Возвращение не гарантировано

Геннадий Кучерков (2024)

Первая земная межпланетная экспедиция за пределы Солнечной системы. Согласие её участников примириться с мыслью о "билете" в один конец. Цель полета — изучение возможности устройства земной колонии на планетах Дальнего Космоса. Непредвиденные встречи на пути Звездолета. Одна из мифических тайн истории Солнечной системы. Подтверждение некоторых версий альтернативной истории земной цивилизации, пересечение с возможными ее демиургами. Многообразие форм разумной жизни в Галактике, способов ее существования и целеполагания. Колонизационный опыт земной истории и допустимость его применения на других планетах. Основание первой земной колонии в Глубоком Космосе. Начало истории планеты "Новая Земля". Авторство обложки принадлежит автору книги, самодеятельному художнику.

Саркофаг в космосе

С чего все началось

Звездолет «Новая Земля» шел в направлении созвездия Большого Пса, находящегося на удалении от Земли примерно в 10 световых лет или 3-х парсеков. Там находится Сириус, ближайшая к Солнечной системе и ярчайшая на земном небосклоне звезда. Уже давно, еще в 21 веке, математически было рассчитано существование в этой части космического пространства, по меньшей мере, четырех планетарных систем. Как бы это не казалось странным для ученого мира, но одним из косвенных оснований для выбора направления полета экспедиции был широко известный факт бытования у древнего африканского народа Догонов предания о посещении Земли пришельцами с Сириуса. Любопытно, в связи с этим отметить, что давнее весьма скептическое отношение академического научного мира к фактографии древних мифов к этому времени стало себя изживать. И сторонников альтернативной истории, привлекающих внимание науки к мифам, уже не клеймили ярлыком «лжеученых».

Мысль о полетах в глубину Космоса, к другим планетам, родилась задолго до того, как на орбиту Земли были выведены первые космические аппараты. Но технические возможности для осуществления таких предприятий возникли только сейчас, на рубеже 22 и 23 веков.

За полетом «Новый Земли» в Большой Космос стоял отнюдь не праздный интерес ученых. Главной задачей экспедиции был поиск планеты с достаточно приемлемыми для проживания людей условиями, чтобы в перспективе она могла стать местом для переселения на нее избытков земного населения.

К этому времени ресурсы Земли катастрофически сократились. Качество жизни росло, росла и средняя продолжительность жизни. Африканское и азиатское общества продолжали отстаивать многодетность семей, как незыблемую традиционную общественную ценность. Между тем, вопреки оптимистическим прогнозам и ожиданиям, имевшим хождение в научной и политической среде в прежние время, человечество и в конце 22 века так и не поумнело, никак не могло договориться о рациональном и справедливом распределении скудных остатков минеральных и других жизненно важных богатств планеты. Оставались крайне политизированные и идеологизированные нации, желавшие строить свое благополучие за счет других.

Сбросить давление этих негативных факторов, отравляющих жизнь земной цивилизации, предполагалось открытием новых планет, пригодных для колонизации. Космические державы этим и занялись, как только возникла техническая возможность строить космические корабли, способные разгоняться до соответствующих скоростей. В Солнечной системе найти что-либо более подходящее, чем проблемный Марс, было невозможно. Поэтому звездолеты «рванули» в ближайшие ее окрестности. Одни уходили к звездной системе Альфа Центавра примерно в 5-ти световых годах от Земли, других манило Созвездие Большого Пса с Сириусом А и ее «щенком» Сириусом Б, вращающихся вокруг единого центра масс.

Корабль федерации евроазиатских государств, в состав которой входила Россия, выбрал второе направление, хотя ему предстояло преодолеть почти в два раза большее расстояние.

«Новая Земля» находилась в полете уже почти десять лет. Выбор названия звездолета был обусловлен тем, что в случае, если его экипажу удастся основать где-либо земную колонию, ее наименуют «Новой Землей». В идеале такое имя должна была получить и планета, если она будет из числа впервые открытых и еще никем никак «не окрещенной».

В целях сохранения психической адекватности и экономии жизненных припасов время от времени, но строго по графику, часть экипажа отправлялась в «длительный отпуск» — в сонные капсулы, оставаясь в них по месяцу два раза в год. В остальное время астронавты выполняли свои служебные обязанности в соответствии с должностями по штатному расписанию.

«Новой Земле» предстояло выполнить первый в истории многолетний полет в Космосе. Проблема состояла в том, чтобы обеспечить физическое и психическое «выживание» людей в замкнутом пространстве в течение столь длительного времени.

Разработчики и организаторы экспедиции постарались предусмотреть все возможное, чтобы повседневная жизнь на корабле как можно в большей степени была похожа на образ земного времяпровождения. В полете люди имели возможность заниматься поддержанием своей физической формы, посещать сеансы психологической разгрузки, совершать в виртуальной форме «туристические поездки» по странам, городам, экскурсии по музеям, театрам, концертам во всем мире. Объем программ, загруженных в память бортового компьютера, был безграничным.

В ходе отбора участников полета были тщательно выявлены их творческие способности и запросы, их увлечения, «хобби», то есть все, что сопровождало их жизнь помимо профессии, рабочей специальности. Итогом стало то, что для каждого члена экипажа в индивидуальном порядке на борту были предусмотрены условия для реализации его творческих склонностей. Люди имели возможность заниматься личным или коллективным творчеством, устраивать свои персональные выставки, ставить любительские спектакли и проводились музыкальные вечера.

В идеале модераторы экспедиции видели в этих творческих людях зачинателей культурной жизни земной колонии на далекой планете с первых дней ее существования.

Некоторым членам экипажа доставляло удовольствие отвлекаться на работу в сельскохозяйственной зоне корабля. Они помогали агроспециалистам в выращивании витаминно-овощных культур, в уходе за мелкой живностью, вроде кроликов и кур, взятых в длительный полет по причине плодовитости и круглогодичной способности к быстрому размножению,

Чтобы исключить возможную психологическую напряженность в отношениях между членами экипажа, годами проводящих много времени вместе в ограниченном пространстве, Компьютер так рассчитывал состав рабочих смен и дежурств, чтобы люди «не надоедали» друг другу своим излишне частым присутствием рядом.

Состав экипажа был исключительно мужским. Принятию решения на этот счет предшествовала долгая дискуссия в научных кругах, которая вылилась даже в общественную сферу. Однополое комплектование обусловливалось множеством причин, как психологического порядка, так и вытекающих из специфических особенностей женского организма. За два с половиной века космической истории Земли выяснилось, что в краткосрочных полетах эти особенности не имеют существенного значения. Но в многолетних странствованиях, даже такое, казалось бы, малозначительное обстоятельство, как гигиенический расход воды, более значительный у женщин, чем у мужчин, приобретало громадное значение вследствие трудностей с пополнением запасов воды в условиях космоса. В принципе к моменту старта проблема со свежей водой в космосе была учеными теоретически решена. Но практическим подтверждение теории как раз и должен был стать полет «Новой Земли». Пока же рисковать включением женщин в состав многолетней экспедиции не стоило.

Кроме того, никуда не денешься от такого извечно присутствующего в человеке природного фактора как соперничество мужчин из-за женщин и женщин из-за мужчин, что осложняло бы поддержание, итак, хрупкой психологической атмосферы в коллективе в условиях замкнутого пространства.

Ну и, конечно, в ходе многолетнего совместного полета невозможно было гарантированно избежать беременности и рождения детей. А это порождало множество медицинских и технических проблем на борту. Кроме того, двухвековые опыты в этой области оказались крайне неоднозначны, и от них отказались. Дети, зачатые в космосе, но рожденные на Земле, уже представляли и медицинскую, и общественную проблемы. Не говоря уже о рожденных в космосе и впоследствии доставленных на Землю.

— Но как быть с естественным природным сексуальным инстинктом мужчины, — говорили сторонники участия женщин в космическом полете. — Ведь с точки зрения медицины это наносит ему не только психический, но и прямой физический вред.

— Допустим, — поддерживали этот тезис другие, — цель экспедиции достигнута, пустая планета найдена, колония создана, возврат корабля домой, на Землю, невозможен. А как быть с дальнейшим размножением человеческой популяции. Ведь женщин нет? Даже местных аборигенок нет или половой контакт с ними невозможен, или противоестественен по чисто физиологическим причинам. Мужчины же просто вымрут естественным образом и стоило ли тогда затевать эту экспедицию?

В конечном счете остановились на уже опробованном космическом опыте, который решал проблему удовлетворение мужской природной сексуальной потребности без женщин. В среде космического мужского братства к тому времени уже был преодолен ханжеский подход к сексу в космосе, препятствовавший использованию женщин-биороботов. Возобладали чисто прагматические соображения, опирающиеся на заключения космической медицины. Спутницами космонавтов стали БКД — биокибердевы. Производители достигли невероятных успехов в придании таким «девчатам» трудно отличимых от настоящих женщин качеств, причем, не только физических, но и умственных, и даже некоторых душевных, причем, ничуть не хуже, чем у «блондинок».

Кроме того, БКД становились важным подспорьем в деле воспроизводства человеческой популяции на другой планете. Оставляемое в них мужское семя собиралось и консервировалось в криогенных камерах, впредь до времени, когда на новой планете будут созданы условия для запуска Искусственной Матки.

Это выдающееся творение человеческого ума, вызвавшее шквал научной и общественной критики на Земле и повсеместное осуждение, загнало его изобретателей в подполье.

— Но коль на Земле применение Искусственной Матки не может быть санкционировано ни при каких условиях, то на дикой планете закон еще не писан, — рассудили организаторы экспедиции и втайне загрузили в звездолет установку. Одновременно были заготовлены и законсервированы в специальной крио камере несколько сотен женских яйцеклеток. Один из создателей Искусственной Матки стал членом экипажа корабля под веселым именем «Акушер». Ему предстояло запустить Матку для соединения мужских и женских яйцеклеток, чтобы положить начало автохтонному населению планеты под названием «Новая Земля».

Все члены экипажа были многопрофильными специалистами, владели профессиональными знаниями и навыками в разных областях науки и техники. И хотя штатное расписание четко определяло названия их должностей, на корабле они в любой момент могли подменять друг друга или совместно выполнять сложные операции. Всего на борту было 47 человек, две трети из которых являлись специалистами, непосредственно обслуживающими корабль или обеспечивающими членам экипажа достойные условия существования. Остальные были учеными.

Комплектование состава экипажа звездолета производилось исключительно на добровольной основе, при безоговорочном принятии кандидатами на полет обязательного условия: не рассчитывать на возвращение домой. Достигнув конечной цели экспедиции, открыв искомую планету, звездолетчики оставались на ней в качестве первопоселенцев, закладывали основы будущей ее колонизации землянами. В принципе возвращение корабля на Землю не исключалось, но не было гарантировано. Оно было возможно только в случае, если цель полета окажется несостоятельной, планета не будет найдена, и надежда на ее обнаружение окончательно иссякнет через двадцать лет. Но этот вариант не был известен даже Капитану — Командиру корабля и Главе будущей колонии. Он описан был только в документе, находящемся в опечатанном конверте, который надлежало вскрыть Капитану через двадцать земных лет полета. Ресурс корабля был рассчитан на 50 лет и даже с учетом непредвиденных обстоятельств его должно было хватить на обратный полет. При этом за Капитаном сохранялось право по прочтении документа поступить по своему усмотрению.

Космический призрак

Капитан звездолета «Новая Земля», передав вахту новой смене, переодевался в рабочий комбинезон, чтобы пройти в свой «сад», к паре плодовых деревьев, собственноручно выращенных им за время полета. Уход за ними был для него приятным времяпровождением. Услышав по общекорабельной связи голос вахтенного офицера, приглашающего его вернуться в Рубку, поспешил туда.

Рубка была чуть подсвечена желтым светом, исходящим от огромного диска оранжевой звезды, уже много дней висевшего справа по ходу корабля. Но сегодня диск выглядел не совсем обычно. Как бы перечеркивая его по диаметру, перед ним находилась трехкорпусная конструкция, которая по форме не могла быть ничем иным, кроме как космическим кораблем. Это стало совершенно очевидно, когда изображение с наружных камер в увеличенном размере было выведено на большой монитор. Немного стреловидная обтекаемая носовая часть центрального корпуса была сходна с земными образцами космических кораблей. Резко выделялась корма. Внешне она выглядела подобием положенного набок абажура или зонтика непропорционально больших размеров. Сам корабль был ориентирован почти в том же, попутном для звездолета, направлении.

— Думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что мы видим исчезнувшую больше века назад «Новую Европу», — сказал Астронавигатор, прервав долгое молчание собравшихся в Рубке людей. — Мне не раз приходилось видеть изображение этого корабля, но пойду освежу память, расспрошу о нем поподробнее «Нашего парня».

Компьютер подтвердил, что перед экипажем, действительно, предстал земной космический корабль. Это была «Новая Европа» — единственное детище объединенной Европы в конце 21 веке. В его конструкции была предпринята попытка реализации идеи фотонного двигателя на основе, так называемой» «ядерной лампы», придуманной немецким теоретиком Зенгером еще в середине 20 века. «Абажур» на корме корабля и являлся той самой «ядерной лампой», гигантским отражателем — преобразующим свет в энергию движения.

Корабль отправился в полет к Марсу с целью создания там постоянной марсианской базы и европейской колонии землян. Рассчитывали, что фотонный двигатель позволит достичь Марса в рекордные сроки — не более трех месяцев. Двигатель был объявлен последним чудом техники, открывающим эпоху звездоплавания, то есть пилотируемых полетов за пределы Солнечной системы. К чему и собирались приступить сразу после возвращения корабля с Марса. Сам полет на Марс рассматривался как последнее испытание для доводки двигателя. И его Конструктор, молодой гений из вундеркиндов с запредельными амбициями, с под стать ему такими же помощниками, вошел в состав экипажа. Он планировал впоследствии возглавить первую межзвездную земную экспедицию на этом же корабле.

«Новая Европа» успешно стартовала. Умело используя гравитационные особенности планет Солнечной системы и новейшую фотонную установку, экипаж разогнал корабль до невиданных скоростей. В стремлении определить максимальные скоростные возможности нового двигателя, его изобретателя обуял азарт. При попустительстве безоговорочно доверявшего ему Командира корабля, с какого-то момента Конструктор перестал считаться с мнением других специалистов. Принимая исключительно единоличные решения, он упустил время перехода к торможению корабля, чтобы благополучно совершить выход на орбиту Марса.

Больше того, чтобы бортовой компьютер не мешал ему и его команде проводить испытания постоянным напоминанием об отклонении от программы и блокированием некоторых начинаний испытателей, он отключил часть опций электронного управления кораблем, переведя их в ручной режим. Он проигнорировал предупреждение электронщиков о том, что в Главный бортовой компьютер заложена программа принятия самостоятельного решения, если он обнаружит вмешательство в свою работу. Конструктор создавал двигатель, а программа обеспечения безопасности корабля разрабатывалась другой конструкторской группой. И когда испытатели попытались вернуться к исходной схеме, Компьютер уже перенастроился в аварийный режим и заблокировал выход из него. Он решил, что торможение может разрушить корабль и единственным спасением для него является дальнейшее движение, не снижая достигнутой гигантской скорости. Штатный экипаж перестал справляться с управлением. Двигатель отказывался выполнять команды на торможение и коррекцию полета.

Корабль выскочил с рассчитанной на Земле траектории, пронесся мимо Марса и ушел в свободный полет в космическое пространство. Пока сохранялась связь, Земля пыталась помочь восстановить управляемость «Новой Европы». Но разблокировка ее электронной системы, вывод управления кораблем из аварийного режима оказалась невозможны. ЦУП не смог отправить на борт соответствующий кодированный сигнал, потому что хранивший код в своей голове другой вундеркинд, компьютерный гений, создатель электроники корабля и любитель острых ощущений, скоропостижно скончался. После успешного старта экспедиции, он отправился в горы отдохнуть, где разбился на смерть на своем супер-байке при попытке на спор взобраться на нем на скалу.

Все население планеты в режиме реального времени отслеживало эпопею «Новой Европы» с самого начала ее полета. ЦУПу не удалось скрыть от прессы случившегося, но операторы резко ограничили информацию о полете. Что было расценено публикой, как попытка скрыть реальное положение дел на борту. Потому что мало, кто сомневался, что там кипят страсти. Почти сотня человек: многочисленный экипаж и несколько десятков колонистов оказались обречены на смерть в космической бездне. Все были уверены, что смириться с этим они не могли. Ждали сообщений от командования корабля о беспорядках на борту. Люди на Земле были уверены, что такие сообщения уже имели место, но их от них скрывают. И, действительно, такие сообщения поступили в ЦУП, но их тут же строго засекретили.

Примерно через год планета была извещена о том, что связь с кораблем потеряна. Еще через несколько лет была рассекречена информация, что общение с командованием корабля на самом деле прервалось значительно раньше, а радиосигнал продолжал поступать с автоматического устройства. Но и он пресекся три года спустя, скорее всего из-за чрезвычайной удаленности корабля от Земли. Многие были уверены, что «Новая Европа» с мертвыми пассажирами продолжает свой путь в глубоком космосе.

Но предложение об траурных мероприятиях европейскими властями было отклонено. Потому что были сомневающиеся в гибели всех. Они не исключали, что, если на борту кто-то захватил полный контроль над значительными продовольственными запасами, предназначенными для марсианской колонии, то, избавившись тем или иным способом от остальных, небольшая группа людей могла протянуть еще несколько лет.

Церковь также не дала своего согласия на отпевание, ссылаясь на недостоверность доказательств смерти. Она продолжала десятилетиями возносить мольбы о здравии пассажиров «Новой Европы».

На борту"Летучего голладца".

Первой и естественной мыслью у всех, кто находился в Рубке «Новой Земли», был вопрос о судьбе экипажа и пассажиров этоо космического"Летучего голландца". О том, что люди могли выжить, речь идти не могла. Все-таки минуло больше столетия. Но в любом случае, пройти мимо, не попытавшись разобраться, что с ними произошло, не воздать должного памяти своих предшественников, космонавты не могли.

Однако прежде нужно было выяснить, находится ли «Новая Европа» в свободном дрейфе или уже захвачена гравитацией желтой звезды и движется по орбите вокруг нее. Компьютер доложил, что корабль проходит по касательной к зоне притяжения этого небесного тела. Его нахождение на фоне диска звезды является случайностью. И Капитан приказал произвести торможение, чтобы уравнять скорости своего корабля и космического странника, «Призрака» или «Предка», как уже окрестили обнаруженный космолет. Это оказалось нетрудно сделать, потому что тот двигался по инерции с приличной скоростью, заданной ему когда-то его двигателями. Судя по тому, как далеко занесло «Новую Европу» в космос, фотонная «лампа», видимо, работала годами уже и после смерти людей на борту.

Не дожидаясь окончания операции по торможению корабля, был снаряжен космобот. Капитан, руководствуясь принципами космической этики для таких случаев, лично возглавил команду из трех человек, отправившихся к «Новой Европе».

По мере приближения к кораблю-призраку грандиозность сооружения производила все большее впечатление. Их родной корабль тоже был не мал, но этот казался значительно большим из-за своего гигантского отражателя.

Облет «Странника» показал, что по нему прошелся компактный поток небольших метеоритов или осколков распавшегося металло-каменного астероида. В корпусе зияли дыры. Возможно, были и сквозные. Некоторые куски метеоритов застряли в обшивке. Другие, вероятно, валялись внутри. «Будь камней немного больше, или покрупней, — подумали космонавты, — они могли разрезать корабль на две части». Через одну из дыр при желании можно было попасть во внутренние помещения. Больше всего оказалась изуродована обитаемая часть корабля и зона управления. Корма и «абажур» никаких следов разрушения не несли. Из двух боковых корпусов, выполнявшие роль грузовых камер для доставки на Марс необходимого оборудования и материалов, пострадала лишь одна.

Предложение сразу проникнуть внутрь основной ракеты через один из внушительных проломов было отклонено Капитаном. Сначала следовало завершить внешний осмотр «Новой Европы».

— Когда это случилось, где? — размышляли космонавты, разглядывая повреждения. — В Поясе астероидов между Марсом и Юпитером, или позже, наткнувшись на рой обломков какого-нибудь астероида, одного из «бродяг» Космоса. Было ясно, что результатом столкновения стала почти мгновенная разгерметизация корабля. Люди выжить не могли. Они должны были умереть от удушья. Это обычная смерть в безвоздушном пространстве. Хотя, может быть, погибли и не все одновременно. Некоторые, возможно, успели на какое-то время изолироваться в отдельных помещениях. Вероятно, там до сих пор остаются их останки.

Как поступить, если будут обнаружены тела погибших людей? Этот вопрос встал перед командованием звездолета сразу же, как только был обнаружен космический «призрак». Предлагалось оставить тела там, где людей застал смертный час. Или взять корабль на буксир, пока не представится возможность совершить акт кремации или захоронения погибших на каком-нибудь космическом теле. По мнению большинства., корабль следует признать коллективным саркофагом. В конце концов для космонавтов это как бы даже естественный выбор. Большинство из них предпочтет захоронение в космосе всякому другому.

Так рассуждали на «Новой Земле» и решили принять окончательное решение после осмотра аварийного корабля. И никто в этом безбрежном пространстве не мог освободить их от принятия этого решения, которое в любом случае будет спорным.

Перемещаясь вдоль корпуса «Новой Европы», исследователи обратили внимание на разведенные створки грузового отсека основного корабля и подвели к проему свой космобот. Осветили прожектором помещение и удивились тому, что обнаружили. Они ожидали увидеть обычное оборудование подобного рода отсеков космических кораблей: стеллажи, приспособления для крепления грузов, транспортировочные механизмы и прочее. Но ничего этого там не оказалось. Только в самом конце большого помещения луч света высветил что-то черное, что показалось людям цилиндрами.

Проверив свои скафандры и ракетные ранцы, Капитан и Второй пилот покинули Бот и проникли в отсек. Он был совершенно пуст, если не считать сплошной ленты закругленных сверху черных цилиндров, стоящих полукругом в его конце. Высота и толщина их примерно соответствовали размерам человеческого тела. Своими концами лента упиралась в боковые стенки отсека. Все это наблюдатели увидели в свете своих головных фонарей еще у входа. Второй пилот успел сосчитать цилиндры, напоминающие своим видом половинки больших капсул. Их оказалось 53.

Включив электромагниты башмаков своих скафандров, исследователи двинулись вглубь помещения. Оглядевшись, они обнаружили на стенах свидетельства того, что первоначально оно действительно было оборудовано стеллажами и соответствующими для грузовых отсеков приспособлениями. Но все это было аккуратно демонтировано. Черные капсулы были здесь явно чужеродным элементом. Это впечатление усиливалось тем, что они как будто поглощали падавший на них свет фонарей.

Исследователи двигались прямо к центру черной ленты. Когда до первых капсул оставалось примерно три метра, они, вздрогнув от неожиданности происходящего с лентой, остановились. Все капсулы вдруг одновременно стали наливаться светом и в них постепенно стали проступать человеческие фигуры.

Но что это были за фигуры! Это были высохшие мумии, скелеты, обтянутые до предела усохшей кожей. Тела находились в разных, хотя и не сильно отличающихся, позах. Судя по ним, люди погибли от нехватки воздуха. Руки многих были подняты к широко открытым ртам, к горлу. Лица части мумий были завернуты в какие-то тканевые материалы. Было очевидно, что люди отчаянно боролись за жизнь, пытаясь сохранить остатки воздуха, используя все, что подворачивалось под руку, или до чего могли добраться. Большинство было одето в повседневные космические комбинезоны, но некоторые оказались в скафандрах.

Космонавты молчали. Нетрудно было догадаться, что перед ними предстал искусственно созданный мемориал в виде саркофага с останками людей, путешествовавших на «Новой Европе». И у них не было ни малейшего сомнения, что этот саркофаг был творением рук неземной природы. Невозможно было представить, чтобы подобного рода усыпальница, технологически, безусловно, очень сложная, была создана на самом корабле, товарищами погибших, да еще в условиях терпящего катастрофическое бедствие корабля.

Но 53 тела в капсулах — это далеко не все люди, взошедшие в свое время на борт «Новой Европы». Капитан не помнил точные данные о их количестве. Да такие данные вообще мало кому были известны, потому что все, связанное с полетом этого суперкорабля, держалось его организаторами в большом секрете, даже тогда, когда в его гибели никто уже не сомневался. Говорили примерно о сотне человек.

Космонавты предположили, что часть тел могла уйти в пространство через дыры в корпусе. Не исключалось, что инопланетяне не добрались до некоторых закоулков корабля, где могли оказаться люди в поисках спасения. Мысль о том, что какие-то тела инопланетяне увезли с собой, была вполне допустимой. Обычное дело для космических наций проводить научно-медицинские исследования, столкнувшись в космосе с представителями другого вида разумных его обитателей,

Сделав видеозапись всей ленты этого коллективного саркофага, исследователи направились к космоботу. Они отходили от мемориала задом, наблюдая, как по мере их удаления свет капсул постепенно гас и на расстоянии трех метров исчез совсем.

Для Капитана, озадаченного вопросом, как поступить с мертвыми телами европейцев, если они их обнаружат, значение этого деяния инопланетян было трудно переоценить. Он испытывал к ним глубокую благодарность за столь гуманный поступок и, одновременно, большое облегчение, так как космические незнакомцы освободили его от принятия собственного решения на этот счет.

— К сожалению, — думал он, — включая ранцевый двигатель, — нам, похоже, не удастся поблагодарить инопланетян за столь благородное с их стороны отношение к погибшим землянам. Своей визитной карточки они, похоже, здесь не оставили. Однако надо будет сюда еще раз вернуться, побывать в обитаемых отсеках, командной рубке. Не могли они там не оставить следов.

Трагедия «Новой Европы»

Никто не удивился и с пониманием встретил восторженную реакцию Вадима, когда Капитан познакомил экипаж с тем, что они обнаружили на мертвом корабле.

— Я же говорил, есть в Космосе гуманистическое начало и взаимоуважение, — воскликнул восторженный почитатель Космоса гуманитарий, слушая рассказ о саркофаге и рассматривая его на экране. — Они, инопланетяне, проявили уважение к представителям незнакомого им мира, к тем, кто, в свою очередь, является для них инопланетянами. По существу, это акт солидарности со всеми путешественниками в Космосе. Нам следует это помнить.

Многие согласились с Вадимом. Им показался очевидным факт определенной близости духовного начала у инопланетян с земной гуманистической составляющей человека. А как иначе можно было оценивать то, как «по-человечески» они поступили с погибшими землянами! Но были и те, кто воздерживался пока заходить так далеко в своих выводах и оценках.

В ходе обмена мнениями относительно того, что случилось с «Новой Европой», Капитан поделился своими знаниями об истории ее полета и своим видением ее трагедии.

Пролетев мимо Марса, неуправляемый корабль неизбежно должен был войти в Пояс астероидов, лежащий между орбитами Марса и Юпитера. Известно, что на тот момент между кораблем и ЦУПом на Земле еще поддерживалась устойчивая связь и пилоты с тревогой сообщали о том, что проходят эту зону. Но, по счастливой случайности, корабль миновал Главный пояс астероидов благополучно. Впрочем, плотность Пояса на всем его протяжении очень неравномерна и расстояние между соседними более-менее крупными обломками сплошь и рядом превышает расстояние от Земли до Луны.

— Связь пропала тогда, когда по расчетам ЦУПа корабль оказался в одном из двух астероидных облаков, в так называемых «троянцах», движущихся непосредственно по орбите Юпитера. С тех пор о «Новой Европе» на Земле было абсолютно ничего неизвестно, — закончил Капитан свой рассказ.

— Если бомбардировки корабля каменными и ледяными глыбами не произошло и в области «троянцев», то следующей зоной, где корабль подстерегала опасность, были транснептуновые объекты «Пояса Койпера» за орбитой последней планеты Солнечной системы, — высказал свое предположение Астронавигатор.

Его слушателям было известно, что «Пояс Койпера» представляет собой огромное космическое образование, напоминающее по форме пончик. Оно состоит из остатков «строительного материала», из которого сложились планеты Солнечной системы. «Пояс Койпера» шире Главного пояса астероидов в 20 раз и тяжелее его по массе не менее, чем в сто раз.

— Были ли к этому времени еще живы люди на борту корабля? — продолжал Астронавигатор. — Безусловно, нет. Четыре с половиной миллиарда километров до орбиты Нептуна даже фотонному кораблю меньше, чем за несколько лет не преодолеть.

— Да и запасов жизненных ресурсов им бы не хватило, даже с учетом резервов для Марсианской колонии, — добавил Капитан. — Они могли продержаться не более полугода. Раньше всего обозначилась бы проблема питьевой воды. А в космосе воды, как известно, нет. В вакууме есть только не связанные друг с другом редкие молекулы водорода и кислорода. Регенерация воды из мочи не вечна, да и ненадежна. А другой тогда еще не знали.

Судя по состоянию останков, смерть людей наступила от мгновенной разгерметизации ракеты. Но корабль продолжал движение. Об этом свидетельствует место в пространстве, где мы его обнаружили, — далеко за пределами Солнечной системы. Значит метеоритная атака не повредила двигательную установку. А когда и по какой причине она прекратила действовать, мы можем попробовать установить, если побываем на борту корабля. Хотя на мертвом больше века судне, сделать это будет вряд ли возможно.

— Некие инопланетяне, которые, предположу, на «ты» с Большим Космосом, — помолчав, продолжил Капитан, — обнаружили дрейфующий поврежденный корабль, извлекли останки всех, кого в нем обнаружили, и, проявив неожидаемое для некоторых из нас благородство, предали их консервации. Ими специально был построен оригинальный саркофаг, автоматически демонстрирующий свое содержимое при попадании на него луча света с определенного расстояния.

— Они, видимо, надеялись, что рано или поздно кто-то из космических путешественников известит соотечественников погибших о некоем некрополе, висящем в пространстве, — заметил кто-то из слушателей. — Или потомки сами на него натолкнутся.

— Да, они могли исходить из самого факта существования корабля: коль есть цивилизация способная строить космические корабли и засылать их так далеко в Космос, то не исключено появление и других их космических судов в этой области пространства, — добавил другой.

— Да, они могли рассуждать примерно так, — заметил Штурман: — При всей необъятности Космоса, звездолеты не бродят по нему бесцельно. Как правило, если корабль не возвращается с впервые прокладываемого маршрута, то обязательно будут предприняты попытки разобраться, почему так произошло. И если такая логика свойственна этим инопланетянам, то у нас неплохие шансы найти с ними общий язык.

— Ожидают ли они от нас признательности за этот акт милосердия с их стороны? — задумчиво спросил Старший психолог. — Не знаю, но я бы не исключал этого. Нечто, действительно, похожее на духовность в нашем понимании в их поступке есть.

— Боюсь разрушить ваши идиллические надежды, — неожиданно сказал Биолог. — но меня точит мысль, что в этих капсулах есть что-то от кунсткамеры с музейными экспонатами. — Вы не допускаете, что межзвездное туристическое агентство доставляет сюда туристов за большие космические «тугрики», и демонстрируют им космическую рухлядь и ее заспиртованных бывших обитателей? Или, как здесь было деликатно сказано, — «законсервированных».

Все посмотрели на Биолога. Некоторые оторопело, в удивлении открыв рот как бы с тем, чтобы возразить… Но никто не проронил ни слова. Потом головы повернулись к Вадиму. Он молчал.

— М-да, — в растяжку произнес Капитан и медленно продолжил, — похоже, эта мысль уважаемого Биолога не стала для многих из вас неожиданной.

— Еще бы! — наконец, произнес Вадим, не поднимая головы и рисуя пальцем невидимые круги на гладкой поверхности стола. — Насколько же въелось в наши мозги, в наши гены негативное отношение к инопланетянам, культивируемое на Земле сотни лет, что мы не допускаем существования у них способности к милосердию, благородным поступкам!

Никто никак на это не отреагировал, все молча смотрели на Капитана.

— Разойдись, — сказал он, поднимаясь.

— Чапай будет думать, — сказал кто-то, но никто не отреагировал на шутку.

Черный куб

Космобот завис у большого пролома в борту «Новой Европы». Пилот отметил, что при прошлом посещении основные разрывы корпуса находились сверху. Значит корабль медленно вращается вокруг собственной оси, отметили разведчики. Старший бортинженер, возглавивший в этот раз группу поисковиков, дал команду на выход. Включив ранцевые индивидуальные движители, космонавты осторожно поплыли сквозь дыру внутрь корабля. По пути обнаружилось, что, судя по аккуратным оплавленным краям, отверстие было искусственно расширено чем-то вроде высокотемпературного резака.

У проема Физик помедлил, стараясь отследить вращение корабля и пробуя одновременно подсчитать разнородные космические силы, воздействующие на дрейфующий в вакууме объект, определяющие траекторию его движения. Ученый подумал, что на досуге будет интересно рассчитать траекторию корабля, движущегося в вакууме по инерции. Интересно было бы определить, куда рано или поздно его занесет? Физик решил после возвращения на звездолет заняться этим и привлечь к расчетам Астрофизиков и Математика. У него возникла мысль о возможности скорректировать траекторию движения «Призрака» так, чтобы он попал в пределы Солнечной системы, где есть вероятность, что его смогут когда-нибудь обнаружить.

Внутри корабля было темно и абсолютно пусто. На полу и стенах лежала пленка космической пыли. Астронавты ожидали увидеть здесь обломки метеоритов, но их не было. Лучи фонарей не фиксировали где-либо следов или отпечатков, которые могли бы оставить те, кто побывал здесь раньше.

Решили начать осмотр с зоны управления кораблем. Но по пути обратили внимание, что люки и двери некоторых помещений были вскрыты с применением чего-то вроде ломиков. В других случаях были видны явные следы выпиливания замков. Космонавты внимательно осмотрели такие секции. Они догадывались, что люди, спасаясь от удушья, запирались в помещениях, но оно их и там настигло. Пришельцы извлекли их останки и поместили в свой саркофаг.

В рубке сразу бросилось в глаза, что пыль была потревожена, хотя очень давно. Видны были следы демонтажа некоторого оборудования. На пыльных стеклах иллюминаторов и мониторов остались нечеткие следы каких-то знаков.

— Не исключаю, что это надписи по типу тех, что делают земные туристы, например, «Здесь был Вася», — пошутил Ядерщик.

— Как бы то ни было, но надписи надо восстановить по контуру знаков и аккуратно заснять, — распорядился Бортинженер. — Обрати внимание, на пыльных стенах можно было писать сколько угодно много. Но там ни одного знака. Где лучше всего писать, чтобы привлечь внимание? На экранах и иллюминаторах. Значит, они хотели, чтобы тот, кто побывает здесь после них, заметил их автографы.

В компьютерной зоне космонавты обнаружили следы взрыва в секции кабелей. Так же, как и признаки восстановления их работоспособности. Сами по себе кабели не обладают способностью взрываться. Взрыв не мог быть делом и рук инопланетян. Зачем это им. На корабле что-то произошло до их появления.

Физика насторожило отсутствие многих блоков памяти Компьютера.

— Если они знали, ЧТО изымать в техническом оснащении неизвестного корабля, путь их технологического развития должен быть схож с земным, — подумал он. — И это дает надежду на взаимопонимание при встрече.

— Итак, мы теперь у них как на ладони, — сказал Физик. — Если они смогли извлечь данные из блоков памяти, они знают, где находится наша Земля и путь к ней.

— Значит, нам надо упредить их и добраться до них раньше, чем они придут к нам, — отреагировал Бортинженер.

— Ты предлагаешь изменить цель нашей экспедиции и вместо поиска пустых планет, броситься на поиске этих инопланетян? — спросил Физик.

— Ничего я не предлагаю, просто обозначаю проблему. Которая, кстати, из чисто теоретической, становится отныне, если не практической, то реальной проблемой для Земли. Ибо не мы знаем путь к ним, а они знают путь к нам.

— Парни, не время для дискуссий, взгляните-ка сюда. Это просто невероятно! — позвал Ядерщик из соседнего помещения.

Он находился в библиотеке, примыкающей к компьютерным секциям, и разглядывал медленное диффузное движение множества бумажных листов в большом черном кубе с прозрачной верхней гранью. Куб был высотой по пояс человеку и изготовлен, видимо, из того же материала, как и саркофаг, и действовал по той же технологии.

— Засветился, как только свет моего фонаря упал на крышку, — сказал Ядерщик. — Я еще не прикасался к нему.

Исследователи заинтересованно наблюдали за неспешной круговертью бумаги в Кубе. Это была совершенно неожиданная находка. Никто такого не ожидал. Земляне просто онемели от изумления. Перед ними было реальное свидетельство некогда существовавшей жизни на корабле. Рукопись, вне всякого сомнения, принадлежало кому-то из экипажа или пассажиру-колонисту на «Новой Европе». Листы были рукописными, исписанными с двух сторон. Движение их было достаточно медленным, чтобы можно было увидеть, что текст написан на английском языке.

— Эти инопланетяне продолжают меня удивлять, — произнес в задумчивости Ядерщик, — дают еще один повод убедиться в их благородстве. Если они сохранили это для нас, — он указал на рукопись, — они догадываются, какое значение имеет эта письменная информация для тех, кто когда-нибудь с ней ознакомится. То есть для соотечественников погибших. Кроме того, этим бережным сохранением для нас рукописи они дают нам понять, что сами практикуют использование бумаги для передачи информации. А это, опять-таки, характеризует их, как гуманоидов. Ведь, чтобы писать нужны руки, пальцы.

— Не обязательно…, — начал Инженер, но не закончил, отвлекшись на попытку сдвинуть Куб. В полной уверенности, что в невесомости Куб должен «поплыть», он попытался легонько подтолкнуть его. Но тот даже не шелохнулся. Не помог и более сильный толчок.

— Магнитная присоска? — удивился испытатель, попытавшись заглянуть под Куб, что сделать в скафандре оказалось совершенно невозможно.

Усилия всех трех исследователей сдвинуть Куб тоже не дали результата.

— Они что, предусмотрели, что мы можем попытаться присвоить его себе? Так, что ли, мы должны это понимать? — буркнул Бортинженер.

— А разве не именно это ты и хотел сделать? — насмешливо отреагировал его товарищ.

— Положим, Куб, как хранилище рукописи, они не хотят нам отдавать. Ну, а рукопись-то зачем им? — удивился Физик. — Для них это просто макулатура.

— Как сказать, — рассмеялся Ядерщик, — может не просто макулатура, а, например, экспонат для космических туристов, для кунсткамеры, как ответит тебе на это наш недоверчивый Биолог.

— Шутки шутками, а уйти отсюда без этой рукописи мы не можем, — сказал Бортинженер. — Как ее извлечь? Какие предложения?

— Разбивать я бы не рискнул. Во-первых, листы в безвоздушном пространстве могут просто разлететься, — предупредил Физик. — Во-вторых, они могли предусмотреть нежелательную для нас реакцию на такой вандализм. Наконец, в-третьих, мы не знаем, что станет с бумагой, извлеченной из консервирующей среды?

— Вы обратили внимание, что он светится, хотя мы не направляем на него свет фонарей. — сказал Физик. — А ребята говорили, что капсулы в саркофаге гасли, стоило только отойти от них на несколько шагов. Давайте попробуем отойти и выключим фонари.

Все трое так и поступили. Крышка Куба продолжала светиться.

— Я рассматриваю это как их предложение поработать с крышкой, — сказал Физик и провел рукой над краем светящейся плоскости, потом ближе к ее середине. Куб не реагировал.

— Держите меня, — шутливо добавил он и осторожно положил руку на крышку. Тяжелая перчатка скафандра немного погрузилась в поверхность. Физик поднял руку и осмотрел перчатку. Никаких следов соприкосновения ее с желеобразным, как казалось, составам, на ней не осталось. И сама крышка не сохранила никаких отпечатков от перчатки. Она опять стала идеально ровной.

Это придало Физику смелости, и он медленно погрузил в желе пальцы кисти, держа их вертикально. Затем раздвинул указательный и средний пальцы и, осторожно введя один из листов между ними, сжал их. Он вытащил руку наружу вместе с листом, а Ядерщик подставил под лист ладонь. Желе сомкнулось. Бумага выглядела как бы слегка промасленной и довольно плотной, углы её немного свесились с ладони Ядерщика. Текст был бледноватым, но читаемым. Люди не удержались, чтобы тут же не прочитать его. Содержание показалось им несколько странным. Они ожидали чего-то более предметного, в тайне надеялись сразу узнать что-то о судьбе корабля. Но пока у них создалось впечатление, что перед ними рукописная страница романа из серии «приключения и фэнтэзи».

— Может быть, на корабле был графоман, убивал время сочинительством, — высказал догадку Физик.

— Итак, наши таинственные коллеги по космическим путешествиям произвели консервацию обнаруженной рукописи с целью сохранения как самого материала, так и текста, и были не против, чтобы кто-то извлек ее впоследствии, — подвел итог эксперимента с извлечением листа из Куба Бортинженер. — Бумага выдержала перемещение из консерванта в безвоздушную среду. Нам остается выловить остальные листы и доставить их на свой корабль и там разобраться, насколько они ценны.

Но его не поддержал Физик, а затем и Ядерщик. Они не были уверены, что плюсовая температура и состав воздуха в корабле, не повлияют на бумагу и текст. Все-таки этим материалам больше века. Удивительно, как вообще сохранился текст. Не исключено, что инопланетянам пришлось потрудиться над его восстановлением по сохранившимся смутным контурам.

— Представляете, каково нам будет чувствовать себя, если рукопись, сохраненная для нас чужаками, будет нами же и загублена! — воскликнули они.

— Ну, не оставлять же ее здесь навсегда, — возразил Инженер. — Придумаем что-нибудь на корабле, сохраним. Холодильники же у нас есть.

— Не будем спешить, — сказал Ядерщик. — Мы можем сделать съемку всей рукописи, а потом вернуть ее Кубу. Дома посоветуемся, как быть дальше.

С этим спорить никто не стал и все листы, один за другим, были пересняты на камеру. Листы были исписаны с двух сторон и видео фиксация текста заняла много времени. При этом, после извлечения последнего листа из хранилища, произошла неожиданная метаморфоза со светящейся верхней стороной Куба. Она медленно потемнела до темно-синего цвета и на ее поверхности в центре постепенно проявилось изображение.

Космонавты мгновенно узнали в нем подробную схему Солнечной планетарной системы, вплоть до обозначения на ней пояса астероидов между Марсом и Юпитером.

— Значит, они догадались откуда прибыл корабль? — чуть не в один голос воскликнули астронавты.

Не успели они обменяться мнениями, как изображение потускнело и вместо него явилось другое, где на месте пояса астероидов была проложена орбита еще одной планеты. Эта — пятая от Солнца — планета пульсировала красным цветом.

— Уж не Фаэтон ли это? — дружно мелькнуло в головах космонавтов.

Между тем Куб продолжал демонстрировать новые картинки. Схема Солнечной системы на крышке переместилась на ее правую сторону, а на левой появилась другое планетарное семейство. Оно состояло из четырех планет, которые обращались вокруг своего солнца. И третий кружок там тоже пульсировал красным светом.

Космонавты понимающе переглянулись и продолжали внимательно наблюдать, снимая на камеру происходящее на верхней стороне Куба. Никакой иной догадки, кроме той, что инопланетяне обозначили свою родную планетарную систему, у них не возникло.

Обе схемы слабо пульсировали светом, а между ними постепенно проявилась прямая красная линия. Она четко связала пятую планету земной группы (между Марсом и Юпитером) с третьей планетой системы инопланетян. Изображения на Кубе застыли, давая знать о себе пульсацией.

Сомнений не оставалось, инопланетяне оставили им что-то вроде своего автографа или приблизительного адреса. Все это требовало осмысления в домашней обстановке, а сейчас нужно было решить, как быть с рукописью. Потому что Куб отказывался принимать ее в свое лоно. Поверхность крышки как будто закаменела. Ничего не оставалось, как забирать рукопись с собой.

Известив Капитана о возвращении и попросив его позаботиться о приемлемых условиях для хранения рукописи, дабы избежать быстрой ее порчи, исследовали направились к боту. Отойдя на несколько шагов от Куба, Физик оглянулся. Куб погас. Он вернулся и направил на верхнюю плоскость свет фонаря. Куб высветился, изображения на нем сохранились. Физик с удовлетворением кивнул головой.

Фаэтон

Сообщение Бортинженера о Кубе и демонстрации им изображений планетарных систем, вызвала невероятное оживление у команды корабля. Те, кто всегда отрицал существование пятой планеты в Солнечной системе или сильно сомневался в этом, оказались в явном меньшинстве. Со многими происходило то, что называется эмоциональным «переобуванием в воздухе».

— Черт возьми, у нас, похоже, действительно были соседи по Солнечной системе. Ничего более поразительного я не мог себе даже представить, — воскликнул один из прежних адептов отрицания. — Ведь, казалось бы, доказано, что общая масса объектов в Поясе астероидов, крайне мала, чтобы ее можно было считать остатками планеты. Это всего лишь считанные проценты от, например, массы Земли или Марса.

— Да и химический состав астероидов слишком разнообразен, чтобы представить, что когда-то они были единым целым, — добавлял его прежний единомышленник, продолжавший и сейчас еще упорствовать в непризнании за Фаэтоном статуса планеты.

— Здесь важнее другой, более весомый, фактор против представления о Фаэтоне, как о планете, — присоединял свой голос поддержки третий. — Юпитер! Его гигантская гравитация никогда бы не позволила другой планете находиться рядом с ним. Он бы ее просто разорвал.

— Так, может, оно так и было! Крутилась рядом планета, а потом чем-то не понравилась Юпитеру, он от нее и избавился, — вступали в дискуссию фанаты существования Фаэтона.

— А тот факт, что инопланетяне привязали свое происхождение к Солнечной системе, это, возможно, у них такой же миф, как и у наших Догонов, с их любовью к Сириусу, — не сдавались их оппоненты.

Скептикам возражали оптимисты, считавшие, что «во времена оны» пятой планеты в Солнечной системе просто не могло не быть.

— Во-первых, никто так и не опроверг математические расчеты, согласно которым между Марсом и Юпитером обязательно должно было находиться крупное космическое тело. Во-вторых, Науке пришлось согласиться, что космогонические теории, изложенные в аллегорической форме на знаменитых глиняных табличках шумеров, достоверны, например, в части описания гигантской катастрофы, столкновения друг с другом крупных космических тел.

— Что касается недостатка астероидной массы для полноценной планеты в Поясе астероидов. После распада Фаэтоны часть крупных обломков была поглощена Юпитером. До сих пор в его облачном покрове видны следы вторжения в него огромных масс. Другие обломки стали многочисленными спутниками Юпитера. Конечно, часть его спутников образовались одновременно с формированием самого Юпитера и некоторые превосходят размером Луну и даже Меркурий или близки к ним. Но спутников на орбитах Юпитера почти сотня. Не слишком ли много для естественного процесса их образования? Вы скажите, что часть из них являются остатками строительного материала при формировании спутников. В таком случае они вращались бы вокруг этих спутников, то есть они, в свою очередь, стали бы спутниками спутников. Но этого нет. Они находятся на орбите самого Юпитера. Еще какую-то и, видимо, не малую часть Фаэтона могли принять на себя Марс, Земля, Луна. Часть кратеров на их поверхности вполне может вести свое происхождение со времен планеты Фаэтон. Немало обломков планеты могли просто рассеяться в пространстве.

— По поводу разнообразия химического состава астероидов в Поясе. Вы думаете, взорвись Марс или Земля, все их обломки имели бы одинаковый химический состав? Геологи с этим не согласятся.

Когда теоретическая дискуссия стала заходить на новый круг, она была прервана вопросом Вадима:

— Так что, инопланетяне нас дурачат своими картинками? Догадываясь о нашем скучном времяпровождении, подбросили нам тему для обсуждения? Или все-таки они доверчиво посвятили нас в часть своей истории? А мы на них набросились: «Этого не может быть, потому что не может быть!».

— Действительно, давайте исходить из данности, — сказал Капитан. — Судя по всему, «наши инопланетяне» считают своей прародиной погибшую планету, предположительно, пятую планету нашей Солнечной системы. У нас нет никаких оснований пытаться это оспорить. Меня только удивляет, почему они не перебрались на Марс или Землю, это ведь значительно ближе?

— А может, и перебрались! Никто же толком проблемой Фаэтона на Земле не занимался.

— Если они были так развиты, что предвидели катастрофу и готовились к ней, они предвидели и последствия катастрофы для ближайших к ней планет. — ответил Навигатор. — И правильно предвидели, ведь есть убедительные гипотезы, что атмосфера с Марса была сорвана именно взрывом Фаэтона.

— Но Земля все-так значительно дальше и ей должно было меньше достаться. Может быть, те древние мифы о богах и об исчезнувших цивилизациях, типа Атлантиды, возникли не случайно? — снова включился в разговор Вадим.

— Ну вот, — сказал Капитан, — хотел предложить закончить дискуссию, а сейчас, предвижу, может начаться новая. Давайте сменим формат, и кто хочет, пусть продолжит ее в частном порядке. А здесь доверим Вадиму подвести итог нашему разговору. У нашего Контактера, как всегда, есть свое особое мнение.

— Спасибо за доверие, — ответил Вадим чуть насмешливо. — Но мне видится история таким образом. Неизвестно была ли уже жизнь на Земле и Марсе (я не говорю о разумной жизни, просто жизнь), но на следующей за Марсом планете, на Фаэтоне, могла уже существовать высокоразвитая цивилизация. Могла ли быть случайностью демонстрация нам двух схем Солнечной системы? Безусловно, нет. А если они это сделали и графически четко, прямой красной линией, связали древнюю схему и место нынешнего своего обитания, то это значит, что они считают себя потомки фаэтонцев. Может показаться невероятным перемещение населения на такое колоссальное расстояние, из одной планетарной системы в другую. Но в этом и состоит доказательство того, что древняя фаэтонская цивилизация была чрезвычайно высокоразвитой. То, как они в высшей степени «по-человечески» обошлись с погибшими землянами, дает основание думать, что они охотно вступят с нами в контакт. С нашей стороны будет «не комильфо» не попытаться встретиться с нашими, по сути, земляками по одной и той же звездной системе. Хотя бы ради того, чтобы поблагодарить их за гуманное отношение к погибшим землянам.

Я не знаю, как это сделать, но может мы хотя бы попробуем их поискать в ближайших окрестностях. Если я не ошибаюсь, мы находимся в свободном полете, сами определяем свой путь. Как я понимаю, нам, по существу, некуда спешить, никто нам сроков не устанавливал. На возвращение на Землю мы не рассчитываем. И у нас есть даже адрес: система из четырех планет. Разве этого мало?

Вадим закончил свою взволнованную речь почти просительным тоном и обвел присутствующих чуть ли не умоляющим взглядом. Ему отвечали понимающими улыбками, кивками, но молча. Большинство склонялось к мысли, что одно другому не мешает: поиск планеты для колонизации, как цель экспедиции, и поиск неожиданно обнаружившихся «родственников» по Солнечной системе. Фаэтонцы явно были старожилами этого района космического пространства и могли бы помочь в достижении основной цели их космического странствования.

7. Рукопись

Первоначально в рукописи было, видимо, 132 страницы. Они были пронумерованы и на листе с этой страницей была заполнена только одна сторона, а фраза на ней была явно незакончена. На этом основании страницу с этой цифрой посчитали последней.

Инопланетяне спасли 41 лист и получилась 81 страница. О судьбе остальных листов можно было судить лишь догадываться. К тому времени, когда инопланетяне ступили на борт аварийного космолета, они могли просто развеяться в пространстве через отверстия в его корпусе.

Компьютер выстроил текст рукописи в соответствии с нумерацией. Сохранилась вводная страница, которая извещала, что в связи с происходящими на корабле «Новая Европа» событиями, автор данных записок не имеет возможности пользоваться техническими средствами записи для продолжения работы. Поэтому он будет выполнять свою работу Историографа экспедиции, используя бумагу, карандаши и ручки. Собранные и созданные им ранее техническими средствами аудио, видео материалы и компьютерные файлы, которые он успел скинуть на съемные носители, он прилагает к данной рукописи и надеется, что весь этот комплекс когда-нибудь попадет в руки добросовестного исследователя истории «Новой Европы».

Конец ознакомительного фрагмента.