Чужая память

Геннадий Васильевич Иевлев, 2023

Вторая часть приключений Мета Сорина. Желая отомстить Мету, шхерты выкрадывают его с Земли. Но Мет, поняв, что с ним произошло, устраивает аварию космическому кораблю шхертов, который терпит крушение и падает на ледяную планету. Проходящий мимо этой планеты разведывательный корабль цивилизации зоторов видит крушение и подбирает единственного выжившего при крушении Мета, который теряет большую часть своей памяти. Зоторы регистрируют его, как Аттонара и он начинает жить в их цивилизации, став капитаном боевого космического корабля. В одной из космических экспедиций Аттонар знакомится с девушкой Оллгой, дочерью адмирала космического флота зоторов и лазуранином Амп Гратом, который говорит ему, что может восстановить его память. Жизнь Аттонара в цивилизации зоторов из-за Оллги осложняется. Он приходит на планету Амп Грата, где тот восстанавливает ему память. Мет возвращается на Землю в свой Нейрофизиологический институт.

В мозгу включая сонный таймер…

(SergioTilini)

1

— Сгинь! Сгинь нечистая! А-а-а!

Ворвавшийся в лабораторию проблем памяти Нейрофизиологического института громкий голос заставил всех сотрудников повернуть на него голову — в лабораторию два сотрудника института вкатывали коляску, в которой сидела женщина, периодически выгибаясь и громко крича. Сотрудники лаборатории повскакивали со своих мест и уставились в неё.

— Куда её! — произнёс один из сотрудников института.

— Сюда! — раздался громкий мужской голос со стороны и все повернули голову в его сторону — в дверях своего кабинета стоял руководитель лаборатории.

Он показывал рукой на белый аппарат, стоящий посреди лаборатории с торчащим из него колпаком и сам направился в его сторону.

Сотрудники института подкатили коляску под колпак.

— Кто это? — поинтересовался руководитель лаборатории, подойдя к коляске.

Оба сотрудника одновременно дёрнули плечами.

— Скорая доставила! — заговорил один из них. — Сказали, что нашли прохожие на соседней улице. По их словам, она ничего не помнит. Будто бы прохожие видели какую-то вспышку на улице, похожую на шаровую молнию, которая взорвалась рядом с ней.

— Свободны! — произнёс руководитель лаборатории и махнул рукой в сторону выхода.

Развернувшись, сотрудники института ушли.

— Вадим! Колпак! — произнёс руководитель и шагнув к аппарату, принялся тыкать пальцами в его сенсорное поле, находящееся на боку аппарата.

Один из лаборантов, по имени Вадим, подошёл к коляске и подкатив её под колпак, отступил на несколько шагов, чтобы самому не попасть в зону действия волн генератора считывания образов из головы человека.

Пока руководитель манипулировал сенсорами, настраивая колпак и не видя, что у него делается за спиной, научный сотрудник лаборатории Мет Сорин, высвободил своё психотронное поле и вошёл в мозг женщины, и тут же наткнулся на образы показывающие, что произошло с женщиной на улице.

В образах промелькнули несколько домов, видимо женщина быстро шла по улице; затем, буквально в трёх метрах перед ней посреди улицы появилось синее свечение, которое трансформировалось в большой синий шар и в следующее мгновение посреди улицы стояли двое безволосых мужчин, которые шагнули в её сторону. Изображение в следующих образах скользнуло куда-то вверх, видимо женщина упала на спину и следующие образы уже были чёрными. Скорее всего женщина потеряла сознание.

Видимо женщина не выдержала внедрения в свой мозг психотронного поля Мета и выгнувшись, громко захрипела. Мет тут же вышел из её мозга и спрятал своё поле. Он узнал — это была та же улица, на которой он провалился в портал шхертов.

Руководитель оглянулся на женщину, затем перевёл взгляд на Мета.

— Опять за своё? — громко, с явным негодованием, произнёс он.

— Нет, нет! — Мет замахал перед собой руками.

— Иди погуляй! Вернёшься через час, сравнишь и поймёшь, что неправ, — процедил руководитель и отвернувшись, опять принялся за настройку аппарата.

Молча дёрнув плечами, Мет развернулся и вышел из лаборатории

«Чёрт возьми! Неужели опять шхерты? — замелькали у него быстрые мысли — он не воспользовался лифтом, а пошёл к выходу из института вниз по ступенькам. — Что им нужно теперь? В Солнечной системе нет синего песка. Неужели они этого ещё не поняли?»

Выйдя из института, он быстрым шагом направился в сторону улицы, на которой появился портал шхертов и вскоре уже шёл по ней, скользя взглядом по фасадам домов, в надежде увидеть опять появившуюся голограмму рекламы о маге и волшебнике. Но вместо голорекламы вдруг увидел стоящего около этого же дома безволосого худощавого мужчину. Однозначно — это был он, маг и волшебник. Но он почему-то был один, так как в информационном поле женщины их было двое.

Крутанув головой и больше никого рядом не увидев, Мет направился к мужчине. Тот шагнул ему навстречу.

— Что вам опять нужно на Земле? — резким злым голосом заговорил Мет на языке шхертов, останавливаясь перед безволосым мужчиной. — В Солнечной системе нет нужных вам синих песков. Убирайтесь!»

Губы мужчины вытянулись в нечто, наподобие усмешки.

«Наследил и ушёл! Думал не найдём!» — вдруг вошли Мету напрямую в мозг, минуя уши, колючие мысли.

— Я наследил по вашей вине, — Мет постарался вложить в свои слова ещё большую злость. — Убирайся или…

Мет высвободил своё поле и выстроив его в иглу, вознамерился ткнуть ею магу и волшебнику в голову, как вдруг что-то тяжёлое легло ему на голову и бросило в пропасть тьмы.

***

Руководитель лаборатории не поверил в рассказ научного сотрудника своей лаборатории Мета Сорина о его приключениях в чужом мире, где он побывал и приписал его рассказ к воображению его воспалившегося мозга, предложив пройти обследование. Пытаясь доказать свою правоту, Мет согласился сесть под КСОП — колпак считывания образов памяти и раскрыл своё информационное поле. Но во время сеанса в голограмме КСОП вдруг начали появляться совсем не те образы, которые бы подтверждали рассказ Мета, а те, которые показывали не совсем приятную сторону жизни Мета на Араксе и он захлопнул своё информационное поле и в голограмме начали отображаться лишь образы его жизни на Земле. Руководитель лаборатории восторжествовал, признав правым себя, а не Мета.

Раздосадованный, Мет решил узнать был ли на Земле действительно такой маг и волшебник, Корунд Альтаров и обратился в налоговую службу. Налоговая уведомила его, что никакого мага с таким именем в столице никогда зарегистрировано не было.

Тогда Мет обратился в компетентные органы, мотивировав своё обращение тем, что маг Корунд Альтаров назначил ему сеанс по восстановлению памяти и он заплатил ему большую сумму, а маг вдруг исчез и сеанса не состоялось и выходило, что маг обыкновенный мошенник и Мет хотел бы вернуть свои деньги.

Неожиданно компетентные органы сообщили, что маг и волшебник Корунд Альтаров погиб в автокатастрофе, очень неудачно переходя поздним вечером улицу: его голова оказалась раздавленной и что это Корунд Альтаров удалось выяснить лишь по пачке визиток, которые нашли в кармане его костюма. Сопоставив дату своего провала в портал и дату гибели мага, Мет узнал, что маг погиб в тот же день, когда портировался в цивилизацию шхертов и он.

Более того, компетентные органы сообщили, что Корунд Альтаров был зарегистрирован не в столице, а в небольшом провинциальном городке в сотне километров от столицы и даже дали его адрес.

Мет не поленился съездить в тот городок и узнал у местных жителей, что Корунд Альтаров, действительно, занимался магией, но некоторое время назад исчез и где он теперь проводит свои сеансы никто из жителей городка не знает.

Мет так же узнал, что Корунд Альтаров вёл замкнутый образ жизни. Семьи у него не было, ни с кем, кроме клиентов он не общался и даже за продуктами ходил в тёмное время суток, будто боялся дневного света, и даже свои сеансы проводил в полумраке. Хотя отзывы о его профессионализме были только положительные — он помог очень многим найти потерянные вещи, что-то вспомнить забытое из своей жизни и кому-то даже избавиться от страха. Старожилы городка утверждали, что он не местный, а прибыл откуда-то из глубинки и будто бы его родители были отшельниками, хотя откуда у людей была такая информация Мету выяснить не удалось и он решил, что это, просто, людские домыслы. Плату за свои сеансы маг брал небольшую и потому никакого богатства у него не было, хотя зал, где он проводил сеансы был обставлен достаточно дорогой мебелью, но это видимо для того, чтобы вызывать уважение и доверие у клиентов.

Сопоставив полученную информацию, Мет заподозрил, что Корунд Альтаров, скорее всего это было его не настоящее имя, был носителем психотронного поля, потому что при сеансах его клиенты чувствовали дискомфорт и будто кто-то ковырялся у них в голове.

В салон Корунда Альтарова в этом городке Мету попасть не удалось, чтобы сопоставить его с салоном в столице, потому что этот дом уже был снесён и на его месте построен новый, как не удалось и найти ни одного фото мага и волшебника. Лишь один из жителей, который был у него на сеансе, нарисовал карандашом портрет Корунда Альтарова. Но портрет получился очень невзрачным, видимо по той причине, что сеанс проходил в полутьме.

Вглядываясь в портрет, Мет не мог достоверно определить, тот это маг и волшебник из столицы, или это совершенно другой человек.

Раздосадованный, Мет Сорин вернулся в столицу.

2

Мет дёрнулся и открыл глаза. Он сидел в кресле в каком-то сумеречном помещении. Голова висела так, что подбородок упирался в грудь. Мет попытался поднять её, но это оказалось невозможным: складывалось впечатление, что она неимоверно тяжёлая. Смотря исподлобья, он покрутил головой: помещение было небольшим, скорее всего серого цвета и в нём, кроме кресла с ним больше ничего не было. Он попробовал пошевелиться и понял, что его руки и ноги плотно прижаты к креслу захватами.

Мет попробовал высвободить своё поле — это удалось. Тогда он попытался вывести его за пределы этого помещения и это удалось. Он разбросил его по сторонам, насколько смог и тут же почувствовал полёт. Это чувство у него обострилось, когда он находился в чужом мире на Араксе и теперь он всегда чувствовал полёт, на каком бы летательном аппарате не находился даже в замкнутом пространстве. Повсюду чувствовались энергополя и ни одного биополя живого организма. Одно из энергополей было очень большим и жалящим его информационное поле и скорее всего принадлежало какой-то энергоустановке, потому что от него во все стороны шли разновеликие потоки энергии.

«Проклятье! Неужели опять на Араксе в стелт? — замелькали у Мета тревожные мысли. — Шхерты везут меня на свой космодром на молекулярный анализ? Не бывать этого».

На грани терпения, Мет заскользил своим полем по этой энергоустановке и вскоре наткнулся на какое-то информационное поле, скорее всего это была система управления этой энергоустановкой. Не раздумывая, он сконцентрировал своё поле в иглу и метнул его в информационное поле системы управления. Прошло несколько мгновений и кресло вместе с ним сильно дёрнулось, захваты настолько сильно впились в руки и ноги, что Мет невольно простонал. В комнате сделалось темно. Но в следующее мгновение он почувствовал, что давление захватов заметно уменьшилось. Мет попробовал пошевелиться и захваты раскрылись. Он вернул своё поле.

Мет посидел некоторое время, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте и глубоко и протяжно вздохнув, попытался пошевелиться — это удалось, по рукам и ногам покатилась волна обжигающей энергии, заставив его лицо исказиться гримасой боли. Прошло недолгое время и боль начала уходить. Он попытался опять пошевелиться и поняв, что свободен, попытался поднять голову — получилось. Подняв руки он ощупал голову и около затылка наткнулся на ссадину — однозначно она была от удара твёрдым предметом по голове. Видимо уже прошло долгое время, так как кровь уже засохла. Он поднялся и невольно потянувшись, покрутился и увидев дверь, шагнул к ней и повёл взглядом вокруг неё, но никаких пластинок идентификации рядом с ней не было. Тогда Мет упёрся в дверь руками и попытался сдвинуть её в сторону — она дёрнулась и сдвинулась, появился узкий проём. За ним тоже было темно.

«Чёрт возьми! Скорее всего это не стелт, — замелькали у него тревожные мысли, — а нечто большее. Может спул? Летел невысоко и потому удар о поверхность был не сильным и он не развалился. А может спул более прочный летательный аппарат?»

Высвободив своё поле, Мет выбросил его за дверь тут же почувствовал приближающееся биополе живого организма. Он коснулся его — биополе заволновалось и его языки заметались по сторонам и Мет тут же почувствовал психотронное поле которое явно принадлежало человеческому разуму.

Владелец психотронного поля остановился, постоял несколько мгновений и опять начал приближаться.

«Вдруг он идёт ко мне?» — мелькнула у Мета мысль озабоченности.

Вернув своё поле и таким же способом закрыв дверь, он вернулся в кресло, руками и подбородком закрыл захваты и откинувшись в кресле, прикрыл глаза, однако наблюдая за дверью.

Прошло недолгое время, дверь скользнула в сторону и в комнату ворвался яркий луч света, который упёрся в него. Подавляя все свои эмоции, Мет остался неподвижен.

— Гуун, живой или нет? — раздался негромкий голос говоривший на языке шхертов и Мет почувствовал, как что-то легло ему на плечо и его тело сильно тряхнулось.

Мет бессвязно промычал, но глаз не открыл.

— Живой, гуун! — продолжил звучать тот же голос. — Нужно было тебя ещё там грохнуть, а не тащить к себе. Но ещё не поздно это сейчас сделать. Хотелось, чтобы ты ощутил всю прелесть мук смерти. А что если выбросить тебя из корабля без скафандра? Это хорошая идея.

Луч света начал отдаляться и вскоре исчез.

Мет высвободил своё поле и разбросил его по сторонам — биополя рядом с ним не было.

Он открыл глаза, освободился от захватов и поднявшись, повернул голову в сторону двери — она была открыта. Он тут же выбросил своё поле за дверь — там никого не было. Тогда он шагнул к двери и выглянул в коридор. Там было сумеречно. Свет шёл лишь от неяркой светлой полосы, идущей по его стене у самого потолка. Никого из людей в коридоре не было. Выйдя в коридор, Мет направился в другую сторону от той, с которой приходил кто-то со светом.

«Значит я на корабле, — размышлял он, торопливо шагая по коридору, контролируя пространство вокруг себя. — Однозначно, это корабль шхертов. Проклятье! Как они вычислили меня? Неужели успели что-то достать из портаторного техника? Чёрт возьми! Поторопился я! Нужно было вычистить его».

Вдруг при следующем шаге Мета подбросило и он взлетел и едва успел поднять руку, чтобы не врезаться головой в потолок коридора.

«Невесомость! — заскользили у него мысли досады. — Что-то с кораблём? Лишь бы не развалился в пространстве».

Подлетев к стене, Мет выбросил своё поле по ходу своего движения и перебирая по стене руками, находясь у самого потолка, полетел по коридору неизвестно куда. Вскоре коридор сделал поворот. Остановившись у его угла, Мет выбросил за угол своё поле и почувствовал неподалёку несколько всклокоченных биополей живых организмов. По тому, что никто из владельцев биополей не обратил внимание на прикосновение к ним чужого поля и по тому, что биополя остервенело метались по сторонам подтверждалась его догадка, что на корабле что-то происходит.

Мет вернул своё поле и аккуратно выглянул из-за угла, и тут же нырнул обратно — по коридору у самого пола, летели два, однозначно шхерта, толкая перед собой платформу. Мет прижался к потолку.

Свернув в тот же коридор, где висел и он, шхерты с платформой пролетели мимо и скорее всего потому, что они смотрели перед собой, а не вверх, и потому что в коридоре было очень сумеречно, то они его и не увидели.

«Неужели за мной? Всё же решили выбросить. Сейчас начнут искать», — промелькнули у Мета тревожные мысли.

Он опять выбросил своё поле в ту сторону, где чувствовались биополя — его сердце всколыхнулось, в той стороне чувствовалось лишь одно биополе живого организма.

Не раздумывая, сильно отталкиваясь от стены руками, стараясь не выпустить чувствуемое биополе из-под контроля, Мет быстро заскользил в том направлении.

***

Скользить пришлось недолго. Вскоре Мет увидел дверной проём. Биополе было где-то там.

Затормозив себя, Мет осторожно заглянул в дверной проём: скорее всего это был зал управления корабля, потому что на всю овальную стену впереди был развёрнут большой голоэкран, на котором мелькали какие-то, то белая, то тёмная поверхности. Перед голоэкраном, скорее всего находился пульт управления, который был расцвечен большим количеством терминалов, преимущественно красного цвета. От идущего от голоэкрана света в зале управления не было темно. В одном из кресел кто-то сидел, подавшись в сторону пульта управления и остервенело тыча в него пальцами, но видимо никакого эффекта эти действия не имели, потому что никаких изменений ни в голоэкране, ни на пульте управления не происходило. В зале управления стояли три кресла и два из них были свободны.

Не раздумывая, Мет быстро скользнул к одному из свободных кресел и схватившись за подлокотники уселся в него и развернулся в сторону занятого кресла. Насколько Мет понял — это был не шхерт, потому что у него на голове росли волосы.

Не шхерт видимо не ожидал появления в зале управления чужого и потому никак не отреагировал на появление Мета.

Донёсся его голос, но язык на котором он разговаривал, был Мету незнаком.

— Не понял! — произнёс механически Мет на языке шхертов.

Человек остановил свои тыканья в пульт управления и повернул голову в сторону Мета и тут же развернувшись вместе с креслом, отшатнулся, его большие тёмные глаза сделались ещё больше. Не раздумывая Мет вошёл ему в мозг.

К удовлетворению Мета, его информационное поле было нефрагменитировано и все образы превосходно читались. В них отчётливо просматривался голоэкран в котором отображалось какое-то быстро изменяющееся пространство — однозначно корабль куда-то быстро шёл. Периодически появлялись образы двух шхертов, видимо тех самых, которые захватили Мета на Земле и которые сейчас отправились за ним. Затем вдруг голоэкран начал мигать и в образах появился пульт управления с большим количеством терминалов и терминалов красного света и вдруг Мет увидел в одном из образов себя. Никакой нужной Мету информации в этих образах найти не удалось и он вошёл в информационное поле человека глубже.

Замелькал планетный ландшафт серого цвета, весьма похожий на пейзаж той планеты, с которой возвращался на Землю Мет, её название он не запомнил; затем совсем небольшой космический корабль чёрного цвета и трап. Скорее всего на этом корабле Мет сейчас и находился. Эта информация тоже ничего не дала Мету и он вошёл ещё глубже — человек выгнулся и захрипел и наконец появилась та информация, которая могла представлять для Мета интерес.

Инопланетянина звали Аттонар. Насколько Мет понял, он принадлежал к расе раккернов и был навигатором. Это понял Мет потому, что в информационном поле Аттонара было очень много образов всевозможных пространств. Все они, кроме пространства Солнечной, системы были Мету незнакомы.

Вдруг Мет, непонятно каким чувством, уловил стороннее психотронное поле, которое остервенело металось по сторонам. Он тут же высвободил часть своего поля и выбросил его в коридор — к залу управления приближалось чужое психотронное поле. Оно было явно встревожено.

«Один из шхертов возвращается, — понял Мет. — В прямом противостоянии я сейчас могу не справиться с ним», — он дотронулся до затылка — в голове тут же отдало неприятной болью

Держа дверной проём под контролем, он принялся лихорадочно копировать информационное поле навигатора в своё информационное поле. Из-за проблем с его мозгом от удара по голове, копирование шло не так быстро, как ему хотелось бы и Мет изрядно нервничал. Переселяться в информационное поле навигатора он не хотел, потому что шхерты, войдя в зал управления и увидев его настоящее тело, непременно выбросят его из корабля, а терять своё настоящее тело Мет не хотел.

К его удивлению, чужое психотронное поле скользнуло мимо зала управления и начало удаляться.

Мет повернул голову в сторону навигатора, его лицо исказилось гримасой досады — навигатор уже почти сполз с кресла, его лицо представляло собой лишь одну ужасную маску страха и Мет почувствовал, что копирует уже не его информационное поле, а пустоту.

Покинув пустое информационное поле, Мет поднялся и скользнув к двери, выбросил своё информационное поле в коридор, насколько смог и тут же почувствовал два психотронных поля: одно удалялось, второе приближалось. Не раздумывая, он взлетел к потолку коридора и заскользил в сторону удаляющегося психотронного поля.

Свернув за ближний угол коридора, он вдруг почувствовал, что психотронное поле, за которым он двигался, начало приближаться. Мет замер и покрутил головой — в противоположной стене виднелся открытый дверной проём. Не раздумывая, он скользнул в него.

Хотя в зале, куда он попал было сумеречно, но Мет видел, что зал был идеально белого цвета. Посреди зала стоял какой-то цилиндр, а около стены напротив три устройства, очень похожие на анабиозные камеры его лаборатории.

«Портатор!» — всплыла у Мета радостная мысль, относительно цилиндра.

Он скользнул к нему и облетев его не увидел никакого входа внутрь цилиндра.

Раздосадованный, он принялся водить руками по стенке цилиндра, в надежде найти что-то, что могло бы открыть вход внутрь портатора и тут же почувствовал совсем рядом два всклокоченных психотронных поля.

Крутанув головой, он увидел возможные анабиозные камеры и скользнув к одной из них, склонился к её нижней части — это была панель управления камерой и знаки письменности на ней были на языке хораллов, который Мет хорошо помнил и более того, пиктограммы на сенсорах напоминали пиктограммы на панели управления анабиозной камерой землян.

«Анабиозная камера! — утвердился он в своей догадке. — Если я спрячусь в ней, мои жизненные процессы почти замрут и шхерты меня не почувствуют», — мелькнули у него быстрые мысли.

Мет коснулся нужных сенсоров панели управления анабиозной камеры и её крышка пошла вверх.

Не дожидаясь, когда она поднимется, Мет скользнул внутрь и перед тем, как лечь, ткнул пальцем в несколько сенсоров активации работы анабиозной камеры и вытянувшись, замер.

Крышка камеры опустилась и Мет почувствовал, как прохлада начала обволакивать его со всех сторон. Он поёжился и в тот же миг, будто это его действие послужило для чего-то сигналом, анабиозная камера сильно тряхнулась, вместо белого тумана анабиоза под крышкой закрутилось чёрное облако, которое упало Мету на лицо и в следующее мгновение, не успев отреагировать на него, он провалился во тьму.

3

Огромная чёрная птица летела прямо на него. Она была безглаза, но он отчётливо чувствовал мощный поток непонятной энергии исходящий от неё, который намертво сковал его тело. Огромный чёрный клюв птицы широко раскрыт и внутри трепещется тонкий красный язык. Она все ближе и ближе. Он не в состоянии пошевелиться. Птица всё больше и больше заполняет собой пространство перед ним и вот уже чёрная мгла окутывает его со всех сторон…

Капитан Аттонар нервно вздрагивает и открывает глаза. Перед ним развернутый на весь зал управления, чёрный голоэкран сканера пространственного обзора — голоэкран вивв, усеянный цветными блестками далёких и близких звёзд.

«Хара! — Аттонар механически проводит рукой по лбу, но он совершенно сух. — Опять это видение. Сколько же я проспал? Он смотрит на цифры хронометра. Почти полтора часа. Почему так долго? Прежние видения длились короче. Откуда они приходят? О чём пытаются сказать?»

Аттонар ведёт рассеянным взглядом по голоэкрану вивв и поняв, что контроллер движется, громко хмыкает и опускает взгляд на пульт управления — автонавигатор выключен.

«Хара! Я его во сне, что ли, пустил в каботаж? Так недолго и залететь куда-либо, откуда не возвращаются. Определённо, это был не сон. Я опять потерял контроль над собой. Что со мной происходит? Что это за безглазая птица? Где я её видел? Почему она постоянно намеревается меня убить? Может от неё я хотел увернуться и сорвал контроллер с места?» — мелькнул у него сонм тревожных мыслей.

Негромкий, но нудный писк заставил Аттонара отвлечься от своих тревожных мыслей и покрутить головой — несколько выше и правее центра голоэкрана отображалась большая, в сравнении с точками звёзд, переливающаяся желто-белыми разводами радужная точка, и даже не точка, а маленькая клякса.

Аттонар обвёл взглядом голоэкран вокруг странной кляксы намереваясь познакомиться с её характеристическими показателями, но те места, где они должны бы отображаться, были пусты — пространственный анализатор её никак не идентифицировал, только лишь чувствовал, не присваивая кляксе никакого статуса, будто это была не какая-то аномалия, а нечто эфемерное, даже не заслуживающее внимания. Это было более, чем странно. Клякса не имела чётких границ и навряд ли была звездой, блестящие точки которых тоже не имели чётких границ, но они были какими-то не такими. Складывалось впечатление, что пока он спал, её кто-то в шутку нарисовал в голоэкране вивв, желая разыграть капитана боевого корабля цивилизации зоторов, пространственного контроллера «Регулл». И у Аттонара вдруг, действительно, возникла мысль о дефекте пространственного сканера. Он вытянул руку в сторону панели управления и коснулся нескольких сенсоров — отображение пространства в голоэкране поползло в сторону вместе с которым поползла и клякса.

— Хара! — невольно вырвалось у капитана Аттонара.

Аттонар вернул отображение пространства в прежнее положение и обвёл пульт управления внимательным взглядом — никаких показаний, могущих вызвать тревогу, не отображалось. Дёрнув плечами, он вновь поднял взгляд на странную радужную кляксу. Эта часть пространства, где отображалась клякса, называлась туманностью Оделля.

Эта туманность была активной областью звёздообразования и капитаны всегда старались обойти её стороной, потому как попасть под внезапный корпускулярный выброс какой-либо из её очень горячих звёзд и превратиться в такую же плазму никому не хотелось.

«Если я не обманываюсь, — начал размышлять Аттонар, потирая лоб, — объект находится в туманности неподалёку от горячих звёзд той небольшой ассоциации. А если это разнесло одну из её звёзд? Но почему тогда её не распознает пространственный анализатор? Это ведь характерное явление в жизни звёзд и оно, несомненно, известно анализатору. Нет, не может эта клякса принадлежать раздувшейся звезде — в сторону контроллера уже бы нёсся поток горячей плазмы, который анализатор гарантированно бы увидел. Это, ведь, совсем недалеко. Если эта аномалия, действительно, рядом со звёздами той ассоциации, то до неё десять-двенадцать часов хода. А нужна она мне? — состроив гримасу озабоченности, Аттонар поднял плечи. — Это ведь не степпер тресхолдов. А если аномалия имеет к ним отношение? Не сама же она появилась, её кто-то или что-то создало? — он откинулся в кресле. — А если это одно из остаточных явлений какой-то катастрофы? Тогда уж туда, непременно, нужно идти. Докладывать бессмысленно, однозначно, отправят выяснять. Это ведь мой сектор. А если промолчать? А вдруг её наблюдают астрофизики? Проблем не оберёшься. Из контроллера вышвырнут без раздумий и опять придётся руду таскать из какого-либо захолустья. Хара!»

Погримасничав, Аттонар положил руки на панели управления и радужная клякса быстро заскользила в центр голоэкрана.

***

Полугодовое дежурство капитана Аттонара в восьмом секторе от пространственной космической базы цивилизации зоторов «Тосса» подходило к концу и он уже подумывал о месте предстоящего отдыха. Его давно манила третья планета звездной системы Тоор, которая находилась под протекторатом заторов и доступ на которую был ограничен. Она имела мощный энергетический фон, длительное пребывание в котором биологическим организмам было небезопасно. На ней зоторы добывали руду, облачённые в костюмы высокой защиты. Но Аттонар был не совсем обычным биологическим организмом — он, собственно и сам не знал, кем он был.

***

Аттонара нашла на далёкой планете Дайна одна из разведывательных экспедиций заторов, производившая разведку далёкого сектора пространства на предмет наличия там планеты, богатой ютом — жёлтым благородным металлом, который очень ценился в цивилизации зоторов, которого на их родной Зоторе было очень мало. На Дайне некогда жила немногочисленная раса гуманоидов, загадочным образом исчезнувшая с планеты. Зоторы посчитали, что виновато в исчезновении гуманоидов резкое похолодание на планете из-за усиливавшейся вулканической деятельности, отчего густые серые облака дыма и пепла почти сплошным ковров окутали планету, отрезав свет звезды от поверхности планеты и она покрылась толстым слоем льда и снега. И потому Дайна перестала интересовать цивилизацию зоторов. Со временем вулканическая деятельность на планете иссякла, но она всё ещё оставалась покрыта льдом и снегом.

Аттонара обнаружил биосенсор разведывательного корабля, который возвращался на Зоторе проходя неподалёку от планеты. Биополе живого организма было обнаружено в падающем на Дайну странном объекте, напоминающем космический корабль, хотя никаких космических кораблей зоторов в этом пространстве быть не должно было. Экипаж разведывательного корабля решил найти упавший на Дайну странный объект, несший в себе биополе живого организма и изменив вектор своего пути совершил посадку на поверхность планеты.

Разведчики были немало удивлены, увидев на планете искорёженный космический корабль неизвестной им конструкции, который был причислен ими к классу малых боевых кораблей, хотя ту груду искорёженного металла можно было классифицировать любым кораблём подходящей массы. Среди этой груды искорёженного металла был и найден носитель биополя, который находился в анабиозной камере. При обследовании корабля разведчиками было найдено ещё три человека, совершенно не похожие на зоторов, но все они были мертвы. Выживший человек внешне весьма напоминал зотора, но как он оказался в этом корабле, разведчикам оказалось совершенно непонятно.

При ударе корабля о поверхность планеты, анабиозная камера деформировалась, её крышка лопнула, но на удивление система контроля камеры работала, но если бы разведчики не подоспели вовремя, то находящийся в ней человек, однозначно, замёрз бы и умер, хотя система контроля и пыталась поддерживать температуру в камере для сохранения жизни находящегося в ней человека, но её источника энергии навряд ли бы хватило надолго.

Разведчики привели человека в чувство. У него оказалась странная амнезия. Он назвал себя Аттонаром и помнил лишь некоторые события из своей жизни. Выглядел он достаточно молодо, хотя навряд ли был физически сильным человеком. К досаде разведчиков, он оказался носителем очень сильного психотронного поля, которое без конца жалило их, будто он не мог его контролировать. Так же было установлено, что по профессии он был навигатором и содержал в своей памяти большое количество карт различных пространств, которые разведчикам оказались незнакомы и тогда выходило, что Аттонар был не зотором, так как зоторы в тех пространствах никогда не были.

Аттонара доставили на Зоторе. Тщательное обследование подтвердило его большую потерю прошлой памяти, хотя был подтвёрждён сделанный разведчиками вывод, что он прекрасно разбирается в космической навигации и управлении космическими кораблями. Так же было подтверждено, что он является носителем достаточно мощного психотронного поля, хотя он сам даже не знал, что это такое и имел весьма слабые навыки управления им.

Биологический анализ его плоти показывал, что он, не может принадлежать к расе зоторов, да и способ хранения информации в его мозге, совершенно не соответствовал информационным полям зоторов. Физическое состояние Аттонара очень быстро восстановилось и он стал бодр, адекватен и нормально мыслящим человеком. Перед зоторами встал вопрос, что с ним делать.

После долгих споров, было решено считать его зотором, до того времени, когда, возможно, он вспомнит всю свою прошлую жизнь и уже тогда принять о нём какое-то другое решение. Он был зарегистрирован в глобальном информатории цивилизации, как зотор Аттонар и ему было предложена работа пилота на одном из грузовых кораблей.

Аттонар, без колебаний, согласился.

Навыки его пилотирования оказались настолько потрясающи для зоторов, трассы по которым ходил ведомый им грузовик были столь оптимальны, хотя зачастую и очень рискованны, что время в пути сокращалось чуть ли не вдвое и уже через полгода он стал капитаном этого грузовика, а через год ему была предложена более ответственная и опасная служба, стать капитаном пространственного контроллера «Регулл» и направиться на патрулирование проблемного района пространства цивилизации зоторов, где он сейчас и находился.

Но в полной мере контролировать своё психотронное поле Аттонар так и не мог, что, возможно и послужило назначением его на такую ответственную должность в космическом флоте зоторов, подальше от цивилизации, потому что его психотронное поле доставляло большой дискомфорт всем, с кем он контактировал.

***

Аттонар уже давно заметил, что некоторые поля, считающиеся вредными для биологических организмов, для него наоборот, служат, будто стимулятором, напитывая его мозг и тело энергией. Надеялся он, что так будет и на третьей планете, со странным названием, Сула планетной системы Тоор и её опасное для других биологических организмов энергополе, для него не окажется вредным.

Но основной причиной ограничения доступа на планету было не вредное энергополе, а обитающие на ней полугуманоиды, которые являлись носителями психотронного поля и потому планета была закрыта для вольных посещений, потому что встреча зоторов с полугуманоидами почти всегда заканчивалась печально для вольных путешественников — они или гибли, или теряли свою память. Хотя встречи с полугуманоидами были редки, но Аттонар всё же надеялся, что за полгода, проведённые на Суле, ему удастся встретиться с одним из них и вместо потери памяти, он наоборот, с помощью полугуманоида восстановит её. Вопрос о доступе на планету им уже, практически, был решён: он в конце концов доконал администрацию цивилизации зоторов просьбами и заверениями в своей лояльности к флоре и фауне и сейчас оставались лишь некоторые формальности, которые он намеревался быстро решить после окончания патрулирования.

***

Нельзя сказать, что Аттонар был беспечен, при подходе к странной аномалии, но всё оказалось очень неожиданным.

Ведомый им пространственный контроллер «Регулл», неторопливо шёл в туманности через небольшое, но горячее звёздное скопище. Эта его затея была крайне рискованной и чтобы «Регулл» не потянуло к какой-то из звёзд, Аттонар старался держать его в зоне нулевой гравитации; звёзды ассоциации были молоды и горячи и ожидать от них можно было чего угодно. Радужная клякса, начав приобретать очертания диска, внезапно исчезла из голоэкрана, будто это, действительно, была не пространственная аномалия, а дефект пространственного сканера и Аттонар теперь вёл контроллер руководствуясь своим пространственным чутьём. К тому же, пространство впереди, как-то нестабильно обрабатывалось бортовыми анализаторами, будто там было какое-то облако из энергетических вихрей, искажающее энергетику пространства. Вполне возможно, что эти вихри были лишь сгустками звёздных выбросов, но почему-то сейчас никаких мощных потоков заряженных частиц анализаторами не регистрировалось, будто звёзды истощились, или потоки частиц стали передаваться ими по невидимым техникой зоторов туннелям.

Пытаясь решить: вернуться или продолжать свой путь, Аттонар, тёр лоб будто хотел протереть его и таким образом достать из головы решение и видимо пропустил что-то существенное: контроллер вдруг вздрогнул, будто налетел на невидимую пространственную кочку и на пульте управления зловеще замигала огромная красная панель, показывающая о переходе конвертора энергии контроллера в режим перевозбуждения, будто он захлебнулся мощным потоком внезапно сгенерированных квазонов, словно у него получился мощный плевок ими. Система защиты, пытаясь нейтрализовать квазоны, сгенерировала мощный силовой барьер из нейтронных поглотителей, сплетенных в упругую сеть, но поток квазонов был столь силён и стремителен, что прорвал защитную сеть и кроссфлектор, утонув в мощном выбросе тяжёлых частиц, разрезонировался. Контроллер стал неуправляем и бистабилен. Системы корабля отключились от ставшей нестабильной сети и теперь получали питание от резервного источника, ёмкость которого для возникшей проблемы оказалась очень мала. Появилась сильная тряска. Аттонар, вцепившись в подлокотники, трясся вместе с креслом. Голоэкран вивв, покрытый разноцветьем вихрей, прыгал и дергался и что отображал, понять можно было лишь с трудом. Аттонар чувствовал, как его тело тяжелеет, будто его накачивают жидким металлом, что однозначно указывало на огромную перегрузку, с которой уже не справлялись генератор масс и антиграв контроллера. Какая-то неведомая сила тащила корабль в свои объятья со всё возрастающей скоростью. Энергия резервного источника стремительно таяла, будто от него питался не один-единственный корабль среднего класса, а эскадра огромных ликвидаторов. Аттонаром начало овладевать чувство тревоги. Он совершенно не представлял, что происходит.

Вдруг по голоэкрану вивв прошла мощная волна и он принял привычный вид. Прекратилась и тряска контроллера. Обработанные бортовым вычислителем пространственные вихри причудливыми сегментами визуализировались в голоэкране, выстроившись в огромное кольцо, своими хвостами концентрируясь к его центру, однако сам центр кольца был чист и «Регулл» шел в этот самый центр кольца. Уцепившись руками в подлокотники, Аттонар, немигающим взглядом своих расширившихся глаз, словно загипнотизированный, уставился в центр кольца.

Мигнув, голоэкран погас. Наступила темнота, разрывающаяся лишь короткими вспышками красного терминала, указывающего, что резервный источник энергии иссяк. Донёсся громкий протяжный скрежет, будто это был последний вздох умирающего корабля. Мощный хват объял Аттонара со всех сторон и он, выброшенный из кресла неведомой силой, полетел в чёрную бездонную пропасть.

***

Командир космической базы цивилизации зоторов «Тосса», старший офицер космического флота Гаррисон Гарр, сдвинув брови, слушал доклад, смотревшего на него из висящей над столом голограммы, командира поисковой группы, направленной на обследование восьмого сектора патрулирования и поиска там исчезнувшего пространственного контроллера «Регулл» и чем дольше говорил командир поисковой группы, тем больше мрачнел командир базы.

— Пространственные анализаторы, однозначно, указывают, что след контроллера идёт в звёздную ассоциацию туманности Оделля и там теряется. Мы было сунулись туда, но там такая энергетика, что от следа не осталось ни одного квазона. От перевозбуждения пространственные сканеры будто сходят с ума, показывая вместо звёзд какую-то феерию. Думаю, дальнейшие поиски бессмысленны, — заключил свой доклад командир поисковой группы.

— Что он там забыл? — процедил Гарр, не разжимая зубов.

— Кто его знает? — командир группы дёрнул плечами. — Он ведь у нас не совсем… Может что померещилось.

— Не паясничай! — Гарр поморщился.

— Я не знаю, зачем его туда понесло и что там произошло, — по губам командира группы скользнула лёгкая усмешка. — Скорее всего не справился с управлением и одна из звёзд затянула контроллер в себя и сожрала не подавившись, или он попал под внезапный выброс звёздной плазмы и сгорел.

— Может, всё же, стоит поискать в туманности? Не такая она уж и большая, — невыразительным тоном произнёс Гарр.

— Шеф, как туда соваться? — командир группы перешёл на повышенный тон. — Будешь не сколько его искать, сколько смотреть, чтобы не влезть куда-либо. Звёзды одна горячее другой. Раскалённые струи плазмы мелькают будто заряды выпущенные лазерными турелями. Только успевай уворачиваться. Связь — одни помехи, не отстроишься. Хочешь, чтобы мы тоже там остались?

— Хара! — Гарр махнул рукой. — Оставь там пару ликвидаторов; остальные — возвращайтесь.

— Да, командир! — командир поисковой группы кивнул головой и голограмма с его отображением погасла.

«Не верится, что его туда понесло просто так, ради любопытства, что-то он там увидел? Что? — принялся размышлять Гаррисон Гарр потирая лоб. — А если это был степпер? Там, среди раскалённых до бела звёзд? Они что сумасшедшие? Нет, однозначно, это был не степпер, иначе бы Аттонар доложил, — он опять провёл рукой по лбу. — Там было что-то другое, что не вызвало у Аттонара страха и заставило его сунуться в это пекло. Что-о?»

4

Аттонар открыл глаза. Его взгляд упёрся в идеальную белую поверхность, нависшую над ним, тело ощущало какую-то необыкновенную легкость. Он повернул голову и опять его взгляд оказался упирающимся в белую поверхность, находящуюся на расстоянии вытянутой руки. Он повернул голову в другую сторону — тоже самое. Все движения давались ему легко и непринуждённо.

«Где я? Что со мной?» — мелькнули у него тревожные мысли.

Он опустил взгляд и увидел себя, лежащим на каком-то белом ложе в белой одежде, какой у него никогда не было. Было светло, хотя никаких источников света не наблюдалось, будто светился окружающий его воздух.

Он напружинился, намереваясь встать, но замер, поняв, что упрётся головой в эту самую белую поверхность над собой и в тот же миг поверхность поползла верх, будто распознав его тревожную мысль.

Аттонар сел и осмотрелся. Скорее всего, он находился в какой-то барокамере одной из медлабораторий: в подобных он проходил обследования, после того, как попал к зоторам, после своего обнаружения. Рядом стояли ещё несколько таких же барокамер с опущенными крышками. Были ли они заняты, определить было невозможно, так как они были непрозрачны. Но была ли это медлаборатория зоторов, было непонятно, потому что было в ней что-то, не совсем привычное.

Вдруг в глубине зала, будто он туда портировался, возник мужчина в белой одежде. Он, явно, шёл в сторону Аттонара.

Аттонар легким движением выпрыгнул из барокамеры и шагнул навстречу мужчине. Чувствовал он себя великолепно. Не доходя пары шагов друг до друга они остановились.

— Где я? — первым заговорил Аттонар и его голос прозвучал очень громко и даже резко, заставив лицо мужчины исказиться недовольной гримасой.

Мужчина был высок, строен, светловолос, но его лицо, явно, не было лицом зотора. Взгляд его, каких-то бесцветных глаз был холоден и беспристрастен, его полные губы шевельнулись.

— База «Соллар», — раздался его скрипучий, словно металлический, голос.

— «Соллар»? — Аттонар сдвинул брови. — Как я здесь оказался?

Насколько он знал, космическая база «Соллар» принадлежала расе дуар, дружественной зоторам цивилизации и находилась где-то на задворках контролируемого цивилизацией зоторов дальнего сектора пространства.

«Значит он дуар», — определил Мет расовую принадлежность мужчины.

— Около семидесяти суток назад тебя подобрал возвращающийся на Дуар космический разведчик и по пути оставил у нас, — мужчина разговаривал на языке зоторов совершенно чисто.

— Семьдесят суток назад? — Аттонар состроил гримасу удивления. — А который сейчас год?

Восемь… — брови дуара приподнялись. — Какой цивилизации год тебя интересует?

— Зоторов.

— Восьмой месяц, две тысячи триста сорок девятого.

— Сорок девятого… — лицо Аттонара исказилось неприятной гримасой. — Более полугода! Где меня нашли?

— Во льду какой-то холодной планеты, у границы соседнего сектора. — дуар дёрнул плечами.

— Соседнего сектора? Что за ерунда?

— Я не разбираюсь в звёздах, — дуар мотнул головой. — Мне они все одинаковы. Как ты себя чувствуешь?

— Я себя прекрасно чувствую.

— Иди за мной!

Повернувшись, дуар направился к выходу.

За дверью Аттонар оказался в сером, после белизны зала, каком-то тусклом, отливающим металлом, коридоре. Дуар, не оглядываясь, быстро шёл впереди, резко, без предупреждения, будто забыв о своём спутнике, сворачивая по коридорам. Аттонару идти было легко, но эти внезапные повороты застигали его врасплох и уже пройдя мимо, он поспешно возвращался назад, боясь потерять из вида своего ведомого. Коридоры, по которым он шёл, были какие-то однотипные, с одинаковым расположением дверей, составляя впечатление, что дуар вёл его по какому-то замысловатому кругу. Наконец, после долгого петляния, дуар резко остановился около одной из дверей и ткнул рукой в оранжевую пластинку идентификации рядом с ней. Пластинка тут же вспыхнула ярким зелёным цветом — дверь скользнула в стену. Молча махнув рукой в образовавшийся дверной проём, дуар повернулся и обойдя Аттонара, направился в ту же сторону, откуда и пришёл. Дёрнув плечами, Аттонар прошёл через дверной проём.

***

Это был небольшой светлый зал. У стены напротив стоял тёмный стол, за которым, в кресле с высокой спинкой сидел, уткнувшись взглядом в крышку стола, человек. С правой стороны от стола стояло ещё одно кресло, но выглядело оно как-то кособоко, будто показывая, что сидеть в нём долго не рекомендуется, а может и вовсе незачем.

Сделав пару шагов от двери, Аттонар остановился. Человек за столом своей позы не изменил. Аттонар оглянулся — дверь оставалась открытой.

— Ты верно понял, — раздавшийся негромкий голос, заставил Аттонара прекратить изучение интерьера зала и повернуть голову к столу. — Здесь не задерживаются, — мужчина продолжал сидеть опустив голову, будто говорил, вовсе и не он.

— Да уж недвусмысленно показано, — губы Аттонара вытянулись в усмешке. — Но всё же я надеюсь услышать, что произошло со мной?

Мужчина, наконец, поднял голову и встав с кресла, вышел из-за стола и подошёл к Аттонару.

Он, явно, был в возрасте: невысокого роста, полноват, верхняя часть головы была полностью лишена волос, серые глаза, толстый нос, полные губы, совсем небольшой подбородок и никак не гармонирующие, ввалившиеся щеки, делали его лицо несколько неприятным. Одет мужчина был в серую куртку и серые брюки и такого же цвета обувь. Он был, явно, не зотор, а скорее всего, дуар.

— Этот район галактики принадлежит только нам, дуарам и зоторам здесь делать нечего. Это наше пространство, — заговорил дуар, всё тем же негромким голосом, но звучащим утверждающе, не допуская никакого возражения. — Так и передай своим посыльным.

— Мне ваше пространство ни к чему, — Аттонар широко усмехнулся. — Думаю, зоторам тоже. Я, всего лишь, хочу знать, где меня нашли?

— Свободен! — дуар кивнул подбородком в сторону дверного проёма.

— Жаль! — Аттонар состроил гримасу досады. — Очень жаль.

Он сделал шаг назад, намереваясь уйти, но остановился и уставился в дуара, лицо которого тут же вытянулось, глаза округлились, руки пошли вверх и обхватив ими голову, дуар замер, будто окаменел.

Информационное поле дуара было перед Аттонаром, будто фильм, проецируемый видеоголографом. Оно было плотно заполнено огромным количеством разрозненных образов и как показалось Аттонару, понять из них что-то быстро, было совершенно невозможно и он уже хотел покинуть чужой мозг, как вдруг мелькнувший образ искорёженного космического корабля, в котором он узнал свой «Регулл», заставил его задержаться. Он принялся просматривать образы, надеясь встретить ещё что-либо о своём контроллере, а возможно и о себе. Просматривать пришлось долго, но найти немного — нужной информации почти не было. Образа с планетой, на которой его подобрали разведчики дуаров, найти не удалось: или дуар её не знал, или образ с ней находился где-то в глубинах его информационного поля. Из образов было видно, что это не простой дуар. Другие дуары относились к нему с почтением и неизменно торопились выполнять его распоряжения. Скорее всего он был или командиром этой космической станции или каким-то высокопоставленным чиновником цивилизации. Нашлось несколько образов изуродованного «Регулл»; один образ зала управления контроллера, видимо дуар счел нужным посетить его; и большое количество образов барокамеры, в которой лежал Аттонар, по какой-то причине дуар часто подходил к ней. Информации о том, сообщали ли дуары о нём зоторам, Аттонару найти не удалось. Конечно, можно было проникнуть в самые глубинные части информационного поля дуара и тогда, возможно, удалось бы найти больше нужной информации, а возможно и её речевую составляющую, но для дальнейшего нормального существования дуара, после такого копания в его мозге, однозначно, потребовалась бы его реабилитация. Да и для жизни самого Аттонара, это могло иметь негативные последствия. Раздосадованный, Аттонар покинул чужое информационное поле.

Дуар вздрогнул и ошалело закрутил головой по сторонам.

— Вам плохо? — стараясь вложить в голос толику тревоги, поинтересовался Аттонар.

— Вон! Вон отсюда! — завопил дуар, отстраняя руки от головы и вытягивая обе их в сторону двери.

— Я хотел бы, чтобы обо мне сообщили на базу «Тосса», — Аттонар постарался придать голосу спокойный тон.

— Ты будешь немедленно отправлен на Зоторе.

Повернувшись, дуар направился к своему столу. У Аттонара сложилось впечатление, что он совершенно не понял, что с ним произошло. Скорее всего, он и допустить не мог, что кто-то может так, запросто, хозяйничать в его голове. По всей видимости, это было впервые с ним.

— А мой контроллер?

— Нужен, сами заберете, — произнёс дуар не оглядываясь.

Что ж, теперь Аттонар был информирован гораздо шире, нежели изначально. Решив, что от дуара ему большего ничего не добиться, он повернулся к двери — за её проёмом стояли два дуара в военной одежде, с висящим на шее оружием.

«Как это у меня просто и естественно получилось, — размышлял Аттонар, о только что проделанной операции с информационным полем дуара, шагая между военными. — До сих пор внедрение в чужие информационные поля проходили у меня с трудом и вызывали у контактёров очень болезненную реакцию. Может длительный холод усовершенствовал мои возможности управлять своим полем? Не мешало бы, ещё на ком-то проверить».

Он покрутил головой, оглядывая своих конвоиров, но их, явно, недружественные лица и огромного размера оружие, остановили его желание.

***

Корабль, на котором дуары отправили Аттонара на Зоторе был очень комфортным, но не быстроходным, скорее всего по причине своей древности и они добирались до центральной планеты цивилизации зоторов почти тридцать пять суток. Сканер пространственного обзора, видимо, был под стать кораблю и отображал на своём экране достаточно бледную россыпь звёзд, созерцать которую для Аттонара было противно. Корабль был безлюден, несколько членов экипажа были не в счёт и поначалу Аттонар весьма удивился, что дуары столь расщедрились ради его одного, но вскоре выяснилось, что корабль вёз отнюдь не его, а какого-то важного эксперта цивилизации дуар, который иногда прогуливался по кораблю в сопровождении двух военных с оружием: один — два шага впереди, другой — два сзади.

Что это был за маскарад, Аттонар не понимал, но при встрече с этой процессией всё же отступал в сторону, как это делали члены экипажа корабля. Хотя корабль был большим и Аттонар был привычен к одиночеству, но всё же, здесь он впервые в своей жизни узнал, что такое скука. Никакого информационного устройства в предоставленной ему каюте не было, экипаж его сторонился и его единственными развлечениями были еда, два раза в сутки и бесконечное шатание по коридорам корабля, потому что редко какая дверь отзывалась на идентификацию его личности. Хотя эта проблема могла быть им решена без особых усилий, но он решил этого не делать, чтобы не привлечь к себе нежелательного интереса со стороны экипажа.

Открыв в себе большие возможности своего психотронного поля, Аттонар занялся совершенствованием навыков владения им и к концу пути, без проблем, мог проникать в информационные поля не только пластинок идентификации, но и прочих агрегатов корабля, где имелись информационные поля.

Несколько раз он проникал и информационные поля членов экипажа, но делал это очень аккуратно и читал лишь поверхностные образы их информационных полей — никакой защиты своих информационных полей у дуаров, совершенно, не было, потому что они не имели даже признаков психотронного поля и потому такое бережное отношение к ним со стороны Аттонара, совершенно, не чувствовали.

***

Столица цивилизации зоторов Лонна встретила Аттонара частым мелким дождём и ощутимой прохладой.

Как всегда в столице, в подобные ненастные дни, поймать авто было проблематично, хотя по улице скользил их бесконечный поток и лёгкая светло-коричневая куртка и такие же брюки, в которые его любезно одели дуары, быстро оказались промокшими насквозь и противно прилипшими к телу. К тому же корабль совершил посадку в закрытом секторе космодрома, где никаких лишних авто никогда не было и Аттонару пришлось пешком очень долго добираться до здания космопорта.

Общественный пассажирский транспорт в город ушёл перед самым его носом — карточкой уровня жизни дуары не сочли нужным его обеспечить, где была его карточка, он не знал и потому выбора транспорта, кроме общественного у него не было; следующий должен был быть где-то через полчаса и изрядно продрогнув, Аттонар уже хотел было рискнуть воспользоваться новыми возможностями своего психотронного поля, чтобы тормознуть один из пассажирских авто-автомат, как один авто, резко пискнув тормозами, сам остановился напротив него и из скользнувшей вверх двери показалась рука, взмахом подзывая его. Аттонар шагнул к открытому дверному проёму и заглянул внутрь — это был не авто-автомат, а за рыппом сидел один из знакомых ему капитанов пространственного контроллера, толи Паррт, толи Паррк.

— Я тороплюсь! — заговорил капитан, вскинув руку в жесте приветствия. — Срочно в управление.

— Нам по пути, — произнёс Аттонар, отвечая на приветствие капитана таким же жестом и усаживаясь в кресло рядом с ним. — Проклятая погода. Совершенно невозможно никуда добраться, — постарался он оправдать свой промокший вид.

Дверь рядом с ним опустилась и от резкого старта, Аттонара вжало в кресло.

Несмотря на загруженность улиц, авто шёл очень быстро, капитан пилотировал умело, но как-то нервно, то резко посылая авто вперёд, то тут же резко тормозя и бросая его в сторону, выбирая, порой, как казалось Аттонару, бреши, через которые авто навряд ли мог проскочить, но все же проскакивал.

— Что-то я тебя давно не встречал? — первым нарушил молчание капитан, в одно из более-менее спокойных мгновений своего пилотирования. — Ушёл, что ли?

— С чего ты взял? — брови Аттонара взлетели чуть ли не до середины лба.

— Одет ты как-то странно. Я едва узнал тебя.

— Были серьёзные проблемы, — Аттонар дёрнул плечами — неосведомлённость капитана его несколько озадачила.

— Слышал — четвёртый колонизатор исчез. Эти тресхолды достали по-настоящему, — лицо капитана исказила гримаса тревоги. — Думаю, затем и собирают. Видимо решились на серьёзные меры.

— Ещё один колониальный корабль уничтожен? — Аттонар всем корпусом повернулся к капитану. — А его эскорт? Это невероятно. Полтора десятка контроллеров не так просто уничтожить.

— Это совсем другое направление. До сих пор считающееся, совершенно, безопасным. Колонизатор шёл один, без эскорта. Уже несколько часов с ним нет никакой связи.

— Мало ли какая проблема, — Аттонар дернул плечами, отворачиваясь.

— Это исключено! — капитан бросил на Аттонара удивленный взгляд — Связь у такого агрегата исчезает лишь тогда, когда исчезает он сам. Несомненно — это опять тресхолды.

***

Первые корабли тресхолдов, что на языке зоторов означало — нарушители покоя, появились в границах их контролируемых секторов пространства уже более сорока среднегалактических лет назад. Возможно они и раньше были здесь, просто их пути с путями зоторов не пересекались, потому что зоторы и тресхолды до сих пор расселялись лишь вдоль своих галактических секторов и не зарились на соседние и встретились лишь тогда, когда зоторы, первыми нарушив пространственный паритет, приступили к исследованию и колонизации одного из дальних секторов галактики и за что, видимо, теперь и расплачивались. О тресхолдах они узнали, когда был атакован большой колониальный корабль, перевозящий очередную партию колонистов на одну из новых, обживаемых планет дальнего сектора галактики — Зерну.

В столицу зоторов Лонну пришло короткое сообщение о встрече с непонятным плоским серым предметом, имеющим форму эллипсоида. Было передано изображение этого эллипсоида и затем связь с колониальным кораблем была навсегда прервана.

Это была уже не первая колония на планету Зерна — предыдущие добирались до неё без приключений. Зоторы, уверенные, что других рас в их звёздном окружении, кроме известных им, больше нет, не охраняли свои колониальные корабли, лишь оснащая оружием их самих.

Когда военные корабли зоторов добрались до района трагедии, то перед ними предстал лишь изуродованный остов колониального корабля. Но все же часть колонистов уцелела, укрывшись в оставшемся невредимом большом транспорте.

Вернувшись на Лонну они принялись рассказывать истории, больше похожие на выдумку нездорового воображения, нежели на то, чтобы в них можно было поверить и каждый из них говорил своё, порой в корне отличающееся от того, что до него, только что рассказывал его товарищ. Аналитики цивилизации оказались в полном замешательстве от услышанных рассказов.

Было решено организовать охрану следующего колониального корабля к Зерне. Но все усилия зоторов оказались тщетны — и их следующий колониальный корабль не достиг планеты; неизвестно откуда появившиеся овальные корабли тресхолдов — фьюты, что означало вертлявые, из-за их очень быстрых и непредсказуемых перемещений, уничтожили не только этот колониальный корабль, но и его военный эскорт.

Образовалась совершенно непонятная ситуация — зоторы совершенно не представляли с кем имеют дело, так как тресхолды не шли ни на какие контакты: дело было в том, что фьюты уничтожали корабли цивилизации зоторов путем самоликвидации, не оставляя о себе никакой информации и потому, чем была вызвана их агрессия, было совершенно не понятно.

Зоторы оказались перед выбором: или оставить этот сектор галактики без дальнейшего внимания и уйти из него, или предпринять массированные усилия для решения проблемы.

Они выбрали второй вариант, потому что все пригодные для жизни планеты в изученных ими секторах галактики уже были колонизированы и для дальнейшего расселения нужно было изучать более отдалённые галактические сектора. На пути к одной из пригодных для колонизации планет, как раз и располагался этот проблемный район.

Конечно, можно было обойти стороной этот район галактики, но тогда на зоторов начинала довлеть весьма серьезная проблема, а не доберутся ли тресхолды, в своих поисках, до их обитаемых планет. Жить в постоянном страхе оказалось невыносимо и зоторы организовали массированное изучение возникшей проблемы с помощью полусотни своих военных космических кораблей — пространственных контроллеров.

Очень долгое время несколько эскадр контроллеров безрезультатно носились в районе встреч колониальных кораблей с овальными кораблями тресхолдов, и в конце концов, одной из эскадр удалось, буквально, нос к носу, столкнуться не только с фьютами, но и с парой их носителей — огромными степперами, пространственные сканеры зевсов их, почему-то, не видели. Слово степпер означало не что иное, как скрепляющий или попросту — скрепка. Дело было в том, что фьюты у степпера располагались на внешних подвесках-крыльях, прижатые друг к другу, будто скрепленные и отстреливались от степпера начиная от крайнего.

У зоторов тут же сложилось впечатление, что фьюты были беспилотными кораблями и управлялись или из степпера или какими-то автоматами и тогда выходило, что если есть фьют, то где-то неподалёку должен быть и степпер.

Хотя контроллеров было десять, а степперов два, но контроллеры оказались совершенно бессильны и если бы им на помощь не пришли ещё две эскадры, оказавшиеся неподалеку, зоторы, скорее всего, так бы ничего и не узнали о своем противнике. Ценой же усилий трех эскадр зоторам удалось уничтожить один степпер. Хотя, слово уничтожить, навряд ли можно применить к этому действию — корабль тресхолдов, видимо поняв безвыходность своего положения, просто-напросто самоликвидировался. Второй же степпер бесследно исчез, будто провалился во внутренний мир.

Изучив то, что осталось от степпера, зевсы смогли лишь понять, что имеют дело с очень высокоразвитой цивилизацией, возможно, даже, в своем развитии стоявшей на несколько ступеней выше их самих.

Была и вообще непонятная странность — среди останков степпера не удалось найти ни единой органической молекулы, могущей принадлежать биологическому объекту, будто они управлялись не людьми из плоти, а какими-то механоидами.

Дальнейшие поиски степперов принесли мало успеха — видели несколько раз всего лишь один степпер, да и то издали, видимо тот, который ушёл при первой встрече. Выпустив по контроллерам несколько плазмонов, он будто испарялся, а контроллеры бросались в рассыпную, пытаясь спрятаться за какой-либо приличный естественный космический объект.

Плазмоны представляли из себя огромные сгустки концентрированной энергии сине-зелёного цвета, перемещающиеся с высокой скоростью, которые, практически, не уничтожались никаким оружием контроллера и как бы контроллер не пытался уйти от него, плазмон неизменно шёл по его следу и всегда настигал. Единственное, что могло заставить плазмон оставить в покое выбранную жертву — это встреча с каким-то другим объектом, имеющим более-менее приличную металлосодержащую массу. Поняв это, капитаны контроллеров, при атаке плазмона, теперь пытались спрятаться за какой-либо большой металлосодержащий астероид.

Затем исчез и этот степпер: или ушёл из этого пространства куда-то ещё, или по какой-то другой, лишь ему известной причине.

Но фьюты продолжали встречаться, как бы опровергая свою непосредственную связь со степпером. Они, в отличие от плазмонов, не кидались на любой массивный металлосодержащий объект, а уничтожали лишь объекты искусственного происхождения и старались уничтожить тот, в котором находились люди, что говорило об их непростоте и даже интеллектуальности конструкции.

Конечно, фьюту не под силу было тягаться с военным кораблём зоторов контроллером и если удавалось вовремя заметить появление фьюта, то контроллер старался не допустить сближения с ним и неизменно уничтожал его. Но это совершенно ничего не давало зоторам в плане изучения враждебной цивилизации — фьют, буквально, испарялся, не оставляя от себя ничего.

Складывалось двоякое впечатление о технологическом уровне цивилизации тресхолдов: с одной стороны — они, видимо, уже давно хозяйничали в нескольких далёких секторах галактики; их корабли были быстры, невидимы пространственными сканерами зоторов, технологичны и появлялись совершенно неожиданно, будто посредством какого-то туннельного перемещения, безо всяких признаков пространственного возмущения и потому невидимого, ни анализаторам пространства кораблей зоторов, ни их детекторам скрытых масс — не было его и вот он уже есть; с другой стороны — арсенал вооружения степперов был каким-то чересчур бедным — это были плазмоны и фьюты. Видимо и сами степперы, в какой-то степени, можно было считать оружием, так как, неизвестно по какой логике мышления своего экипажа, они взрывались поблизости от кораблей зоторов, погибая сами и уничтожая противника: этакий акт самопожертвования, заставляя зоторов лишь скрипеть зубами от негодования.

***

Авто резко затормозил, бросая Аттонара вперед и заставляя его упереться обеими руками в панель перед собой.

— Извини! — раздался голос капитана. — Я не подумал, что ты спишь.

— Я не спал, — Аттонар выпрямился. — Просто, разные мысли.

— Мне к шефу, на девятый уровень.

— Не знаю, — Аттонар мотнул головой. — Наверное пойду в зал назначений.

— Тогда нам не по пути.

Дверь рядом с Аттонаром скользнула вверх и он, выйдя наружу, осмотрелся: площадь перед Управлением космофлота была забита различными авто и Аттонар искренне удивился, как капитану, прибывшему сюда, видимо, одному из последних, удалось найти свободное место для своего авто, даже здесь, достаточно далеко от входа, все авто стояли очень плотно. Дождь стал ещё сильнее и Аттонар почувствовал, как его одежда стремительно намокает. Спина капитана уже едва просматривалась — он бежал ко входу, лавируя между авто. Поежившись, Аттонар тоже побежал в туже сторону и когда он оказался в вестибюле, то вода с него текла, буквально, ручьями. Идти куда-то в таком виде было совершенно неприемлемо и уйдя в самый дальний угол вестибюля и усевшись в одно из глубоких кресел, он решил обсохнуть, благо из решётки, которой была закрыта стена, выбивался лёгкий поток тёплого воздуха. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза…

***

— Это что за маскарад?

Громкий резкий голос заставил Аттонара открыть глаза — перед ним стоял старший офицер космофлота. Его лицо было искажено совсем недружелюбной гримасой. Аттонар резко поднялся. Хотя он был достаточно высок и плотен, но старший офицер оказался выше его примерно на полголовы и гораздо шире в плечах. Он был незнаком Аттонару и скорее всего в космофлоте был недавно, так как о старшем офицере такой комплекции наверняка бы активно говорили капитаны и он бы его знал.

— Капитан Аттонар. Прибыл с базы «Соллар» за назначением, — быстро заговорил Аттонар, первое, что смог осознать. — Непогода. Привожу себя в порядок.

— Что за «Соллар». У нас нет такой базы, — как показалось Аттонару, лицо старшего офицера стало ещё свирепее, его глаза заметно посветлели.

— Это база дуаров.

— База дуаров? — густые брови старшего офицера сошлись у переносицы. — Это невозможно. У нас сейчас нет с ней контактов по обмену офицеров космофлота.

— Я оказался там случайно, не по своей воле.

Аттонару уже начал надоедать этот незнающий ничего старший офицер. К тому же, он чувствовал, что его одежда ещё не высохла и была противно прилипшей к телу, сковывая движения. Да и офицер, явно, не вовремя вывел его из забытья и он чувствовал себя не совсем уютно.

— Аттонар! Аттонар! Аттонар… — старшего офицера будто заклинило, вызвав у Аттонара легкую, неуставную, усмешку. — Ты не тот капитан, что пропал около полугода назад?

— Меня нашли дуары и доставили на базу «Соллар». Я не знаю, почему они держали меня так долго у себя. — Аттонар покрутил головой.

— Ты был нетранспортабелен. Хотя, — старший офицер состроил непонятную гримасу, — скорее всего не захотели. Тебя, кажется, ждёт адмирал. Ты знаешь, где он находится?

— Нет!

— Это плохо, — старший офицер окинул Аттонара внимательным взглядом. — Следовало бы быть по форме, но, — он махнул рукой, — пусть посмотрит на этих выскочек.

Последняя фраза старшего офицера весьма озадачила Аттонара. Уж что-что, а себя он никогда не считал выскочкой, а честно и добросовестно исполнял службу, не требуя для себя каких-то дополнительных привилегий, отличных от других капитанов. Но видимо за эти полгода произошло что-то не совсем адекватное, о чём ему было неизвестно.

— Я тебя провожу.

Старший офицер сделал шаг назад и развернувшись, быстро пошёл в глубь вестибюля. Аттонар поспешил за ним.

— Я совсем недавно в управлении и ещё не всех капитанов знаю, — заговорил старший офицер, когда Аттонар догнал его. — Если бы не эти сволочи, меня бы здесь и не было, — последние слова офицера прозвучали с явной злобой.

— Извините, господин старший офицер, — заговорил Аттонар, повышая голос. — Я совершенно не понимаю, что они вам сделали, что вы их регулярно проклинаете?

— А ты решил стать их рьяным защитником, — старший офицер остановился и повернулся к Аттонару. — Уж не из-за этих ли лохмотьев? — он взялся за рукав куртки Аттонара и сильно тряхнул. — Не пожалели для боевого капитана.

— Ничего не понимаю, — Аттонар поднял плечи и мотнул головой. — Вы не о капитанах?

— Причем тут капитаны, — офицер отпустил куртку Аттонара и отвернувшись, пошёл дальше. — Эта сволочь — дуары. Мы предложили им объединить наши боевые флотилии для совместной борьбы с тресхолдами, так они потребовали должность адмирала.

— Зачем?

— Так им хочется., — в голосе офицера скользнула насмешка. — Ты из какого народа? — Он бросил взгляд на Аттонара.

— Зотор! — Аттонар дёрнул плечами.

— Не смеши! — офицер громко хмыкнул.

— Можете убедиться, — Аттонар механически поднёс руку к карману куртки, где у него всегда лежала карточка уровня, но тут же вспомнив, что дуары ему её не вернули, мысленно выругался и опустил руку. — Эта информация есть в базе управления.

— В таком случае я не зотор, — старший офицер громко хмыкнул. — А я чистый зотор и никто этого у меня не отнимет. Я против смешивания рас, потому никогда и не хотел служить в объединённом космофлоте.

Аттонар тут же понял, почему этот старший офицер такой огромный — все, так называемые, чистые зоторы, которые вели свою чистую родословную ещё с древних времён, когда народы Зоторе ещё не объединились в одну народность — зоторов, имели габариты, заметно превышающие размеры, появившегося после объединения народа зоторов.

— Около сотни суток назад Регатом был назначен новый адмирал. Им стал зотор Марр Мартинн. Так дуары отказались признать его адмиралом объединённого флота и демонстративно ушли с Зоторе. А уже начался формироваться штат объединённого космофлота. Я получил в него назначение и потому оказался здесь, хотя никакого желания не имел. Но приказ есть приказ. Закончится контракт…

«Вот почему дуары были столь нелюбезны со мной, — замелькали у Аттонара мысли досады: он полностью отключился от старшего офицера. — Действительно, здесь произошли большие события. От этих недоносков всегда можно ожидать какой-то гадости, — нелестно подумал он о дуарах, потому их технологии были развиты слабее технологий зоторов — Не зря капитаны зоторы стараются не брать их в свои экипажи. Хотя, — он машинально дернул плечами, — на «Тосса» ведь есть несколько капитанов дуаров. Вроде бы неплохие капитаны: общительные, с юмором, без претензий».

Резкий рывок прервал его размышления. Аттонар заметно вздрогнул и крутанул головой — рядом с ним никого не было.

— Опять уснул, — раздался голос сзади.

Он оглянулся — старший офицер стоял у него за спиной.

— Входи! — старший офицер повёл подбородком в сторону проёма двери рядом с собой.

Состроив гримасу досады, Аттонар повернулся и направился в указанный дверной проём.

***

Едва он прошёл дверной проём, как из-за стола, напротив, вскочил, будто подброшенный пружинами, младший офицер.

— Капитан Аттонар? — громким и четким голосом поинтересовался он.

— Да! — Аттонар кивнул головой, — господин старший офицер сказал, что по форме не обязательно.

Он оглянулся — дверь была закрыта, старшего офицера, приведшего его сюда, не было. Он отвернулся и состроив гримасу недоумения, дернул плечами.

— Вас ждут!

Младший офицер вытянул руку в сторону и Аттонар, повернув голову в направлении его руки, увидел открытый дверной проём, хотя он с уверенностью мог бы сказать, что мгновение назад его не было. Бросив в сторону младшего офицера короткий удивлённый взгляд и ещё раз дернув плечами, он повернулся и направился к дверному проёму.

Пройдя дверной проём, Аттонар оказался в очень большом мрачноватом зале, посреди которого стояли столы в привычном сочетании кабинета чиновника высшего ранга, за которыми сидели шесть человек и видимо центральное место занимал адмирал. Головы всех присутствующих были повернуты в сторону двери. Аттонар, молча сделав пару шагов от входа и остановившись, замер, совершенно не представляя, что нужно говорить.

— Это что за маскарад? — один из сидящих за столом старший офицер космического флота поднялся с какой-то непонятной Аттонару дополнительной нашивкой на плечах. — Ты даешь отчёт своему представлению?

— Успокойся Коррад, — сидевший по центру, моложавый, приятного вида зотор в куртке военного покроя, но без знаков различия, покивал рукой, призывая старшего офицера вернуться в кресло. — Я подозреваю — это дуары постарались. Мы тебя заждались, капитан Аттонар.

— Непогода! — Аттонар дёрнул плечами. — Я счёл недопустимым появиться в мокрой одежде.

— Это не имело бы значения. Ты уже серьезно нарушил устав, не поставив в известность командование базы «Тосса» о своём намерении и одним нарушением больше-меньше тебе теперь всё равно. Но мы ждали тебя здесь, отнюдь, не затем, чтобы наложить взыскание, об этом позаботятся соответствующие службы космофлота. Я хотел бы знать, что с тобой произошло? И желательно, правду.

Хотя одет говоривший зотор был в куртку военного образца, но знаков различия на ней не было и Аттонар мог лишь гадать — адмирал это или нет. Но все же он решил, что это и есть адмирал Мартинн.

— Собственно! — Аттонар дёрнул плечами. — И рассказывать-то нечего.

— Только правду, — повторил адмирал.

— Моё патрулирование уже подходило к концу, — заговорил Аттонар, решив рассказать, всё, как было в действительности. — Всё было спокойно, как вдруг в голоэкране вивв я увидел большую, относительно блёсток звёзд, радужную точку или кляксу, нечеткого очертания. Я подумал, что это какой-то дефект пространственного сканера, но совершив несколько маневров, понял, что это всё же какое-то пространственное образование. Пространственный анализатор эту аномалию идентифицировал, как сложную энергетическую структуру, но без разложения на составляющие, что было странно, но она располагалась внутри звёздной ассоциации неподалёку от горячих звёзд и я решил, что это они мешают работе анализатора и потому решил подойти к ней поближе, благо она была, сравнительно, недалеко. Пока я шёл к этой кляксе, она исчезла. Когда это произошло, я, честно говоря, — Аттонар покрутил головой, — не увидел. Я шёл между огромных горячих звёзд и больше внимания уделял им, чтобы не оказаться втянутым в одну из них и видимо, что-то просмотрел, — Аттонар развёл руками. — В голоэкране, непонятно откуда, появилось огромное вихревое кольцеобразное образование. Я даже не успел осознать, что оно из себя представляло, как контроллер закрутило, будто кольцо потянуло его в себя и затем темнота. Очнулся у дуаров на «Соллар». Как я понял, они нашли меня во льду какой-то холодной планеты. Где и как, они не сочли нужным сказать.

— Считаю, такие капитаны не нужны флоту, — раздался громкий голос, по которому Аттонар узнал вскакивающего старшего офицера.

— А ты мог бы показать, где обнаружил эту самую аномалию? — поинтересовался адмирал, оставляя реплику старшего офицера без внимания и поднявшись, направился к Аттонару, но прошел мимо и остановился у стены.

Аттонар повернулся к нему лицом.

Роста адмирал был наверное чуть выше среднего, плотного телосложения, с зачесанными назад густыми, ближе к тёмным, волосами, густые тёмные брови, очень серые глаза, прямой нос, полноватые губы, нормальный подбородок, достаточно массивная шея. Лицо во всех отношениях приятное, даже красивое, недвусмысленно показывало, что он, человек умный. Одет адмирал был в тёмно-коричневые, идеально сидящие на нём, куртку, брюки и темную обувь.

Адмирал поднял руку и стена перед ним, будто по мановению волшебника, превратилась в голоэкран пространственного сканера. Освещение в зале пригасло и голоэкран расцветился завораживающей россыпью ярких звёзд, среди которых заметалась оранжевая стрелка указки.

— И так? — оранжевая стрелка описала по экрану круг.

Аттонар шагнул к адмиралу.

— Назови координаты!

По повышенной интонации адмирала, Аттонар понял, что подходить к экрану ему, почему-то, не рекомендуется.

— Четырнадцатый квадрат, восьмого сектора от базы «Тосса», — заговорил Аттонар, возвращаясь на прежнее место. — Правая сторона. Район туманности Оделля, западная часть района звёздообразования, её скопления из трёх звёзд.

Звездная карта пришла в движение и вскоре замерла. Оранжевая стрелка описала по экрану круг и замерла в его центре. Перед Аттонаром был тот самый, злополучный район пространства.

— Правее и ниже, — произнёс он.

Стрелка переместилась в нужном направлении.

— Ещё чуть правее.

— Капитан должен знать пространственные координаты, а не оперировать абстракциями, — раздался грубый голос недовольного старшего офицера.

Стрелка чуть дернулась вправо.

— Аномалия находилась здесь, — произнёс Аттонар.

— Её размер! — поинтересовался адмирал.

— Кольцо, наверное, около пятнадцати тысяч метров в диаметре.

— Капитан-н! — в голосе старшего офицера скользнула явная насмешка.

— Дуары нашли контроллер вмёрзшим в лёд более, чем в трёх тысячах лью от туманности Оделля, с искореженным кроссфлектором, хотя жилой отсек был совершенно не повреждён. Как ты это объяснишь? — произнес адмирал.

— Думаю, это был туннельный переход.

— Там нет наших портаторов, — донёсся незнакомый голос из-за стола.

— Это был туннельный переход, — Аттонар повысил голос. — Неизвестной нам структуры. Не знаю чей, но, возможно, это тресхолдов.

— Аналитик! — раздался язвительный голос все того же старшего офицера.

Пространственная карта погасла. В зале посветлело. Адмирал направился к столу.

— Свободен капитан Аттонар, — заговорил он, усаживаясь в своё кресло. — О своей дальнейшей службе узнаешь в зале назначений.

— У него одна служба — улицы мести, — с нескрываемой усмешкой произнёс всё тот же старший офицер.

Обведя сидящих за столом продолжительным взглядом, Аттонар дернул плечами и развернувшись, вышел из кабинета адмирала. У него, совершенно, не сложилось никакого мнения об адмирале Марр Мартинн.

***

В зале назначений он оказался перед тем самым старшим офицером, который застал его в вестибюле. Перед ним на столе лежал лист скринвейра.

— Тебе предоставляется полугодовой отпуск, — заговорил старший офицер, едва Аттонар оказался у его стола.

— Я уже достаточно отдохнул, — Аттонар постарался вложить в голос нотки недовольства.

— Нового контроллера для тебя всё равно нет, — старший офицер покрутил головой. — Дуары отправили твой на «Тосса». По их словам, у него сгорел лишь кроссфлектор, а в остальном он совершенно исправен. Техники установят новый. Его уже направили на базу. Сам понимаешь, это займет какое-то время. Скорее всего эти полгода и пройдут. Так что… — он состроил гримасу снисходительности и покивал головой. — Отдыхай!

— Как я могу отдыхать? У меня нет карточки уровня. Дуары не вернули её мне. Я даже не знаю, выдадут ли мне другую без каких-то сторонних подтверждений.

— Дуары утверждают, что её у них нет. Сегодня будет отправлено требование на её аннулирование. Скорее всего завтра у тебя будет новая карточка. Ты не был уволен со службы, значит получишь компенсацию.

— А сегодня куда мне идти? У меня же ничего нет. Я даже до своей квартиры не смогу добраться. — Аттонар развел руками.

— В Управлении есть своя небольшая гостиница. Она располагается рядом. Тебе забронирован номер на несколько суток, пока не восстановится твоя карточка. Всё необходимое тебе будет предоставлено. Конечно — это не отель-премиум, но надеюсь, тебе не привыкать.

Аттонар громко хмыкнул.

— Даже не знаю, что и сказать.

— Есть устав, который ты обязан выполнять, — старший офицер сдвинул брови. — Там чётко прописано, когда и что надо говорить. Будет лучше, если ты несколько последующих дней проведёшь в столице.

— Я постараюсь!

Дёрнув плечами, Аттонар развернулся и направился в гостиницу, которая, действительно, располагалась в соседнем с Управлением космофлота здании. Пройдя у администратора словесную идентификацию, он поднялся в номер, который оказался состоящим всего лишь из санационной и одной маленькой комнатки. Но ему, действительно, было не привыкать.

Сбросив с себя мокрую одежду, так как дождь, когда он вышел из Управления стал ещё сильнее, чем когда он шёл в него, Аттонар прошёл в санационную, привел себя в порядок и одевшись, в оказавшуюся в шкафу одежду капитана космического флота его размера, направился к холодильному шкафу. Содержимое холодильника оказалось небогатым, совсем, как в контроллере, в последние дни патрулирования пространства. Выбрав одну из упаковок с едой и тоник, он уселся в кресло и утолив появившийся голод, бросил пустые упаковки в утилизатор, затем улёгся на спальную платформу и мгновенно провалился в пустоту.

5

— Я считаю, ему не место среди капитанов, — запальчиво заговорил старший офицер, высказывающий недовольство капитаном Аттонаром, едва за ним закрылась дверь. — Я не верю ему.

— Ты слишком горяч Коррад. Насколько мне известно — он отличный капитан, — заговорил адмирал Марр Мартинн, ставший адмиралом космического флота зоторов всего лишь чуть более ста суток назад. — Я не вижу причин не верить ему.

— Я тоже склонен не доверять ему, — заговорил ещё один старший офицер. — Взять, хотя бы, внешний вид. Пилот грузового лейтера, его дальнейшая служба.

— Он, не зотор и является носителем психотронного поля, — Заговорил ещё один старший офицер. — Он хороший капитан, но трудноуправляемый. Насколько я знаю — в экипаже его контроллера никого, кроме него, нет. Он один.

— Его происхождение, большой вопрос, — произнёс ещё один старший офицер, находящийся в кабинете адмирала.

— Ну уж точно, он не дуар, — говоривший перед этим старший офицер, поднял брови. — Надеюсь, гросс адмирал, не им вы его считаете?

— Когда-либо узнаем. Всему своё время, — адмирал Марр Мартинн широко улыбнулся. — Не будем его лишать капитанского звания. Но всё же будем разбираться в его похождениях самым тщательным образом. За нарушение устава он, несомненно, должен быть наказан. Я сделаю соответствующее распоряжение. Довольно о нём. Господин Трассат, продолжайте.

— Таким образом, я предлагаю выйти в Регат с предложением о приостановке перевозки колонистов колониальными кораблями, — заговорил старший офицер, пытавшийся отвергнуть причастность капитана Аттонара к цивилизации дуаров. — Отложить колонизацию до тех пора, пока мы не будем уверены, что никакие тресхолды не в состоянии нам препятствовать. Если возникнет необходимость, то можно доставлять небольшие партии колонистов ликвидаторами или другими военными кораблями.

— Ты думаешь Регат нас поймёт? — адмирал поднял брови. — У него план колонизации на сто лет вперёд расписан.

— Если колониальные корабли охраняются такими капитанами, — с явным сарказмом заговорил старший офицер, которого адмирал называл Коррадом, кивая головой в сторону двери. — ждать хорошей защиты навряд ли возможно.

— Насколько я знаю, — заговорил ещё один старший офицер, — капитан Аттонар никогда не был в эскорте.

— Что ты предлагаешь? — адмирал повернулся в сторону Коррада.

— Колониальные корабли должны охранять лучшие капитаны.

— В таком случае, — адмирал сдвинул брови, — я назначаю тебя начальником службы сопровождения колониальных кораблей. Через десять суток у меня должен быть подробный план сопровождения и защиты, — он хлопнул рукой по столу перед собой. — Разрешаю привлекать любые военные корабли и любые экипажи.

— Десять суток очень короткий срок. На мне лежит ответственность за…

— Твои прежние обязанности я передаю старшему офицеру Трассату. С этого момента, для тебя нет другой задачи, кроме задачи обеспечения безопасности колониальных кораблей.

Коррад поднялся.

— Я могу идти?

— Можешь! — адмирал дёрнул плечами.

Отодвинув кресло, Коррад вышел из-за стола и направился к двери. У двери он замер и постояв несколько мгновений, вышел из кабинета. Оставшиеся старшие офицеры, дружно проводив его взглядом, повернулись к адмиралу.

— Вы возлагаете на меня непосильную ношу, — заговорил Трассат. — Я никогда не занимался техническим обслуживанием кораблей.

— Вот и займись. У Коррада грамотные офицеры. Справишься! Нет — приму меры, — адмирал повернул голову в сторону другого старшего офицера. — Господин Крайр! Пока Коррад будет подбирать для эскорта корабли и экипажи, нужно немедленно направить к месту последних событий ближайшую эскадру, а если возможно, то несколько.

— Ближайшая эскадра от места событий находится на космодроме Зоторе, гросс адмирал, — заговорил высоколобый старший офицер Крайр — зотор по происхождению.

— Регату это не понравится, — адмирал сдвинул брови. — Неужели всё так плохо? Может, всё же есть кто-то, кто сможет обследовать тот район пространства.

— Последний колониальный корабль шёл совершенно в другом направлении от проблемного района, гросс адмирал. Это наш недалёкий сектор галактики. Колония на планете, к которой шёл колониальный корабль, живет уже почти тридцать лет. Даже не знаю, что и сказать, — Крайр состроил гримасу недоумения. — Нет там поблизости ни одного, ни военного, ни исследовательского корабля, — он покрутил головой. — Там уже давно всё обследовано.

— В таком случае, нужно поторопиться с эскадрой.

— Я уже отозвал все экипажи из отпуска. Думаю капитаны уже здесь. Если позволите — я займусь ими.

— Да, да! Конечно! — адмирал кивнул головой. — Они должны уйти, как можно скорее. Все службы переориентируйте на их оснащение.

Крайр резко поднялся и кивнув головой, ушел. Не успела за ним закрыться дверь, как над столом адмирала вспыхнула голограмма с изображением Секретаря высшего административного органа цивилизации зоторов — Регата, господина Сурра, пожилого, светловолосого зотора, с большими круглыми серыми глазами. Его взгляд прометнулся по сторонам и найдя адмирала, замер на нём.

— Я думаю, вы уже в курсе. Ваши действия? — произнёс он.

— В ближайшее время в район событий будет направлена эскадра, господин Сурр.

— Ближайшее время уже давно минуло, — глаза Секретаря заметно посветлели.

— В том районе сейчас нет ни одного военного корабля цивилизации.

— Направьте любой другой.

— Нет там и никакого другого, господин Секретарь.

— Почему никого? Где они все? — буквально прокричал Сурр.

— Этот район никогда не вызывал тревог. Он хорошо знаком и изучать там больше нечего. Потому и нет, — адмирал дёрнул плечами.

— Хара!

Голограмма погасла. Адмирал обвёл оставшихся старших офицеров тяжёлым взглядом.

— Не наша вина, что колониальный корабль шёл без эскорта, — заговорил Трассат. — Регат всегда богат задней мыслью. Пусть ищут крайних у себя.

— Все мы виноваты, — адмирал шумно вздохнул. — Только колонистов этим не оживишь.

— Мы ведь даже не знаем, что там произошло, — заговорил ещё один старший офицер, по внешнему виду самый возрастной среди находившихся в кабинете, — а уже всех похоронили.

— Рудонни, ты себя утешаешь или нас? — произнёс, повернув к нему голову, Трассат.

— Я боевой офицер, а не сестра милосердия, — твёрдым голосом ответил Рудонни.

— Полно вам! — адмирал махнул рукой в сторону Рудонни. — Колониальный корабль имеет огромный арсенал и такое количество средств связи, что останься от него один остов и тот сможет передать сигнал бедствия. Значит дела там совсем были плохи, если собственный арсенал не помог и связь исчезла. Но это всё бестолковое занятие — гадание. Если Крайр поторопится, дней через сорок всё будет известно. Далековато они ушли от Зоторе.

— Были бы близко, ничего бы не произошло, — Трассат усмехнулся.

— Далеко им ещё было до планеты? — поинтересовался Рудонни. — Это та пустыня, что ли?

— Ещё больше двух лет, — заговорил старший офицер, до сих пор ещё не принимавший участие в беседе. — Планета на две трети пустыня, но под ней воды достаточно. Регат Зерну пока законсервировал и решил попробовать посадить лес на Санджере. Колония везла около полумиллиона всевозможных саженцев и более ста тонн различных семян.

— Там, что нет своих деревьев? — Рудонни вскинул брови. — Они же, наверное, лучше приспособлены к местному климату.

— Деревьев нет, — старший офицер мотнул головой. — В горах есть мох, на побережье растёт невысокая, но очень колючая трава. Из животного мира: черви, насекомые, в воде донные рачки.

— Это же утопия, — по губам Рудонни скользнула усмешка. — На что надеется Регат?

— Утопия не утопия, но там уже тридцать лет живут полторы тысячи терраформистов. Им удалось вырастить небольшой лес на побережье. Вот Регат и решил развить их успех. Правда, местная звезда сейчас в пассивной фазе и там даже иногда идёт дождь.

— Такой, как сегодня? — Рудонни кивнул головой в сторону окна.

— Изволишь шутить, — старший офицер негромко хмыкнул.

— И долго эта пассивная фаза будет продолжаться? — поинтересовался адмирал.

— Ещё лет триста — триста пятьдесят. У неё тысяча столетний цикл.

— И всё, что будет выращено — сгорит! — в голосе Рудонни скользнули, явные нотки сарказма.

— Трудно сказать, — старший офицер дёрнул плечами. — Планету нашли около двухсот лет назад, когда активность местной звезды была уже низкой, а какой она будет в своём апофеозе, можно лишь гадать.

— Всё это хорошо, конечно, но всё же нужно тщательно обследовать тот район, который показал капитан Аттонар, — заговорил адмирал, стуча указательным пальцем по столу, привлекая к себе внимание. — Господин Рудони, необходимо направить туда какой-то исследовательский корабль.

— Во-первых, гросс адмирал: этот сектор уже достаточно тщательно обследовался после исчезновения капитана Аттонара; во-вторых — все исследовательские корабли находятся под юрисдикцией Регата; в-третьих — гораздо интереснее было бы, если бы он показал тот район, где он оказался.

— Это знают дуары, но с ними теперь бессмысленно разговаривать. Ничего не скажут, — произнёс Трассат.

— Разберёмся и с ними. Никуда не денутся. Уж слишком носимся мы с ними, как у нас говорят — как хара с разрисованной вазой, — в голосе адмирала скользнули грубые нотки. — Ресурсы растратят, сами руку протянут. Дооснастите любой ликвидатор нужной аппаратурой и пусть он посмотрит там ещё раз. Повнимательней и посерьёзней.

— Капитана Аттонара…

— Пока не стоит его дёргать, — адмирал покрутил головой. — Пусть придёт в себя. Такое впечатление, что проблемы так и охотятся за ним. Возможно и сам вспомнит, где и как оказался. На сегодня всё. Все свободны!

Старшие офицеры дружно поднялись и кивнув головой, покинули кабинет адмирала.

***

На следующий день Аттонар оказался перед тем же самым старшим офицером, что и вчера. Хотя на улице по-прежнему моросил дождь, но из-за малости расстояния и добротности одежды капитана, он добрался до управления почти сухим и сразу же направился в зал назначений. Едва взглянув на него, старший офицер назначений протянул ему пакет.

— Двухмесячный отпуск.

— Я уже больше полугода в отпуске, — Аттонар вытянул губы в усмешке, беря пакет.

— Приказ адмирала! У нас нет для тебя свободного контроллера, если только грузовик, — губы старшего офицера вытянулись в лёгкой усмешке. — Твой к тому времени будет восстановлен. Для него уже заказан новый кроссфлектор. Свободен! — последнее слово старший офицер произнёс тоном, явно, не терпящим возражений.

Дёрнув плечами, Аттонар молча повернулся и вышел.

Оказавшись в вестибюле нижнего уровня Управления космофлота, он занял тоже кресло, где обсыхал вчера и заглянул в пакет. Там лежали: карточка уровня жизни; карточка-удостоверение капитана, которую он никогда не носил с собой, лист скринвейра с предписаниями, куда и когда ему прибыть после отпуска и ещё какой-то запечатанный конверт. Самое большое удивлении вызвал конверт, так как с подобным, при получении назначения он ещё никогда не сталкивался.

Достав его и распечатав, Аттонар обнаружил внутри разрешение на посещение планеты Сула. К его ещё большему удивлению, на разрешении не было даты, из чего выходило, что оно не было просрочено и он мог посетить планету в любое время, если биологи Зоторе ещё не передумали, конечно.

Сунув разрешение назад в конверт, он достал карточку уровня жизни и осмотревшись и никого поблизости не увидев, вошел в неё. Так как это было его первое посещение информационного поля банковского документа, он старался работать очень аккуратно.

Информационное поле оказалось напичкано всевозможными видами защит, кодирующих информацию об уровне жизни и доступе к нему. Аттонар замер в нерешительности. Собственно, защитные коды информационного поля карточки мало чем отличались от защитных кодов пластинок идентификации дверей, которые он взламывал на корабле по пути от базы «Соллар» до Зоторе, но там он не особенно заботился о последствиях от неверных действий, техники всё исправляли. Здесь же, был риск. Конечно, можно было дойти до ближайшего банкомата и всё, без проблем, увидеть на его экране, но у Аттонара внедрение в информационное поле карточки произошло, как-то невольно, необдуманно, механически, будто он таким образом поступал всю свою осознанную жизнь. Глубоко и протяжно вздохнув, он принялся разбираться с защитами. Прошло немало времени, прежде, чем он смог увидеть цифры своего уровня жизни — он был очень высок. Зоторы честно выполнили свои финансовые обязательства перед ним. Покинув информационное поле карточки и сложив все бумаги назад в пакет, он поднялся и быстро зашагал к выходу.

На улице, дождавшись, когда около него остановится авто, Аттонар сел в распахнувшуюся дверь и назвал адрес — космодром.

6

Сойдя с трапа транспорта, доставившего его на базу «Тосса» после двухмесячного отпуска, отлично проведённого им на Суле, в обществе, найденных им там, не таких уж и свирепых, как их описывают природоведы всех мастей, двух полугуманоидов, Аттонар отправился не к командиру станции, а усевшись, в стоящий неподалеку свободный кар, направился на поиск своего контроллера — станция была огромна и ходить по ней пешком, слишком расточительная и не менее утомительная трата времени. Его «Регулл» оказался в последнем тридцатом ангаре в совершенно нерабочем состоянии: у него не было не только нового кроссфлектора, но и старого — рядом с эстакадой покоились отдельно модуль управления и конвертор, с зияющей из него пустотой остова под кроссфлектор, с торчащими во все стороны кабельными соединителями и висящими трубопроводами. Уже теперь, полный негодования, Аттонар направился к командиру базы.

Ткнув, вскочившему ему навстречу адъютанту в голову иглой своего поля, так, что тот буквально свалился назад в своё кресло и обмяк, Аттонар вошёл в кабинет командира станции, старшего офицера космофлота Гаррисона Гарра, сидящего за столом с опущенной головой. Гарр был зотором, но был носителем, хотя и слабого психотронного поля и видимо почувствовав всклокоченное поле Аттонара, поднял голову. Его светлые глаза на тёмном лице заметно округлились.

— Где «Регулл»? — буквально, прошипел Аттонар, направляясь к столу.

— В тридцатом ангаре, — Гарр поднялся: был он невысок, сух, узколиц и лопоух и больше походил на дуара, чем на зотора. — Дуары вернули его. Тебе не о чем беспокоиться, — он мотнул головой.

— Как не о чем? — Аттонар даже на несколько мгновений оторопел. — А кроссфлектор? Там же ничего нет! — буквально прокричал он последнюю фразу.

— Не кипятись! Сядь! — голос Гарра зазвучал строго, по командирски; подбородком он указал на одно из свободных кресел. — Главное, твой контроллер цел и практически, исправен. Но у нас, вдруг, образовалась серьёзная проблема, — подождав пока Аттонар займет указанное кресло, он тоже сел. — У Статутта при предстартовом пробеге на кроссфлекторе вдруг сдохла ЛБВ, а ему на выход. Техники пытаются понять, что с ней, но, скорее всего, дохлый номер, — Гаррисон Гарр махнул рукой. — Не здесь этим заниматься. Туда-сюда — ни одного кроссфлектора с гарантией. Хорошо пришёл кроссфлектор на «Регулл». Им и заткнули. Тебе уже заказан новый. Придётся подождать. Суток тридцать. Не больше, — он развёл руками. — На Зоторе полный хаос. Ничего не дают. Всё брошено на защиту колонии на Санджере. Я задержал на тридцать суток «Свей» в восьмом секторе. Походи, пообщайся с капитанами. Что-то новое услышишь, смотришь и пригодится. Не хочешь быть здесь, я могу продлить тебе отпуск ещё суток на сто. — Гарр поднялся, давая понять, что разговор окончен.

— Хара! Какой отпуск! — Аттонар вскочил с кресла. — Я уже наотдыхался на десять лет вперёд Я хочу в пространство. Я уверен, вы не уложитесь в тридцать суток.

— Уверен! Не уверен! Позволь это мне решать, — Гаррисон Гарр сдвинул свои бесцветные брови. — Будь доволен, что опять оказался здесь. Ты грубо нарушил полётное задание, не сообщив об аномалии и если бы не адмирал Мартинн, возил бы сейчас руду на каком-либо ржавом грузовозе из самой дальней колонии.

— Даже так! — в голосе Аттонара послышались злые нотки. — Уж лучше ржавая руда на ржавом рудовозе, чем бестолковое шляние по этому куску железа. Всё какая-то польза.

Губы Аттонара вытянулись в усмешке. Резко развернувшись, он покинул кабинет командира базы.

***

Аттонар уже который день бесцельно бродил по коридорам космической базы, не зная куда себя деть. Его всклокоченное поле металось по сторонам, цепляясь за всё и задевая всех подряд. Не раз он слышал позади себя громкие вскрики техников, но даже не оборачивался. Он был зол. Он устал от теснины цивилизации. Его разум рвался в пространство. Никаких сведений о скором приходе кроссфлектора для его «Регулл» не поступало и потому он был зол вдвойне и уже, действительно, начал подумывать о какой-то временной службе на грузовых перевозках, лишь бы окунуться в энергетику свободного пространства.

— Капитан Аттонар! Капитан Аттонар!

Громкий окрик, будто из ниоткуда, вывел Аттонара из тягостных размышлений. Он приподнял голову и решил оглянуться, но всплывшая мысль, что он зацепил кого-то своим полем, подавила невольное желание и опять опустив голову, он продолжил свой путь.

— Капитан Аттонар!

Левая рука Аттонара пошла назад. Он остановился и оглянулся: за ним стоял адъютант командира базы.

— Вас требует к себе командир Гарр, — адъютант кивнул головой в знак приветствия. — Срочно! — повернувшись, он быстро пошёл прочь.

Аттонар тупо смотрел ему в спину, пытаясь какое-то время осмыслить, каким образом адъютант его нашел, но вдруг исчезнувшая его фигура всё прояснила — он только что прошёл мимо дверей, ведущих в приёмную командира базы и видимо почувствовав его всклокоченное поле, командир и послал за ним адъютанта. Состроив недовольную гримасу, Аттонар направился вслед за адъютантом и едва переступил порог приемной, как адъютант, уже сидящий за своим столом, молча кивнул головой в сторону открытых дверей командирского кабинета. Аттонар шагнул в их проём.

— Капитан Аттонар! — заговорил Гаррисон Гарр, едва Аттонар оказался в проёме двери. — Я уже устал от жалоб. Реаниматоры не успевают приводить в чувство техников, имевших несчастье оказаться на твоём пути.

— Пусть не шляются, — Аттонар, состроив гримасу недовольства, дёрнул плечами.

— Шляешься, как раз ты.

— Дайте мне кроссфлектор и я уйду.

— С кроссфлектором пока проблема. Когда он придёт, неясно. Я толком не могу понять, что происходит на Зоторе. Видимо гибель последней колониальной экспедиции нагнала большой страх на Регат. У меня к тебе есть предложение. Возможно ты знаешь, что произошло с капитаном корабля планетарной разведки «Глорр». Экспедиция под угрозой срыва. Я предлагаю тебе стать капитаном «Глорр» и сходить в экспедицию.

Аттонар знал, что на базе произошло весьма неприятное событие: капитан корабля планетарной разведки «Глорр», перед самым отходом вдруг подхватил, так называемую, деревянную болезнь — кожа человека уплотняется и становится настолько грубой, будто деревенеет и человек начинает двигаться рывками, словно заржавевший механизм. Болезнь считалась незаразной, но причин её появления толком не знали и потому, и её носителя, и его окружение всегда изолировали. Но как было установлено, капитан прибыл из отпуска уже заражённый, то изолировали лишь его одного, а экспедиция оказалась в подвешенном состоянии. Желающих капитанов-добровольцев подняться на борт потенциального носителя непонятного вируса не находилось.

— Я могу подумать? — Аттонар сдвинул брови.

— Нет! — Гарр так резко мотнул головой, что Аттонару показалось, что она у него сейчас сорвётся с плеч, но голова командира удержалась.

— Тогда это приказ, а не предложение, — Аттонар вытянул губы в усмешке.

Глядя в лицо командира базы, Аттонар понял, что своим предложением Гарр захотел одновременно решить две задачи: избавиться от ершистого капитана и от корабля, вдруг оказавшегося потенциальным носителем неприятного симптома. Эта экспедиция нисколько не интересовала Аттонара: скорее всего, это было неторопливое, монотонное обследование какой-то безжизненной планетной системы. Эта работа, да ещё в постоянном контакте с массой, совершенно незнакомых людей, ему была заранее раздражительна, но его разум всё настойчивее и настойчивее рвался в безмолвие пространства. Но все же, он попытался отказаться.

— Я офицер военного флота, а не гражданский копатель планетной почвы, — произнёс он, вкладывая в голос явное недовольство.

— Ты испытываешь моё терпение. Я могу и по другому, — Гарр плотно сжал губы, по его скулам прошлись заметные желваки.

— Я могу хотя бы знать, что это за экспедиция: её задачи, цели?

— Нужно обследовать одну из недалёких планетных систем. Нам нужна новая база, планетная, чтобы организовать более масштабное блокирование, ставшего совсем уж проблемным, этого направления. Планета должна быть совершенно необитаемой и даже может быть голой, будто яйцо птицы, но желательно, чтобы имела сносную атмосферу. Подробности в бортовом журнале экспедиции. Команда небольшая, но опытная. Совсем недолго. Через полгода вернёшься. Подсуетишься — вернёшься раньше. Время не регламентировано. Главное результат. Разведчик, хотя и не нов, но быстр и хорошо вооружён. Никакой опасности. Даже сопровождения не будет.

— Понятно! — Аттонар широко усмехнулся. — Корыто!

— В таком случае, я не настаиваю, — в свою очередь усмешка тронула губы Гарра. — Через двое суток придёт транспорт с Зоторе — уйдёшь с ним и пусть с тобой разбирается лично адмирал.

Аттонар потёр лоб. Он понял, что если не согласится добровольно, Гарр или заставит его приказом или ещё хуже, действительно, отправит с базы на Зоторе. У него вдруг всплыла обнадёживающая мысль, что ему удастся отгородиться от экипажа разведчика дверью зала управления.

— Согласен! — Аттонар глубоко и шумно вздохнул.

— Тринадцатый ангар. Желательно сегодня же. Приказ о назначении получишь по линии связи, когда поднимешься на борт, — Гарр повёл подбородком в сторону дверного проёма.

Состроив гримасу недовольства, Аттонар молча вышел и зайдя в свою каюту на базе, и взяв саквояж со своими личными вещами, затем направился в тринадцатый ангар, по пути ещё более всклокоченным полем цепляя всех встречных, как техников, так и офицеров космофлота.

***

Вспыхнувшая над столом голограмма застала командира базы «Тосса» врасплох, вальяжно развалившимся в кресле. От неожиданности он вздрогнул — из голограммы на него смотрел адмирал Марр Мартинн.

— Что с «Глорр»? — адмирал подтвердил свой вопрос взмахом подбородка. — Ты нашёл замену? Отправь одного из капитанов контроллера. Разведчик должен уйти немедленно.

— «Глорр» ушёл двое суток назад, гросс адмирал, — Гаррисон Гарр выпрямился. — Я поступил, так, как вы и советуете — назначил капитаном разведчика одного из капитанов пространственного контроллера.

— Кто он?

— Капитан Аттонар, гросс адмирал.

— Кто-о-о?

Лицо адмирала в голограмме резко увеличилось, будто он хотел выпрыгнуть из неё. Гарр отшатнулся, будто это, действительно, могло произойти.

— Капитан Аттонар, гросс адмирал. Его контроллер ещё не готов и я предложил ему сходить с экспедицией. Он согласился.

— Хара! — по скулам адмирала прошлись желваки и голограмма с его отображением погасла.

«Теперь каждый день будет долбить. Что случится, шкуру с живого сдерёт, — замелькали у Гарра досадные мысли. — Держал бы при себе в управлении и проблем бы не было. И чем ему не угодил капитан Аттонар? Отличный капитан. Вернуть, что ли? — его рука потянулась к панели сканера связи, но на полпути замерла. — А ведь до сих пор он не торопил экспедицию, — всплыли у него мысли озабоченности. — Что могло случиться? Только лишь то, что ему доложили о болезни капитана «Глорр» и он забеспокоился о здоровье дочери. Пожалуй, будет лучше, если они продолжат свой путь».

Рука Гаррисона Гарра вернулась на подлокотник.

7

— Гросс капитан! Гросс капитан!

Громкий голос заставил Аттонара оторвать взгляд от голоэкрана вивв и выглянуть из-за кресла — за ним стоял Каррак, астрофизик экипажа корабля планетарной разведки «Глорр», того самого, капитаном которого сейчас и был Аттонар. Дёргающееся лицо астрофизика показывало, что он сильно взволнован.

— Гросс, у цивилизации один — адмирал. Я всего лишь, господин капитан, — состроив недовольную гримасу, Аттонар взмахнул подбородком. — Что ещё случилось?

— Гросс… — Каррак на мгновение запнулся. — Господин капитан! Анализатор пространственных вибраций зарегистрировал два мощных энергетических всплеска в четырнадцатом пространственном секторе на удалении около полулью.

— Совсем необязательно шляться сюда, — в голосе Аттонара послышались резкие нотки. — Для этого есть связь.

— О значимых событиях у нас принято докладывать лично, — Каррак дёрнул плечами. — Кэп всегда требовал детальных данных и выводы. Здесь это всё есть, — он вытянул руку в сторону капитана, с зажатой в ней жёлтой пластинкой.

— Вы достали своими порядками! Когда только всё закончится! — Аттонар зло стукнул кулаком по подлокотнику. — Эти? — он кивнул головой в сторону голоэкрана вивв в верхней правой части которого отображались два красных туманных пятна, рядом с которыми извивались несколько разноцветных линий, построенных пространственным анализатором.

Астрофизик поднял взгляд на голоэкран, его брови выгнулись высокими дугами.

— У вас уже есть полный анализ, — толи спросил, толи просто констатировал увиденное астрофизик, его рука с пластинкой опустилась. — И что вы скажете? Кэп всегда высказывал своё мнение по проблемным событиям.

— Хара! — Аттонар уже приподнял руку, намереваясь отмахнуться от астрофизика, но вдруг передумал и решил всё же не нарушать традицию корабля и высказаться. — Что я могу сказать? — он дёрнул плечами. — Всплески довольно необычные, даже можно сказать странные. Во-первых — энергодиаграмма этих всплесков очень схожа с диаграммой энергетики портаторного перемещения; и во-вторых — детектор пространственных вибраций показывает на возможность присутствия в том месте пространства двух больших масс, которые почему-то не обнаружил анализатор скрытых пространственных масс. А как известно, после материализации, несколько мгновений портируемый объект всегда более-менее сносно наблюдается, какими бы полями его не укрывали. Эти всплески, явно, не по зубам нашим пространственным анализаторам и значит они имеют неизвестную нам структуру. А искусственного они происхождения или естественного, сказать не могу. Данных ещё мало. А как ты их объяснишь? — Аттонар взмахнул подбородком.

— А он их почувствовал? — астрофизик кивнул подбородком в сторону второго кресла, в котором сидел штурман корабля.

— Я задал вопрос? — Аттонар сдвинул брови.

— Возможно произошел выход наружу канала перемещения, — Каррак дёрнул плечами. — Сбой!

— А почему два всплеска?

— Два сбоя, — подняв брови, будто удивляясь не проницательности капитана, Каррак опять дёрнул плечами.

— Не убедительно! — Аттонар мотнул головой. — Если бы произошел выход канала перемещения была бы зарегистрирована волна, а не масса. Масса — разрыв канала. Две массы — два разрыва, чего быть никогда не может, так как мы используем один канал и разрыв может быть лишь один. И если бы произошел разрыв канала, то образовавшиеся энергополя на таком расстоянии виделись бы нашим анализаторам, будто сверхновые. Значит это была или намеренная портация с какими-то нарушениями или что-то, чего мы не знаем. Я склонен ко второму варианту. Или я не прав?

Астрофизик ещё раз дернул плечами. Его взгляд потух, плечи опустились.

Каррак был совсем молодым зотором. Он не был мощного телосложения и как чувствовал Аттонар, не был физически крепок, но был строен и по мужски гармоничен и даже красив; был одет в умелого покроя полуспортивный костюм тёмно-зёленого цвета, который, видимо и скрадывал его физические недостатки. Он был светловолос, высоколоб, имел прямой нос, тонкие губы, гладкие, полноватые щеки, небольшой подбородок, тонкую, высокую шею и узкие плечи, которые прятались под искусно сшитой спортивной курткой.

— И ещё, — продолжил Аттонар. — Здесь нет наших каналов перемещения и потому не может быть и никаких их разрывов. Твоя версия неверна.

— Нужно идти туда. Тогда не придётся гадать, — негромко произнес астрофизик.

— Идти? — Аттонар повернул голову в сторону голоэкрана. — Стоят ли они того? — он опять повернулся к Карраку. — Сколько подобных аномалий было за экспедицию? Наверное, не менее десяти. И что? Была хотя бы одна полезна нам? Ты уверен, что когда мы окажемся там, пространство останется, как сейчас?

— Трудно сказать, — Каррак дёрнул плечами.

— В таком случае, займись более детальным анализом. Сравни с другими аномалиями. Уверен, подобные за экспедицию у нас уже были.

— Слишком далеко. К тому же, скорость расползания аномалий невелика и первичный поток будет нам доступен не ранее, чем через двадцать часов. За это время мы можем сходить туда и вернуться обратно, в эту же точку пространства.

— Я подумаю.

— Время…

— Я подумаю! — Аттонар повысил голос. — Свободен!

Состроив, явно, недовольную гримасу, астрофизик ушёл.

Дождавшись, когда за Карраком закроется дверь зала управления, Аттонар бросил взгляд в сторону соседнего кресла, где, прикрыв глаза, сидел штурман «Глорр» Амп Грат. Создавалось впечатление, что штурман спит, но Аттонар чувствовал, что его биополе активно, даже чересчур.

***

Амп Грат был лазуранином. Раса лазуран жила на самом краю самого далёкого галактического сектора контролируемого цивилизацией зоторов, отгороженная от них огромными пылевыми облаками и потому цивилизация лазуран долго была неизвестна. Их нашел один из дальних космических разведчиков дуаров, который, в поисках подходящей для колонизации планеты, из-за сбоя в системе навигационного оборудования забрался в самую гущу этих пылевых облаков и окончательно запутавшись, был вынужден совершить посадку на какой-то холодной болотной планете, вращающейся вокруг тусклого красно-оранжевого солнца. Казалось бы, какая там должна была быть жизнь, но едва экипаж разведчика ступил на поверхность планеты, как оказался окруженным каким-то высокорослым серокожим народом, принявшимся кидать в пришельцев камни, палки и прочие предметы природного происхождения.

Дуары было похватались за оружие и открыли стрельбу, пытаясь отпугнуть аборигенов, но это не возымело на серый народ совершенно никакого действия. Более того, несколько серокожих вдруг направились к пришельцам и безо всякого страха принялись гладить их оружие непрерывно повторяя: лазурана, лазурана. Как потом оказалось, это словно означало у них излучающий тепло. Но об этом узнали позже, а за серокожим народом тут же закрепилось название — лазуране.

По началу дуары недоумевали, почему лазуране лучевое оружие ассоциировали с излучателем тепла, когда оно стреляло мощными энергетическими зарядами. Но впоследствии выяснилось, что тело лазуран покрыто очень толстой слоёной кожей и энергетический заряд, попадая на такую кожу, образовывал между её слоёв энергетические вихри, которые нагревали её, не причиняя большого вреда, а так как тепло у лазуран очень ценилось, то и грозное оружие пользовалось у них большим уважением — они приходили в бурный восторг от полученного заряда. К тому же лазуране оказались очень мирными людьми и кроме камней с палками, другого оружия не имели.

Через какое-то время выяснилась ещё одна странная особенность лазуран — они прекрасно чувствовали энергетику пространства, что позволяло им превосходно в нём ориентироваться: будто собака по запаху, лазуранин по пространственным энергетическим нитям безошибочно приводил корабль в нужный район галактики, если хотя бы раз побывал там. Что служило основой их чувства было непонятно, но это была не психотроника, хотя они были носителями достаточно мощного психотронного поля. Они тут же получили прописку на космических кораблях дуаров, которые понятия не имели, что из себя представляют эти пространственные энергетические нити.

Лазуранами заинтересовались и зоторы и хотя их разведывательные корабли были нашпигованы массой различных анализаторов, но они тоже начали использовать лазуран в своих космических экспедициях.

Но были у лазуран и неприятные особенности — они очень плохо переносили перегрузки — трёх-четырехкратная перегрузка неизменно заставляла лазуранина терять сознание, а портацию так не переносили и вовсе — страх перед ней мог полностью лишить лазуранина разума на пороге зала портации.

Хотя на всех кораблях дуаров и зоторов работали генераторы масс, создавая искусственную гравитацию и компенсируя перегрузку, но для лазуран начали устанавливать специальные противоперегрузочные кресла, но стоило появиться нарушениям в работе генератора масс, как лазуранин тут же терял над собой контроль.

***

Аттонар официально считался зотором, хотя, скорее всего, это было совсем не так, потому что он являлся носителем, достаточно, мощного психотронного поля, тогда как оно было лишь у некоторых зоторов и достаточно слабое. Он, ещё до появления этих аномалий, непонятным ему способом, скорее всего с помощью своего психотронного поля, почувствовал усиление энергетики пространства, но с чем его нужно было связать не осознавал. Сейчас же, когда аномалии проявились, он понимал, что это они способствовали появлению восприятия им энергетической неоднородности, но представляют ли они такой уж интерес, чтобы нестись к ним сломя голову, сказать это однозначно, он навряд ли бы смог. К тому же, экспедиция полностью выполнила свою задачу по обследованию одной из захолустных планетных систем одного из секторов галактики, контролируемых зоторами и признав планетную систему, совершенно, не пригодной для создания на ней базы космического флота, возвращалась домой. Все были уставшие и раздражены, запасы жизнеобеспечения были на исходе и лишние двое суток нахождения в пространстве навряд ли поспособствуют поднятию настроения участников экспедиции.

Всплески находились далеко от проблемной зоны и можно было не опасаться встречи с тресхолдами, но так же далеко они находились и от «Глорр».

«На этом корыте туда ползти не меньше суток; сутки оттуда; несколько часов уйдёт на анализ, — размышлял Аттонар, уставившись в ту часть голоэкрана вивв, где двумя туманными красными пятнами обозначались аномалии. — Ресурсов конечно хватит, но хватит ли терпения у экипажа. До базы осталось лишь восемь суток пути и все, кроме отдыха, больше ни о чём и не думают. Эти пятна интересны лишь Карраку. Он молод и полон амбиций великих открытий. Он готов тащиться куда угодно и за чем угодно, лишь бы хотя бы как-то утвердить себя в ряду великих. Остальным, определенно, они не интересны. Может и в самом деле плюнуть на них. Единственное, что я обязан сейчас сделать — доложить об этих пространственных аномалиях на «Тосса». Пусть отправят к ним другой корабль, — он прометнулся взглядом по голоэкрану вивв и не увидел ни единой зелёной точки. — Однозначно, «Глорр» сейчас ближе всех других кораблей к району этих аномалий, — продолжил Аттонар свои размышления, — Хара! Несомненно, прикажут повернуть. Может с ним посоветоваться? — он повернул голову в сторону Амп Грата. — А на кой мне его мнение, как и его чувство? И зачем я только согласился на эту экспедицию?»

— Что скажешь? Стоит туда идти? — громким голосом, всё же, поинтересовался он у штурмана.

— Мне опротивел корабль. Я хочу пройтись по своей планете, — едва шевеля губами, произнес Амп Грат.

— Значит, нет! — Аттонар отвернулся.

— Они не нарушили пространственную сеть, но могут служить канальными системами перемещения. Но, однозначно, не принадлежат к пространственным переходам, ни дуаров, ни зоторов, — донесся голос лазуранина.

Состроив гримасу недоумения, Аттонар опять повернулся к лазуранину, но Амп Грат сидел в прежней позе, его лицо было совершенно спокойно, словно и не он произнес эти фразы.

Лицо Аттонара исказилось недовольной гримасой. Лазуранин вдруг внёс в его информационное поле толику сомнения. Где-то в глубине своего сознания он и сам понимал, что эти аномалии могут служить основой портаторных перемещений неизвестного типа, отчего пространственный анализатор был не в состоянии классифицировать их, а может они относятся и вовсе не к каналам перемещения, а вообще неизвестно к чему. А теперь и штурман подтверждал его неприятную догадку.

— Что это тогда, по твоему? — Аттонар кивнул подбородком в сторону голоэкрана.

— Они вне энергетики пространства. Я их не чувствую.

— Я не понимаю тебя: то ты чувствуешь, то не чувствуешь. Выражайся яснее! — голос Аттонара прозвучал резко и даже зло, показывая его недовольство.

— Пространственная сеть не нарушена. Я их не чувствую, — продолжал твердить лазуранин, всё тем же негромким, бесстрастным голосом.

— Достал своими чувствами, — пробубнил Аттонар отворачиваясь от штурмана. — Придется идти разбираться с ними.

Он положил руки на панели управления и планетарный разведчик «Глорр», описав широкую дугу в пространстве, взял курс на непонятные пространственные аномалии.

8

Нельзя сказать, что Аттонар был беспечен при подходе к району аномалий — он в должной мере контролировал и планетарный разведчик «Глорр» и окружающее его пространство. Когда до аномалий оставалось, сравнительно недалеко, их красные точки вдруг исчезли из голоэкрана вивв, будто растворившись в нём и Аттонар теперь вёл планетарный разведчик руководствуясь лишь своим психотронным полем, которое всё более и более отчётливо чувствовало где-то впереди, но теперь почему-то, лишь одну энергетическую неоднородность. Вполне возможно, что пока они добирались сюда, две аномалии слились воедино.

У Аттонара вдруг появилась мысль о некоторой схожести событий: произошедшего с ним около года назад и нынешнего и он всё пристальней всматривался в голоэкран, ожидая появления радужного кольца из вихрей. Энергетики прошлого кольца он не знал и потому сравнить с теперешней энергетикой пространства не мог. Если в тот раз были сильные помехи от горячих звёзд ассоциации, то сейчас ни звёзд ни каких-то других космических объектов поблизости не было и потому ничто не отвлекало его внимания от пилотирования.

Иногда он бросал взгляд и в сторону Амп Грата, пытаясь по его виду оценить верность своих мыслей, но лазуранин сидел в своей неизменной позе, откинувшись в кресле с опущенными веками и Аттонару казалось, что тому, абсолютно всё равно, что происходит в пространстве и куда идёт корабль. Мнения же планетарных исследователей Аттонара совершенно не интересовали и он даже и не связывался с лабораторией, где они находились, будто забыл о них.

Когда до энергетической аномалии, насколько её чувствовал Аттонар, осталось, буквально, рукой подать, он уменьшил мощность генератора движения, тормозя «Глорр» и тут же, будто произошло нарушение в системе энергоснабжения корабля, голоэкран вивв резко побелел и белой пеленой из него словно брызнуло Аттонару в лицо, создавая впечатление, что голоэкран взорвался. Аттонар механически выбросил руки перед собой, будто намереваясь отгородиться от несущейся в его сторону белой пелены. И в следующее мгновение наступила кромешная тьма.

***

Тьма исчезла так же мгновенно, как и появилась. Аттонар бестолковым взглядом смотрел в голоэкран вивв, с редкой россыпью незнакомых звезд, будто тьма пеленой осела на нём, сделав менее прозрачным. Наконец, выйдя из оцепенения, он забарабанил пальцами по сенсорам пульта управления, но россыпь звёзд в голоэкране от этого не сделалась богаче. Тогда он, с нескрываемой злостью, ткнул ещё в один сенсор, будто в последнюю надежду. С появившейся врезки на него смотрело растерянное лицо астрофизика экспедиции.

— Где мы? — буквально выкрикнул Аттонар.

— К-кажется в-вн-не р-рукав-ва, — едва слышно произнёс астрофизик.

— Какого ещё вне! — Аттонар с силой ударил кулаком по пульту управления. — Где звёзды?

— Похоже, что мы попали в какое-то пылевое облако на границе галактического рукава, — пробубнил астрофизик.

— Проклятье! Координаты базы. Немедленно!

— Господин капитан, вы меня не поняли. Это край нашего рукава галактики. Мы в тысячах световых лью от базы. Пространственный сканер… — Каррак несколько раз моргнул, словно готов был расплакаться.

«Хара!» — мысленно выругался Аттонар и махнул рукой в сторону врезки.

— Я тебя прекрасно понял. Убирайся!

Врезка с отображением астрофизика исчезла. Аттонар повернул голову в сторону Амп Грата.

— Что скажешь?

— Девять, сто два, тридцать четыре, — бесстрастным голосом, будто ничего необычного не произошло, заговорил лазуранин. — Выберемся из пылевого облака скорректируем.

— Выбираться долго?

— Долго! — пришёл бесстрастный ответ лазуранина.

Отвернувшись, Аттонар положил руки на панели управления и сориентировав «Глорр» по указанному Амп Гратом вектору пути, включил ускорение.

***

Нудный писк заставил адмирала Марр Мартинна поднять голову — из голограммы, висящей над противоположным краем стола, на него смотрел командир базы «Тосса» — старший офицер космофлота цивилизации зоторов Гаррисон Гарр.

— Гросс адмирал! — Гарр кивнул головой в приветствии. — Корабль ближней разведки «Глорр» из экспедиции вовремя не вернулся. На связь не выходит. Сканирование возможных секторов его возврата ничего не дало. Он исчез.

— Сколько их нет? — адмирал взмахнул подбородком.

— Трое суток.

— Всего лишь! — Мартинн состроил гримасу озабоченности. — Видимо где-то задержались.

— Исключено, гросс адмирал, — Гарр мотнул головой. — За восемь суток до срока возврата была связь. Они шли домой.

— Они нашли, что искали?

— Нашли! Но обследованная планетная система не удовлетворяет нашим требованиям.

— А не могли они отвернуть, чтобы обследовать ещё какую-то систему?

— Это достаточно близко от базы. Там нет неизвестных нам планет.

— Может это была не планета.

— Капитан обязан доложить об отклонении от курса. Этого не было. Хотя… — состроив гримасу досады Гарр умолк.

— Что-то все же было? — адмирал недовольно сдвинул брови.

— При последнем сеансе была реплика кого-то из членов экипажа, что астрофизик экспедиции уже поплыл и начал путать пятна в голоэкране, с пятнами в пространстве. Все восприняли это как весёлую шутку.

— Чья реплика?

— Он был вне экрана. Мы не придали этому значения.

— Хм-м! Попутал пятна, — Марр Мартинн покрутил головой. — Ты не находишь, что это уже какая-то закономерность.

— Не понимаю, о чём вы? — Гарр поднял плечи.

— Как только капитан Аттонар уходит в экспедицию, так появляются непонятные пятна в пространстве. Будто они ищут друг друга.

— У нас нет аналитических данных, — Гарр дернул плечами. — Одни домыслы.

— Вот что, — адмирал постучал указательным пальцем по своему столу. — Найди откуда была с ними последняя связь и направь туда два-три заградителя. Пусть посмотрят там повнимательней. Если это опять тресхолды, то дела наши совсем плохи. Доложишь сразу же, как обследуешь пространство. Выполняй!

— Да, гросс адмирал! — кивнув головой, изображение командир базы «Тосса» из голограммы развёрнутой над столом адмирала исчезло.

Голограмма погасла.

Адмирал же, будто исчезнувший командир базы забрал с собой и часть его самого, ещё долго смотрел в ту точку, где только что висела голограмма. Наконец, глубоко вздохнув, будто недостающая его часть вернулась, протянул руку к панели связи и ткнул пальцем в один из сенсоров — перед ним вспыхнула голограмма с изображением его адъютанта.

— Найди мне всё, что есть в глобальном информатории о капитане Аттонаре и о служащих на базе «Тосса» капитанах цивилизации дуаров; их анкеты и обязательно образы.

— Дуарах? — брови адъютанта подскочили чуть ли не до волос на его голове.

— Когда-то, лет триста назад, дуары наткнулись в своём секторе на какую-то немногочисленную пограничную цивилизацию. Потом она куда-то исчезла. Возможно нашла более подходящее для себя место в галактике. Со слов дуаров, она была весьма своеобразной расой. Найди о ней всё, что есть в информатории, — произнёс адмирал твердым голосом.

— Да, гросс адмирал! Я немедленно запрошу аналитический отдел.

— Не привлекай их, — адмирал состроил кислую мину. — Сам займись.

— Да, гросс адмирал! — адъютант кивнул головой и его изображение исчезло.

Марр Мартинн опять ткнул пальцем в несколько сенсоров на пульте связи: в голограмме появилось изображение одного из его заместителей, старшего офицера Крайр.

— «Глорр» не вернулся на базу, — заговорил адмирал, без предисловий. — Уверен, опять тресхолды. Свяжись с командиром базы «Тосса» и закройте это направление. Я в Регат. Нужны более серьёзные меры, иначе они скоро будут на нашей шее, — он похлопал себя по шее. — Цивилизация нам этого никогда не простит.

Ткнув в клавишу прерывания связи, адмирал поднялся и направился из кабинета.

***

Когда адмирал Мартинн вернулся в управление космофлота и вошёл в свою приёмную, вскочивший адъютант бросился ему навстречу и протянул золотистую пластинку.

— Здесь вся информация о капитанах дуарах и о той странной цивилизации, которую мне удалось найти, гросс адмирал.

Молча взяв пластинку, Мартинн прошёл в свой кабинет и усевшись в кресло, сунул пластинку в стоящий на столе видеоголограф. Над столом вспыхнула голограмма с отображением капитана Аттонара. Затем мужской голос рассказал короткую биографию капитана, в которой адмирал не услышал для себя ничего интересного, пожалуй, кроме того, что капитан Аттонар, является носителем достаточно мощного психотронного поля, которое держит в пассивном состоянии, потому что не имеет навыков управления им, вызвав у адмирала недоумение утверждением о пассивности психотронного поля Аттонара, хотя ему было известно об обратном. После анкеты на капитана Аттонара шли голограммы с дуарами. Их было около полутора десятков. Адмирал пролистал их всех без внимания. Затем шла информация о той странной цивилизации, с которой встретились дуары и даже было четыре изображения членов этой странной цивилизации, и даже имелись их имена. На них адмирал и остановился.

Вызвав изображение капитана Аттонара, он задал режим интерактивной идентификации. Профили членов неизвестной цивилизации, начали подстраиваться под профиль капитана нынешнего.

В принципе, совпадение, до сорока процентов, с Аттонаром оказалось у всех четырех инопланетян. Наибольшее оно было у первого инопланетянина — Второтта и четвёртого — Буррона. Самое большое внешнее сходство у Аттонара было с Бурроном. На вид, они были примерно одного возраста и прически у них были примерно одинаковы — короткий ежик тёмных волос, да и их имена были созвучны. Покрутив изображение Буррона, адмирал вернулся к первому инопланетянину — Второтту. Хотя внешне Второтт выглядел моложе, да и ёжик его тёмных волос торчал каким-то дыбом, но было в них какое-то неуловимое интуитивное сходство, чего адмирал не почувствовал у Буррона. К тому же, как сообщалось, Буррон у незнакомой цивилизации, служил капитаном грузового корабля, да и то короткое время, а Второтт, как сообщалось, был навигатором и являлся носителем чего-то непонятного, будто грозового разряда, который больно жалил своей молнией, при прикосновении к Второтту.

Убрав две голограммы и оставив голограммы Аттонара, Буррона и Второтта, адмирал принялся их вертеть. Вдруг ему пришла идея сравнить их профили: совпадение с Бурроном осталось на прежнем уровне, а с Второттом даже стало ниже. Он вновь вернул фас капитанов и мельком взглянув на Буррона, уставился во Второтта — что-то в нём было такое, что притягивало взгляд. Наконец, несколько раз хмыкнув, адмирал погасил голограммы и откинулся в кресле.

«Кто ты капитан Аттонар? Уверен, ты не простой капитан. Совсем не простой. И твоя амнезия ещё повернётся к нам боком. Только каким?» — адмирал беззвучно хмыкнул.

— Оллга, Оллга! Куда ты пропала? Где ты? Где искать? — тихо прошелестели его губы.

***

— Я уже говорил адмиралу: капитану Аттонару место на грузовике. Говорю это и тебе, — старший офицер Крайр надменно смотрел в голограмму с отображением командира базы «Тосса» Гаррисона Гарра. — Чем быстрей ты от него избавишься, тем меньше у тебя будет проблем.

— Да, собственно, с капитаном Аттонаром никогда никаких проблем не было, господин старший офицер, — Гарр, состроив гримасу недоумения, поднял плечи.

— Зато теперь их выше ушей. Сколько у тебя заградителей?

— При базе сейчас всего одна эскадра: два заградителя и четыре контроллера.

— Заградители оставь на месте. Далеко до места событий?

— Но адмирал приказал заградители, — Гарр поднял плечи.

— Я приказываю контроллеры, — в голосе Крайр послышались грозные нотки. — Сколько им идти?

— Суток за пять контроллеры должны покрыть. Но если там действительно степперы, без поддержки заградителей им будет нелегко. Да, собственно, надежды никакой, — Гарр покрутил головой.

— К тебе уже направлены ещё два заградителя и шесть контроллеров. Приказ адмирала. Верфи не успевают клепать новые контроллеры, как ты их гробишь, так что приходится вытаскивать со свалок всё, что там ещё не сгнило. Отправь их в том же направлении. Корабли старые — экипажи неопытные. Не рассредоточивай. Пусть толпой побегают. Это всё!

— Да, господин старший офицер, — Гарр согласно кивнул головой и голограмма с его отображением погасла.

— Болван! — негромко произнёс Крайр, вслед исчезнувшему изображению командира базы «Тосса».

«Если место капитана Аттонара на грузовозе, то твоё на рудниках Сулы, с которых он будет возить добытую тобой руду. Один идиот лезет во все пространственные дыры не разбираясь, что они из себя представляют, другой — с таким же идиотизмом шарахается от них. Вы друг друга стоите», — добавил старший офицер Крайр уже мысленно.

9

Они шли уже тридцать суток по времени цивилизации зоторов, руководствуясь вектором пути, указанным Амп Гратом. Связи ни с одним из объектов цивилизации зоторов не было. Каррак утверждал, что это по причине звёздного скопления, состоящего из очень горячих звёзд, которое лежит на векторе их пути и которое сильно ослабляет сигнал, а может быть и вообще рассеивает в пространстве. Приемлемые координаты базы «Тосса» он определить не мог и менял их по нескольку раз за сутки, уверяя Аттонара, что теперь они уж точно верны и в связи с чем предлагал скорректировать курс, но Аттонар неизменно выгонял его прочь из зала управления, продолжая вести разведчик в сторону звёздного скопления, руководствуясь координатами названными Амп Гратом.

В каком состоянии был экипаж разведывательного корабля, Аттонара мало интересовало. Кроме Каррака, который появлялся со своими вычислениями в зале управления, порой, по нескольку раз за сутки, об остальных, он будто забыл.

Но перемены всё же были. Хотя и не слишком явные, но всё же были.

В одно из однообразных начал дня, войдя в зал управления, Аттонар, механически скользнув по голоэкрану вивв, вдруг остановил взгляд в верхней части голоэкрана, его брови выгнулись высокими дугами — там, где вчера была пустота, сегодня сияла, хотя и бледная, звёздная россыпь.

— Что-то произошло? — произнёс он никому не адресуя свой вопрос, но прекрасно зная, что в зале управления находится лишь Амп Грат.

Хотя Аттонар со штурманом, практически, не общался и не представлял, чем занимается лазуранин вне вахты и у него, даже, сложилось впечатление, что Амп Грат жил в зале управления, так как когда Аттонар уходил отдохнуть в свою каюту, он оставался здесь и когда приходил после отдыха, то он тоже был здесь.

— Выходим из облака, — донёсся бесстрастный голос лазуранина.

— Каррак был?

— Сегодня нет.

Больше ничего не произнеся, Аттонар развернулся и направился в лабораторию, где, насколько он знал, проводили всё своё время планетные разведчики. Когда он там был последний раз, Аттонар, пожалуй и сказать бы не смог, по крайней мере, после перемещения не был ни разу.

Войдя, он замер у порога лаборатории. Она была пуста, если не считать двух, находившихся там исследователей: астрофизика Каррака и механика Руннара, которые что-то обсуждали, стоя перед развёрнутым в полстены голоэкраном пространственного обзора. Появление капитана они видимо не почувствовали, потому что никак не отреагировали.

— Что произошло? — громким голосом поинтересовался Аттонар, подождав несколько мгновений и поняв, что его появление не замечено.

И астрофизик и механик разом повернулись и вскинув брови, молча уставились в Аттонара.

— Хара! Что произошло? — повторил свой вопрос Аттонар, теперь уже вкладывая в голос нотки раздражения. — Я вижу новые звёзды, которых вчера не было.

— Пылевое облако заметно поредело, господин капитан, — заговорил Руннар. — У него, почему-то, оказалась резкая граница.

— Где координаты базы «Тосса»? — Аттонар уставился в астрофизика. — Почему я должен ждать?

— Я уже всё вычислил и приготовил, господин капитан. Думал вас ещё нет в зале управления, — Каррак подошёл к капитану и протянул ему жёлтую пластинку.

— Покажи! — Аттонар кивнул подбородком в сторону голоэкрана.

Дёрнув плечами, Каррак вернулся к голоэкрану и ткнул пластинку в приёмник под ним — в голоэкране вспыхнули ряды цифр и какие-то графики. Астрофизик повернулся к Аттонару и поднял руку, показывая на ряды цифр.

— По моим расчётам вышло, что мы переместились на четыре тысячи восемьсот лью, за границу нашего рукава галактики, куда-то к его первой трети от галактического ядра, в его, едва ли не самый запылённый район, — заговорил он. — С нашей скоростью, до базы нам ползти не менее трёх лет. Курс у нас, в принципе, правильный, коррекция не больше, чем полградуса, но если мы продолжим идти тем же курсом, то упрёмся в большое скопление молодых и очень горячих звёзд. Это активная область звездообразования, соваться в которую я не советую, потому что это слишком рискованно, по причине того, что можно запросто угодить во внезапный корпускулярный выброс какой-то из звёзд и мгновенно сгореть. На графиках я показал возможную активность звёзд скопления, которые лежат близко по курсу. Результаты не радуют. Обход же этого опасного района удлинит нашу экспедицию не менее, чем на полгода.

Астрофизик умолк и опустил руку. Ничего не сказав, Аттонар лишь молча кивнул головой и повернулся к выходу — в дверях стояли остальные исследователи, уставившись в голоэкран. Подождав, пока они расступятся, Аттонар вышел в коридор и повернулся, чтобы направиться в зал управления и едва не столкнулся со стоявшим последним исследователем, который, видимо не ожидая столь быстрого появления капитана, несколько замешкался. Лицо Аттонара исказилось недовольной гримасой.

Замешкавшимся исследователем оказалась высокая молодая девушка с длинными, какими-то красно-рыжими волосами, красивыми волнами падающими ей на плечи. Поняв свою оплошность, она, буквально, отпрыгнула к стене, освобождая капитану путь. Её щёки покрылись лёгким румянцем, взгляд опустился.

Аттонар сдвинул брови — этот взгляд, ему кого-то напомнил, но быстро вспомнить — кого, он не мог и едва девушка оказалась у него за спиной, тут же забыл о ней.

***

Аттонар, утверждение астрофизика принял к сведению, но вектор пути пока не менял, надеясь, что, когда они подойдут к проблемному району пространства, он все же найдёт приемлемый путь среди этих чересчур горячих и беспокойных звёзд, тем более, что в прошлый раз у него это получилось.

Естественно, запасов продуктов на такой срок на корабле не было и потому он ввёл режим чрезвычайной экономии. Члены экспедиции впали в депрессию.

Через сто суток «Глорр», наконец, подошёл к тому злополучному скоплению горячих звёзд, которое экранировало их от базы «Тосса» и тут появились они — степперы, будто материализовавшись из этого самого скопления. Они появились одновременно с двух сторон от «Глорр» и осталось бы от планетарного разведчика лишь большое облако элементарных частиц, если бы не просчет самих степперов — «Глорр» оказался точно между них и любой плазмон, выпущенный ими по кораблю зоторов, с большой долей вероятности, мог выбрать для себя не малоразмерный планетарный разведчик, а огромный корабль тресхолдов.

Вообще-то, такое поведение тресхолдов оказалось для Аттонара полнейшей загадкой и возможно в нём был ещё какой-то смысл, но размышлять об этом, времени у него не было, потому что степперы начали перестроение. Этих мгновений Аттонару хватило, чтобы пустив мощный поток энергии в кроссфлектор, бросить корабль вниз и вывести его из убойной зоны грозных кораблей чужой цивилизации.

***

«Глорр» не был быстр, но и степперы оказались не слишком расторопными кораблями, но это, скорее всего, из-за своей большей массы. Они оказались очень инерционны — на перестроение и разгон у них ушло достаточно много времени и Аттонару удалось на какое-то время оторвать от них разведывательный корабль даже на такое расстояние, что пространственный сканер «Глорр» потерял их из вида.

Видимо, поняв что чужой корабль ускользает от них, тресхолды выпустили плазмоны, которые Аттонар опознал по характерному всплеску яркости красных точек степперов, перед тем как они исчезли из голоэкрана вивв.

Аттонар прекрасно знал, что степперы без труда найдут разведчик по следу выброса его кроссфлектора и потому, хотя бы как-то сбить преследователей с толка, на какое-то время перешёл на инерционный ход, полностью заглушив конвертор. Он так же понимал, что до базы «Глорр» и толики пути не пройдет, как будет настигнут и уничтожен, если не сами степперами, то выпущенными ими плазмонами и потому забарабанил по сенсору корабельной связи.

— Каррак! — заорал он появившейся на экране врезке с изображением астрофизика. — Астероид! Быстро! Иначе самого выброшу под плазмоны.

— Сп-права. Оранжевая з-звезда, — едва слышно, запинаясь, заговорил астрофизик. — Т-там должны б-быть п-планеты. Аст-трероиды т-тоже.

Аттонар скользнул взглядом по экрану вивв и сразу же заметил яркую оранжевую звезду, правее центра экрана. Не раздумывая, он тут же отклонил панели управления, смещая вектор пути корабля вправо.

Интуиция Каррака не подвела — яркая оранжевая звезда имела в своем окружении планетную систему, правда всего лишь из четырех, будто близнецы, планет. Планеты имели серо-коричневую окраску и лишь одна из них была окружена сине-зеленым ореолом, указывающим на присутствие кислородосодержащей атмосферы. Но Аттонар бросил планетарный разведчик не к ней, а выбрал поток астероидов, который хотя и редким, но достаточно широким кольцом опоясывал планетную систему, надеясь ввести степперы и выпущенные ими плазмоны в заблуждение. Быстро просканировав анализаторами несколько астероидов, он выбрал огромный железный булыжник, неподалеку от которого величаво плыл каменный астероид ещё больших размеров, за которым без проблем можно было спрятать корабль. Аккуратно пристыковав «Глорр» к каменному астероиду, Аттонар полностью заглушил конвертор, надеясь, что, если вслед кораблю были выпущены плазмоны, то их гарантированно привлечёт к себе большой железный астероид, а не затаившийся за каменной глыбой корабль чужой цивилизации.

***

Время шло, а ни степперы, ни плазмоны пространственным сканером «Глорр» не чувствовались: некоторую часть конуса пространства экранировал астероид, за которым был спрятан «Глорр», но отражённые сигналы от других астероидов показывали, что экранированный район пространства тоже чист.

С одной стороны — этот успех вызывал у Аттонара чувство удовлетворения, тем, что ему удалось уйти от преследователей, с другой — не меньшим было и чувство тревоги: степперы могли или намеренно, где-то затаиться и ждать, когда жертва сама покажется из-за своего укрытия или что-то мешало им войти в эту планетную систему. И это неизвестное что-то, вызывало у Аттонара смутное чувство тревоги.

После беспокойных суток ожидания, терпение Аттонара иссякло и активировав конвертор, он осторожно вывел разведчик из-за укрытия — корабли тресхолдов в обозримой части пространства, действительно, не наблюдались.

Подведя разведчик к краю астероидного кольца, Аттонар принялся осматриваться. Его сердце сжалось: обозримое пространство ему было ещё незнакомее, чем до встречи со степперами, большую часть экрана покрывала россыпь ярких, однозначно, очень горячих звёзд, своим блеском экранируя пространство за собой. Почти всё межзвёздное пространство было заполнено какими-то белесыми сгустками, будто небо планеты перистыми облаками. Ни о каком проходе сквозь такое странное пространство не могло быть и речи. Он застучал по сенсорам вызова — в голоэкране вспыхнула врезка с отображением астрофизика.

— Куда ты нас завёл? — с нескрываемым недовольством проскрежетал Аттонар.

— Мы у дальней границы горячего скопления, господин капитан, — дрожащими губами заговорил астрофизик. — Я пытаюсь подобрать фильтры, чтобы убрать экранизацию от плазмы горячих звёзд. Но нужно время.

— Так делай это быстрей. Хара! Ослепнуть можно, — Аттонар махнул рукой в сторону астрофизика.

Отображение Каррака исчезло, но не успел Аттонар ещё убрать руку с панели связи, как оно появилось вновь.

— У нас ещё большие проблемы со связью. Станция или сдохла или на последнем издохе. Руннар говорит, что мы, скорее всего, поймали энергетический сгусток, — заговорил Каррак уже нормальным голосом, видимо совладав с собой. — Мы сейчас находимся у самого края звёздного скопления. База «Тосса» находится где-то южнее центральной оси голоэкрана вивв.

— Что значит южнее? — в голосе Аттонара скользнули нотки недовольства. — Память на координаты отшибло?

— Полтора-два градуса, — по лицу Каррака скользнула тень досадной гримасы.

— А точнее нельзя? Ты хотя бы представляешь, что такое пространственный градус на таком расстоянии? Куда нас вынесет на обратной стороне.

— Впереди большая звёздная ассоциация, да ещё вкупе с пылевой туманностью и где точно база, я скажу, когда выберемся из-за них, — тихим голосом произнёс Каррак, состроив виноватую гримасу.

— Довольно оправдываться, — Аттонар с явным раздражением махнул рукой. — Попытайся, всё же, определиться более точно. Через час доложишь, — он ткнул пальцем в сенсор прерывания связи — голограмма с отображением астрофизика исчезла.

«Хара! — Аттонар с остервенением стукнул кулаками по подлокотникам. — И что делать дальше? — замелькали у него раздражённые мысли. — Связи нет, а оставшегося небулия конвертору не хватит даже на полпути до базы. Да и направиться к базе с таким запасом, с большой долей вероятности, будет опрометчивым шагом — степперы, действительно, могли где-то затаиться и теперь ждут, когда мы высунемся из-за своего укрытия. Надеяться, что база сама запеленгует «Глорр» и вышлет к нему эскадру контроллеров, в такой дали, да ещё за плотными облаками пыли и горячей плазмы, более чем, наивно. Единственным разумным выходом сейчас будет, где-то присесть и попытаться набрать небулия и восстановить станцию связи. А если та сине-зелёная планета? Но уж слишком атмосферный слой у неё странный. Поискать какую-то ещё? Крайне рискованно. Высунешься из-за астероидного пояса и прощай. Рвануть ближе к скоплению и попытаться ползти поглубже в нём? Ещё безрассуднее — от первого же порядочного выброса сгорит не только станция связи, но и корабль. Значит, остаётся лишь эта планета», — подытожил он ход своих размышлений.

После некоторого колебания, бросив продолжительный взгляд на застывшего изваянием в соседнем кресле лазуранина и решив, что в этом деле он ему не помощник, Аттонар направил планетарный разведчик к окаймленной сине-зелёным ореолом второй от яркой оранжевой звезды планете, в надежде найти там минерал, содержащий небулий, который служил основным продуктом преобразования для конвертора — разведчик имел у себя на борту небольшой обогатитель, позволяющий ему самостоятельно перерабатывать минералы. Хотя, в принципе, конвертор мог работать на чём угодно, хоть на материале того астероида, за которым только что прятался «Глорр», но тогда соответствующим образом падали и его энергетические характеристики.

Аттонар знал, что присутствие на планете небулия выдавал яркий зеленый ореол вокруг неё. И та планета, к которой он сейчас направил «Глорр» имела характерную, может быть и не слишком яркую, зеленоватую полосу в своём синем обрамлении.

Идти пришлось медленно и потому долго. Астероидное кольцо оказалось гораздо обширнее, чем Аттонар решил поначалу. Её край, состоял из огромного количества очень мелких камней, которые мешали разогнать «Глорр», заставляя то и дело менять курс. К тому же Аттонар вёл корабль в плоскости эклиптики звездной системы, из которой выйти не решался, остерегаясь быть замеченным степперами. Когда, наконец, они добрались до планеты, то чувствовал он себя даже в большем нервном напряжении, чем, когда убегал от степперов.

Большая часть поверхности коричневой планеты, идентифицированной планетологами, как планета четвертой категории по шкале Реймана-Штура, на удивление, оказалась даже с густой зеленой растительностью, широкой полосой окаймляющей океан, занимающий около четверти её поверхности. Аттонару даже показалось, что в одном месте среди деревьев просматриваются какие-то строения, но он торопился поскорее оказаться на поверхности планеты, чтобы обезопаситься от возможного появления тресхолдов с их кораблями и потому строения рассматривать с орбиты не стал. Но все же основным ландшафтом планеты была серо-коричневая каменистая пустыня, с торчащими в беспорядке острыми каменными шпилями, в которых, как показывали анализаторы, содержалась приемлемая для разработки концентрация небулия, что ещё больше придавало Аттонару нетерпения. К тому же анализаторы совершенно не показывали присутствия на планете никакой биологической материи, что вызывало недоумение. Конечно, нужен был тщательный анализ планеты, но опасаясь быть замеченным экипажами чужих кораблей, Аттонар решил отказаться от него на орбите и провести уже на поверхности. Выбрав один из больших шпилей на коричневом плато, у самого края лесного массива, надеясь, что листва деревьев рассеет лучи сканеров степперов и «Глорр» останется ими невидим, он направил корабль к поверхности планеты, почти по отвесной траектории.

10

Корабль сильно трясло. Аттонар, вцепившись в подлокотники, трясся вместе с креслом. Голоэкран вивв мигал в такт тряске, предъявляя взору Аттонара информационные слайды пространства за бортом. «Глорр» совершал почти неконтролируемую посадку на неизвестную его информационной базе планету. Что происходило с планетарным разведчиком, понять было совершенно невозможно, так как он никак не реагировал на движения панелей управления под руками его капитана.

Вглядываясь в беспорядочно мигающее изображение, Аттонар пытался оценить степень риска, но анализатор пространства, тоже работал частично и кроме температуры и давления больше никакой информации в голоэкран не выдавал. «Глорр» медленно вращался. Иногда из его посадочных дюз вылетали яркие снопы красных искр. В такие моменты корабль подпрыгивал, будто налетал на атмосферную кочку, но уже в следующий миг резко падал вниз, словно проваливался в атмосферную яму. Но всё же системы управления как-то контролировали ситуацию: корабль не находился в полном свободном падении к поверхности планеты, потому что явных огненных смерчей, скользящих по его обшивке, не наблюдалось, хотя датчики температуры корпуса и показывали его перегрев в нескольких местах.

Насколько понимал Аттонар, атмосфера планеты была неоднородной, c какими-то вкраплениями большой плотности, отчего давление за боротом плясало, будто в каком-то бешеном танце, хотя температура оставалась относительно стабильной, плавно повышаясь, по мере приближения корабля к поверхности планеты.

Мысленно проклиная свою беспомощность в сложившейся ситуации, Аттонар повернул голову в сторону соседнего кресла — лазуранин сидел откинувшись на спинку кресла, его голова, растущая прямо из плеч, болталась из стороны в сторону, глаза были закрыты тяжёлыми веками, серое лицо, посерело еще больше и было, совершенно, непонятно, дышит ли он, так как его грудь была совершенно спокойна.

«Проклятье! Жив ли? Может я поторопился с посадкой и всё же нужно было сделать более тщательный анализ атмосферы и поискать другую поверхность для посадки? Сдохнет, можем от сюда никогда не выбраться», — промелькнули у Аттонара тревожные мысли.

Словно желая хоть как-то успокоить своего капитана, тяжёлые веки Амп Грата дёрнулись, но глаза все же не открылись. Издав какой-то звук, похожий на кряканье, он опять затих.

Шумно выдохнув, Аттонар опять перевел взгляд на голоэкран. Поверхность планеты просматривалась уже довольно отчетливо. Под кораблем был странный серый пейзаж, вдалеке же, по мере того как корабль поворачивался, появлялись то красная, то синяя, то зеленые полосы.

«Синяя — вода, зеленая — лес, а красная? Может горы? — замелькали у Аттонара догадки. — Куда нас занесет? Только бы не в воду. Жилой модуль герметичен, но какая там окажется глубина. Хара! Что могло случиться с системами управления? Почему так трясет? Ведь вход в верхние слои атмосферы был вполне нормальным. Что там есть такое, что избирательно выводит электронные системы из строя?»

По вспыхнувшему голоэкрану вивв вдруг пошли тонкие белые линии, но едва Аттонар осознал произошедшее, как голоэкран погас.

«Что ещё за ерунда? — его брови подпрыгнули чуть ли ни до волос на голове. — Треснул, что ли? Как это может быть? Он ведь внутри. Хара! Внешние панели накрылись? Неужели корабль разваливается?»

Когда голоэкран заработал вновь, изломанных полос стало больше, а при следующей вспышке — ещё больше, а через несколько вспышек голоэкран уже был, практически, белый и вдруг перестал мигать, оставшись белым. В зале управления сделалось неестественно светло. Аттонар остолбенело смотрел в белый экран, отказываясь что-либо понимать.

Но вместе с тем, перестало трясти. Аттонар осознал это лишь когда послышалась шумная возня. Он повернул голову на шум и увидел, что Амп Грат, поднялся с кресла и повернувшись, возит по нему своими короткими руками, будто что-то потерял и теперь пытается найти.

— Что-то потерял? — громко поинтересовался Аттонар.

Амп Грат выпрямился и повернул лицо к капитану. Лицо Аттонара вытянулось — глаза лазуранина были неестественно широко открыты. Такое Аттонар видел впервые. Он вскочил и шагнув к креслу Амп Грата, заглянул в него, но ничего, что могло бы, хотя бы как-то привлечь внимание, там не было. Тогда Аттонар наклонился и провел по креслу рукой, но тоже ничего не почувствовал. Он дернул плечами и перевел взгляд на лазуранина.

— Ничего не понимаю, — Аттонар покрутил головой.

— Я почувствовал…. — лазуранин провел своей короткой, толстой рукой себе по лбу. — Словно, поле… В голову… — он похлопал рукой по лбу. — Потом, будто что-то ушло. Будто выскочило.

— Странно! — Аттонар состроил гримасу удивления и дернул плечами. — Я ничего подобного не почувствовал. — Он перевёл взгляд на голоэкран, но тот по-прежнему оставался белым. — Что-то здесь не так. Слишком странная атмосфера. Хорошо, хоть падаем не быстро. Может разобьемся не больно. Оставайся здесь. Я к разведчикам. Один чёрт, корабль неуправляем, хотя, скорее всего, он им и управляет, — лицо Аттонара вытянулось в гримасе удивления от произнесённых последних фраз, которые выскользнули из его рта механически. — Может они что-либо понимают? Что-то тревожно мне.

Повернувшись, он направился из зала управления в аналитическую лабораторию корабля, где находились остальные, семь членов экспедиции — планетарные исследователи.

Лаборатория находилась достаточно далеко от зала управления, в передней части корабля, зал же управления «Глорр» располагался на корме, перед конвертором и Аттонару пришлось свернуть несколько раз по коридорам, прежде, чем он подошел к последнему повороту.

Хотя Аттонар старался держаться независимо от планетных исследователей, но если с ними ему пришлось провести столь длительное время, то поневоле он с ними познакомился и даже знал их имена и профессии, хотя зачастую и путался в них, но в их исследовательские дела никогда не вмешивался, лишь безучастно наблюдая. Единственный из исследователей, с кем он поддерживал какие-то отношения, был молодой амбициозный астрофизик Каррак, который, собственно, сам навязывался капитану.

Выйдя из-за угла, Аттонар увидел, что дверь лаборатории открыта и из её проёма доносятся резкие громкие звуки, похожие на хлопки выстрелов. Он побежал.

***

Едва он переступил порог лаборатории, как скользнувшая у него перед носом синяя молния, заставила его отпрыгнуть назад, в коридор, но все же он успел увидеть, что справа от него стоит астроархеолог экспедиции и посылает заряд за зарядом из раппера, в другого члена экспедиции, который лежит на полу — во время посадки на незнакомую планету экипаж всегда вооружался на случай внезапных агрессивных действий аборигенов планеты. Аттонар осторожно заглянул внутрь. Стрелял астроархеолог очень быстро, но как-то размашисто и неуверенно, будто впервые в жизни держал в руках оружие и синие молнии летели во все стороны. Остальные члены экипажа стояли в противоположном конце лаборатории, вжавшись во что придётся и с маской страха на лице, наблюдали за происходящим. Их было шестеро, а значит всех исследователей в лаборатории было восемь.

«Что за ерунда! Нас же было девять? Откуда взялся десятый?» — молниями промелькнули у Аттонара мысли недоумения.

Он перевел взгляд на лежащего на полу человека и… Его передёрнуло — это был астроархеолог.

Аттонар повернул голову в сторону стрелявшего — тот тоже был астроархеолог. Он на какое-то мгновение остолбенел — выходило на корабле сейчас находились два астроархеолога — близнеца.

— Немедленно прекрати стрельбу! — выкрикнул он стрелявшему астроархеологу, берясь рукой за раппер, висящий у него на поясе, давая понять о своём намерении и в тот же миг увидел, что из ствола раппера, направленного в его сторону, показался синий заряд.

Аттонар грохнулся на пол. Заряд пролетел над ним.

Еще в падении, его рука механически сорвала с пояса раппер, большой палец двинул регулятор заряда в минимальную зону и прежде, чем астроархеолог успел опустить ствол своего раппера, в его сторону уже несся яркий синий сполох — оружие у Аттонара было гораздо мощнее, чем которое имели исследователи и потому его заряды, даже в минимуме своей мощности, были более энергонасыщенны.

Заряд попал астроархеологу в руку, сжимавшую раппер, куда и метил Аттонар. Он не хотел смерти планетного исследователя, а хотел лишь погасить его агрессивный пыл.

Астроархеолог вскрикнул, его рука разжалась и раппер полетел на пол. Он упал на колени и ожесточенно затряс рукой, которая начала быстро чернеть.

Аттонар вскочил и пристегнув раппер к поясу, бросился к астроархеологу, схватил за шиворот и приподняв, тряхнул. Голова планетного разведчика поднялась и на Аттонара уставились стеклянные, совершенно ничего не выражающие глаза. В голову Аттонара ворвался туман, будто кто-то открыл туда дверь для него и начал обволакивать его мозг, растворяя лицо астроархеолога. Руки Аттонара разжались.

Донесся глухой стук. Аттонар вздрогнул. Наваждение исчезло и он увидел перед собой на полу распластанное тело астроархеолога, черная рука которого тянется к лежащему на полу рапперу.

Не давая себе отчета, Аттонар опять сорвал с пояса свой раппер и в следующее мгновение его заряд вошел астроархеологу в плечо той руки, которая тянулась к оружию.

Астроархеолог дёрнулся и замер.

Постояв несколько мгновений, Аттонар, уже не пряча оружия, направился к стоящим впереди планетарным исследователям, но едва сделал несколько шагов, как раздался крик одного из них

— Сзади!

Аттонар обернулся. Астроархеолог привстал и его чёрная рука, сжимая в руке раппер, поднималась.

Не раздумывая, Аттонар вскинул своё оружие и сдвинув регулятор мощности до максимума, нажал на спусковой механизм.

Выскочившая из раппера иссине-белая струя энергии прошла через тело астроархеолога, он громко вскрикнул и распластавшись на полу и несколько раз дернувшись в конвульсиях, затих.

Такое количество энергии могло бы прожечь даже металлическую переборку космического корабля, не то что биологический объект, но видимых повреждений на одежде астроархеолога не наблюдалось, хотя торчащие из под одежды его части тела темнели, прямо на глазах.

Аттонар, держа астроархеолога под прицелом, шагнул к нему и легонько пнул ногой. Тело астроархеолога шевельнулась и сделалось шире, словно расплылось по полу. Раздался громкий шорох и оно будто начало осыпаться на пол черным пеплом, окутываясь сизым туманом. Прошло несколько мгновений и на полу совершенно ничего не осталось. Растворился и сизый туман. Аттонар осторожно провел ногой по тому месту, где только что лежало тело астроархеолога, там ничего не было. Он сделал шаг назад и поднял голову — перед ним уже стояли все находившиеся в лаборатории исследователи.

— Что здесь произошло? — грубым, злым голосом заговорил Аттонар, обводя исследователей колючим взглядом. — Побесились, что ли?

— И ты бы сбесился, — заговорил Валлит — геолог, невысокий плотный зотор, всегда имеющий, свою, отличную от всех точку зрения. — Из голоэкрана вдруг появилось серое туманное облако и направилось в нашу сторону. Мы врассыпную. Повернулся, смотрю, стоят два Гренналя, похожие, как две капли воды. Один из них срывает с пояса раппер и давай палить в другого.

— Нельзя было остановить его, что ли?

— Вот ты и остановил, — губы геолога вытянулись в злорадной усмешке. — Теперь от него остались лишь одни воспоминания.

— Откуда он взялся? У Гренналя был двойник, что ли? — Аттонар дёрнул плечами. — И они скрывали это от всех? Или только от меня? Кто с ними жил в каюте?

— Никто! — геолог мотнул головой. — У каждого своя. Но никаких двойников ни у кого не было.

Повернувшись, Аттонар подошёл к распростёртому на полу астроархеологу, в которого стрелял его двойник и склонившись над ним, попытался определить его жизненные функции, но не найдя никаких признаков жизни, выпрямился и опять повернулся к членам экспедиции.

— Откуда, говорите?…

Аттонар умолк, уставившись в идеальное отображение внешнего пространства в голоэкране сканера внешнего обзора лаборатории — «Глорр» опускался на широкое коричневое плато планеты, до которого оставалось не более пары сотен метров. Сорвавшись с места, Аттонар понесся в зал управления, на ходу пристегивая оружие к поясу.

***

Голоэкран вивв зала управления тоже был в порядке. Амп Грат сидел в своём кресле и смотрел в него. Едва Аттонар оказался в своём кресле, как корабль качнулся и замер.

— Поверхность планеты достигнута, — раздался металлический голос из пульта управления.

— Ты посадил? — Аттонар повернул голову в сторону штурмана.

— Система сама выбрала площадку, — не поворачивая головы, ответил лазуранин.

— Анализ среды! — громко произнес Аттонар и придвинувшись к пульту управления, начал тыкать пальцами в некоторые из сенсоров на нём. По экрану вивв побежали ряды символов. Подняв голову, Аттонар скользил глазами по строкам сообщений анализаторов.

Анализаторы показывали не слишком богатую кислородом атмосферу, но в принципе, среда была вполне пригодна для обитания. Единственное, атмосфера была слишком насыщена энергией, будто «Глорр» находился в грозовом облаке, хотя голоэкран однозначно отображал, что вокруг корабля ничего тревожного нет, атмосфера абсолютно прозрачна.

— Среда пригодна для обитания. Выходной шлюз разблокирован, — донесся металлический голос из пульта управления.

Аттонар включил панорамный обзор: корабль стоял на широком коричневом плато, поросшем низкорослой зелёной растительностью, видимо одной из разновидностей мхов; треть панорамы занимали горы, теряющиеся в дымке, в направлении которых из поверхности планеты торчали остроконечные шпили; две трети были заняты находящимся неподалёку высокорослым лесом, тянущимся в обе стороны от горизонта до горизонта, из-за которого просматривался ярко-красный край местного солнца и было непонятно утро сейчас или конец дня; вдоль опушки леса в сторону гор шла широкая зелёная полоса травы, заканчивающаяся, где-то у предгорий темной ломаной линией, своим очертанием напоминающей городскую окраину. Аттонар усилил бинокуляр камер внешнего обзора и попытался рассмотреть ближний коричнево-зелёный шпиль, находившийся в нескольких сотнях метров. Определённо, шпиль был каменный, густо покрытый пятнами зеленых вкраплений, напоминающих небулесодержащий минерал.

Затем он всмотрелся в сторону далекой ломаной линии: определенно, это был город. Его ближняя окраина с высокими домами теперь просматривалась достаточно отчетливо. Вместе с тем город был несколько странным — улицы между многоэтажных домов были не темные, как это было во всех городах зоторов, а зелёные, словно это было не твердое покрытие, а трава и были они совершенно пустынны, ни единого движущегося, ни человека, ни механизма.

Аттонар дотронулся до нескольких сенсоров на пульте управления и перед ним вспыхнула голограмма с отображением Каррака.

— Как там у вас? — он взмахнул подбородком.

— Вздрагиваем от каждого шороха, — губы астрофизика вытянулись в кислой улыбке. — Как бы в идиотов не превратиться.

— По твоей прихоти мы оказались здесь, вот ты и разбирайся. С Валлитом проанализируйте ближние шпили, выберите у которого больше всего небулия и разверните обогатительную установку. Остальные пусть занимаются анализами сред планеты. Она мне кажется весьма странной. Даже, очень странной.

— А что делать с Гренналем. Все сидят, уставившись в него. Работать при мертвеце невозможно.

— Сейчас придёт Амп Грат и попытается прояснить предысторию конфликта.

Погасив голограмму, Аттонар поднялся и повернулся к штурману.

— В лаборатории произошло что-то странное. На корабле, непонятно почему, оказались два, совершенно похожих друг на друга астроархеолога, хотя исследователи утверждают, что он был один и откуда взялся его близнец, они не представляют. Не известно, что они там не поделили, но первый из них грохнул второго, а я — первого и он исчез, будто испарился. Может быть я погорячился. Не знаю! Попытайся разобраться в этой проблеме. Я сейчас в нижний ангар, потом тоже приду туда.

***

Когда Аттонар спустился в ангар, Каррак и Валлит уже были там, дистанционно управляя двумя мощными подъёмниками, с их помощью водружая на передвижную платформу обогатительную установку.

— Уже выяснили со шпилями? — громко произнёс Аттонар, подойдя к Карраку.

— У нас есть выбор? — ответил астрофизик, не поворачивая головы.

— Шпилями усеяна вся долина до гор. Выбрать есть из чего.

— Начнём разрабатывать ближайший — небулий там, однозначно, есть и займёмся анализом других. Если найдём более богатый — перейдем на него, — объяснил Каррак, по-прежнему не оборачиваясь.

— Согласен! — Аттонар кивнул головой астрофизику в спину и повернувшись, направился в лабораторию.

Двери лаборатории были открыты. Мертвое тело астроархеолога лежало на прежнем месте. Амп Грат стоял рядом с ним; планетарные разведчики сидели в креслах перед столами с аппаратурой, уставившись в их голоэкраны. При появлении капитана, будто у каждого был третий глаз с тыльной стороны головы, все они дружно поднялись и повернулись в его сторону.

Аттонар подошёл к штурману.

— Это зотор, — Амп Грат ткнул рукой в сторону неподвижного тела астроархеолога.

Среди разведчиков раздались легкие смешки. Аттонар хмыкнул.

— Это и без твоего заключения известно.

— Он настоящий зотор, который всё время пути находился среди нас. Вот здесь, — Амп Грат повернулся к тому месту, где прежде лежало тело сожженного Аттонаром астроархеолога, — что-то лежало. Я чувствую сонм не совсем понятных полей.

— Здесь лежала его точная копия, которую я сжёг.

— Значит, это была копия настоящего зотора, — Амп Грат дёрнул своими серыми плечами, если таковые можно было выделить на его теле, так как его толстые руки росли прямо от шеи, даже, скорее всего от того места, где заканчивалась его голова.

— Хара! — лицо Аттонара исказилось гримасой досады. — Откуда взялась эта копия? — он помахал рукой перед лицом Амп Грата. — Где он прятался?

— Нигде! — Амп Грат мотнул головой. — Это продукт техногенной инженерии. Если хочешь — это клон.

— Какой клон? Клонирование запрещено во всех цивилизациях.

— Значит не во всех, — Амп Грат дернул верхней частью своих рук. — Кто-то игнорирует ваш запрет.

— Хорошо! Тогда, кто сделал матрицу Гренналя и как она попала на корабль?

— Не знаю. Возможно он сам. Хотя… Нет, это маловероятно, — Амп Грат покрутил головой.

— Что за бред? Кто-то замечал странности в поведении Гренналя? — Аттонар обвел долгим взглядом планетарных исследователей.

— Все мы за эти месяцы после перемещения уже… — Женни, ботаник, одна из двух женщин в составе группы разведчиков, покрутила пальцем у своего виска.

— Он ничем от нас не отличался, — заговорил Руннар, механик корабля и помощник всем, кому эта помощь была нужна. — Не было у него никакого клона. Я это гарантирую.

— Выходит, ты не прав, — Аттонар повернулся к Амп Грату.

Лицо Амп Грата исказилось непонятной гримасой, его толстые губы вытянулись далеко вперед. Постояв так некоторое время, он подтянул губы и его лицо приняло прежнее, безразличное выражение.

— Я всегда прав, — проскрежетал он.

Аттонар сдвинул брови. С первого дня полета его раздражала холодная безразличность лазуранина к происходящим на корабле и вне его событиям, будто его они ни в коей мере не касались. Если бы появилась возможность посадить в соседнее кресло зала управления кого-то ещё, кроме этого бесформенного серого гнуса, он моментально бы это сделал, а так, приходилось его терпеть, стиснув зубы и смиряя своё презрение. Отвернувшись от Амп Грата, он обвел долгим взглядом планетных исследователей.

— Тело в морозилку. Дома разберёмся. Закончите анализ планеты — результаты мне.

Развернувшись, он направился в зал управления. Амп Грат, шумно дыша, шёл за ним.

***

Аттонар рассеянным взглядом наблюдал за неторопливой работой Каррака и Валлита: планета была достаточно массивна и сила тяжести на ней превышала стандартную более, чем на треть. Он пытался решить, чем заняться.

Вчера он еле дождался, когда исследователи развернут обогатительную установку и сразу же уставился в терминал уровня небулия на пульте управления, но скорость заполнения накопителя оказалась очень и очень низкой. Поняв, что этот шпиль небогат минералом, он начал торопить исследователей с анализом других шпилей, но и их обследование оптимизма не прибавило — небулесодержащего минерала в них тоже было немного. Почти за сутки работы обогатителя запас небулия увеличился всего лишь на десятую долю процента. Стало понятно — задержаться на планете придётся надолго.

Было раннее пасмурное утро. Со стороны моря, за лесом виднелись тяжелые облака, но здесь их не было, будто они, опасаясь прибывших инопланетян, не решались перейти лесную границу. Климатический анализатор показывал, что снаружи очень свежо. Местного солнца ещё не было видно, но было достаточно светло, бледно-зеленоватый свет будто генерировался самой атмосферой, однозначно показывая присутствие в ней достаточного количества небулия, что раздражало Аттонара и никак не соответствовало содержанию минерала в горной породе. По времени зоторов утро уже закончилось и наступал день и потому спать экипажу не хотелось и все были заняты каким-то делом.

***

Вчера, перед тем, как уснуть, Аттонар пытался решить, продолжить добывать небулий здесь, на этом плато или поискать более богатую минералом поверхность планеты. Его останавливало то, что поиски могли занять очень долгое время, гораздо дольше, чем восполнение требуемого объема здесь, в этой долине. К тому же, весьма настораживало непонятное поведение степперов.

Конец ознакомительного фрагмента.