окно вой настраиваемого репродуктора, который вещал о том, чтобы все были готовы идти на площадь за помощью, при этом обязательно взять с собой паспорт. Ну куда же без него. Бегом на балкон к радиоприёмнику, что он выдаст? А выдал он буквально то же самое, что и репродуктор, а именно то, что бы не забывали паспорта и строго придерживались инструкций МЧСников. С радио получилось вообще шикарно, оно вещало в достаточно узком территориальном диапазоне. Мы слышали только то, что касалось нашего городка и близ лежащих посёлков, соответственно информативность была на высоте — молодцы МЧСники, могут ведь когда надо, даже гордость взяла.

А по радио и в мегафон, тем временем, объявляли те улицы, по которым можно безопасно добраться до площади, двигаться же другими маршрутами категорически не рекомендовали из-за риска нападения инфицированных животных. Я собрался, как и в прошлый раз обмотавшись «бронёй», и постучал соседке, та открыла раньше, чем я перестал стучать — видимо ждала с огромным нетерпением.

— Тёть Тань вы готовы?

Видимо вопрос был из разряда риторических, это читалось в её глазах.

— Я с шести утра на ногах, пошли уже.

— Паспорт не забыли?

Мы спустились по лестнице, и я первый потянулся к двери. Опять мандраж, да сколько это будет продолжаться? Главное, чтобы в профессию не превратилось. На улице было оживлённо, люди цепочкой шли к площади, а вдоль этой колонны оп обе стороны стояли вооружённые люди, на расстоянии метров двадцати друг от друга спиной к колонне. К площади тянулись три таких колонны с разных сторон, никто не стрелял, видимо собаки не такие уж и дурные. В центре стояли три тентованых военных КАМАЗа, возле которых суетились люди в форме. Одни записывали что-то в ноутбук, видимо данные паспорта, другие выдавали белые картонные коробки с красными крестами, которые похоже и были гуманитарной помощью. Я помню эти коробки, мои родители, когда приезжали ко мне отдыхать с Донбасса, получали такие же. На сколько я помню, тогда их выдавали по одной на руки из расчёта на месяц. Не знаю, как на месяц, но на две недели этой помощи хватит как минимум, там, помимо еды, ещё и средства гигиены есть, во всяком случае раньше точно были. Ближе к краю площади стояла большая белая палатка с красным крестом и к ней тоже стояла очередь, к счастью небольшая, в основном состоящая из пожилых людей.

— Как думаешь, что там в коробках и на сколько она рассчитана?

— Думаю одна на месяц тёть Тань, мои родители такие же получали. Не густо, но если экономить, то хватит.

Очередь продвигалась довольно быстро, и мы через пол часа почти дошли до машины, но как всегда гладко бывает только на бумаге. Какая-то женщина устроила скандал (я бы удивился, если бы всё прошло гладко). Она хотела взять пару коробков ещё и на детей, на что ей возразили, сказав, что у неё в паспорте нет отметки о детях, что она должна была как минимум принести с собой свидетельства о рождении. Она кричала что её не предупредили, и она не намерена туда — сюда мотаться.

— Женщина, поймите, если я вам сейчас без документов на детей выдам ещё помощь, то у всей очереди за вами сразу семеро по лавкам обнаружатся.

Молодая девушка в камуфляже как могла вежливо пыталась отстранить скандалистку в сторону и продолжить свою работу с ноутбуком.

— Степан!!! Степан, меня тут пытаются назвать вруньей! Разве я могу спекулировать на детях? Люди, да что же это творится, разве могло такое случиться при Украине?

А люди стояли и молчали, им было не до сослагательных наклонений, тем более что история, как известно, их не терпит. Всем хотелось как можно быстрее взять коробок и уйти домой, а не подвергать себя риску быть укушенным. Из соседней очереди к скандалистке пробрался уже с коробком мужчина, судя по всему вышеупомянутый Степан, и разразился нецензурной бранью. Люди стали роптать, и не понятно на чьей стороне были симпатии, толи на стороне военных, толи на стороне многодетной четы.

— Ах ты ж блядь малолетняя!!! Посмотрю, как ты запоёшь, когда у тебя появятся свои выродки!

Этот спич в сторону девушки в камуфляже со стороны Степана явно был лишний. Она даже рта не успела открыть, как обидчику прямо в лицо прилетел рамочный приклад АКСУ от парня достающего коробки из чрева КАМАЗа. Ропот людей сразу прекратился, вот намекнули так намекнули на «тишину в библиотеке». У девушки глаза были на мокром месте, но она мужественно держалась. Все последующие люди вели себя крайне деликатно и не из боязни приклада, а из сострадания к молодой военной. Владелец чудодейственного приклада выволок скандалиста за шиворот на край площади и оставил его там. Его «многодетная» супруга (да и супруга ли?) с двумя коробками под мышками молча сопровождала любимое и временно бесчувственное тело к краю площади, где про них все вскоре и думать забыли.

К счастью моя соседка прихватила с собой «кравчучку», которая сильно облегчила мне транспортировку коробков к дому. А колёсики то смазать надо, а то с таким скрипом всех собак в округе собрать можно. Соседка стояла в другой очереди и мне пришлось её подождать немного и то, что я от неё услышал оптимизма не прибавило.

— Плохи наши дела Женечка.

— А что случилось? Хотя почему я спрашиваю, ведь дураку понятно, что ничего хорошего не случилось.

— Помнишь Вальку из третьего подъезда? Неважно. Так вот, она работала в районной поликлинике уборщицей и успела насмотреться на укушенных.

— И? Не томите, рассказывайте скорее дальше, а то вот уже скоро подходим.

— Так вот, привезли к ним какого-то укушенного алкаша, а тот уже был болен гриппом и поэтому был с температурой. Никто не придал этому значения, да и не до того было, больница переполнена. И вот этот говнюк расчихался на всю поликлинику своими бациллами. Ему то уколов напихали полный зад, но он умудрился заразить там кого-то своим гриппом. И вот этот кто-то с гриппом подхватил и бешенство. Представляешь? Похоже не только собак нужно опасаться, но и покусанных людей, так как эта зараза от укушенных ещё и воздушно-капельным путём передаётся.

— Я в курсе, по радио об этом говорили.

Накаркал! Не успел я разгрузиться на балконе (мне почему-то там уютнее стало в последнее время), как по радио сообщили о том, что не известно на сколько эффективно лечится эта зараза и лечится ли она вообще. Есть у меня дурное предчувствие, что не всё с этой болезнью так просто. И, как будто в подтверждение моих опасений, мимо балкона пролетела, визжа сиреной, пожарная машина в сторону больницы. Ну вот, теперь похоже полный капец, а пока всем всего хорошего — я спать.