Звери лютующие. Екатеринбург: гримасы уголовного мира

Геннадий Мурзин

Ночь. Диспетчер «Скорой» принял вызов: умираю, мол, помогите! Медики выехали и обнаружили в кровати мужчину с еле заметным пульсом и со следами зверств. Уже в реанимации, несмотря на принимаемые меры, организм отказывался от борьбы. Оставались минуты. Один из оперов успел застать в живых. Больной, увидев его, странно среагировал: испытал стресс и через минуту скончался. Что это было? На этот и другие вопросы и отвечает авторский детектив «ЗВЕРИ ЛЮТУЮЩИЕ».

Глава 8. Путаница в голове оперативника Мосунова

1

Накануне лейтенант Мосунов узнал, что ему оказана честь: он включен в состав оперативно-следственной бригады. Парень не знает, ему радоваться по этому поводу или огорчаться? Конечно, вроде бы оказано доверие, тем более таким, как полковник юстиции Егоров. Для него величина немалая. Слух был, что он суров в отношениях с оперативниками, что взыскивает нещадно за каждый промах, за малейшую неисполнительность, что независим и с руководством ведет себя дерзко. Последнее — явное преувеличение. Но со слухами такое бывает. Народ горазд, даже в органах, нести небылицы. Мосунов в системе новичок, однако и он уже знает, что непокорность — не в чести. Хотя он и в полиции, где особенно не поощряется вольнодумство и вольнодействие, но нравы ничем не отличаются как в прокуратуре, так и в Следственном комитете. Россия новая и молодая, а, как считает Мосунов, порядки прежние, советские, замшелые. Почему? Задается вопросом, пытается размышлять. С месяц назад спросил майора Ефимчика. Тот нехорошо (не исключено, что ему померещилось) взглянул на него, недовольно покачал головой и коротко, но внятно сказал:

— Рано тебе, лейтенант, об этом задумываться. Подрасти, поднаберись опыта, житейской мудрости и тогда поговорим.

Мосунов понимает майора, испытывает явное почтение к нему. Потому что тот не лизоблюд. Правда, что также неплохо, и на рожон не прёт. Короче, стоящий мужик — это он так считает. А вот (слух идет) подполковник Мартиросян соблюдает дистанцию, насторожен, будто бы однажды кому-то сказал, что Ефимчик подсиживает и всё делает для того, чтобы спихнуть своего начальника. Так ли на самом деле? У Мосунова большие сомнения. Мосунов считает, что у страха — глаза велики.

Короче говоря, лейтенант Мосунов особой радости не испытывает. И без того дел у него хватает и скучать не приходится. Нет на это времени. Пришел служить, а не баклуши бить. Одной заботой стало больше, но куда деваться?

Вот какие думы одолевают сейчас оперативника, едущего электричкой на станцию Исеть: там домик и земельный участок. Его, что ли? Нет. Соседки погибшего Карелина. С утра заглянул домой, рассчитывал застать Веснину Клавдию Васильевну, но и в этот раз — облом. Дверь никто не открыл. Поспрашивал людей во дворе. Подсказали: ищи, дескать, в садоводческом товариществе; спасаются, мол, от коварного короновируса.

Всего-то полчаса и лейтенант на станционной платформе. Люди подсказали, где товарищество «Рассвет». Как говаривали в старину, язык до Киева доведет.

2

Майор Ефимчик столкнулся с экспертом Казаченко в холле первого этажа. Поздоровавшись, поинтересовался:

— Ну, какие новости в области научных изысканий?

Несмотря на прозвучавшую аллегорию, старший лейтенант понял.

— Кое-чем располагаю.

— Не зайдешь? Не поделишься?

— Могу, Антон Алексеевич.

— Тогда — идем. Пока время есть. Кстати, в семнадцать назначена встреча у Егорова.

— Вам? — поднимаясь по лестнице, спросил Казаченко.

— Всем нам. Где-то не вижу Мосунова… Ему тоже надо быть… Видимо, будут следственные поручения.

— Если увижу, скажу. Час назад мельком видел. Сказал, что с соседкой умершего Карелина собирается встретиться.

Войдя в кабинет и прикрывая за собой дверь, Ефимчик проворчал:

— Незачем… Во всяком случае, не первой необходимости. Участковый беседовал и пока этого достаточно… Ну, слушаю, старший лейтенант…

— Начну с сотового, обнаруженного за газовой плитой…

— Владелец его Карелин?

— Нет.

— А чей же?

— Не знаю… Это не по моей части.

— Понимаю. Надо сделать запрос к поставщику услуг сотовой связи и это будет гораздо эффективнее, если запрос уйдет от следователя Егорова.

— А на самом аппарате обнаружены отпечатки пальцев?

— Да… Трех пальцев, два из них довольно чёткие.

— Надо запросить архив дактилоскопии, нет ли там данных о владельце отпечатков.

— Я это, Антон Алексеевич, уже сделал.

— И правильно.

— Вообще говоря, это не мое дело, но… Я превысил полномочия…

— По какой части?

— Порылся в контактах и набрал первый попавшийся номер, точнее, последний из контактов. Мне ответил мужчина.

— Назвался?

— Нет.

— Но что-то, наверное, сказал?

— Какого….. звонишь?

— Из этого становится понятно, что близко знакомы.

— Да… Поэтому я сразу же отключился. Подумал, что он не должен слышать мой голос. Понадеялся, что, удивившись, перезвонит. Так и случилось. Тут же позвонил. И грубо сказал: «Не узнал, Гош? Это же я, Зайцев».

Конец ознакомительного фрагмента.